Никита Михалков, президент Московского международного кинофестиваля (ММКФ), который проходит сейчас в столице, дал интервью ТАСС. Михалков сообщил, кого бы никогда не позвали на ММКФ, поделился своим определением русского человека, рассказал, не обидел ли его сериал Надежды Михалковой "Номинация" и когда приедет в Донецк.
— Никита Сергеевич, вы на днях сказали: "Время взаимного восхищения прошло". И аргументированно объяснили, что ситуация сейчас в мире крайне непростая, страшная. И тут же возникает вопрос: а насколько уместно тогда проводить Московский кинофестиваль? Все-таки это, простите за штамп, праздник кино, предполагающий восхищение и всеобщую радость. Надо ли такое сейчас?
— Дело в том, что "фестиваль", "праздник" — это все фигуры речи. Да, само слово "фестиваль" обозначает "праздник", но время, в которое мы живем, к сожалению, не всегда бывает праздничным, однако ведь и настоящее предназначение кино — это как раз возможность и даже необходимость говорить о тех проблемах, которые волнуют человека.
Вот в 1980-е годы очереди стояли на иностранные картины, потому что их никто нигде не мог посмотреть. Поэтому километровые очереди стояли на любую иностранную картину. Потом это все спало. Какое-то время эйфория от Московского фестиваля заключалась в том, что приезжают звезды, они смотрят СССР, потом Россию, Москву, восхищаются, их возят по музеям, поят, кормят. И, в принципе, качество того, что показывалось на экранах, имело меньшее значение. Имел значение общий флер.
Потом несколько лет ММКФ не проводили. После этого он возобновился. И возобновился с еще большей силой под знаком: "приехал Микки Рурк — хороший фестиваль", "не приехал Микки Рурк — фестиваль не очень". Основой всего были тусовки. И возили этих звезд, как свадебных генералов, поили и под это сами общались и сами пили.
Постепенно смысл фестиваля стал перемещаться в сторону кино. С приходом Кирилла Разлогова, к сожалению, уже покойного, стала возникать серьезная сетка программ, самых разнообразных, самых противоречивых, интересных, большое количество картин. И люди стали ходить.
— Но, наверное, и чтобы на звезд посмотреть?
— Нет, конечно, звезды — это неотъемлемая часть фестивалей. Хотя справедливости ради надо сказать, что звезды бывают настоящие, а бывают ненастоящие. Бывают звезды, которые светят даже тогда, когда они ушли в мир иной, а бывают те, кто, не успев вспыхнуть, уже гаснут. Повезло, если успели попасть в тренд.
Конечно, если приезжает Софи Лорен, или Марчелло Мастроянни, или Мерил Стрип — это и приятно, и престижно. Но ведь есть настоящие звезды — творцы кинематографа, о которых те, кто охотится за Софи Лорен, даже и не слышали, — будь то великий индиец Сатьяджит Рай или великий иранец Маджид Маджиди, собственно, эти люди и есть сам кинематограф. Но, конечно же, медийная фигура, появляющаяся на улицах города, где проходит фестиваль, — это большая радость для публики и определенная значимость фестиваля. Но все-таки для кинофестиваля нет ничего важнее самого кино и его качества.
Мы отменили прошлогодний фестиваль в силу того, что действительно те, кто готовы были приехать, не смогли. Это и пандемия, и санкции. Сегодня я считаю, что тут вопрос не стоит так: "Вот там трагедия, а мы здесь будем веселиться".
Вопрос заключается в том, что фестиваль — это наше детище, это наше. Со своим лицом, со своей атмосферой. И мы не должны рассчитывать и думать о том, что про нас скажут или кто приедет или не приедет. Нас интересует качество фильмов
После ухода из жизни Кирилла Разлогова пришел новый программный директор Ваня Кудрявцев, знающий кино, популярный, вменяемый человек, со вкусом, со своей точкой зрения. Пришла команда отборщиков. Программы не уменьшились. Фильмов больше 200, больше 100 гостей из 47 стран, залы расписаны, люди ходят, смотрят кино.
— Но все же повторю вопрос. Уместно ли это сейчас — смотреть, показывать кино?
— Послушайте, благодаря началу специальной военной операции 24 февраля этого года все, что происходит на Донбассе, не пришло к нам. У нас нет комендантского часа, нет военного положения, слава богу, люди живут повседневной жизнью. Почему бы им не пойти в кино и не посетить фестивальную программу. Другой разговор, что это не должно выключать из их сознания того, что где-то там за это сегодняшнее их спокойствие и мирную жизнь льется кровь их соотечественников, что должно заставлять их так или иначе каждому на своем месте помогать приблизить победу.
Главное, чтобы кинозал не превращался в поле битвы, чтобы люди имели возможность выслушать друг друга, познакомиться, попытаться понять друг друга через те фильмы, которые они смотрят на фестивале.
— А вы, когда отбирали на ММКФ гостей, фильмы, не ставили подобные условия? Из серии: "Вы должны как-то обозначить свою позицию по отношению к России". Были идеологическая подоплека или ограничения?
— Вы понимаете, я не вмешиваюсь в отборочный процесс, я человек слишком страстный и определенный. И поэтому пользоваться своей должностью, вмешиваться в программу фестиваля я не считаю себя вправе. Другой разговор, что, скажем, есть вещи, которые явно являют собой просто русофобские измышления. Но, понимаете, я приглашаю вас к себе в гости совершенно не для того, чтобы вы меня назвали … (нехорошим человеком). Если есть такой риск, я имею право вас просто не позвать — вот и все.
— Кого вы бы лично точно не позвали на Московский фестиваль или какой фильм точно бы не включили в программу?
— В программе есть очень острые необычные работы, на то это и фестиваль. Но, допустим, звать людей, которые приезжают сюда заведомо для того, чтобы оскорбить мою страну, или ее политику, или ее народ, я бы не стал, потому что это не имеет никакого отношения к свободе слова или демократии, это политическая русофобская ангажированность, которую используют для того, чтобы попасть в тренд и на простейшей спекуляции заработать себе очки.
Люди могут иметь свою точку зрения, но правила приличия поведения гостя никто не отменял, по крайней мере в нашей стране
Я понимаю, что все равно будут говорить про то, что на ММКФ не приехал тот, не приехала эта. А что, было время, когда этого не говорили? Против всего этого есть один простой аргумент — сделайте лучше. А на сегодняшний день нас интересует количество картин, количество программ и количество людей, по результату посетивших кинозал. А звезд, как Бабу-ягу, нужно воспитывать в своем коллективе.
— Как думаете, в этом году Российский оскаровский комитет должен в сентябре собираться и выдвигать фильм на "Оскар"?
— Я вышел из этого комитета. Мне кажется, выбирать фильм, который будет представлять РФ в стране, которая по сути отрицает сейчас существование России, просто бессмысленно. К тому же, согласитесь, сам "Оскар" уже превратился в абсолютно идеологическую обкомовскую премию, когда для того, чтобы ее получить, ты должен выполнить обязательные условия — там должен быть трансгендер, цветной, или любовь человека с обезьяной, или еще что-то, что на сегодняшний день определяет нравственное состояние "цивилизованного" общества.
Мое предложение, которое, кажется, получило какое-то движение, — это создание Евразийской академии с Евразийской премией (аналогом "Оскара"). Премией богатой, дорогой, которая проводится каждый год в каждой стране, которая входит в эту Евразийскую академию, и которая вручается фильмам, соответствующим тем внутренним критериям, по которым эти страны и их культура живут. Должны быть сформулированы правила, по которым будут отбираться картины для Евразийской премии, и в основе всего должны лежать два принципа: поиск смысла и художественная ценность. Кстати, дискредитация "Оскара" — это не только моя точка зрения, вы же знаете, как в последние годы упал рейтинг просмотров церемонии "Оскара" на телевидении во всем мире?
— Да, конечно.
— Фантастически! То есть мы видим: есть нормальные люди, которые не хотят существовать по тем законам, которые им предлагают. Например, вы знаете, что в новейшем китайском исследовании определено, что всего 15% государств мира поддержали санкции против России, а 85% их не поддержали. И этим людям уже неинтересно смотреть на одни и те же лица и слушать одни и те же благодарности маме, папе, призывы к "зеленой" повестке и проклятия в адрес русских. Это скучно.
— Евразийский "Оскар" реально ли вручать уже в 2023 году?
— Могу сказать только одно: он сможет существовать уже в 2023 году, если это решение об организации Евразийской киноакадемии будет вынесено на самом высоком политическом уровне президентов и премьер-министров стран-участниц, тогда это заработает.
— Никита Сергеевич, а если немного в другую сторону посмотреть… Известный вам Андрей Сергеевич Кончаловский сказал в интервью ТАСС, что культура России без Европы проживет, а вот Европа без российской культуры — нет. Согласны?
— Я очень рад, что это сказал именно Андрей Сергеевич. У меня никогда не было его опыта познания мира, и, может быть, именно поэтому я думал так всегда.
Вот вы знаете, есть такая интересная вещь… Согласитесь, что наличие свободы — это когда у вас всегда есть выбор, правильно? Думаю, вы согласны. Соответственно, отсутствие свободы — когда у вас такого выбора нет. А на мой взгляд, высшая свобода — когда тебе не надо выбирать. Не потому, что у тебя нет выбора, а потому, что ты его сделал с детства. Может быть, это сужает твой кругозор, может быть, это ограничивает тебя в возможности взгляда на предмет с разных сторон, но я жертвую этим ради того внутреннего покоя, который дает мне осознание своего свободного выбора, помогающее мне пытаться ответить на любые вопросы.
Андрон Сергеевич прошел гигантский путь от отторжения до принятия. Образованнейший человек, с потрясающей абсолютно внутренней базой, эрудицией. Но тем ценнее для меня то, что он сейчас говорит. Потому что он прошел через отрицание. Я не проходил этого пути. Это, знаете, как воцерковление. Я, например, воцерковлен с детства.
А у меня был приятель, генерал КГБ. Когда все развалилось, он сказал: "Я не знаю, что делать. Я служил стране своей. Да, я был членом парткома. Теперь все это рухнуло. Что мне делать? Я прихожу, допустим, в мечеть — мне интересно, спокойно. Прихожу в синагогу, в буддийский храм, чувствую себя туристом и как бы внутренне не обязан разделять то, что чувствуют приходящие туда верующие люди. А когда я прихожу в русскую церковь — вроде это мое и вроде бы родное должно быть, а я ничего не понимаю и ничего не чувствую. Я стою как чужой, и рука не подымается просто так перекреститься, как все. Что мне делать? Я не знаю, как мне жить, за что держаться". И главное, так искренне он это сказал, что я понял, что это его по-настоящему мучит.
Честно говоря, я не знал, что ему ответить. Просто сказал: "Саш, я могу тебе только одно посоветовать: ты попробуй просто походить в храм. Просто ходи. По воскресеньям, ходи в храм — и все. А там уж как Бог даст". Года через два или три я с ним встретился опять, спрашиваю: "Ну как?" Он говорит: "Потрясающе". "Я, — говорит, — стоял, стоял, приходил, стоял. А через какое-то время вдруг понял, что я без этого жить не могу. Я должен туда идти". Теперь он даже поет в церковном хоре. Это значит, он прошел труднейший путь. И это еще более ценно, чем быть воцерковленным с детства, когда для тебя "Отче наш" — как зубы почистить — естественно и необходимо.
Вот почему я считаю, что внутренний путь, который проходил Андрон Сергеевич, более осмысленен и труден, чем мой.
— Вы вспомнили, что в 1980-е годы люди стояли в очередях, чтобы увидеть западные фильмы. Но сейчас же идет все к тому, что мы тоже будем выискивать возможности увидеть голливудские блокбастеры. Как вы считаете, какова перспектива: параллельный импорт, совсем отказаться от западных блокбастеров в России или пытаться снимать свои? Есть потенциал для того, чтобы снимать на таком же уровне российские фильмы?
— А что значит уровень? На каком уровне? Вот возьмем фильм "Холоп". Не будем говорить про тонкости кино, изящество построения кадра, виртуозность монтажа… Почему этот фильм стал настолько популярен? Потому что он удовлетворяет потребность простого человека, который терпеть не может мажоров и бездельников, презирает их и получает огромное удовольствие, когда видит, что этого мажора вытряхивают из костюма Brioni, порют на конюшне и в результате он становится нормальным человеком. Почему так? Потому что больше всего русский человек ценит справедливость и сострадание. Это национальное кино.
Только хочу, чтобы вы меня поняли правильно — я не за то, чтобы возбуждать в людях протестные революционные настроения по отношению к имущему классу, я про то, что время спекуляций под видом авторского кино прошло. Мало того, что люди хотят узнавать себя на экране, они хотят любить себя на экране. Это не значит, что нужно врать, что все хорошие, но это значит, что прав тот старец, который сказал, что "жестокая правда без любви есть ложь"
И я вовсе не отрицаю больших, масштабных блокбастеров. Последний пример — "Сердце Пармы" Мегердичева, которым открывался Московский кинофестиваль, — очень качественно сделанный блокбастер. Или сказка-фэнтези "Последний богатырь". Вне зависимости от жанра и в этих картинах тоже есть поиски смысла.
— Канадская компания IMAX запретила России показывать фильмы в своем формате, что про это думаете?
— Что касается запрета на пользование IMAX — послушайте, через 16 лет после кровавейшей разрушительной Отечественной войны страна запустила в космос спутник, какой там IMAX.
При сегодняшних доходах от нефти и газа — это минимальные затраты для того, чтобы талантливым толковым ребятам придумать систему не хуже IMAX. И подтверждением этому являются те самые слова Кончаловского, которые вы привели выше, что культура России без Европы проживет, а вот Европа без российской культуры — нет.
— Мы сейчас видим, как в Европе решают вопрос о запрете шенгенских виз для россиян…
— Слушайте, вы знаете, при всем коварстве, лживости и двуличии "цивилизованного" мира, я изумляюсь его детской наивности — какой-то кукольный премьер какой-то кукольной страны во всеуслышание объявляет, что для русских посещение Европы должно быть привилегией, а не правом, и предлагает отменить шенгенские визы, при том что международные эксперты признают, допустим, Москву одним из самых современных и продвинутых городов мира.
А те, кого лишат возможности получить шенгенскую визу, когда-нибудь были на Алтае, в Красноярске, в Саянах, на Байкале, в Долине гейзеров на Камчатке? То есть вы понимаете, при всей видимости "ужаса" этого лишения шенгенской визы совершается, на мой взгляд, невероятное благо — возможность развернуться лицом к своей стране, оценить свои богатства, изумиться тому, что мы имеем, и удивленно улыбнуться в сторону тех, кто наказывает нас невозможностью увидеть гей-парад в Антверпене.
"Цивилизованный" мир не может привыкнуть, что с нами можно разговаривать только на равных. Да, жива еще эта отрыжка обаяния "свободного мира" — джинсы-жвачка-рок-н-ролл. Но тот мир, который был так желанен и обаятелен для нас, — он исчез. Вы можете представить себе — что такое, когда исчезает обаяние целого континента? Именно обаяние. Уже нет и не будет той Великобритании с битлами, с шекспировским театром или гением Диккенса, который, к слову сказать, почти 200 лет назад написал "Миссия Америки — опошлить Вселенную".
И уже не будет той Америки с Фрэнком Синатрой, Нэт Кинг Коулом, гениальным молодым Джеком Николсоном из картины "Пять легких пьес" или "Последний наряд". И "Бумажной луны" Богдановича не будет, и "Крестного отца". Для меня непостижимо, каким образом Диккенс мог предсказать то, что произошло сейчас
А вообще, по большому счету сегодня мы, защищая Россию, защищаем источник живой воды человечества. Не понимать этого — очень опасно не только им, но и нам. Для того чтобы ни от кого и ни от чего не зависеть — у нас есть все. Но только для этого мы должны не вырубать Сибирь и торговать кругляком, а строить и строить фабрики, обрабатывающие свою древесину. И продолжая торговать газом, безостановочно обеспечивать им малые города и поселки своей страны. И это перечислять можно бесконечно. И в ответ на предложение лишить русских шенгенской визы я могу сказать только одно: это Россию, господа дорогие, надо заслужить, а не счастливую возможность съесть круассан на Шанзелизе.
— Но вы же не можете отрицать, что, скажем, даже в российской киноиндустрии уже существуют проблемы с оборудованием, как и в театрах. Оказалось, что у нас очень мало своих технологий.
— Я об этом и говорю. Как, по-моему, очень метко заметил господин [Евгений] Пригожин, отечественные толстосумы с Рублевки должны оторвать свои розовые жопы от мягких кресел и не покупать готовое, а вкладывать в создание своего. Мысль банальна до тошноты, но жизнь заставит это сделать, а то они, как сказал в свое время президент Путин, "замучаются пыль глотать" в поисках своих загашников по офшорам.. Другой разговор, как избавиться русскому человеку от фольклорного мышления, которым он живет. Скатерть-самобранка, ковер-самолет, лягушка-квакушка, конек-горбунок — это неистребимая мечта — ничего не делая, получить все и причем сразу. Я же вам говорил, что придумал формулу русского человека?
— Нет.
— Я придумал формулу русского человека. Русским может быть только тот, у кого чего-нибудь нет. Но не так нет, чтобы обязательно было, а нет — и … с ним. Русскому человеку говоришь: "Хочешь машину?" Он: "Очень!" Ты: "Но для этого надо…." Он: "Ой, да ну, и без машины нормально". Разве не так?
— Судя по тому, как русский человек умеет выживать, — наверное, да.
— Да. Пока жареный петух не начнет вить гнездо около одного места, а как начнет — вот тебе и Левша, и Курчатов, и маршал Жуков. Вам не кажется, что этот момент наступает?
— А когда наступит момент, чтобы поехать с гастролями в ДНР, например? Слышала, что у вас есть планы приехать в Донецк с Центром театра и кино под руководством Никиты Михалкова, показать там спектакль "12". Это правда?
— Мы говорили про это на ПМЭФ в Питере с [главой ДНР] Денисом Пушилиным. Он пришел на наш спектакль. И сказал, что, может быть, как немножко у нас утихнет, вы приедете. Я говорю: "С удовольствием приеду. Вы скажите когда — мы приедем". Поэтому это не то чтобы фигура речи. Мы с ним разговаривали об этом.
— Не страшно ехать?
— Надо чуть подождать, чтобы они не шарахнули во время спектакля. Конечно, будем стараться беречься.
— Пока спектакль "12" где можно будет увидеть?
— В сентябре мы едем со спектаклем на Дальний Восток — в Хабаровск и Владивосток. Гастроли пройдут при поддержке Росконцерта и Министерства культуры РФ. Все билеты уже проданы. В Москве играем 24 и 25 октября на сцене Театра сатиры. Также наш театр ведет переговоры с Читой, Белгородом и Белградом. "12" — масштабный по техническому оснащению спектакль. Спасибо большое компании Sima Land и Андрею Симановскому за помощь в его создании. Спектакль можно играть только на больших площадках, больших по размеру сценах. Слава богу, что такие площадки есть.
— Понятно, когда закончится ремонт в основном здании театра на Поварской?
— Пока срок окончания ремонтных работ стоит на конец 2023 года. Надеемся, в итоге Центр театра и кино получит одну из самых технически оснащенных сцен России. Там сейчас работа идет полным ходом.
— А как дела в вашей академии (Академия кинематографического и театрального искусства Н.С. Михалкова)?
— В академии завершилась приемная кампания — 2022/23. Мы получили 538 заявок на обучение из разных регионов России. Несколько заявок на поступление пришло от жителей ДНР (Донецк), полуострова Крым (Симферополь, Севастополь). Хотим поблагодарить Благотворительный фонд Елены и Геннадия Тимченко за возможность бесплатного обучения слушателей. Оглашены результаты набора в актерскую, режиссерскую и продюсерскую художественные мастерские: обучение пройдут 26 слушателей. Занятия начнутся уже 6 сентября.
— Хотела еще спросить про "БесогонТВ". Его показывают и на "России", и на "России 24", и на YouТube. Есть ли цифры, сколько людей смотрят ваши выпуски?
— Новые выпуски собирают более 10 млн зрителей, но вот что совсем удивительно, то, что серия повторов, показанная летом на "России 24", — программ, сделанных 4-5-6-8 лет назад, в общей сложности набрала почти 32 млн зрителей — и это без YouTube и Telegram-канала.
Это еще говорит о том, что вопреки предсказаниям аналитиков возвращается в принципе интерес населения к телевидению
— В Telegram много всего можно найти, связанного с "Бесогоном". А есть официальный канал программы?
— Вы знаете, чего только не найдешь в социальных сетях, вот в Telegram десятки фейковых каналов, которые пишут что-то якобы от моего имени. Но единственный официальный канал "Бесогон" в Telegram — https://t.me/nikitabsg.
— Никита Сергеевич, давно хотела спросить. Смотрела сериал Надежды Михалковой "Номинация", где и Анна Михалкова играет. Как он вам? Сериал про современное кино, сатиры много.
— Мои дети очень хорошо знают "что", но еще не совсем знают "как". Есть вещи, которые требуют приходящего с опытом мастерства и исполнения на кончиках пальцев. Исполнения. Потому что замысел сам прекрасен. И внутренний импульс прекрасен. Но этот импульс можно донести лучше, тоньше, профессиональней. Однако это приходит со временем. А вот поиск смысла — а он есть — этому научить нельзя, это воспитывается с детства.
Поэтому я очень рад, что она сняла эту работу, что они вместе с Анной там работали. Я смотрел куски, делал какие-то разносы. Они обижались. Но то, что она захотела бесстрашно поговорить о том, что не всем понравится, — это очень достойно.
— Там, например, такой момент есть, когда героиня Надежды говорит: "У меня такая фамилия, что ко мне равнодушно не относятся — либо любят, либо ненавидят". Естественно, все сразу параллель провели с вашей фамилией.
— Ну, понятно. Ну, провели.
— Вы не увидели сатиру на себя в героине Людмилы Максаковой? Не обиделись на дочь?
— Вы что, с ума сошли, что ли?
— Не обиделись?
— Да нет! Вы можете себе представить, чтобы я сказал: "Надя, как тебе не стыдно? Зачем же ты меня в таком виде показываешь?" Мы настолько ценим друг друга и друг другу доверяем, что имеем величайшую роскошь говорить друг другу правду. И умеем это сделать, не разрушив отношения. Поэтому мне абсолютно безразлично, кто и что захочет в этом увидеть из того, чего там нет.
— Мне кажется, вы во многих ситуациях вызываете огонь на себя, говоря какие-то вещи, которые не все могут сказать.
— Вы знаете, мне трудно говорить за других, а тем более оценивать себя. Мы говорили выше — я свой выбор сделал, поэтому думаю и говорю согласно этому выбору. Если меня слышит такое количество людей, значит, я не одинок в своем выборе.
Беседовала Наталья Баринова