Уголь не брать
О том, что в пятом по счету пакете санкций страны ЕС запретят себе покупать в России уголь, было известно несколько дней назад. Ввести санкции собирались еще 5 апреля, но сторонам пришлось взять паузу для "согласования технических вопросов". В итоге было объявлено, что ограничения вступят в силу в середине августа. Это на месяц позже, чем планировалось сначала. Кроме того, изначально собирались ограничить экспорт угля на €4 млрд. В итоговом сообщении представителей Евросоюза сумма выросла до €5,5 млрд, зато формулировка стала гораздо более расплывчатой: ограничения коснутся "сырья и критически важных материалов".
Много это или мало? Например, в €4 млрд оценили прошлогодний годовой экспорт российского угля в Евросоюз аналитики норвежской консалтинговой фирмы Rystad Energy. По данным Минэнерго России, в 2021 году РФ с долей 16% занимала третью строчку (после Австралии и Индонезии) в рейтинге крупнейших в мире экспортеров угля. Россия поставила потребителям 381,7 млн т угля. Чуть больше половины из них (215,1 млн т, 56%) было продано за границу. Большей частью — на Восток (Япония, Китай, Южная Корея). Туда, по оценкам экспертов, отправилось около 130 млн т. И только чуть более 50 млн т было экспортировано в Европу. При этом российская доля составляет, по оценкам специалистов, 40–50% всего ввозимого в ЕС угля и порядка трети потребляемого. "Евросоюз оставляет себе пространство для возможного маневра, — рассказал ТАСС эксперт Фонда национальной энергетической безопасности и Финансового университета Станислав Митрахович. — Сейчас уголь стоит намного дороже, чем в прошлом году. Поэтому, скорее всего, озвученной суммой полный доступ к закупкам нашего угля со стороны Европы перекрыт не будет". Кроме того, по его мнению, европейцы не случайно сдвинули срок введения эмбарго на середину августа. До этого времени будет вестись активная закупка угля по действующим контрактам.
Европа: где купить?
Отказ от угля можно рассматривать как первый шаг на пути, по которому Европа идет не первый год — пути отказа от покупки российских энергоресурсов. "С угля начали, потому что его проще заместить, чем другие ресурсы, — поясняет директор Института национальной энергетики Сергей Правосудов. — Уголь — продукт сыпучий, поэтому его достаточно просто транспортировать практически любым способом, в отличие от того же газа. Кроме того, уголь широко распространен в мире, легче найти новых поставщиков".
Однако быстро найти замену российскому углю не получится, прогнозируют аналитики. Руководитель группы исследования рынка электроэнергии Rystad Energy Карлос Торрес Диас считает, что в энергетическом балансе Европы нет простой и равноценной замены. "Уголь действительно продукт распространенный. Существует много мест на Земле, где его можно добывать. Но на разработку новых месторождений требуется немало времени. А нынешние решения Евросоюза строятся на сиюминутном украинском контексте", — добавляет Станислав Митрахович.
Кроме того, по его мнению, Европа не сможет рассчитывать на оперативную помощь двух главных мировых угольных игроков — Австралию и Индонезию. Ни та ни другая страна не сможет увеличить свои добычи. Тем более быстро. Наоборот, Индонезия недавно даже вводила ограничения на экспорт. "Возможно, увеличить добычу угля для ЕС оперативно сможет Южная Африка. Не исключено, что им для этого даже хватит четырех месяцев, остающихся до августа. Но есть еще одна проблема. Европейцы в рамках "зеленой" повестки усиленно "демонизировали" уголь. Не только российский, а вообще. Такая линия вынудила массу финансовых организаций подписать документы о том, что они не будут инвестировать в уголь, что это ужасно неэкологичный, грязный ресурс. И теперь ЕС не может просто развернуться и заявить, что на самом деле уголь — отличный продукт и нужно срочно покупать его как можно больше, а попутно вкладывать деньги в увеличение добычи", — напоминает эксперт.
При этом есть ли возможность у ЕС наращивать добычу внутри себя, сейчас не очень понятно: в борьбе за экологию, а также по причине истощения "классических" угольных бассейнов в центре Европы (и как следствие — потери конкурентоспособности отрасли) страны активно закрывали шахты. Например, последние шахты в Германии и Испании закрылись в 2018 году. Еще раньше это произошло во Франции (основная часть закрылась к середине нулевых, а последняя штольня — в 2014-м).
В итоге перераспределение угольных потоков и даже возможное сокращение добычи угля Россия сможет компенсировать ростом цен на него. А вот европейского потребителя недопоставки едва ли обрадуют. Сергей Правосудов напоминает, что из-за уменьшения предложения уменьшится потребление. А это удар по населению, по промышленности. Как следствие — растущее социальное недовольство властями.
Россия: кому продать?
Впрочем, Россия и сама не теряла времени, стараясь диверсифицировать поставки и расширить количество потребителей. Более того, Евросоюз уже не основной партнер и покупатель нашего угля. "Если посмотреть статистику российского экспорта угля, то за 2020 год она заметно отличается от 2021 года. В 2020 году у нас основным направлением была Европа. А в 2021-м, если верить российской статистике, в ЕС было поставлено всего 22% от доли экспорта РФ. Остальное — на другие рынки", — говорит Станислав Митрахович.
После обострения отношений с "англосаксонским пулом" в нашем обществе еще сильнее укрепилась идея, что все, от чего отказывается Запад, охотно купит Восток. В первую очередь — Китай. Однако дело обстоит несколько сложнее. Во-первых, у Китая и у самого одни из крупнейших в мире запасов угля, которые он вполне успешно добывает. Уголь был и остается главным топливом Поднебесной, хотя его доля несколько снизилась после того, как заработали совместные с Россией, а также Средней Азией газовые проекты.
Во-вторых, наращиванию поставок из России существенно мешают пропускные возможности РЖД. После реализации "Восточного полигона" (глобальный отечественный инфраструктурный проект по расширению БАМа и Транссибирской магистрали) у нас могут появиться логистические преимущества, по крайней мере сопоставимые с Австралией и Индонезией, считают эксперты. Но модернизация должна быть закончена только в 2024 году. "Но это с точки зрения технической логистики. А ведь есть еще и политическая составляющая. Австралия — прямой союзник США. А отношения Китая с Западом — это, мягко говоря, возможное проблемное поле уже в недалеком будущем. И исходя из тайваньского кейса, и по многим другим вопросам", — напоминает Станислав Митрахович. Более того, не далее как в 2020 году КНР вводила неформальное эмбарго на ввоз австралийского угля в ответ на недружественные выпады австралийских властей по поводу источника распространения коронавируса. А поставки от другого крупнейшего экспортера, Индонезии, могут быть (при необходимости) перекрыты американским флотом. Поэтому стратегически для Китая было бы рациональнее выстраивать торговлю углем с Россией, откуда уголь может идти железной дорогой. И шаги в этом направлении, определенно, ведутся — в СМИ появилась информация о спотовых угольных сделках, которые Китай и Россия заключили в юанях. Ведутся переговоры по наращиванию поставок в Индию, которая является вторым по размерам рынком потребления угля, но доля России на котором до последнего времени была невелика. В 2020 году было поставлено 8 млн т, а в 2021-м — около 10 млн. При этом еще осенью прошлого года Россией и Индией на уровне министерств был подписан меморандум о постепенном наращивании поставок коксующегося угля до 40 млн т в год.
Наконец, Япония заявила, что не готова вводить эмбарго на российский уголь. Во всяком случае пока. На экспорт из РФ приходится около 15% всего закупаемого Японией за границей угля.
Нефть и газ — следующие?
О том, чтобы помимо угля наложить эмбарго еще и на нефть, и на газ, разговоры в Европе продолжаются. Прибалтийские республики даже объявили, что с 1 апреля газ из России не получают. Правда, потом латвийский газовый оператор Latvijas Gaze объявил о заключении с "Газпромом" контракта до 2030 года.
Теперь же латыши заявляют, что в одиночку вопрос об отказе от газа рассматривать не могут, нужно посоветоваться с Эстонией и Финляндией. "С газом сложнее, чем с углем. У Европы инфраструктура не может удовлетворить все их потребности в газе. Да и нет такого количества СПГ (сжиженного природного газа) в мире, чтобы он безболезненно перекочевал в необходимых объемах в Европу", — поясняет Сергей Правосудов. "Показательно, что даже в таком относительно простом вопросе, как угольный, более простом, чем нефть и газ, ЕС не смог быстро выработать решение. А договориться насчет нефти и газа будет еще сложнее," — заключает Станислав Митрахович.
Евгений Мазин