Посуда с царского стола
Фарфор считается одним из самых благородных подарков: наравне с дорогими канцелярскими принадлежностями, ювелирными изделиями и предметами искусства строгие английские и французские правила этикета разрешают вручать его даже неблизким знакомым и официальным лицам. Королевский статус у этой посуды появился еще три века назад, когда фарфор стали производить на немецких мануфактурах.
"Фарфор изначально был очень дорог, когда он более 300 лет назад появился в Германии, его меняли на золото, по ценности он приравнивался к этому металлу, — рассказывает коллекционер и арт-дилер Жанна Полански. — И хотя фарфор появился в Германии, моду на него создала Франция. С появлением придворной фабрики в Севре французский двор популяризировал эту посуду, фарфор на столе был показателем статуса хозяина".
Французская мода пришла вскоре и в Россию: и, несмотря на то что уже в 1744 году в Петербурге заработал государственный Императорский фарфоровый завод, поставлявший посуду ко двору, а в 1754 году недалеко от Москвы была основана частная "Мануфактура Гарднеръ в Вербилках" — также поставщик двора Екатерины II, — аристократы особо ценили немецкий и французский фарфор.
Жанна Полански рассказывает, что изначально производилась только обеденная посуда, а статуэтки прилагались к сервизам в качестве украшения для стола. Позже фарфоровая скульптура выросла в отдельное направление декоративного искусства. Из-за баснословной цены долгое время фарфор был доступен только членам императорской семьи и богатым придворным. И только в XIX веке наладилось более массовое производство на Гарднеровской мануфактуре, позже переименованной в Вербилки, на Кузнецовском заводе, в Дулеве. Фарфор — пусть и не столь элитный, как императорский, — стал доступен рядовым горожанам, мещанам, разночинцам.
Ценители отмечают: столовый фарфор — не для повседневной жизни в бешеном ритме XXI века. Пить кофе на бегу из маленькой тончайшей чашечки неудобно, эта посуда требует времени, спокойствия, настроя. Поэтому и сегодня дорогая посуда в большинстве семей остается праздничной.
Коррективы внесла пандемия коронавируса: именно с началом карантина интерес к винтажному фарфору стал расти среди непрофессионалов — обычных покупателей, а не коллекционеров и антикваров.
Искусствовед и специалист по старинному фарфору Анастасия Жукова работает в крупном антикварном магазине и заведует отделом винтажной посуды. Она рассказывает, что вопреки ожиданиям весной 2020 года ощутимо выросли продажи.
"Люди стали больше внимания уделять тому, из чего они едят, как сервируют стол, потому что многие перешли на удаленку и стали больше времени проводить дома, — объясняет Анастасия. — Часто люди хотят найти сервиз, знакомый с детства, такой же, какой был у их мамы или бабушки, но не дожил до наших дней. И этот флер времени, прикосновение к давно забытому и любимому не даст ни один самый дорогой современный фарфор".
Подобно вкусу печенья "мадлен", которое обессмертил в романе "По направлению к Свану" Марсель Пруст, тарелка с мейсенским букетом из сервиза немецкого завода KAHLA или сине-белая чашка Ленинградского фарфорового завода будят у владельца теплые детские или юношеские воспоминания.
"В классическом представлении антиквариат — это предметы старше 100 лет, но по новому законодательству — те, которым уже исполнилось хотя бы 50, — говорит Анастасия Жукова. — Таким образом, фарфор 1960-х годов у нас уже становится антикварным. А некоторые образцы фарфора 1920-х годов могут стоить сотни тысяч и даже миллионы рублей".
Фарфоровые сокровища
В изменениях фарфоровой моды прослеживается история страны. Условно искусствоведы выделяют несколько эпох: фарфор, что был выпущен до 1917 года, в переходный период — начало 20-х годов XX века, затем в период с середины 20-х по конец 30-х, в годы войны, в послевоенные годы — 50-е — 70-е годы, и позднесоветский период.
Дореволюционного фарфора, рассказывает Анастасия Жукова, на рынке немного просто в силу хрупкости посуды: до наших дней дошли единичные предметы. Хрупкость вообще ставит фарфоровые изделия в особое положение в рейтинге антикваров.
"Найти целый старинный сервиз, скажем, XIX века или первой половины XX века довольно сложно. Лучше сохраняются чайные пары, потому что их в наборе несколько, и одна пара, пусть и с трещинками или сколами, но выживет. То же и с тарелками. Поэтому они доступнее по цене, чем другие предметы. Хуже всего сохраняются чайники — у них отбиваются носики, появляются сколы на крышках, быстрее стирается позолота. Высоко ценятся единичные предметы — сахарницы, молочники, конфетницы".
Трещины и сколы на предмете опускают цену сразу в два-три раза. Иногда владельцы идут на реставрацию — дефекты можно заделать так, что их совсем не будет заметно, но на цену предмета это повлияет незначительно: дело в том, что после реставрации из посуды нельзя есть — материалы для заделки трещин ядовиты. Зато декоративную функцию такой фарфор будет выполнять прекрасно.
Цену определяет не только возраст, сохранность, наличие ручной росписи, количество позолоты и тонкость работы, но и редкость или принадлежность к определенной эпохе.
После революции 1917 года российские фарфоровые заводы были национализированы и переименованы, но по факту ассортимент их продукции не изменился: на местах оставались старые мастера, которые отливали посуду в дореволюционных формах или использовали уже отлитые — неокрашенную посуду, которую фарфористы называют бельем. Предметы переходного периода ценятся особо высоко, потому что на классической буржуазной посуде появились советские клейма, а внешне ничего не поменялось.
"У завода "Вербилки" была целая серия раннесоветского фарфора, которая повторяла кузнецовские формы и росписи, с рокайльными сценами росписи — кавалеры с барышнями в саду, правда, иногда уже стали появляться сюжеты, где фон оставался тот же, а барышень сменили крестьянки, срезающие колосья. Такой фарфор — большая редкость".
Но вскоре революционные идеи отразились и в фарфоре.
Половина чашки Малевича и агитпосуда
В 1920-е годы в стране становятся популярными пролетарские идеи домов-коммун, которые пропагандировали приучение людей к коллективизму и освобождение от тягот бытового домашнего труда, в том числе и приготовления пищи. Появляются заведения общепита, и для них не подходят старые, буржуазные формы посуды.
"Такой фарфор называется номенклатурным — его выпускали для различных общественных заведений, например столовых, — рассказывает Анастасия Жукова. — И была выпущена серия посуды с надписью "Общественное питание — путь к новому быту". Надпись украшала все предметы посуды: тарелки, чашки, чайники, молочники. Тогда же появился агитфарфор — его часто путают с номенклатурным. На нем появились лозунги, утвержденные самым Лениным: "Царствию рабочих не будет конца", "Кто не работает, тот не ест", "Пролетарии всех стран, объединяйтесь", "Земля — трудящимся".
После революции художественным руководителем Государственного фарфорового завода в Петрограде (так переименовали Императорский завод) стал художник Сергей Чехонин — ученик Ильи Репина. Он привлек к работе над новыми фарфоровыми формами знаменитых художников: Кузьму Петрова-Водкина, Бориса Кустодиева, Василия Кандинского, Владимира Татлина.
В 1923 году по эскизам художника-авангардиста Казимира Малевича на ГФЗ был создан уникальный сервиз. Все предметы: чашки, чайник, тарелки — были выполнены в форме полусфер и прямоугольников; эта посуда воплощала идеи супрематизма. Ведь если во время чаепития человек пьет с одной стороны чашки, то другая попросту не нужна. Чуть позже ученик Малевича супрематист Николай Суетин создал другой сервиз, ставший культовым среди ценителей искусства во всем мире, — "Бабы", на предметах которого появились авангардные образы деревенских женщин.
Авангардная агитационная посуда так и не пошла в массы — в основном ее производили на экспорт, и почти сразу же за ней стали охотиться коллекционеры. Сегодня подобных образцов осталось совсем немного, и каждый предмет оценивается в миллионы рублей.
Фарфоровый ситец
Еще один знаковый русский художник-фарфорист ХХ века — Петр Леонов. Более 50 лет он был главным художником Дулевского фарфорового завода и создал новый стиль в этом направлении искусства. Если раньше мастера старались подчеркнуть тонкость и изящество фарфора, то Леонов, напротив, сделал ставку на броскость и яркость. Он использовал в своих эскизах народные мотивы, цветочные узоры, позолоту и орнаменты, напоминающие аппликацию. Именно за эту цветастость и схожесть с русскими ситцами фарфор Леонова стали называть ситцевым.
Стоимость некоторых довоенных сервизов, выполненных по эскизам Леонова, оценивают в 150–200 тыс. рублей. Однако Дулевский завод стал одним из главных производителей и массового фарфора в стране: сервизы, украшенные деколью — переводными картинками — были практически в каждой советской семье. Большие обеденные сервизы на 12 персон, с супницей, соусниками, пиалами, отличались качеством от тонкостенного фарфора, были более тяжелыми и грубоватыми, но обладали привлекательными формами, эстетичным оформлением. Красный в белый горох чайный сервиз, по словам Анастасии Жуковой, до сих пор нежно любим покупателями.
"Большой набор персон на шесть можно купить за 3–5 тыс., но он сразу придает интерьеру теплую атмосферу, у него есть "душа", и многие предпочитают потратиться на него, а не на современную китайскую посуду. А вот если у вас есть предмет из советской массовой серии, но оригинальной расцветки, значит, он стоит гораздо дороже традиционного".
Редкость предмета — один из главных критериев, который влияет на цену антикварного предмета. И фарфор не исключение. Если, к примеру, в СССР было выпущено несколько миллионов сервизов с синим орнаментом, а всего пара десятков — точно таких же, но с красным, то красный сервиз будет стоить в разы выше. То есть знакомые всем формы в оригинальном оформлении всегда дороже массовой версии.
Заклеенные окна
Но все же визитной карточкой советского, а затем и российского фарфора стала "кобальтовая сетка" от ЛФЗ, созданная по эскизам художницы Анны Яцкевич в 1944 году. Узор из перекрещенных синих линий и золотых лучей на белоснежном фоне — отсылка к заклеенным во время страшной блокадной зимы окнам ленинградских домов. К сожалению, автор не дожила до триумфа своего творения: лишь после ее смерти сервиз взяли среди прочих на Всемирную выставку в Брюсселе. Ставок на кобальтовую сетку не делали, но именно она взяла золотую медаль и вызвала фурор среди публики. Сегодня Императорский фарфоровый завод продолжает выпускать сервизы с знаменитым рисунком: набор на шесть персон стоит 40 тыс. рублей.
Сервиз советского периода, особенно если на нем стоит красное — экспортное — клеймо Made in USSR, стоит так же или даже дороже.
"То, что было дорого тогда, дорого и сейчас, — говорит Анастасия Жукова. — Кобальтовую сетку было непросто достать, особенно если это посуда для продажи за границу. Потому сегодня на этот фарфор большой и стабильный спрос. Это один из самых частых запросов покупателей: "А у вас есть кобальтовая сетка?" Если сравнивать ценность советского и современного сервиза, выше ценится тот, что старше. Это и флер времени, и качество, которое было в СССР очень высоким".
Фамильная реликвия
Сегодня среди предложений на антикварном рынке много сервизов в идеальном состоянии. Причина — бережное отношение их хозяев. Ведь из посуды с нимфами или ручной росписью ели только по большим праздникам, а то и никогда не доставали из серванта.
"Средний возраст посуды, которая появляется на антиквартном рынке — 50–70 лет, — говорит Анастасия Жукова. — Это фарфор бабушек, который достался по наследству внукам, и, если они не планируют оставлять его как память, он появляется на различных сайтах, в антикварных магазинах. Целый сервиз стараются продавать одним лотом, а если в нем есть потери, можно продать отдельные предметы".
С фамильным фарфором расстаются не потому, что не хранят память о предках: сохранить можно другие, более компактные и функциональные вещи своего близкого, например шарфик, украшение, часы, книгу, а для хранения сервиза на 12 персон нужно много места, он капризный — золоченый фарфор нельзя мыть в посудомоечной машине, нельзя ставить в микроволновую печь. Многие не устраивают застолья дома, или устраивают, но для небольших компаний, или предпочитают более демократичный, лаконичный дизайн кухни и праздничного стола.
"Как правило, люди, хранящие фарфор бабушек, действительно любят и ценят его", — поясняет Анастасия Жукова.
Мария Афанасьева — обладательница нескольких сервизов советского периода. Два из них достались ей от бабушки, два — от свекрови.
"У нас в семье есть чайная и кофейная кобальтовая сетка от ЛФЗ, — говорит Мария. — Есть сервиз "Ампир" завода "Вербилки" — его выпускают до сих пор, этот дизайн, формы создали еще в XVIII веке. Эти сервизы покупала свекровь, и один из них так и хранился в коробке, им никогда не пользовались, берегли. А есть бабушкина "Мадонна" из ГДР, правда, он уже неполный, несколько чашек и тарелок разбилось, у носика чайника есть скол".
По словам Марии, "Мадонной" она и домашние не пользуются никогда — слишком эта посуда не вписывается в современную жизнь.
"На мой взгляд, такая посуда хороша во дворце на каком-то пышном балу. Помню, у бабушки эти тарелки стояли на самом видном месте в серванте и завораживали меня. Она раз в год их доставала — когда семья собиралась на ее день рождения и бабушка накрывала к чаю. Сейчас мне кажется, что эта помпезная посуда в проходной комнате хрущевки — пусть и очень уютной, но с низкими потолками, с советской мебелью эпохи 80-х — выглядела несколько странно. Но для моей мамы остатки "Мадонны" — это память от ее мамы, а для меня — память о моем детстве, о дружных застольях родных, многих из которых сегодня уже нет".
Мария рассказывает, что на Новый год и дни рождения она достает другой бабушкин сервиз — чешский: белые тарелки с черно-золотой каймой.
"Такая посуда актуальна и сегодня, смотрится невероятно стильно. Очень ее люблю! А когда у нас праздничное чаепитие или заходят гости, достаю белые чашки с золотым ободком от "Вербилок" или кобальтовую сетку. Люди очень здорово реагируют — особенно на кобальт".
Вся мини-коллекция Марии оценивается в сумму более 100 тыс. рублей, но она не собирается ее продавать. Она считает, что сравнить ретро-фарфор с современной, преимущественно китайской посудой невозможно.
"Мне нравится сама идея фамильного фарфора, хоть люди, к сожалению, гораздо реже собираются вместе за столом. Это грустная тенденция. Конечно, для повседневной жизни у меня много икеевской посуды, но я давно хочу купить немецкий сервиз завода KAHLA — называется "Мейсенский букет". Цветочные букеты на белом фоне, очень нежный и подходит на каждый день. Такой когда-то был у моей прабабушки, я просила всегда именно в эти тарелки наливать мне суп, класть кашу. Но он весь побился, у мамы сохранился только молочник. Сервиз можно купить у частных продавцов в очень хорошем состоянии за 20 тыс., и я думаю, что решусь на эту покупку".
А вот инвестировать в старинную посуду с целью последующей продажи имеет смысл не всегда, считает Анастасия Жукова. С такими целями ее обычно покупают профессионалы, потому что нужно хорошо разбираться, что действительно редкий экземпляр, а что нет.
Со временем стоимость дорогих серий советского фарфора будет расти. Но если владельцы фамильного сервиза решили его продавать, лучше, по словам эксперта, не откладывать это на годы: разницу в цене "съест" инфляция, к тому же, если речь не о классике вроде кобальтовой сетки, мода на определенные коллекции меняется.
"Пару лет назад был большой спрос на сервиз "Барыня", если к нам попадала посуда с этой росписью, она сразу продавалась, а сейчас стоит", — поясняет Анастасия.
Разобраться в стоимости фарфора из бабушкиного шкафа можно и без помощи профессионалов. Сегодня в интернете достаточно подробной информации о клеймах, росписях, это позволяет идентифицировать год выпуска посуды достаточно точно.
Провести такое исследование фарфорового наследства интересно, даже если вы не планируете его продавать. Ведь за сервизом может стоять уникальная история.