Фредерик Бегбедер: каждое поколение придумывает свой язык, и это нормально

Популярный в России французский писатель, автор бестселлеров "99 франков", "Романтический эгоист", "Любовь живет три года" посетил Всемирный фестиваль молодежи и студентов в Сочи и принял участие в панельной дискуссии о глобальных вызовах мировой культуры.

В эксклюзивном интервью ТАСС Фредерик Бегбедер рассказал о сюжете своей новой книги и поделился воспоминаниями из юности о популярном в то время молодежном сленге. 

— Фредерик, расскажите, над чем вы работаете сейчас?  

— Я только что закончил свой новый роман, он называется "Бесконечная жизнь". Для того чтобы написать эту книгу, я четыре года занимался исследованиями. Это книга о долголетии человека, о его жизни. Я пытаюсь понять в этой книге, сможем мы ли когда-нибудь жить 500 лет. Я общался с разными врачами во всем мире, я ставил опыты на себе. И если вы хотите узнать, о чем конкретно будет книга, дождитесь ее выхода в январе 2018 года. 

— Означает ли выход этой книги, что вы пробуете себя в новом жанре документалистики? 

— На мой взгляд, документалистика и художественная литература становятся все ближе друг к другу в современном мире. Все мои книги — это одновременно и фикшн и нон-фикшн. Все мои книги, например "99 франков" , "Windows on the World", "Уна и Сэлинджер", как раз об этом, когда в сюжете соединяются как реальность, так и вымысел. Сегодняшняя реальность такова, что все крупнейшие ученые-исследователи работают над вопросами бессмертия. 

Человек всегда интересовался и всегда боялся смерти, это отражается и в литературе. Вечная жизнь — это вопрос, который стоит даже в Библии, а Библия — это не роман. Я хотел внести свой небольшой вклад в тему бессмертия. Пока что я не знаю, какое издательство в России будет публиковать мою новую книгу, поэтому не могу сказать о сроках, но я надеюсь, что она выйдет в России, как только будет переведена на русский язык. 

— Наша жизнь все больше "оцифровывается". Как вы к этому относитесь? Что думаете, например, о популярности электронных книг? Не исчезнут ли книги, изданные на бумаге? 

— Если бы меня спросили об этом десять лет назад, я бы сказал, что очень беспокоюсь о будущем книг на бумаге, и даже написал "Первые итоги после апокалипсиса", где выступил против электронных книг. Но сегодня я вижу, что, например, французам совершенно не понравилось читать электронные книги. Возможно, я зря волновался, потому что время показывает, что людям приятнее держать в руках настоящую книгу, которая имеет свой особый запах. 

— Постоянное ускорение темпа жизни за счет развития интернета и технологий приводит и к существенной трансформации языка. По крайней мере, в России это довольно ощутимо, и молодежь сегодня использует очень много сленга, который постоянно меняется, обновляется. Как вы относитесь к этому явлению и что делаете для того, чтобы говорить с молодежью на одном языке? 

— Это всегда было так, и каждое поколение придумывало какие-то свои собственные слова и собственный язык. Причина проста: дети не хотят, чтобы родители их понимали. Они хотят иметь собственный язык, в котором родители не смогут разобраться. Это естественная потребность, у меня есть 18-летняя дочь, и я совершенно не могу ничего понять из того, что она говорит. 

— А вспомните пару жаргонизмов из своей юности, которые вы использовали  и которые были модными в то время?

— Когда я был ребенком, было модно произносить слова наоборот или менять местами буквы, особенно популярно это было в 80-е. Например, французское слово lourd (тяжелый) превращалось в relou (скучный), а слово femme (женщина) в meuf (по значению это ближе к жаргонизмам — телка, чувиха). А у моих родителей в юности была мода добавлять еще какой-нибудь звук в конец слова. И это нормально, когда каждое поколение придумывает свои новые слова.

Беседовала Елена Рожкова