Разговоры о начале эпохи деглобализации начались задолго до недавнего коронавирусного коллапса международной торговли. Начало этому процессу положила острая торговая война между США и Китаем, которая развивалась с начала 2018 года. Казалось бы, с трудом достигнутое торговое перемирие между двумя странами предполагало принципиальное сохранение сложившейся ранее схемы международного разделения труда. Но неожиданная глобальная вспышка ранее неизвестной болезни сделала очевидной недопустимую зависимость многих государств от иностранных товаров и ресурсов.
В этом плане очень показательным симптомом стали недавние неоднократные случаи современного "пиратства". Например, в начале апреля США конфисковали в Бангкоке и перенаправили в свой адрес партию респираторов, предназначенных для полиции Берлина. В качестве срочной временной меры многие государства были вынуждены ввести полные запреты на экспорт отдельных групп товаров медицинского назначения.
Иными словами, даже самые экономически развитые страны вдруг столкнулись с отсутствием "медицинского суверенитета". Не менее значимой проблемой стал и неожиданный недостаток импортного сырья и комплектующих для ряда производств по всему миру. Нетрудно догадаться, что более серьезная эпидемиологическая угроза гипотетически способна блокировать международные поставки продуктов питания, что для ряда страна означало бы начало голода со всеми вытекающими последствиями.
В подобных условиях сугубо экономический расчет при построении национальных экономик начинает уступать необходимости обеспечения жизнеспособности отдельных государств и их независимости от внешних шоков. Очевидно, что многие страны в ближайшие годы предпримут серьезные усилия в этом направлении.
Неизбежное продолжение глобализации
Вместе с тем говорить о безвозвратном закате эпохи глобализации также было бы неправильно. Не будем забывать о том, что эта долгосрочная тенденция диктуется вполне объективными макроэкономическими факторами. В то же время этот живой развивающийся процесс не может обойтись без явных недостатков и перекосов. Рискнем предположить, что текущее ослабление тенденции к глобализации мировой экономики носит лишь временный характер. В последующие годы мы увидим возобновление этого процесса в видоизмененной форме. Нынешний уровень развития информационных технологий и логистики делает этот процесс почти неизбежным.
Кроме того, подавляющее большинство стран просто не в состоянии обеспечить полный цикл производства предметов первой необходимости по объективным причинам. Например, можно легко наладить изготовление медицинских перчаток внутри страны. Но входящий в их состав натуральный каучук производится только на плантациях в тропических странах. Попытка замены этого компонента синтетическими полимерами потребует налаживания импорта других видов сырья.
Не будем забывать, что процесс глобализации выходит далеко за рамки сугубо экономической интеграции отдельных стран. Это лишь ее наиболее наглядный практический уровень. На более глубоком уровне происходит соперничество культур, идеологий и политического влияния.
Не секрет, что пресловутый американский образ жизни успешно продвигается, в том числе с помощью кинематографа. Важной смежной областью этого вида искусства является музыка, которая сопровождается соответствующим видеорядом. Многие государства неспособны эффективно конкурировать в этой плоскости даже в рамках собственной территории и национального языкового пространства, не говоря уже про международную арену. На цивилизационном уровне мы продолжаем наблюдать сосуществование основных религиозных конфессий. Их влияние намного шире границ отдельных стран.
И все же надо признать, что в начале нового десятилетия мы будем наблюдать существенную перестройку сложившихся международных экономических связей. Это процесс стоит оценивать как эволюцию глобальной системы разделения труда. Попробуем оценить среднесрочные перспективы ряда стран, относящихся к лидерам мировой экономики.
Новая экономическая модель Китая
Конечно, в данном случае надо начинать с Китая. Скорее всего, в ближайшие годы КНР начнет терять свой заслуженный статус мировой фабрики. Начало этому процессу уже положила упомянутая выше торговая война. Напомним, что в рамках первой фазы торгового соглашения Китай принял на себя обязательства в части соблюдения патентных прав и защиты интеллектуальной собственности. Де факто это сильно подрывает преимущество Китая как производителя дешевых функциональных товаров.
Другим существенным препятствием для сохранения низкого уровня себестоимости китайской продукции является увеличившаяся стоимость рабочей силы в промышленном секторе этой страны.
Иными словами, Поднебесная уже совершила свой индустриальный скачок, вслед за Японией и Южной Кореей. Но, в отличие от указанных стран, Китай является слишком крупным государством для того, чтобы занимать лишь отдельные нишевые позиции в мировой экономике. Решением этой проблемы должна стать реализация новой экономической модели, известной под названием "Один пояс, один путь". В конечном итоге она должна сформировать устойчивое крупное торгово-экономическое пространство, занимающее всю территорию между КНР и Европой. К указанной инициативе уже присоединились даже несколько стран Южной Америки. Предполагается, что в рамках "пояса и пути" Китай сумеет сформировать и удерживать устойчивые рынки для реализации собственной продукции.
Задачи "трампономики"
Новая экономическая политика США также была определена уже задолго до текущих международных логистических проблем. Президент Трамп сделал ставку на новую индустриализацию Соединенных Штатов. Это вполне логично, поскольку порядка 80% ВВП США формируется в сфере обслуживания. Иными словами, непропорционально крупная доля экономики страны не создает реальные блага, а лишь перераспределяет их через сферу услуг. Более того, североамериканские компании несут существенную часть своих расходов в том же Китае, куда вынесено их производство. Поэтому они не стимулируют экономику США и сокращают занятость внутри страны. Именно поэтому с конца марта по конец мая мы увидели взрывной рост безработицы в Соединенных Штатах. На фоне связанных с коронавирусом карантинных мер первоначальные заявки на пособия по безработице подали около 40 млн американцев.
Эти диспропорции в экономике США стали возможны по причине того, что в этой стране эмитируется основная мировая резервная валюта. Однако такая ситуация не может продолжаться бесконечно. В этом плане так называемая трампономика призвана смягчить неизбежную перестройку экономики страны в более здоровое состояние. Новые претензии к Китаю со стороны США лишь подтолкнут уже начавшийся процесс торгового размежевания. Приятным попутным бонусом в этом процессе может стать добровольно-принудительная выплата Китаем "компенсации" за убытки, связанные со вспышкой "уханьского вируса". Мы уже наблюдаем явные движения в этом направлении.
По-видимому, сворачивание сотрудничества с Китаем позволит США взять уверенный курс на построение самодостаточной высокотехнологичной экономики, активно взаимодействующей с соседними государствами. Страна уже имеет для этого хороший задел. К слову, благоприятные климатические условия позволяют США полностью обеспечить собственную продовольственную безопасность.
Не стоит забывать и о том, что североамериканские компании способны создавать очень сильные бренды и высокорентабельные товары. Чего стоит хотя бы продукция компании Apple Inc. Даже будучи собрана в Китае, она продается в разы дороже своих аналогов. В этом плане никак не стоит недооценивать глобальный потенциал товаров, которые снова будут производиться на территории США.
Возможности для Японии
Япония стала одной из первых восточноазиатских стран, прошедших стремительную индустриализацию еще в прошлом веке. В сравнении с Китаем эта страна обладает относительно скромной территорией и сравнительно небольшим населением. Не будем забывать, что это островное государство, испытывающее дефицит ископаемых ресурсов. Все это диктует ему стратегию производителя отдельных премиальных групп товаров для мирового рынка.
Пожалуй, Япония в большей степени, чем многие другие страны, пострадает от временной тенденции к деглобализации. Впрочем, для этой страны просматриваются и некоторые новые возможности. Одним из основных торговых партнеров Японии выступают США. Скорее всего, японские товары будут частично замещать сокращающийся импорт в США товаров из Китая. Так, японская электроника и автомобили наверняка сохранят свое присутствие на североамериканском рынке. Не исключено, что они заметно потеснят и европейскую продукцию. По крайней мере, президент Трамп уже неоднократно заявлял о планах введения высоких импортных пошлин на автомобили из Европы. Япония же, в свою очередь, заинтересована в сотрудничестве в США в энергетической сфере и в сфере импорта продуктов питания.
Сильные позиции Германии
Германия является и останется в ближайшие годы технологическим лидером Европы. Исторически сложилось так, что промышленность этой страны усилилась в рамках Европейского союза. В то же время многие соседние государства вольно или невольно пошли по пути постепенного затухания промышленного производства. Иными словами, в течение нескольких десятилетий мы наблюдали микроглобализацию в рамках ЕС. Экономическим и промышленным лидером в данном случае выступала именно Германия.
Сейчас ее промышленность испытывает определенные трудности в связи с перебоями в поставках деталей и комплектующих из Китая. Особенно остро это сказалось на автосборочных производствах. Но, аналогично США, немецкая экономика сохраняет хороший потенциал для усиления локализации производства на более высоком технологическом уровне. Например, еще в конце 2017 года в Германии был запущен полностью роботизированный завод по производству спортивной обуви Adidas. Между тем в предыдущие годы почти вся продукция этой марки производилась независимыми иностранными компаниями-партнерами в Азии, Америке и Африке.
Главным недостатком европейских товаров является их высокая себестоимость и отпускная цена. Поэтому продукция немецких компаний по большей части ориентирована на домашний европейский регион и на премиальный рынок США. Скорее всего, позиция Германии как регионального промышленного лидера останется непоколебимой. В то же время ее могут заметно потеснить на рынке Северной Америки.
Альтернативные возможности
Состоявшийся факт выхода Великобритании из состава Евросоюза говорит сам за себя. В ближайшие годы этой стране предстоит выстраивать новые экономические и политические отношения со всем миром. Стремительное развитие интернет-технологий ставит под вопрос необходимость существования таких крупных финансовых центров мира, как Лондон. В текущих реалиях высокая доля сферы услуг в экономике страны также не является преимуществом. По-видимому, Великобритании также придется искать и находить новые модели экономического роста в неудержимо меняющемся мире. Она начала этот процесс до начала глобальных потрясений и в неплохой позиции.
Не будем заострять внимание на развивающейся экономике Индии. Отметим лишь, что этой постколониальной стране в ближайшие десятилетия еще предстоит продемонстрировать "индийское экономическое чудо". Низкая зависимость от экспорта поможет этой стране пережить текущий мировой экономический кризис. При хорошем раскладе она сумеет удачно вписаться в новую волну глобализации. К слову, Индия по ряду причин воздерживается от сотрудничества с Китаем в рамках инициативы "Один пояс, один путь". Поэтому ей придется находить альтернативные возможности.
Наконец, стоит упомянуть и про дальнейшие перспективы России. Неожиданное экстремальное падение цен на углеводородное сырье принудительно снимает нашу страну с пресловутой "нефтяной иглы". Однако сохраняется большая вероятность того, что Россия и на этот раз "отделается легким испугом". Как показывает опыт 2008 и 2016 годов, период низких цен на нефть может закончиться в течение полугода. В таком случае страна сохранит за собой привычную роль экспортера ряда сырьевых товаров.
Скорее всего, текущий кризис заметно ударит по доходам бюджета РФ и по благосостоянию граждан. Вместе с тем говорить о перестройке структуры отечественной экономики в настоящее время было бы преждевременно. На повестке дня пока стоит лишь решение сиюминутных проблем и попытка удержаться от дальнейшего глубокого спада по мере завершения эпидемии коронавируса.