Месяц назад в Сергиевом Посаде произошел взрыв на складе с пиротехникой компании "Пиро-Росс", расположенном неподалеку от Загорского оптико-механического завода (ЗОМЗ). В результате ЧП погиб один человек, пострадали более 80, возбуждено уголовное дело. Завод уже восстановил производственные линии и вскоре запустит новую котельную взамен разрушенной. Об ущербе от происшествия, состоянии пострадавших сотрудников, а также о новых видах продукции и выполнении гособоронзаказа в интервью ТАСС рассказал генеральный директор завода (входит в холдинг "Швабе" госкорпорации "Ростех") Константин Перцев.
— Константин Геннадьевич, в начале нашей беседы расскажите, пожалуйста, о Загорском оптико-механическом заводе. Насколько широкую линейку продукции предприятие производит, какая востребована больше всего?
— Предприятие образовано в 1935 году и имеет богатую историю. Конечно, строительство завода было поэтапным, как и освоение различных изделий. Начиналось все со специальной продукции для нужд ВОВ. Дальше был выход на гражданский рынок, опыт в производстве проекционных систем: на каком-то этапе в советский период даже выпускались видеопроекторы. Одно из направлений, которое появилось после Великой Отечественной войны и продолжает развиваться в настоящее время, — офтальмология. Сегодня, являясь частью холдинга "Швабе" и госкорпорации "Ростех", выпускаем также общепромышленные приборы. В частности, спектрофотометры, которые позволяют исследовать химический состав и концентрацию веществ в жидкостях. Был опыт производства и индивидуальных дозиметров. Это направление остается и сегодня, но уже не так востребовано, как офтальмологические и общепромышленные приборы.
— Какие доли занимает в объеме выпуска ЗОМЗ гражданская и военная продукция?
— Можно говорить, что в среднем это равные доли. Сейчас соотношение немного сместилось, но мы не забываем заниматься гражданским направлением.
— В советское время у ЗОМЗ была широкая география экспортных поставок. Что и в какие страны вы экспортируете сегодня?
— Экспортируем продукцию в ближнее зарубежье, страны ЕАЭС — Казахстан, а также Узбекистан (имеет статус наблюдателя в ЕАЭС — прим. ТАСС). В основном это медицинское и общепромышленное направление: щелевые лампы и фотометры.
— Как вы модернизируете вашу продукцию? Наверняка это некий непрерывный процесс.
— Мы стараемся системно подходить к этому вопросу, чтобы отвечать на те вызовы, которые нам диктует время. Этот процесс постоянный и непрерывный.
По вопросам модернизации общепромышленной продукции прислушиваемся к потребностям рынка. Работаем над созданием оборудования, которое сможет распознавать большее количество элементов в жидких растворах. Правда, новые приборы в этом плане мы не изобретаем, поскольку мы, прежде всего, завод для среднего и крупного серийного выпуска продукции, хотя в последнее время постоянно думаем об этом, ищем ниши.
Что касается медицины: обновляем внешний вид, улучшаем тактильные характеристики и эргономику продукции, а также занимаемся ее цифровизацией. В частности, рассматриваем варианты внедрения модулей беспроводной связи с общими компьютерными медицинскими сетями, чтобы врачам было удобно работать в современных информационных системах, которые развиваются в системе здравоохранения.
Например, есть новая разработка, созданная совместно с НИИ глазных болезней им. М.М. Краснова, — анализатор офтальмологический индивидуальной нормы внутриглазного давления. Это уникальный продукт, предназначенный для диагностики глаукомы на ранних стадиях
Сегодня решений этой проблемы практически нет — болезнь можно распознать на более поздних стадиях, когда уже сложно вылечить пациента. Наша разработка прошла регистрацию в Минздраве, и в настоящее время организована клиническая апробация примененной в приборе методики совместно с НИИ глазных болезней и Минздравом. Как только мы пройдем все этапы — думаю, это произойдет в течение года, — выведем анализатор на рынок. Этот абсолютно новый продукт позволит начать своевременное лечение глаукомы, а также поможет избежать серьезных операций и сохранить зрение.
— Давайте поговорим про событие, которое произошло 9 августа. В этот день было ЧП, как поначалу сообщалось, на территории ЗОМЗ. Затем стало ясно, что взрыв прогремел на прилегающей территории. Что там находится?
— Историческая территория нашего завода на момент создания в 1935 году была достаточно большая. Но сегодня ЗОМЗ занимает часть прежней площади, поэтому говорить о том, что взрыв произошел на территории ЗОМЗ, не совсем верно. Он произошел на земле частного предприятия, принадлежащей ему на праве собственности, — "Пиро-Росс".
Я думаю, что более детально про причины мы узнаем после завершения расследования уголовного дела, которое сейчас уже возбуждено. Это происшествие — большая трагедия и для всего города, и для нас. Пострадали в первую очередь люди, повреждено производство. В нескольких десятках метров от площадки "Пиро-Росс" расположена наша котельная, которой нанесен большой ущерб. Цеха завода тоже повреждены. Сейчас делаем все возможное, в том числе при поддержке холдинговой компании, чтобы ликвидировать этот ущерб. Зашиваем оконные проемы, заказываем новые окна. С точки зрения оперативности хочу отметить работников всего завода, благодаря которым уже на третий день после происшествия удалось запустить отдельные участки цехов, в том числе сборочный, испытательную станцию и, в принципе, частично возобновить работу. На сегодняшний день вся технологическая цепочка функционирует в стабильном режиме.
— То есть завод, по сути, не работал только три дня?
— Если говорить о том, на протяжении какого времени не была организована производственная линия, — да. В течение 10 дней мы запустили все участки. Люди уже полноценно работают, завод продолжает выпуск продукции.
Хочу отметить, что многие сотрудники изъявили желание участвовать в первичном устранении разрушений. В первый день охрана на проходной недоумевая объясняла коллегам, что сегодня работать не нужно и что, несмотря на нерабочий день, зарплата сохранится. В итоге пришлось оперативно составлять списки желающих, и в первые три дня мы общими силами занимались разбором завалов
Понятно, что к работе на опасных местах привлекались только специально обученные люди. Сегодня все сотрудники уже заняты на своих местах. В общем, коллектив проявил максимальную сплоченность.
— Вы сказали о том, что пострадала котельная. Она функционирует сейчас? Скоро холода.
— На сегодняшний день котельная не работает. По заключениям специалистов Ростехнадзора, она неработоспособна. Новую котельную для заводских нужд и социальных объектов, которые будут от нее питаться, планируем запустить до конца октября. Под этот комплекс уже выделена площадка на территории завода и определены необходимые мощности, выполняется устройство котлована и фундаментов. Для скорейшего возобновления подачи тепла мы ведем работу с областным Министерством энергетики и администрацией города. Также нам активно помогает правительство Московской области.
— Вы озвучили довольно серьезный список повреждений в результате происшествия. Вы оценивали ущерб?
— Оценка до сих пор идет, потому что для этого необходимо обследовать довольно большие площади. Работают группы специалистов, инженерный состав завода, описывается каждое помещение. Очевидно, что говорить о величине ущерба рано, но с учетом того, что мы утратили котельную, это точно сотни миллионов. Надо понимать, что может быть много скрытых повреждений. Пока что описываем только визуальный урон: обрушившиеся подвесные потолки, внутренние перегородки, выбитые двери и окна. Сейчас продолжается проверка и определяются участки, где, вероятно, потребуется инструментальное обследование несущих конструкций. То есть объем необходимых усилений нам еще предстоит посчитать. На данный момент аварийным признано только здание котельной и отдельно стоящие склады — остальные помещения не повреждены так сильно.
Кроме того, не пострадал основной объем станочного парка, линии работают штатно. Есть вопросы и по оргтехнике, все-таки взрыв был очень мощный: выбило не только стекла, но и рамы. Они падали на оргтехнику и повреждали ее. Надеюсь, что до конца месяца полностью сформируют перечень выявленных дефектов. Кстати, для ускорения работ по дефектовке активное содействие оказывают сотрудники других предприятий холдинга "Швабе". У нас работают коллеги с Красногорского завода им. С.А. Зверева и Уральского оптико-механического завода им. Э.С. Яламова.
— Мощности завода были застрахованы?
— Да, конечно. В рамках внутренних положений и уставных документов все имущество завода было застраховано, сейчас идет активная работа, чтобы посчитать эти убытки. К счастью, страховая компания понимает ситуацию и не затягивает искусственно вопросы восполнения ущерба, для подтверждения которого подготавливаем все необходимые документы. Если бы мощности застрахованы не были, мы бы не говорили о быстром запуске завода и ликвидации убытков.
— Сколько сотрудников завода пострадало в результате происшествия? Известно также и об одном погибшем.
— По актуальным данным, пострадало более 20 работников ЗОМЗ — у них резаные раны от разбитого стекла различной степени тяжести. Сегодня шесть специалистов остаются на больничных и амбулаторном лечении, у остальных — легкие травмы, и эти люди после выздоровления уже частично выходят на работу. Также один сотрудник завода пропал без вести и одна коллега, к сожалению, скончалась в реанимации. Кроме того, у нас есть дочерние общества — "СТЭК" и "Техно", чьи сотрудники тоже получили травмы. Многие еще находятся на больничных, и есть те, кто до сих пор не выписан из больницы. Мы следим за состоянием коллег и находимся на постоянной связи с органами здравоохранения.
— Какие меры поддержки вы оказываете пострадавшим и семьям погибших?
— В первые дни мы совместно с головной организацией — холдингом "Швабе" Ростеха — и всеми его предприятиями обсудили формат помощи пострадавшим сотрудникам. Мы определили, что компенсации родным погибших составят 3 млн рублей, тем, кому в течение длительного времени требуется амбулаторное лечение, — 1 млн рублей, получившим более легкие травмы — 500 тыс. рублей. За всеми пострадавшими работниками в дни их отсутствия, безусловно, сохраняется средняя заработная плата. Речь идет о выплатах помимо тех, которые сотрудник получает из фонда социального страхования.
— Это единовременные выплаты?
— Да.
— Они уже выплачиваются?
— Все документы родственниками поданы. Включая родных женщины, которая ушла из жизни. Документы направлены на оплату. Реквизиты, справки собраны, остальное — вопрос именно перечисления средств. Этот процесс на особом контроле холдинга.
— Вернемся к происшествию. Могли ли вы его как-то предотвратить?
— К сожалению, нет. Потому что эта площадка исторически занята разными собственниками, и, согласно законодательству, мы не можем контролировать их деятельность. На территорию есть несколько въездов, на двух из них мы регулируем проход сотрудников и проезд автотранспорта. Другие находятся на частной территории. При этом объекты, расположенные на частной территории, мы не имеем права досматривать и проверять. Этим занимаются надзорные органы, которые выдают разрешительные документы на работу с определенными материалами. У завода есть собственный контур, где в полном соответствии с правилами и порядками и холдинга, и госкорпорации "Ростех" проводится досмотр и пропуск транспорта.
— В первые часы после ЧП в Telegram-каналах активно продвигалась версия о том, что взрыв произошел из-за прилета украинского беспилотника. И казалось, что она имеет право на жизнь, — удары БПЛА теперь нельзя назвать редкостью.
— Насколько мне известно, компетентными органами подтверждено, что беспилотных летательных аппаратов выявлено не было.
— Насколько инцидент повлиял на выполнение гособоронзаказа?
— На выполнение гособоронзаказа данное происшествие не повлияло.
— В годы Великой Отечественной войны ЗОМЗ производил широкую номенклатуру перископов, прицелов для авиации, артиллерии. Какие важные виды продукции вы производите в условиях спецоперации?
— В рамках спецоперации востребовано все. По всем направлениям, которыми мы занимаемся, видим увеличение заказов и потребности, и невозможно выделить одно.
Да, какие-то изделия более дорогие — их меньше, какие-то дешевле, и их выпускается больше просто потому, что они используются в каждом типе бронетехники и применяемость у них более массовая. Но по всей номенклатуре наших приборов видим интерес и отмечаем значимость продукции
Детальнее описать виды специальных изделий не смогу из-за соблюдения безопасности.
— Можно ли говорить о том, что гособоронзаказ вырос за последний год?
— Безусловно, гособоронзаказ вырос. Все-таки в рамках специальной военной операции идут военные действия. Есть техника, которая требует обслуживания или ремонта, есть необходимость производства запасных деталей, новых изделий. Конечно, это все сильно влияет на объемы выпуска, и мы видим, что спрос увеличился и в этом году, и в прошлом. Приоритет сейчас в том, чтобы предоставить нашим военным необходимые элементы и технику для обеспечения выполнения задач.