О дискриминации, "единорогах", поиске себя, встрече с мужем и чувстве эмпатии
— У войны не женское лицо, а у бизнеса, Татьяна?
— Не могу отвечать за весь мир, но в России, на мой взгляд, тема дискриминации по половому признаку не стоит остро. Наверное, это пошло с советских времен, когда женщине не запрещали строить карьеру и заниматься любимым делом. Сколько представительниц так называемого слабого пола стали директорами школ, совхозов, заводов и фабрик…
— Не соглашусь. Женщина могла расти до определенного уровня, но первыми руководителями все равно оставались мужчины. Да и бизнеса, справедливости ради, в советское время не было.
— Возможно, вы правы… В 2018 году меня пригласили на прием к французскому послу. Тогда этот пост занимала Сильви Берманн. Она собрала известных российских женщин — общественных деятелей, политиков, предпринимателей, журналистов. Обсуждалась проблема гендерного неравенства в обществе и, в частности, в бизнесе. Помню, сильно удивилась: в Wildberries главное — справляешься ли с обязанностями, проявляешь ли инициативу. Если да, не будет никаких преград для профессионального роста. И неважно, юноша ты или девушка.
Что же касается предпринимательской сферы в России, в последние годы вижу много женщин, которые с успехом продвигаются по карьерной лестнице и становятся у руля компаний.
— Но в определении "бизнесвумен" русское ухо по-прежнему улавливает оттенок экзотики.
— Слово ведь иностранное. В нашем языке много заимствований, не имеющих женского рода. Скажем, автор, режиссер, композитор. Анна Ахматова кто — поэт или поэтесса?
Так и с бизнесом.
— Вот и Forbes выпускает отдельный журнал о дамах… Кстати, обращали внимание на товарок, соседствующих с вами в топе списка самых богатых женщин России? Елена Батурина, Татьяна Ковальчук, Лилия Ротенберг, Елена Рыболовлева…
— Ни с кем из перечисленных вами лично не знакома. Недавно встречалась с Ольгой Белявцевой, которая создавала линейку детского питания под маркой "ФрутоНяня". Если не ошибаюсь, она тоже входит в женскую десятку Forbes. Мы обсуждали возможное сотрудничество.
— Я к тому, что талантливыми предпринимательницами у нас зачастую оказываются жены уже состоявшихся в бизнесе мужей либо вторые половины губернаторов, мэров и министров. В этом смысле ваша история нетипична.
— Пожалуй... Во всем мире топ списка Forbes — мерило успеха в сфере бизнеса, но в России многие не очень позитивно относятся к этому рейтингу. Некоторое время назад мне даже предлагали поучаствовать в дискуссии, не стоит ли, как сейчас модно, обнулить список, составить новый из настоящих self made, чтобы можно было ими гордиться.
Не знаю, реально ли такое в принципе, поверят ли люди. Пока этого точно нет. Замечаю и на себе, на том, какая реакция сейчас и что было в прошлом году, когда Wildberries назвали компанией-"единорогом".
Хотя в нашем случае название не совсем верное.
— Почему?
— Термин unicorns (от англ. "единороги" — прим. ТАСС) применяют к стартапам, которые смогли за короткое время при помощи венчурных инвесторов поднять миллиард долларов, довести капитализацию до этой суммы.
Но мы ничего не поднимали, мы заработали. Wildberries — не про продажу акций.
Впрочем, я сейчас немножко о другом.
Обратила внимание, как изменилось отношение многих, когда меня поставили во главе женского списка российского Forbes. Словно это не честь или награда, а клеймо. Обрушилось огромное количество негатива, хотя в 2019-м, после объявления нас "единорогом", в основном все радовались и поздравляли. А по сути что изменилось? И разве не логично вырисовывалось еще в прошлом году, что компания продолжит рост, а значит, произойдет и смена лидера списка Forbes?
— При личном общении тоже ощутили перемены в настроении окружающих?
— Я всегда общалась с теми, кого хорошо знаю. За последнее время круг контактов, конечно, заметно расширился, но мне везет на хороших людей и интересных собеседников.
Неожиданной была реакция девушек-предпринимателей: многие говорили и мне лично, и писали где-то на просторах интернета, что от души мной гордятся. Это и необычно, и очень-очень приятно.
— Корейский язык знаете, Татьяна? Или, может, в детстве вам читали корейские сказки? Есть там героиня, похожая на Золушку, которая превратилась в принцессу?
— Языком, к сожалению, не владею, и такого персонажа, мне кажется, в корейском эпосе нет. Во всяком случае, не припоминаю. Откровенно говоря, и мои родители не очень хорошо знают язык предков, они всегда жили в России и родились здесь.
— А как оказались в Подмосковье?
— Мама окончила Грозненский педагогический институт, получила профессию преподавателя начальных классов. Папа отучился в Казахстане и поехал в Ленинград, поступил в институт связи…
Честно сказать, не люблю рассказывать о себе и семье, мне кажется, фокус должен быть на компании, а не на фигуре ее руководителя.
— Но вы же хотите ответить скептикам, которые не верят, что можно создать крупный бизнес с нуля. Я вот тоже, признаться, не понимаю, как подобное возможно: жила-была скромная репетитор, родила ребенка, решила подработать в декретном отпуске, а потом — ба-бах! — и бизнес на миллиард. Не рублей.
— Во-первых, не ба-бах. Прошло 15 лет…
— Давайте тогда по порядку. Итак, в 1992 году девушка окончила с серебряной медалью подмосковную школу и поступила в областной, а не столичный институт. Вы же учились в Коломне?
— Сначала хотела идти на журфак в МГУ, занималась на дистанционных курсах, но в 1991-м Советский Союз развалился, и мама не пустила меня в Москву — побоялась.
Времена действительно были непростые.
— Вы единственный ребенок в семье?
— Нас трое, я — старшая. Коломну выбрала из-за близости к дому. Мама советовала идти на филфак, мол, после него можно работать журналистом. Но я остановилась на факультете иностранных языков, хотя у нас в школе с английским всегда была проблема. В девятом классе пришла хороший педагог, приезжала к нам издалека раз в неделю, я очень благодарна ей за знания и за то, что посоветовала поступать на иняз и не бояться провала на экзаменах, поскольку любой опыт всегда ценен.
В первом семестре было очень трудно, сильно переживала, что завалю сессию, но родители приучили меня никогда не сдаваться, в итоге я справилась и показала вполне приличный результат.
После института год отработала преподавателем, потом переехала в Москву. Решила получить второе образование, освоить какую-нибудь прикладную профессию. Но в августе 1998-го приключился дефолт, рубль рухнул, пришлось корректировать планы.
Пару лет я, правда, училась на дизайнера, пока не поняла, что это не мое. Бросила. Может, с институтом не повезло…
В 2000 году у меня случился глубокий экзистенциальный кризис. Не могла разобраться, куда идти, что делать. Это был сложный период… Часто правильные дети-отличники поздно взрослеют, пубертатный взрыв происходит, когда им за 20 лет. Вдруг понимаешь, что смысл жизни не в том, чтобы оправдывать чужие надежды. Надо делать то, что хочешь сам. Тогда начинается поиск себя, своего предназначения
Не знаю, как бы получше объяснить? С момента поступления в школу знала, что окончу ее хорошо, потом пойду в институт, получу диплом, устроюсь на престижную работу, встречу любимого мужчину, рожу ему ребенка… То есть жизнь была расписана на много лет вперед, и моя задача была — не сбиться с намеченного пути, не подвести близких.
А в начале нулевых я вдруг заметалась. Хотя, конечно, не вдруг. Я воспитывалась в Советском Союзе, искренне верила, что наступит коммунизм. Но оказалось, что ничего нет и не будет, дальше живи сама, как можешь. Многие мои ровесники сломались, не у всех сложилась жизнь. Думаю, отчасти и из-за того, что период нашего становления пришелся на распад одной страны и тяжелое рождение другой. Мы не знали, к чему стремиться, никто не в силах был нам помочь. Родители тоже угодили в хаос, все рухнуло мгновенно, прежняя система ценностей перестала существовать.
Я попыталась найти цель, понять, зачем жить. На время как бы взяла паузу, решила остановиться, не хотела и дальше делать то, чего ждали от меня другие. На время даже прекратила контакты с семьей, потом уволилась с работы, стала зарабатывать на хлеб репетиторством и параллельно искала смысл жизни.
Увлеклась самопознанием и астрологией. Много читала, начала сотрудничать в качестве переводчика с небольшим молодым издательством. Полюбила книги Ричарда Баха, особенно "Чайку по имени Джонатан Ливингстон".
— Долго это длилось?
— Пока окончательно не осознала, что судьба в моих руках, и не сформировала жизненные ценности. Начала общаться с Владиславом, и через полтора месяца мы поженились. Можно сказать, во мне произошел очередной переворот, я вернулась к обычной жизни.
— Получается, вы с мужем единомышленники?
— У Владислава тоже был период поиска и переосмысления себя и мира. Примерно на год он ушел из института, читал немецкую философию, слушал классическую музыку…
Наверное, мы не вписываемся в стандарты представлений о бизнесменах, но, уверена, в основе любого дела должны лежать четкие убеждения и принципы.
Коллеги отмечают, что у меня очень развито чувство эмпатии. Если вижу — что-то пошло не так, сразу говорю: все, больше этого не делаем, так неправильно. Всегда сильно переживаю, когда компанию в чем-то несправедливо обвиняют, если критикуют по делу, расстраиваюсь не меньше, но тут мы стараемся все исправить.
— Например?
— О Wildberries говорят, что мы лучше многих работаем с малым и средним бизнесом, создаем для них самые благоприятные условия. Это правда, но буквально недавно выяснилось, что в стремлении полностью автоматизировать процесс взаимодействия с поставщиками и минимизировать возможные риски при проверках мы, наверное, приблизились к совершенству, однако процесс подключения нового партнера стал очень сложен и требует от него не только времени и нервов, но и постоянных консультаций с нашей линией поддержки. А бывает и так, что новый поставщик вынужден прибегать к услугам какого-нибудь платного "навигатора".
В итоге мы полностью перестроили систему, чтобы любому предпринимателю было достаточно вбить для регистрации на нашем сайте свой ИНН, указать юридический адрес и фамилию директора. Вся процедура занимает пять — семь минут. Ранее приходилось заполнять анкеты, прикреплять значительное количество разных документов, выписок, справок… По сути, для начала работы с нами требовалось пройти настоящий квест.
Такой порядок установили не мы. Компанию ведь проверяет налоговая, наша бухгалтерия тоже обязана выполнять положенные требования. Пандемия позволила поменять систему, что дало результат. Скажем, в апреле прирост новых поставщиков был в семь, а в мае — уже в девять раз больше, чем в прошлом году. Скачок!
И продажи у многих наших партнеров, несмотря на разразившийся кризис, активно растут. Мечтаю дожить до времени, когда значительная доля ВВП будет формироваться не за счет нефти и газа, а благодаря развитию малого и среднего бизнеса, росту реального производства, включая легкую промышленность.
В прошлом году мы много ездили по регионам, и кое-где заметны позитивные перемены. Скажем, еще недавно слышала разговоры, что одежду и обувь в России выпускать можно, а вот детские игрушки — нет, для этого нужен определенный пластик, а его у нас не производят, не умеют. Оказывается, уже научились!
Хочется объяснить людям, что они способны сами зарабатывать. Но не надо никого ждать, нужно идти и делать. И я вижу, что становится все больше тех, кто готов самостоятельно что-то создавать.
В 2018-м стала победительницей конкурса Veuve Clicquot Business Woman Award, а в прошлом году летала во Францию и принимала участие в работе жюри. Собралось много народу со всего мира. Хозяйки-француженки жаловались, что в их стране женщины реже мужчин хотят становиться предпринимателями. После окончания института только 42 процента девушек готовы открыть свое дело, а вот среди юношей эта цифра значительно выше.
Я сидела и думала: у нас не то что 40 процентов девушек, дай бог, если пятая часть всех молодых людей захотят после вуза попробовать себя в предпринимательстве. Они боятся прогореть, не знают, с чего начинать. Те, кому все же удается пробиться, действуют вопреки правилам, не рассчитывая на помощь
— А как вы решились, Татьяна?
— Не могу сказать, будто собиралась стать предпринимателем. Не было такого, чтобы готовилась и раздумывала: как создать бизнес-проект, который потом вырастет в нечто грандиозное. Нет, двигалась вперед интуитивно, подсознательно, вслух идею никогда не формулировала.
Почему решила создать интернет-магазин? У Владислава в Москве была маленькая компания, которую он зарегистрировал вдвоем с приятелем. Сначала они пытались продавать компьютеры, но это не приносило никакого заработка. Стали интернет-провайдерами, прокладывали сети на юго-востоке города, в районе Рязанского проспекта.
Денег постоянно не хватало. Попробовала вернуться в репетиторство, давать уроки на дому. Приходили ученики, я с ними занималась. А в соседней комнате плакала дочка. Я постоянно дергалась, и это мое душевное состояние передавалось студентам. Словом, из затеи ничего не получилось. Помню, сильно переживала, что не удается помочь мужу. Психологически чувствовала себя не очень. И послеродовая депрессия меня не миновала. Многие женщины с этим сталкиваются. Особенно с первенцем: ждешь ребенка, готовишься, волнуешься, он рождается, и у молодой мамы на нервной почве сносит крышу...
Вспоминаю те свои ощущения. Почему-то всегда неуютно чувствовала себя в универмагах. Продавщицы что-то советуют, предлагают, а вещь может не особо-то нравиться, не подходить по стилю. Но как об этом сказать? Ведь люди стараются, работают, а ты вроде капризничаешь. Не дай бог кто-то подумает, что нет денег. Позор! Хотя их и правда тогда не было.
Стала думать, как покупать вещи, минуя магазины, и поняла, что я не одна такая!
Решила попробовать продавать через интернет. Знакомые отговаривали, мол, пустая затея, одежду ведь нужно мерить, а иначе никто не купит.
Но я рискнула. Какой-то стройной концепции, четкого бизнес-плана не было. Действовала по наитию. Владислав дал друга-программиста, и тот за 700 долларов сделал сайт онлайн-магазина. Сейчас сказали бы: и front, и back. Появилась возможность принимать заказы. Потом на женском портале разместили первую рекламу. И народ потихонечку пошел…
О западных каталогах, губной помаде, съемной квартире, родне и окнах роста
— Вы сразу сосредоточились на товарах из западных каталогов?
— Нет, сначала думала, что буду продавать вещи, которые куплю на какой-нибудь фабрике. Повторяю, стройной бизнес-идеи не было. Влад, конечно, что-то подсказывал. Обычно так говорил: "Вот этого делать не надо. Глупая затея, ничего не получится". Я шла и придумывала что-то другое.
Вспомнила студенческий опыт. Для нас с девчонками поездка в Москву была за праздник. Поскольку мы учились на инязе, то набрели на французские и немецкие каталоги, стали там покупать вещи. Центр приема заказов находился неподалеку от Пушкинской площади. Приходишь, платишь, примерно через месяц по почте получаешь сообщение, что посылка доставлена. Забираешь фирменный пакетик и едешь домой. Помню радость, что красивая обновка, как на фото в каталоге, стала твоей. Вещи, к слову, стоили дешевле, чем в магазинах.
Вот так и решила поработать с каталогами. Стандартная агентская схема. Вышла на французов из 3 Suisses. Едва наладила контакт, они "удачно" обанкротились и продались компании Otto. Стала наводить мосты с немцами...
— Читал, что первые заказы вы получали чуть ли не на дом?
— Сначала надо было съездить за ними на общественном транспорте. Хорошо, что ветка метро прямая: садилась на "Рязанском проспекте", выходила на конечной, дальше — на автобусе, потом немножко пешком. На каком-то складе забирала посылки и таким же путем возвращалась домой.
— У вас уже была своя квартира?
— Нет, арендовали. Одно время жили в Выхино, потом переехали на Рязанский проспект. Нам пришлось продать машину, возможности купить другую не было, при необходимости пользовались папиной, поэтому и решили снять квартиру в шаговой доступности от офиса Владислава.
Туда я привозила заказы, звонила клиентам и говорила, что товар доставлен. Часто слышала в ответ: "Хорошо, присылайте курьера, адрес такой-то". Я брала посылку и ехала. Сама у себя была курьером
— А дочка в это время с кем сидела?
— Оставалась с бабушкой. С моей мамой.
Никому не посоветую повторять мои ошибки. Все же нужно заранее просчитывать шаги. К счастью, этот период у меня продолжался недолго… Помню, как в первый день пришло три заказа. Какое это было счастье!
Я сразу решила, что не стану брать предоплату. Прежде подобного никто не делал. И агентское вознаграждение поставила десять процентов для всех. А тогда в Москве брали 15 процентов, и чем дальше от столицы, тем больше. Где-нибудь на Дальнем Востоке комиссия доходила до 30 процентов. Мне же казалось, что будет справедливо, если и в центре России, и в Южно-Сахалинске станут платить одинаковую цену.
Какое-то время все делала сама, пока Влад не сказал: "Хорош сидеть с посылками до трех часов ночи. Найди студента в помощники". И я позвала младшую сестру, потом привлекла сотрудницу Влада. Но заказов становилось все больше, мы не справлялись и бросили клич по знакомым, родным. Мой папа уже оформил пенсию, но вернулся на работу, когда мы зарегистрировали ООО. Тетя стала бухгалтером. Почти вся родня пришла на помощь.
Компания Wildberries расширялась, развивалась быстрее и быстрее...
— Почему такое название, кстати?
— Хотелось чего-то красивого и необычного. И фиолетовый цвет мне очень нравился. Первое время сайт был полностью залит фиолетом, на какую страницу ни зайди. Правда, примерно в 2006 году, когда делали редизайн, маркетологи объясняли, что надо уходить от этого цвета, мол, он агрессивный и нечитабельный, лучше использовать белый.
А я все равно искала что-то фиолетовое. Вот и слово wildberries сразу полюбила. Лесные ягоды — черника, ежевика... Хотя название мне тоже потом аукалось, даже коллеги долго критиковали, что русскому человеку невозможно его произнести, язык сломаешь…
Мы зарегистрировали домен wb, одно время реклама шла на него. А сейчас все уже привыкли, говорят, что я — молодец и Wildberries хорошо звучит, узнаваемо.
— Вам помогали деньгами на раскрутку?
— Нет. Правда, в 2006 году Владислав продал партнеру долю в совместном бизнесе. Все, что удалось выручить, мы вложили в компанию. Точную сумму не вспомню. Кажется, три миллиона рублей. Или четыре. Не астрономически много, но тогда эти деньги нам здорово помогли.
К 2009 году, когда случился первый серьезный кризис, мы уже крепко стояли на ногах, и покупатели дали понять, что Wildberries не игрушка. Аудитория у нас всегда была по большей части женская. И сейчас остается таковой. И девушкам, и дамам в возрасте нужно периодически делать себе подарки. Заказал какую-то красивую вещь и потом два-три месяца ждешь, предвкушаешь. Своего рода развлечение, психотерапия.
— Шопинг как лекарство от хандры.
— Именно! Кстати, в последние месяцы заметно вырос спрос на губную помаду. Читала, будто впервые подобное наблюдалось около 100 лет назад в Америке. Во времена Великой депрессии промышленное производство США сократилось вдвое, а продажи косметики увеличились. Экономический кризис вынуждает людей экономить на дорогостоящих вещах, но маленькие радости они могут себе позволить. Красивое средство борьбы со стрессом! Даже появился термин — "эффект губной помады".
Но вернусь к предыдущей теме. Мы почувствовали, что люди стали рассматривать интернет-торговлю как реальную альтернативу походу в магазин, однако нужно было добиться стопроцентной выполняемости заказов, а работа с каталогами такой гарантии не давала. Мы начали искать, обратились к дистрибьюторам известных европейских марок, которые на тот момент продавались в России.
Поначалу на нас смотрели со снисхождением, дескать, кто вы? Интернет-магазин? Что хотите купить? Мы называли примерную сумму оборота, которую можем сделать на их бренде, и отношение резко менялось
Правда, возникли другие сложности, пришлось задуматься о фотосессиях, чтобы красиво снимать одежду. Первые съемки, могу признаться, получились ужасными…
Нам стали частично давать товар с отсрочкой или с небольшой предоплатой. Помог кризис 2009 года, когда серьезные бренды наконец обратили внимание на интернет. С Wildberries все захотели сотрудничать, мы смогли набрать много народу в штат, кроме того, дешево сняли огромное помещение, которое одновременно служило и офисом, и складом. Проработали там девять лет.
— Это в деревне Мильково?
— Да, в двух километрах от МКАД. Перевезли туда наше имущество, включая товар и деревянные стеллажи. Оказалось, что занята лишь двадцатая часть помещения... Помню, рассуждали: "Значит, будем играть тут в футбол". Года не прошло, а нам стало тесно, все уже не умещались…
— В тот момент гадкий утенок и превратился в белого лебедя?
— Уже говорила вам, что не было волшебного перерождения. Все происходило постепенно. И без каких-либо сказочных чудес. Мы сами создали компанию. Шаг за шагом. Сразу ставили перед собой задачу сделать лучший сервис для покупателей, потом радикально поменяли схему работы с поставщиками. Могу прямо и открыто каждому смотреть в глаза, мне нечего стыдиться.
В 2019-м мы решили сократить свое комиссионное вознаграждение в два с половиной раза — с 38 процентов до 15. Было страшно, боялись — а вдруг не сработает. В итоге получилось очень круто, мы смогли вырасти, поскольку дали людям зарабатывать больше.
И бесплатную доставку так вводили, хотя потом нас обвиняли, что это навсегда изменило рынок.
— Демпинговали?
— Была нервная ситуация, онлайн-торговля росла, все хотели занять большую долю рынка. И компании начали играть: одни предоставляли бесплатную доставку на три дня, другие — на неделю. Маркетологи бегали друг за другом и смотрели, кто что делает. Это мешало нормальному бизнес-процессу.
Мы сели, посчитали и решили: а давайте включим бесплатную доставку на три месяца, на все лето, чтобы больше не дергаться. Так и сделали, а потом оказалось, что нормально пошло, не особо мы и просели. Наоборот, резко выросли заказы. И бесплатная доставка осталась навсегда.
У нас же теперь большая разветвленная сеть, пункты выдачи по всей стране. Из-за пандемии пришлось внести коррективы, но это временно. Мы всерьез занялись логистикой. Вариантов попросту не оставалось. Пробовали сотрудничать с известными на рынке компаниями, но нас не удовлетворяло качество. Если не отвечаешь за все процессы, не можешь гарантировать и результат, нет уверенности, что сделают, как нужно. Ведь мало привезти вещь клиенту, надо дать возможность ее померить, подождать, если что-то не подошло или не понравилось, забрать и вернуть нам. Для тех, кто занимается лишь логистикой, это unreal, они не привыкли так работать.
Вот и пришлось отлаживать собственную систему по всей стране. Первую удаленную точку открыли в Питере. Но этот город — абсолютно уникальный мир, непохожий ни на что.
— Расшифруете?
— Там по-другому покупают, если можно так выразиться. К примеру, питерцы не хотят, чтобы курьер приходил домой. Хотя, казалось бы, удобнее… Заранее подобные нюансы не предугадать, перестраивались по ходу дела.
Вторую логистическую точку открыли лишь через полгода. Это был Владивосток.
Зато за следующие шесть месяцев нам удалось охватить почти все крупные города России. Приобрели опыт и распространили на страну.
— И все на свои кровные?
— Да, именно поэтому и приходилось так быстро работать, иначе не вытянули бы финансово.
Году в 2010-м к нам впервые обратился крупный инвестиционный фонд, предложив продать ему часть Wildberries. Мы отказались. Ответили, что не интересуемся подобным, хотим развиваться сами.
С тех пор позиция компании не изменилась.
Конечно, без заемных средств жить нельзя. У нас был финансовый директор, который как-то сказал, мол, сейчас Wildberries деньги не нужны, но, когда заказов станет много, неизбежно возникнет кассовый разрыв. Поэтому лучше заранее потренироваться "на кошках", взять как бы в долг, чтобы появилась кредитная история.
С тех пор сотрудничаем с банками, активно пользуемся такими инструментами, как гарантии и краткосрочные займы, следим, чтобы не было сильной закредитованности. Заемные деньги у нас составляют примерно половину месячного оборота, это абсолютно нормальный риск. Ведь открытие новых пунктов самовывоза стоит денег. Как и закупка машин, строительство складов. При этом мы не стали брать инвестиционный кредит, банки помогают, что называется, закрывать операционные расходы. Можно сказать, мы живем и работаем только за счет своих денег...
У нас прибыльный бизнес и всегда таким был, не можем себе позволить работать в минус, и это одно из основных слагаемых успеха компании, которыми руководствуемся уже 16-й год кряду.
У многих стартапов (кстати, не только в России, а по всему миру) часто какая бизнес-модель? Создается предприятие, привлекаются инвесторы, сначала долгая работа в минус, зато компания растет, капитализация накапливается. Потом опять поход к инвесторам и так — по кругу до бесконечности. Но это не наша история. Не даю оценок, не говорю, что хорошо или плохо, но мы про другое.
Поэтому с нами и не было такого: хоп! — и миллиардеры. Wildberries росли постепенно.
— Зато уже четыре года подряд вы — крупнейший интернет-ретейлер в России. Что дальше, Татьяна?
— В 2020-м вышли в Европу. Начали с Польши, в мае открыли продажи в Словакии. Попробуем потягаться с коллегами из ЕС.
Но на самом деле больше всего хотим помочь российскому производству. Верим: это возможно, готовы оказывать поддержку малому и среднему бизнесу, чтобы соотечественники сами начали делать достойные вещи.
— Сейчас, на ваш взгляд, подходящее для этого время?
— Период для предпринимателей — да и не только для них — трудный, спору нет, но народ потихоньку адаптируется к ситуации, ищет и находит варианты. С одной стороны, выросли курсы валют, но с другой — товары, произведенные в нашей стране, стали более конкурентоспособны в той же Европе. В этом видим окно роста. И люди охотнее идут на то, чтобы открывать свое дело.
Конечно, нужна поддержка федерального правительства, региональных властей. Мне трудно сравнивать, поскольку с чиновниками стала общаться относительно недавно, но вижу, что среди них много современных людей, которые не зашорены и понимают, что бизнесу в стране нужно помогать развиваться, причем размер компаний или их оборота не имеет значения
И на уровне руководства страны происходят перемены, убыстряются процессы принятия решений. Скажем, программа цифровизации пошла в разы энергичнее.
Мы тоже многое упрощаем. Должен, обязан произойти качественный скачок. Верю в это.
Напрямую обратилась к первым лицам государства с просьбой поддержать развитие сети технопарков для производителей легкой промышленности. Мы готовы вложить в каждый от двух с половиной до семи с половиной миллиардов рублей.
— Вы многое переверстали из-за пандемии?
— За полтора месяца произошел мощный прорыв в разработке, что позволило нам кардинально изменить ряд бизнес-процессов.
— О чем речь?
— Смотрите. Мы считаем себя продвинутой IT-компанией. С другой стороны, кадровое делопроизводство как было в первобытном состоянии, так и оставалось. HR-отдел Wildberries давно испытывал определенные неудобства из-за бюрократизации многих процессов, но никто всерьез ими не занимался. А тут потребовалось одномоментно нанять большое количество сотрудников в логистические комплексы, в разы увеличить мощность курьерских услуг, и все — в условиях удаленки. Нужно было не только перестроить существующую систему, а взглянуть на нее под другим углом зрения.
Самое сложное — преодолеть стереотипы мышления.
Многие почему-то считают, будто у е-commerce не возникло никаких проблем из-за пандемии, похоже, и в правительстве не сомневались, что наша отрасль продолжит работать.
Тем не менее утро 28 марта, когда в стране объявили режим самоизоляции, началось в Wildberries с нескончаемых звонков едва ли не из всех крупных городов России. Люди пытались понять, что им делать. И в последующие две-три недели работа компании продолжалась нон-стоп практически у всех служб и отделов, включая разработчиков.
Сложности возникли еще и из-за того, что на момент начала карантина 90 процентов всех заказов наши клиенты забирали в пунктах самовывоза, практически отсутствовала предоплата. У нас она составляла менее одного процента, а у коллег по рынку доходила до 40.
Но мы справились.
— Даже объявили, что готовы временно взять к себе безработных, потерявших место в других компаниях.
— Да, классическая история win-win. Многие наши партнеры стали жаловаться, мол, вынуждены увольнять людей, не знаем, что с ними делать. А у нас, наоборот, возникла потребность в сотрудниках. Поговорила с коллегами из торговых сетей и предложила объединить усилия. Не знаю, как долго эта история продлится, но пока эффект положительный.
Пандемия многие процессы ускорила, всех заставила шевелиться.
Мы вот заранее наметили в 2020 году сильно прокачать внутренний туризм. Замечательно, если люди начнут ездить по родной стране! Хотим создать на Wildberries туристические сервисы, которые позволят многим открыть для себя путешествия внутри России: узнавать об уникальных местах и достопримечательностях, планировать маршруты, бронировать гостиницы, покупать билеты в музеи и многое другое. Уже запустили сервис по продаже авиабилетов. Начали обсуждать с регионами наш туристический проект, первой откликнулась Ульяновская область.
Недавно, кстати, запустили лекции, мастер-классы и прочие онлайн-продукты, например по фитнесу, образованию, досугу, питанию.
Столкнулись с тем, что процентов 60–70 самозанятых формально таковыми не являются, поскольку не платят налоги, хотя и работают. Если они официально начнут сотрудничать с нами, то автоматически выйдут из серой зоны, что называется, выбелятся. Для экономики страны это важно.
За время карантина — апрель и май — мы наняли более 20 тысяч человек. Из них восемь тысяч — временно, остальных — на постоянную работу. И это не только курьерская служба и распределительные центры. Скажем, айтишники заметно укрепились.
О тушенке, гречке, жертвах, внутреннем мещанстве, ценностях и мечте
— Пандемия повлияла на ассортимент товаров, предлагаемых Wildberries?
— Через нас и раньше продавали санитайзеры, медицинские маски, одноразовые перчатки. Но в марте спрос резко пошел в гору. Мы спрашивали у поставщиков, у кого и что есть, предлагали: везите и торгуйте. Тем не менее дефицит возник. Скажем, поступало 100 тысяч масок, а через два часа их уже разбирали.
Мы старались, чтобы подобные ситуации возникали реже. И цены контролировали, это вменили нам в обязанность: смотреть, чтобы поставщики не завышали. Если кто-то задирал до неприличия, тут же шла его блокировка. Нельзя, чтобы спекулировали на таких товарах.
Миллион масок мы сами закупили в Китае, зафрахтовали самолет, привезли в Россию и передали в больницы, волонтерские фонды и благотворительные организации. Разумеется, бесплатно. Как и машину скорой помощи для подстанции в Подольске
— А когда вы, Татьяна, поняли, что история с коронавирусом — это всерьез и надолго?
— Не буду утверждать, будто мы заранее отлично подготовились ко всем возможным вариантам, такое в принципе нельзя предвидеть. Но мы предполагали, что пандемия придет в Россию, и уже в феврале начали менять систему логистики.
Примерно 90 процентов всех наших заказов доставлялось с одного складского комплекса в Подмосковье. И это могло стать серьезной зоной риска. Поэтому начали срочно снимать дополнительные помещения вокруг столицы.
Еще мы одновременно решили протестировать новую систему отгрузки, не очень вовремя повысив себе уровень сложности. Но справились.
Когда я осознала угрозу как мать и хозяйка? Наверное, с введением пропусков. Вдруг поняла, что рядовая поездка за продуктами может превратиться в проблему. Поэтому решили сделать небольшие запасы. Признаюсь, у нас дома тоже есть ящик с гречкой и тушенкой.
— Где, кстати, вы делаете покупки?
— Все, что можно, беру на Wildberries. В остальном пользуюсь торговыми центрами, супермаркетами.
— Вам положен персональный дисконт как главе компании?
— У меня он такой же, как у всех сотрудников, и не отличается от максимальной скидки постоянного покупателя.
— Сколько народу трудится у вас сейчас?
— Около 50 тысяч человек. А в конце 2019-го было чуть более 30 тысяч. Рост значительный.
— Слышал, из-за жесткой системы штрафов многие подолгу не задерживаются.
— Можем поднять статистику, сами убедитесь: текучка у нас небольшая. Да, там, где преобладает физический труд, работа бывает тяжелой, но в Wildberries и девушек хватает, и взрослых женщин.
Модный ныне KPI мы внедрили у себя лет восемь назад, если не больше. Тогда компания насчитывала тысяч пять сотрудников. Поняли, что для повышения эффективности каждый должен работать на совесть и люди обязаны знать, что качество их труда напрямую отражается на зарплате, доход зависит от выработки.
Что касается обязательных восьми рабочих часов, это относится к тем, кто посменно сидит в офисе, у остальных иные критерии вовлеченности в процесс. Зарплаты в Wildberries всегда были выше рынка — и в кол-центре, и на складе, и у курьеров.
— Из-за отказа брать наличку объемы продаж весной сильно упали?
— Поначалу — да. Компания Data Insight с недавнего времени собирает со всех данные и выстраивает еженедельные графики. Когда мы приняли решение, кривая продаж буквально провалилась. Но почти сразу стала выравниваться. Сперва люди возмущались. Даже не столько из-за невозможности оплатить наличными, сколько из-за закрытия примерочных. Требовали вернуть их "законное право", хотя, строго говоря, это наше ноу-хау, такого нет нигде.
Потом все успокоились, поняв, что мы заботимся о здоровье клиентов и продавцов. В начале июня, как только ситуация с вирусом позволила, примерочные стали открываться.
— А ваша жизнь как поменялась с введением режима самоизоляции?
— С марта по июнь просидела дома, очень непривычно. В прошлом году было много поездок.
А вообще, пообщавшись с коллегами и друзьями, пришла к выводу, что у всех было примерно одинаково: и бесконечные конференции по Zoom, между которыми едва успеваешь воды попить, и малая подвижность, поскольку реально сидишь на месте. Раньше на те же совещания нужно было хотя бы дойти, и всегда оставалась возможность прогуляться по офису.
— А с четырьмя детьми как управляетесь?
— Они пытались сами организовать свой распорядок, правда, у младшей дочери не все получилось, пришлось мне подключаться. Сложно учиться на удаленке! Провести 45 минут перед монитором гораздо труднее, чем на уроке в классе. А еще нужно было переключаться между программами, много работы давали для самостоятельной подготовки... Но с этим, наверное, все родители школьников столкнулись. Во всяком случае, кого ни спроси — кругом такие же проблемы.
Конечно, без мамы и помощницы по хозяйству я не справилась бы.
— Вы по-прежнему снимаете жилье?
— Да, у нас это принцип жизни. Не можем долго сидеть на одном месте. Каждые три-четыре года меняем. Какое-то время жили рядом с офисом в Мильково. Потом переехали — все-таки там не очень экология, рядом МКАД, началась активная стройка, вечные пробки...
На новом месте обжились, даже подумывали о покупке участка, цена была нормальная, ниже рыночной, лес рядом, но друг отговорил: "Зачем вам эта деревня?"
И мы окончательно поняли, что нам нужны перемены. Энергия новая открывается.
Когда только поженились с Владом, родственники сказали нам: "Таня, у вас скоро родится ребенок, надо думать о перспективе, брать однокомнатную квартиру в ипотеку. Появится свое жилье". А я, помню, слушала и размышляла: зачем мне однушка в ипотеку?
Вот и детям стараемся с мужем объяснить, что нельзя цепляться за материальное. Называю это внутренним мещанством. Не знаю, насколько термин правильный
Конечно, жалею, что не проводила с детьми больше времени. Реально жалею! Вижу какие-то недочеты в воспитании. Дочери сейчас говорят мне: "Были годы, когда могли неделями не видеть тебя с папой".
Хотя жили мы тогда в пяти — десяти минутах ходьбы от офиса...
Девчонки уже подросли, а в настоящий, нормальный отпуск всей семьей мы впервые выбрались года два назад. До этого удавалось или в Сочи вырваться дня на три-четыре, чтобы на лыжах покататься, или с кем-то из дочек в Европу на выходные съездить.
— Хотя бы дом арендуете на Рублевке?
— Нет, нам это не нужно. Но, думаю, мы такие не одни. Уже сформировался новый тип людей с совсем иными ценностями.
— Какими?
— Здоровье. Спорт. Впечатления. Путешествия.
При этом абсолютно не играет роли, какой у кого доход.
Хочется и детям привить правильные принципы. И чтобы им не пришлось сталкиваться с проблемами, с которыми росла я.
— Поясните.
— Все детство и юность были омрачены тем фактом, что я не такая, как все. У меня другая, резко бросающаяся в глаза национальность.
Мои родители в глазах многих тоже выглядели чудаками. Не только из-за внешней непохожести. К ним относились как к неместным, чужим, хотя, повторю, они родились и выросли в России. Может, мне лишь так казалось, но в детстве очень переживала и расстраивалась из-за такой несправедливости.
А теперь понимаю: не будь этих сложностей, возможно, не было бы и Wildberries. Испытания закаляют.
Поэтому и тревожусь, что у наших детей все гладко в жизни. Мы оберегаем их, многое позволяем, ничего не запрещаем. Я противник излишних табу. Допустим, сын полез в лужу. Останавливать его не стану. Если хочет, пусть поваляется в грязи, хоть по уши перемажется. Главное — обеспечить безопасность, чтобы не простудился, не поранился. А моя мама считает, что это неправильно. И меня так воспитывала. Я за большую свободу и доверие. Важно избегать психологических травм.
Конечно, хочу, чтобы дети реализовались в жизни, достигли чего-то по-настоящему значимого, но для этого нужно определиться с базовыми ценностями. Помните фильм Карена Шахназарова "Курьер"? В финале главный герой Иван спрашивает приятеля: "Базин, у тебя есть мечта?" Тот отвечает: "Пальто купить". Тогда Иван снимает с себя пальто, отдает другу и говорит: "Носи. И мечтай о чем-нибудь великом!"
Не скажу, будто я какой-то идеальный человек. Конечно, бывает всякое. Мне нравится, когда нас хвалят, приводят в пример. Сильно расстраиваюсь, если ругают, особенно — несправедливо. Когда бьют по одной щеке, другую подставлять не стану, постараюсь ответить.
Пытаюсь всегда оставаться собой. Без игры и рисовки. У нас вот появился офисный водитель. Месяцев пять назад. Сотрудники настояли, мол, надо ради безопасности. До этого ездила на такси. За руль давно не сажусь, поскольку дважды попадала в аварии.
Еще теперь есть помощница. Тоже коллеги убедили. Для повышения эффективности рабочего процесса. В прошлом году увеличилось количество встреч, перелетов, стал сложнее график, поняла, что нерационально трачу время.
Пришлось признать, что так лучше и для меня, и для компании, согласилась на ассистентку.
Но все равно испытываю жуткое неудобство, когда что-то делается лично для меня, поэтому мы создали систему консьерж-службы для офисных сотрудников, пока простенькую, но, думаю, когда освободятся руки, доработаем ее функционально и сделаем доступной не только для офиса.
— Осталось выяснить вашу мечту. Я уже понял, что это не пальто…
— Было бы здорово, если бы люди жили бесконечно долго, не было никаких болезней.
— Утопия. Солнечный город Николая Носова.
— Нет, знаю, что так не бывает, но вы же спросили о мечте… Всегда надо стремиться к большому и хорошему. Тогда что-то получится. Мне вот кажется, что мы идем в правильном направлении. Если в стране будет много людей, которые смогут делать то, что им нравится, и зарабатывать на этом деньги, масса проблем автоматически уйдет с повестки дня. Счастливым жить легче. Вместе они смогут придумать что-то хорошее, стремиться вперед. А наша задача — помогать, создавать условия для развития бизнеса и повышения благосостояния. Звучит как лозунг, но, надеюсь, вы понимаете, о чем я.
— А когда вы последний раз плакали, Татьяна?
— Когда у близкого родственника обнаружили серьезное заболевание… Мне кажется, что со своими трудностями я сама справлюсь, а вот за родных или детей бывает очень страшно. Не все в наших руках…
А вообще я сильная. Женщины в принципе крепче мужчин. Упертость у меня с молодости. Когда училась в институте, сложно было, но смогла удержаться, гордость не позволила бросить учебу, хотя, сами понимаете, тяжело вставать в пять утра, ехать в другой город, весь день заниматься, ложиться в час ночи…
И с компанией тоже упиралась. В первое время множество проблем возникало, я понимала: если сейчас брошу все, сдамся, не будет никакого Wildberries. В итоге вставала и шла.
— В чем сегодня ваши личные амбиции?
— Не очень понимаю, о чем речь. Скажем, точно не хочу, чтобы моя фамилия становилась брендом. Мне нравится спокойная жизнь, зачем усиливать дискомфорт, который приносит известность? Сегодня могу ходить везде, не задумываясь, что меня кто-то узнает. И для детей лишнее внимание к семье тоже не очень хорошо. Пусть живут нормально.
У меня есть какие-то краткосрочные цели. Хочу вот попробовать марафон пробежать.
Что еще? Для компании, конечно, важны новые горизонты. Если перестать развиваться, расти над самим собой, тебя кто-то обгонит. Рынок наш высококонкурентный, останавливаться нельзя. Хотим, конечно, стать номер один е-commerce в Европе.
— По Amazon и Alibaba себя не меряете?
— Не сравниваем. Это разные компании. Каждая вносит свой вклад в развитие рынка.
— Правильно понимаю, что тема IPO неактуальна для вас?
— Не видим в этом смысла.
— Хотите оставить компанию семейной, передать бизнес дочкам, сыну?
— Пусть дети занимаются тем, чем сами хотят, что их греет. Конечно, будет здорово, если кто-то из них придет работать в Wildberries, но не факт, что сын или дочь смогут возглавить компанию. До любой позиции нужно дорасти, нельзя взять и поставить человека на какое-то место.
Да и бизнес, считаю, должен существовать, пока приносит пользу. Если он устарел, стал ненужным, значит, надо двигаться в другом направлении. Нужно меняться, развиваться.
— А что вы, Татьяна, будете делать, когда закончим этот разговор?
— Пойду… кефир пить. У меня случилось спонтанное суточное голодание, разгрузка организма, пора из него выходить. Когда занималась эзотерикой, то и по двое суток голодала, разные есть методики и практики чистки. Иногда ими пользуюсь.
Потом пойду смотреть "Властелина колец". Уже несколько вечеров подряд всей семьей собираемся перед экраном.
На ночь читаем с сыном сказки. Сейчас нас ждет "Медвежонок Паддингтон". С девочками мы обожали двух замечательных писательниц — Астрид Линдгрен и Анне-Катарину Вестли, а сыну стараюсь рассказывать что-то другое, все-таки мальчик.
Честно говоря, по-прежнему люблю книги для детей, постоянно к ним возвращаюсь. Во время карантина сознательно читала только скандинавскую детскую литературу. Своего рода психотерапия. Вокруг все было тревожно, а в этих книгах спокойный и рассудительный мир.
Даже самые, казалось бы, невеселые события способны нести в себе положительные выводы. Я так привыкла относиться к жизни.