"Талибан" (движение запрещено в РФ) начал свою политическую кампанию по завоеванию легитимности и международного признания с заявлений, вселяющих надежду на мир и безопасность. На первой пресс-конференции после захвата власти в Афганистане талибы выразили готовность отказаться от насилия, делить власть с различными этническими группами и политическими фракциями, обеспечивать права и свободы женщин и предоставить возможность свободно работать прессе, но все это — в рамках шариата.
Отсылка к шариату бросает тень на в целом компромиссную риторику. Означает ли это возможность возвращения к жесткому тоталитарно-теократическому режиму, как это было во время пребывания талибов у власти в 1996–2001 годах?
Смена подхода
Как отметил в беседе с ТАСС востоковед, научный сотрудник Свободного университета Берлина, доктор политологии Сергей Богдан, заявления талибов продемонстрировали смягчение идеологии, которое наблюдается у движения в течение последних нескольких лет.
"Именно эта смена подхода позволила талибам укрепить свои позиции на севере страны, где еще несколько лет назад это было немыслимо", — считает эксперт.
Идеология талибов теперь приемлема для непуштунских районов, и именно это стало ключевым фактором столь быстрых успехов движения в установлении контроля над всей территорией Афганистана. "Три-четыре года назад в рядах талибов появились хазарейцы (народность, исповедующая шиитское течение ислама, — прим. ТАСС)", — рассказал Богдан. Это подтверждает, что теперь движение распространилось и на национальные меньшинства и действительно стремится к принципам инклюзивного государства.
Шариат по-талибански
Идеология талибов включает в себя элементы радикального фундаментализма и этнической специфики, в частности пуштунского социального кодекса (пуштунвали). Это достаточно жесткая система ценностных представлений и норм, обычаев и обрядов, определяющих поведение членов афганского общества. Как считает востоковед, "этот консервативный кодекс жестче, чем шариат".
Однако за последние годы талибы смогли отойти от замкнутой этнической консервативно-социальной этики в сторону шариата. По мнению Богдана, "отсылка к шариату не должна пугать, именно с помощью него есть возможность продвинуться дальше в плане эмансипации и равноправия между социально-этническими группами", нежели чем в рамках традиционного этнического кодекса. К примеру, еще в мае официальный представитель движения Забихулла Муджахид заявил, что "Талибан" примет законы, обеспечивающие участие женщин в общественной жизни с целью "дать женщинам возможность внести свой вклад в жизнь страны в мирной и защищенной среде". То есть, по сути, шариат оставляет возможность для маневра.
Если сравнить выдвинутые талибами предписания к социальной жизни с принципами, которых они придерживались в 1990-е годы, то можно однозначно сделать вывод, что они гораздо мягче и в целом соответствуют существующей сейчас повседневной реальности в тех районах страны, где позиции талибов сильны.
Выступая на пресс-конференции, официальный представитель движения Забихулла Муджахид пообещал сохранить за женщинами право работать, в том числе в СМИ, и даже принимать участие в государственном управлении. Женщины продолжат получать образование, в том числе высшее. Правда, талибы намерены ввести раздельное обучение. Этот принцип как раз уже отчасти реализуется в некоторых районах страны, где классы для девочек располагаются в отдельных зданиях, а преподавать могут исключительно женщины. Тут ничего общего с абсолютным бесправием в 1996–2001 годах, когда женщинам было запрещено учиться, работать, выходить на улицу без сопровождения родственника-мужчины, а нарушительницам грозили жестокие наказания вплоть до побивания камнями.
Наконец, сейчас талибы настаивают на обязательном ношении хиджаба, а не паранджи, как это было 25 лет назад.
Исламист исламисту?..
"Талибан" заявил, что не позволит, чтобы Афганистан стал убежищем для международных террористов. Это одно из важнейших для международного сообщества обещаний, которое было сделано официальным представителем движения на пресс-конференции. Оно вновь отсылает к 1990-м годам, когда талибы приютили у себя несколько террористических групп, и в частности главаря "Аль-Каиды" (запрещена в РФ) Усаму бен Ладена. Талибы в то время заявили о намерении создать всемирный исламский халифат, видимо, рассчитывая, что центром его станет Афганистан. Если верить нынешним заявлением талибов, сейчас глобальных амбиций по экспорту радикального ислама у движения нет.
Тем не менее, согласно недавнему отчету ООН, сторонники "Аль-Каиды" присутствуют с согласия талибов по крайней мере в 15 афганских провинциях. Богдан пояснил, что среди экспертов "есть консенсус, что связи между "Талибаном" и "Аль-Каидой" очень условны, в основном связаны с прежними контактами. По его словам, даже в 1990-е годы "глобальные амбиции были у "Аль-Каиды", региональные — у "Исламского движения Узбекистан" (группировка присоединилась к запрещенному в РФ "Исламскому государству" — прим. ТАСС), но они действовали самостоятельно и талибы их никогда не финансировали".
Что касается связей "Талибана" с "Исламским государством" (ИГ), то здесь мнения востоковедов расходятся. Одни считают, что религиозные противоречия не позволяют им сотрудничать в принципе. Другие пишут, что, например, в 2015 году в результате внутреннего конфликта в движении "Талибан" некоторые отряды переходили в ИГ. Как бы то ни было, талибы помогали уничтожать боевиков ИГ там, где это было возможно.
В связи с этим Богдан выразил мнение, что неудачный опыт 1990-х годов талибами был усвоен, и именно это условие — отказ от укрывания экстремистских группировок — было ключевым в договоренностях с США с движением.
Немаловажное значение имеют и заверения, которые талибы дали Китаю относительного того, что они намерены бороться с "Исламским движением Восточного Туркестана" (запрещено на территории России), которое выступает за создание независимого государства на территории Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР. Западные эксперты отмечают, что обеспечение безопасности является приоритетом для Китая, который для этого может предложить новым афганским властям экономическую помощь в рамках инициативы "Один пояс — один путь".
Амнистия госслужащих
Говоря об объявленной ранее всеобщей амнистии, Муджахид подчеркнул, что она касается в том числе государственных служащих, которые могут вернуться к работе.
Он пообещал, что талибы не будут преследовать, в частности, афганских переводчиков, которые работали с "оккупационным режимом", и заверил, что им нет необходимости уезжать из страны. Афганские военные, по его заверениям, также могут не опасаться преследований.
При этом местные телеканалы продолжают сообщать о толпах афганцев, которые ежедневно приходят к аэропорту Кабула в надежде покинуть страну. А видеокадры, запечатлевшие отчаянных беглецов, пытающихся уцепиться за взлетающий самолет, за последние дни стали в СМИ символической иллюстрацией последних событий в Афганистане.
По всей видимости, афганцы слишком хорошо помнят расправы талибов, которые те чинили, придя к власти в 1996 году, а умеренная риторика нового "Талибана" пока не вызывает доверия. Насколько слова талибов будут соответствовать делу, еще предстоит узнать, однако уже сейчас понятно, что речь идет не о той тоталитарной структуре, которая вселяла ужас в 1990-е годы.
Дарья Вавилина