В детстве, пишет Каррейру в "Дурной крови", Элизабет Холмс мечтала стать не кем-нибудь, а миллиардером. Когда она основала "Теранос", ей было всего 19 лет. Меньше чем через десять лет ее мечта сбылась: компанию оценивали в миллиарды долларов, а девушке принадлежало больше половины акций. Холмс носила черную водолазку и обещала революцию — отраслевые СМИ и инвесторы с умилением называли ее новым Стивом Джобсом.
В "Теранос" занимались анализами крови. Дело это хлопотное. К какому бы врачу вы ни обратились, он или она наверняка направит вас в процедурный кабинет. Проколом пальца, скорее всего, не обойтись — иглу придется вводить в вену, а крови понадобится десятки миллилитров. Затем ее проверят в лаборатории, что тоже не всегда просто: показателей много. Холмс обещала, что их приборчик "Эдисон" позволит проделать все это прямо на месте, с ничтожным количеством крови и намного дешевле.
В 2015 году, то есть спустя 12 лет после основания компании, "Теранос" стали критиковать ученые, а еще через несколько месяцев Джон Каррейру выяснил, что сотрудники Холмс пользуются самым обычным оборудованием, потому что "Эдисон" работает плохо. Расследование Каррейру вышло в The Wall Street Journal и наделало много шума. В итоге "Теранос" разорилась, Холмс и еще несколько человек ждут суда по обвинениям в мошенничестве, Каррейру написал книгу, а режиссер Адам Маккей собирается снять по ней кино с Дженнивер Лоренс в главной роли.
В начале восьмидесятых в компьютерной индустрии появился термин vaporware (от амер. англ. vapor — туман + ware — продукт. — прим. пер.), он означал программу или устройство, выход которого объявлялся очень торжественно и широко, но на реальную разработку и запуск в лучшем случае уходили годы, а в худшем — продукт так никогда и не появлялся в реальности. Это был общий подход в компьютерной индустрии, приоритетом которого была скорость, иногда в ущерб качеству продукта или реалистичности заявлений, особенно когда речь шла о маркетинге. В Кремниевой долине громкие обещания стали привычной чертой работы местных компаний. Большого вреда потребителям эта практика не наносила, да и измерялся этот вред в основном в недовольстве от долгого ожидания и разочаровании в финальном результате.
Создавая и продвигая "Теранос" как хай-тек компанию в самом сердце Долины, Холмс в полной мере использовала подход "притворяйся, пока это не станет правдой", но перешла все границы в сокрытии этого самого вранья. Многие компании требовали от новых сотрудников подписывать соглашения о неразглашении, но одержимость секретностью в "Теранос" была возведена в абсолют. Сотрудникам запрещали указывать место работы в социальных сетях, разрешалось написать только, что они работают в "частной биотехнологической компании". Некоторые бывшие сотрудники, которых заподозрили в слишком подробном описании своего прошлого места работы, получили от юристов "Теранос" письма, предписывающие удалить посты и воздержаться от подобных действий в будущем. Балвани постоянно следил за содержанием электронных писем сотрудников и проверял историю в браузерах. Он даже запретил использование браузера Google Chrome на основании того, что компания Google могла использовать браузер, чтобы следить за исследовательским отделом "Теранос". Сотрудникам, которые работали в Ньюарке, настоятельно не рекомендовали посещать местный фитнес-клуб, потому что там они могли начать общаться с сотрудниками других компаний, снимавших офисы рядом.
В той части клинической лаборатории, которая называлась "Нормандия", вокруг мест, где стояли "Эдисоны", были возведены перегородки, чтобы специалисты Siemens не могли их видеть, когда приезжали обслуживать свои анализаторы. Эти перегородки превращали лабораторию в лабиринт, из которого не было выхода. Стекла в окнах были затемнены настолько, что снаружи практически ничего не было видно, но и этого оказалось мало — начальство потребовало, чтобы изнутри на окна были наклеены куски непрозрачного пластика. Двери в коридоры, которые вели к лабораториям, и в сами лаборатории были оснащены замками со сканерами отпечатков пальцев. Если в дверь пытались пройти два человека одновременно, автоматически срабатывали камеры наблюдения, которые отсылали фотографию вошедших на пост охраны. Сами камеры были установлены по несколько штук в каждом помещении. Все они были скрыты полусферами из темного стекла, поэтому никогда нельзя было определить, куда именно направлена камера в каждый конкретный момент. Все эти меры принимались, по заявлениям Холмс и Балвани, для охраны коммерческой тайны, однако теперь стало ясно, что охраняли они только тайну их лжи о невероятной технологии "Теранос".
В хай-тек индустрии до сих пор смотрят сквозь пальцы на привычку разводить шум вокруг будущего продукта, чтобы получить финансирование в настоящем, а доделывать изделие уже потом, в надежде выполнить рекламные обещания. Тем не менее, следует помнить, что "Теранос" не была чисто технологической компанией, а в первую очередь работала в сфере здравоохранения. И производила компания не программное обеспечение, а медицинские приборы для анализа человеческой крови. Как любила повторять в интервью и лекциях сама Холмс, врачи принимают семьдесят процентов решений на основе данных анализов крови. И они рассчитывают, что лабораторное оборудование будет работать в точности так, как заявляет производитель. В противном случае здоровье и жизнь пациентов подвергаются опасности.
Так как же Холмс могла жить с пониманием, что играет в русскую рулетку с чужими жизнями? Некоторые считают, что она поддалась дурному влиянию Балвани. В соответствии с этой теорией Балвани сначала опутал сетями своих зловещих чар невинную молодую девушку с мечтами о светлом будущем, а затем создал из нее блестящую основательницу стартапа — образ, появления которого ждали все в Кремниевой долине и которому он сам, будучи, во-первых, мужчиной, во-вторых, уже немолодым, и в-третьих — пакистанцем, естественно, совершенно не соответствовал. Но, хотя обвинить во всех грехах одного Балвани было бы весьма удобно, такое восприятие ситуации грешило изрядной неточностью. Все сотрудники, которым довелось общаться с парой хоть сколько- нибудь близко, говорили, что, хоть Холмс и была практически на двадцать лет младше партнера, последнее слово в любом споре или решении всегда оставалось за ней. Более того, Балвани пришел в "Теранос" только в 2009 году, а к этому времени Холмс совершенно самостоятельно обманывала представителей фармацевтических компаний насчет готовности технологии к коммерческой реализации уже несколько лет подряд. И своими действиями — от шантажа финансового директора до угроз судом бывшим сотрудникам — ярко проявила жестокость и безжалостность, которые не слишком вязались с образом юной девушки, соблазненной пожилым злодеем.
Холмс точно знала, что делает, и твердо контролировала ситуацию. Во время собеседования при приеме на работу в "Теранос" летом 2011 года один из бывших сотрудников спросил, а какие функции выполняет совет директоров. Холмс вопросом оскорбилась. "Совет у нас исключительно для вида, — ответила она. — Решения здесь принимаю я!" Ее раздражение было столь велико, что кандидат был уверен — собеседование провалено. Через два года Холмс сделала так, чтобы совет уже никогда не мог исполнять каких-либо функций, кроме яркой декорации. В сентябре 2013 года она заставила всех подписать резолюцию, в соответствии с которой каждая ее акция теперь имела не один решающий голос, а сто. Теперь ей принадлежало 99,7 процента голосующих акций, а без ее участия совет даже не мог достичь кворума для принятия каких-либо решений. Когда позже Джордж Шульц свидетельствовал в суде и его спросили о работе совета, он ответил: "В “Теранос” мы никогда не голосовали. Это было абсолютно бесполезно. Элизабет принимала все решения, и переубедить ее было невозможно". Этот факт среди прочего помогает понять, почему совет не провел никакого собственного расследования случившегося. Будь это публичная компания, независимое расследование было бы начато сразу же после первой публикации. Но в "Теранос" нельзя было ничего решить или сделать без одобрения Холмс.
Если уж на то пошло, то настоящим манипулятором была Холмс, а не Балвани. Она буквально околдовывала людей одного за другим и заставляла делать то, что ей было нужно. Первым поддался ее чарам Ченнинг Робертсон, стэнфордский профессор, чьей репутацией Холмс воспользовалась, чтобы остальные тоже поверили в ее способности в самом начале истории "Теранос". Следующей жертвой стал Дональд Л. Лукас, пожилой венчурный капиталист, чье имя и связи помогали Холмс находить инвестиции. Дальше были Доктор Джей и Уэйд Микелон из Walgreens и Стив Берд из Safeway, Джеймс Мэттис, Джордж Шульц и Генри Киссинджер. Впрочем, в случае Мэттиса нужно отметить, что его участие в истории с "Теранос" никак не помешало генералу стать министром обороны в администрации Дональда Трампа. Стоит упомянуть еще Дэвида Бойза и Руперта Мердока, и есть еще несколько десятков людей, которых Холмс околдовала смесью очарования, ума и харизмы.
Человека с отсутствующими моральными границами и чувством совести называют социопатом. Пусть профессиональные психологи ставят Холмс диагноз, но, без сомнения, ее моральные устои значительно отличались от общепринятых. Я практически уверен, что изначально, когда она бросила учебу в Стэнфорде пятнадцать лет назад, у нее не было целей обмануть инвесторов и нанести вред пациентам. Все говорит о том, что у нее была мечта, в которую она искренне верила и бросила все силы на ее воплощение. Но в какой-то момент навязчивое желание стать вторым Стивом Джобсом и возглавить новую золотую лихорадку, создав великолепную компанию- единорог, сделало ее глухой к разумным советам и подтолкнуло к первой попытке "срезать угол". Постепенно ее амбиции стали всепоглощающими и больше не терпели никаких возражений. Если на пути к богатству и славе случатся "потери среди мирного населения", так тому и быть.