Российским абитуриентам стоит задуматься о востребованности своей будущей специальности уже сегодня. О том, какие пробелы существуют в образовании современных школьников, какие профессии будут востребованы в будущем и как готовиться к поступлению в вузы, рассказывает проректор МГУ им. М.В. Ломоносова, начальник Управления инновационной политики и международных научных связей МГУ, председатель Совета по науке при Министерстве образования и науки РФ, академик РАН Алексей Хохлов.
- Изменился ли за последние пару лет общий уровень абитуриентов МГУ? Есть ли улучшения в плане их подготовки по математике и естественным наукам?
- Уровень современных абитуриентов, к сожалению, плох! И он все ухудшается, особенно в области физики и математики. Мы, конечно, стараемся отобрать лучших первокурсников по результатам вступительных экзаменов, но их школьные знания крайне далеки от того, что было еще хотя бы 20 лет назад, не говоря уже о том, что было в советское время.
- С чем это связано?
- С одной стороны, с тем, что сейчас школьники не так мотивированы получать знания. С другой, с тем, что учительский корпус в школе также изменился: профессиональные учителя, подготовленные еще в советское время, постепенно уходят. А их смена уже не обладает той квалификацией, которая была характерна для учителей математики и физики того периода.
- А как насчет грамотности письменной речи нынешних абитуриентов и их владения английским языком – основным глобальным инструментом современной науки и образования?
- Пишут, конечно, с ошибками, но я бы не стал так преувеличивать значимость этой проблемы. Чтобы ее решить, надо просто больше читать. Беда в том, что в современном мире большинство работ создаются на компьютере, который вносит в текст автоматические исправления, что несколько расхолаживает ребят. В результате в контрольных работах, написанных от руки, возникают сложности.
Что касается английского, то мы не имеем права требовать от абитуриентов-россиян какого-то особенного уровня владения этим языком (если только речь не идет о претендентах на диплом филолога, лингвиста или переводчика). Мы даже не можем проверить этот уровень при поступлении. Однако в современном мире, вне зависимости от того, какую карьеру они выберут, иностранный язык обязательно понадобится. Чтобы решить эту проблему, в МГУ есть множество курсов, в том числе не просто языковых, но и тех, где учат писать научные работы и статьи на английском языке для зарубежных научных журналов (мы ведем работу в этом направлении с учетом последних требований правительства РФ по повышению публикационной активности российских ученых).
- На что сегодня абитуриентам стоит обратить внимание при подготовке к поступлению в МГУ?
- Надо сконцентрироваться на том, чтобы четко понимать школьную программу, все ее вопросы и уметь решать задачи. Но это определенный труд, вкус к которому, к сожалению, в российских школах больше не прививается. Современная подготовка идет очень однобоко: все ориентируются в основном только на сдачу ЕГЭ. Правда, сама по себе форма ЕГЭ в данный момент модифицируется в лучшую сторону, что хорошо, но, по моим наблюдениям, наши школьники не очень-то приучены к систематической работе. Это еще одно печальное обстоятельство. Тем, кто хорошо учится и чувствует в себе силы, надо просто успокоиться и продемонстрировать свои навыки на экзамене. Остальным, вероятно, для подготовки к поступлению в университет придется нанимать еще и частных учителей. В целом, абитуриенту надо развивать себя шире: если при поступлении они были «заточены» только на ЕГЭ, то в дальнейшем учиться у нас им будет трудно.
- Каков был в прошлом году конкурс на поступление в МГУ?
- В среднем по всем факультетам он составил около шести человек на место. Если речь о математике, физике, химии, то там было три-четыре претендента на место в зависимости от специальности. Зачисление к нам идет и по результатам вступительных экзаменов, и по результатам олимпиад, где-то 50 на 50. Кто из этих ребят подготовлен лучше – еще вопрос, мнения моих коллег тут расходятся. Откровенно говоря, я не вижу особой разницы.
- Какие факультеты в Московском университете сегодня наиболее востребованы среди абитуриентов?
- Если речь идет о наиболее высоком конкурсе, то это ряд гуманитарных факультетов в сфере экономики, юриспруденции, политики и государственного управления, которые пока прочно удерживают пальму первенства по сравнению с естественно-научными направлениями.
- Насколько эта востребованность со стороны абитуриентов коррелирует с ожиданиями потенциальных работодателей?
- Это стопроцентная антикорреляция! Печально, но то, что нужно обществу сегодня, не пользуется популярностью у абитуриентов. Возможно, это связано с тем, что обучение на естественно-научных факультетах все-таки тяжелый труд, к которому далеко не все готовы. У вас не получится пройти весь курс обучения и показывать в течение него слабые знания, так как еженедельные контрольные и зачеты этого просто не допустят.
- Возможно ли как-то переломить эту ситуацию?
- Стимулировать абитуриента к выбору определенной профессии насильно не выйдет. Человек выбирает то направление, которое он считает нужным для своего будущего. Если люди хотят быть юристами, экономистами, политологами и т.д., значит в стране будет перепроизводство таких специалистов со всеми вытекающими последствиями. Жаль, что будущие студенты сами все это прекрасно понимают, но, видимо, не готовы к серьезной работе в студенческие годы.
- Вы можете привести пример специальностей, профессий или направлений, которые, на ваш взгляд, будут наиболее востребованы лет через пять?
- Трудно сказать. В России это будет одно, за рубежом – другое. У нас наибольшим успехом будут пользоваться профессии, связанные с прикладными наукоемкими вопросами и материальным производством, а также с инженерией, например, сhemical engineering (химическая инженерия), biological engineering (биологическая инженерия). Также, безусловно, спрос будет расти на специалистов в области молекулярной биологии, наук о живом в целом. Всегда найдут свое место высококвалифицированные врачи, учителя школ и преподаватели вузов. Чуть менее популярны на рынке труда будут фундаментальные научные профессии. А вот экономисты, юристы и политологи вряд ли найдут свою нишу.
- Занимается ли МГУ подготовкой студентов и аспирантов вместе с представителями российского и зарубежного бизнес-сообщества?
- Безусловно, мы сотрудничаем. Имеется целый ряд совместных лабораторий. Например, была такая лаборатория с горно-металлургической компанией «Норильский никель». Сейчас физфак и химфак МГУ продолжают работать с этим отечественным гигантом. Химический факультет успешно взаимодействует с Объединенной компанией «РУСАЛ». Налажена связь с компаниями нефтяного сектора – ОАО «Газпром», «Роснефть» и другие. Есть у нас договоры о сотрудничестве, есть и совместные исследовательские проекты. В основном их участники – молодые ученые, уже окончившие аспирантуру и защитившие диссертации, но много в рамках этих проектов задействовано и аспирантов, студентов. Что касается зарубежной индустрии, то тут у нас тоже широкий спектр взаимодействия. Представлены крупнейшие иностранные наукоемкие компании, практически у каждой есть в МГУ своя лаборатория. Скажем, Microsoft, Google, Intel, NVIDIA работают с мехматом и факультетом вычислительной математики и кибернетики. Физфак взаимодействует с LG и Samsung. Если вновь взять нефтяной сектор – сотрудничаем со Schlumberger.
- Какую пользу все это приносит вашим студентам и аспирантам?
- Прямых договоров с компаниями у МГУ очень много. Но совместная лаборатория отличается от единичных договоров тем, что дает гарантию продолжительного взаимодействия. Каждый год соответствующий научный программный комитет определяет основное направление этого сотрудничества, под него выделяется отдельное помещение, закупается на средства компаний специальное оборудование. Наши молодые ученые выполняют в интересах компаний научные работы на этом передовом оборудовании, получая дополнительное финансирование и ценный опыт уже в стенах университета. Причем, как правило, речь идет не о прямом заказе от компаний: они не определяют техническое задание однозначно, а лишь высказывают пожелания по направлению развития исследований, предоставляя некую свободу нашим ученым. Впоследствии, если ребята захотят перейти в эти компании на работу, им будет легче устроиться.
- Как у вас строится взаимодействие с зарубежными вузами? Есть ли с их стороны интерес к программам двойных аспирантур, обменам студентами и т.д.?
- Московский университет работает с большим числом вузов за рубежом. Практически нет такой страны, где не было бы хотя бы одного университета, с которым бы мы не заключили договор о сотрудничестве. В некоторых случаях таких соглашений очень много. Например, недавно у нас была с визитом делегация правительства немецкой земли Баден-Вюртемберг, мы подписывали очередное соглашение и выяснилось, что среди 14 университетов этой земли, довольно высоко котирующихся в мире, с 12-ю мы имеем договора о сотрудничестве в тех или иных формах.
Обычно речь идет об обмене студентами и преподавателями либо о совместных аспирантских проектах. Аспирант половину времени проводит в МГУ, половину – в вузе-партнере за рубежом, имеет двух научных руководителей и в конце обучения защищает две диссертации (такая ситуация у нас, например, с Университетом Ульма, с которым ведется сотрудничество в области наноматериалов). Кроме того, вместе с партнерами из-за рубежа мы подаем совместные заявки на гранты, например, в рамках Евросоюза, но имеющие скоординированное финансирование с российской стороны.
Сегодня ключевым зарубежным партнером МГУ является Германия. Взаимодействие с университетами этого государства идет не только по естественно-научным, но и по гуманитарным направлениям, например, довольно тесные связи у философов МГУ с коллегами в университете Карлсруэ. На второе место среди партнеров сейчас выходит Китай. Тут мы также работаем по всем направлениям – от естественных до гуманитарных наук. С большинством китайских университетов сейчас подписаны договоры о сотрудничестве, действуют программы обмена студентами и специалистами. Более того, в ближайшее время МГУ открывает в Китае совместный российско-китайский вуз – нашим партнером выступает Пекинский политехнический университет. Пока что идет строительство кампуса этого вуза в Шэньчжэне.
- В МГУ обучается немало иностранцев. Сохранятся ли их интерес к российскому образованию в связи с изменениями политического климата?
- Конечно интерес сохранился! Ведь в связи с падением курса рубля мы сейчас очень привлекательны по цене – обучение стоит порядка 300 тысяч рублей в год, что гораздо меньше, чем берут американские или английские университеты. При этом по репутации мы тоже очень привлекательны: совсем недавно МГУ занял 25-е место в мировом рейтинге престижных университетов по версии британского журнала Times Higher Education. Учиться у нас может гражданин любой страны, надо лишь иметь в виду, что обучение в МГУ ведется в основном на русском языке. Сейчас пытаемся развивать магистерские программы на английском языке для иностранцев, в частности мы ориентируемся на студентов из Китая и Индии, это совершенно бездонный рынок. Тут есть большие перспективы, и нужно преодолеть инертность наших преподавателей, которые не всегда хорошо владеют иностранным языком или не готовы на нем вести занятия.
Что касается второй части вашего вопроса, то это полная ерунда! Нет абсолютно никаких проблем. У ученых своя голова на плечах, поэтому мы в наименьшей мере подвержены какой-либо пропаганде. Наука носит международный характер, она вне политики. Поэтому отношение к нам у партнеров за рубежом иногда даже подчеркнуто дружественное. Климат как климат, бывали времена и похуже, и просто смешно сравнивать то, что происходит сегодня, с тем, что случалось раньше. С нашей стороны также нет никаких новых ограничений на обучение иностранцев. МГУ свободно готов принять студентов любой страны и национальности, главное – сдать вступительные экзамены. Ограничений по определенным специальностям у нас в этом плане тоже не имеется. Согласитесь, было бы странно принимать во внимание какие-то сиюминутные обстоятельства, когда речь идет о разумном, добром и вечном.
Анна Шаталова