Города особых мастеров: как людям помогают не отчаиваться

Социальной поддержкой инвалидов, их реабилитацией и трудоустройством занимаются государственные фонды. Однако часто этого недостаточно: у людей с теми или иными ограничениями столько потребностей, которые обеспечит не каждый здоровый человек, не то что инвалид. Поэтому помощь людям с теми или иными ограничениями — главная цель каждого благотворительного фонда. ТАСС изучил, как в регионах России помогают людям, которые в этом особенно нуждаются.

Бурятия. "Сделать удочки и раздать их тем, кто будет ловить рыбу"

Центр интеллектуального сопровождения проектов и организаций "Булаг", работающий в Улан-Удэ, — совсем молодой. Команда единомышленников собралась в конце 2016 года. Сейчас его руководитель — Содном Будатаров, а в составе — еще трое, в том числе веб-специалист.

"Мы в самом начале пути, но уже точно понимаем, как можно и нужно работать в сфере социального предпринимательства, с людьми, имеющими ограниченные возможности здоровья (ОВЗ), — говорит Содном. — В этом деле владеть технологией очень важно. Потому что необходимо четкое понимание способностей и возможностей потенциальных работников. Работодателю важно знать, на что он может рассчитывать и за что он заплатит деньги. На выходе механизм должен работать с пользой для всех сторон".

Пробовать начали с Натальей Зубакиной. Девушка передвигается в инвалидной коляске, живет в известном в Улан-Удэ и за пределами Бурятии уникальном доме имени Эржены Будаевой — он полностью приспособлен для маломобильных людей.

"У Натальи активная жизненная позиция. Это самое главное. Поначалу были страхи, неуверенность, но с каждым днем они уходят. Несколько месяцев Наталья работает над продвижением в интернете, соцсетях Ассоциации краеведов Байкальского региона, Бурятии, Иркутской области, Забайкальского края. И довольно успешно", — рассказал Будатаров.

По словам самой Натальи, в ее обязанности входит поиск экспертов, готовых работать с теми, кто ищет информацию об истории той или иной местности, людях, каких-то исторических фактах.

"Обращаются много и часто. Краеведы выходят на нас, музееведы, архивисты. Отдельная категория — туроператоры, гиды. Был случай, когда нас нашел мужчина — казах по национальности. У него есть и бурятские корни, и он ищет информацию для составления фамильного древа. Этот человек много интересного мне рассказал, у него масса фотографий из путешествий — мы общались с ним в соцсети", — вспоминает девушка.

Она призналась, что деньги за работу получает небольшие, но главное — не материальная составляющая.

"Главное — то, что у меня есть возможность заниматься своим делом, общаться с людьми, узнавать что-то новое, знакомиться — в общем, жить".

Своей виртуальной группой Наталья занимается примерно три часа в день, и это "не так уж и сложно".

"Я просыпаюсь, завтракаю и иду в группу. Отвечаю на сообщения, общаюсь с теми, кому нужно чем-то помочь. Я чувствую себя нужной. И я знаю, что многие инвалиды многое отдали бы за возможность ощущать себя способным принести пользу, — делится собеседница. — Такие ребята есть среди моих знакомых. Я живу в доме, который специально оборудован для колясочников. У нас есть возможность беспрепятственно выходить из него, гулять. Рядом расположены парк, рынок, большой торговый центр. А ведь сколько людей, прикованных к коляске, живут в других домах… Тех же пятиэтажках — на пятом этаже, без пандусов, лифтов. Много от кого из них я слышала, что хотят работать, быть занятыми. Такой проект, как "Булаг", очень бы помог тем людям, которые действительно хотят работать и быть кому-то полезными. Тут не надо самому искать работодателя, тебе его найдут".

По словам Будатарова, запросы от работодателей есть в разных сферах: начиная от ведения тех же групп в соцсетях и администрирования интернет-страниц до помощи в юридических услугах.

"У нас разработана технология, есть пакет заказов — пока это порядка девяти проектов, теперь мы выходим на стадию предложения работы людям с инвалидностью. Здесь, — признался Содном, — уже следующий этап: нужно "сломать" стереотип, который зачастую есть у человека с ОВЗ". Это принятие себя как "просящего", а не "способного заработать". "Это психологическая проблема, она присутствует. Это и недоверие, боязнь не справиться. Но все преодолимо. Наталья — тому пример, — считает Будатаров. — Тем более "Булаг" — это не просто посредничество, мы готовы оказывать помощь своим подопечным. Обучение, консультации — неотъемлемая его часть".

Информационное сопровождение проектов — та сфера, в которой создатель "Булага" как рыба в воде. Сам он занимается направлением давно, имеет большой опыт, в том числе и по привлечению помощников. На каком-то этапе это были молодые люди — студенты. Но они, как ни странно, не очень хорошо зарекомендовали себя, потому что, как сказал Содном, "в них не всегда есть стабильность". "Огромное преимущество заинтересованных в этом людей с ОВЗ — готовность работать серьезно и наличие времени", — считает он.

У Ассоциации краеведов Байкальского региона далеко идущие планы. Когда будет создана достаточная база, появится информационная платформа, начнется самая "соль". Один из пунктов — проект с участием школьников, которые будут интервьюировать краеведов, записывать их истории, нигде не зафиксированные легенды, предания — истории, которые по каким-то причинам не нашли свое место в книгах.

"Социальное предпринимательство — уникальное явление. Это механизм, который позволяет не просто поймать рыбу, а сделать удочки и раздать их тем, кто будет эту рыбу ловить", — сказал Будатаров.

Хабаровск. "Город особых мастеров"

"Город особых мастеров" — трудовые мастерские для молодых людей с расстройствами аутического спектра и ментальными нарушениями развития на площади 2,6 тыс. кв. м — появится в скором времени в Хабаровске. Это в некотором смысле завершающий — после 15 лет работы — проект АНО "Хабаровская краевая инвалидная организация "Реальная помощь", которая объединяет родителей детей с тяжелыми и множественными нарушениями развития.

"В 2001 году инициативная группа родителей с детьми-аутистами объединилась и создала организацию "Реальная помощь". С той самой поры каждый наш проект — это попытка разрушить стереотип о ментальных инвалидах как социально опасных типах, жизненный маршрут которых ограничен детским интернатом, а потом и взрослым психоневрологическим домом-интернатом. Мы верим в личностное развитие наших детей и против того, чтобы они провели свою жизнь на кровати в психинтернате", — рассказывает директор "Реальной помощи" и созданного по инициативе некоммерческой организации краевого Центра помощи детям и подросткам с тяжелыми множественными нарушениями развития Наталья Евтеева.

По ее словам, за более чем 15-летний путь, проделанный организацией родителей детей с расстройствами аутического спектра, активу "Реальной помощи" удалось привлечь в свои проекты более 14 млн рублей. В первую очередь это грантовые средства, которые предоставляют на конкурсной основе краевые и городские власти, гранты общероссийских благотворительных организаций и фондов.

Среди проектов, которые реализованы или реализуются организацией, — "Передышка" (возможность родителям оставить "особого" ребенка на время на попечение сопровождающего его специалиста-педагога), "Ласковое море" (организация поездок к морю для семей), "Росточек" (обучение детей навыкам растениеводства) и еще десяток других проектов, которые направлены на то, чтобы ребенок, связь которого с миром тотально нарушена, становился личностью и мог самостоятельно (пусть даже и при наличии попечителя) обслуживать себя.

Параллельно с общественной работой с детьми и родителями во благо детей шла и работа по построению системы образования для аутичных детей. Появились специальные группы в детских садах, классы в школах. Создавалась система жизнеустройства для "особых" людей, на которых общество привыкло смотреть как на источник повышенной опасности.

В 2012 году тогдашний министр образования и науки Хабаровского края Андрей Базилевский создал в Хабаровске краевой Центр помощи детям с множественными и тяжелыми нарушениями развития, его директором и стала Наталья Евтеева, которая научилась не просто требовать внимания к детям-инвалидам в чиновничьих кабинетах, но и создать коммуникации между министерствами, ведомствами, грантодателями и некоммерческим сектором.

Сыну Натальи Владу идет 22-й год, он — аутист с потерей возможности говорить. Влад очень любит шить, освоил компьютер. Обо всех проблемах родителей детей-аутистов Евтеева знает не понаслышке, в конце 90-х она ушла из экономистов-строителей в некоммерческий сектор именно потому, что не пожелала смириться с непрописанным, но наиболее вероятным жизненным маршрутом для сына: тяжелая ментальная инвалидность и жизнь до смерти в психоневрологическом доме-интернате.

"За пять лет работы центра в поле нашего внимания попали 480 семей, благо, что не во всех дети относятся к самой тяжелой группе инвалидов с нарушениями развития. Таких семей у нас 50. Всего же по краю, по нашим расчетам, должно быть более 2 тыс. детей с нарушениями развития", — рассказывает Евтеева.

Она отмечает, что кроме аутистов в помощи нуждаются семьи с детьми с синдромом Дауна, с нарушениями умственного развития и другими. Механизмов трудоустройства таких взрослеющих детей в крае сейчас нет.

Последний по времени проект "Реальной помощи" — это квартира самообслуживания, своеобразная площадка, где "особые" дети под руководством педагогов и специальных визуальных инструкций-"напоминалок" учатся определять свое расписание на день, убирать квартиру, гладить и стирать одежду, шить и сервировать стол и многому другому.

По словам Евтеевой, здание бывшего профессионального училища на улице Суворова в Хабаровске будет передано именно некоммерческой организации "Реальная помощь". Сейчас договор о передаче проходит многочисленные согласования в краевых инстанциях, последней из которых стало региональное министерство инвестиционной, земельной и имущественной политики.

"Состояние помещений таково, что работу в них можно будет начинать поэтапно. Предварительная сметная стоимость работ — 21 млн рублей, из них 5 млн на ремонт крыши", — рассказывает директор АНО. В трудовых мастерских будут работать дети, которым уже исполнилось 18, в части помещений предполагается оборудовать классы для трудовых занятий с подростками.

"Наши дети могут заниматься уборкой помещений и другими направлениями социально-бытового обслуживания, растениеводством и озеленением, ткачеством, вышиванием, швейным производством, деревообработкой, прикладным творчеством — лепка, изобразительное искусство, литье свеч, изготовление пособий для младших детей-аутистов", — говорит Евтеева.

Руководитель "Реальной помощи" считает, что в "Городе особых мастеров" появится и возможность растить из числа молодежи будущих помощников в воспитании и образовании детей с ментальными нарушениями развития.

Наталья считает веру в личность своих детей обязательной.

"Если во всем мире таким детям могут создать систему жизнеустройства, то чем мы хуже?" — говорит хабаровчанка.

Калининград. "Ковчег" — надежда и активная жизнь

Около 400 калининградцев с ОВЗ летом прошлого года отдохнули на пляжах на калининградском побережье Балтийского моря. И не просто отдохнули, но и приняли морские ванны благодаря специальным коляскам для инвалидов.

Об этом ТАСС рассказала пресс-секретарь Калининградской общественной организации инвалидов "Ковчег" Юлия Роменская. Разговор о летнем отдыхе инвалидов зашел неслучайно: в "Ковчеге" заранее продумывают летние маршруты на пляжи курортных городов Зеленоградска и Светлогорска. На "свои", как они говорят, пляжи. Ведь именно "Ковчег" не только инициировал, но и активно работал над созданием в 2014 году первого на российской Балтике пляжа для инвалидов-колясочников. Тогда у людей с ОВЗ появились пляжи с удобными деревянными настилами, шезлонгами, специальными матрасами и пляжными колясками для купания в море, спуск к которому оборудован пандусами.

"Адаптированные пляжи полюбились не только калининградским инвалидам, но и соседям из Литвы и Польши — друзьям нашего "Ковчега", а также тем, кто приезжает на отдых на балтийский берег из других регионов России", — говорит Роменская.

Это лишь один из видов деятельности "Ковчега", который в этом году отмечает первый юбилей — пять лет. На вопрос о названии моя собеседница пояснила: "Многие знают, что "Ковчег" — легендарное судно, в котором по библейскому рассказу люди и животные спаслись от всемирного потопа, от большой беды. Наш "Ковчег" — это своего рода символ средства спасения, ковчег надежды для людей с ограниченными физическими возможностями".

Добровольцев, включая помощников-волонтеров, — немногим более 50 человек. Возглавляет "Ковчег" его создатель инвалид-колясочник Роман Аранин. Они занимаются не только ремонтом инвалидных колясок и разработкой новых моделей, не только пляжами, но и адаптацией городской среды для маломобильных групп населения.

"За прошлый год наши специалисты разработали 45 паспортов доступности для различных организаций. Значит, еще 45 объектов в городе станут "входными" для инвалидов-колясочников, а средства передвижения будут реже выходить из строя", — поясняет Роменская.

"Ковчег" помогает инвалидам подобрать технические средства реабилитации: данный спецпроект разработан сотрудниками "Ковчега" совместно с Агентством стратегических инициатив.

"Случается, что "Ковчег" просят помочь в трудоустройстве. Хотя это не наша функция, стараемся помочь, пользуясь связями с предприятиями и организациями, — говорит Роменская. — Подсчитала — было трудоустроено 15 инвалидов. Они получили поддержку в оформлении документов, в организации собеседований с работодателем, а также психологическую помощь".

"Человек, ставший в силу обстоятельств инвалидом, не желает быть обузой обществу, он хочет по мере своих возможностей быть полезным ему, хочет жить активно. Помочь таким людям стереть все грани и запреты к доступности среды, вселить и осуществить надежду на лучшее — в этом видит свою миссию наш "Ковчег", — убежденно говорит Юлия Роменская.

Свердловская область. "Не должно быть все за деньги"

Некоммерческая организация "Благое дело" работает в поселке Верх-Нейвинском Свердловской области с 2005 года.

"Сначала мы были театральной студией, потом создали клубы. Но стало ясно, что это не подходит для инвалида трудового возраста. Чтобы быть включенным в социум, ему необходимо быть реально полезным. С 2007 года мы начали создавать трудовые места", — рассказала директор организации Вера Симакова.

НКО "Благое дело" при спонсорской поддержке предприятий региона создала комплекс из восьми художественно-ремесленных мастерских, где работают люди с ОВЗ — деревообрабатывающую, швейную, керамическую, аграрную, бытовую, мастерскую по работе с шерстью и фетром, по изготовлению свечей, бумаги.

"Сейчас у нас создано 20 рабочих мест, сотрудники (это дееспособные люди) делают сувениры, мы реализуем эту продукцию и платим им зарплату. С некоторыми работаем по договору подряда, если у них тоже получается что-то производить. Остальные (около 50 человек, в том числе с ментальными нарушениями) просто участвуют в жизни организации. Ежегодно один-два человека трудоустраиваются в сторонние организации", — отметила Симакова.

По словам замдиректора по реабилитации Светланы Кочетковой, чтобы быть трудоустроенным в мастерской, человеку с ОВЗ требуется четыре-пять лет. Для этого в "Благом деле" он проходит курс профориентации, профадаптации, профобучения и трудозанятости.

"Мы начинаем с коррекционных школ: для ребят 15–16 лет проводим занятия в мастерских. Например, так мы познакомились с Николаем, у которого есть нарушение функций опорно-двигательного аппарата: после разовых занятий в мастерской он прошел профадаптацию и обучение, где привык к рабочему распорядку дня и овладел ремеслом. Затем в группе под наблюдением педагога наши воспитанники учатся работать в коллективе, оттачивают мастерство и лишь потом, если они готовы взять на себя ответственность, они начинают работать и получать зарплату. Именно так с Николаем и получилось: он полтора года проработал в нашей мастерской, а затем устроился на хлебзавод упаковщиком", — пояснила Кочеткова.

По такой же программе найти работу смогла Юлия, страдающая эпилепсией.

"Она пришла к нам в 35 лет, была довольно асоциальна и агрессивна, но уже умела шить. Нам надо было научить ее работать в коллективе, и у нас это получилось", — сказала Кочеткова.

"Благое дело" узнает о вакансиях в местном Центре занятости, сотрудничает с предприятиями и предпринимателями, которые почти перестали бояться брать на работу людей с ОВЗ.

"Конечно, бывают случаи, когда человека нам возвращают. Чтобы избежать этого, он на предприятии сначала проходит практику, пробует себя, а после трудоустройства мы примерно полгода сопровождаем его на рабочем месте. Общаемся с работодателем, с самим сотрудником, узнаем о проблемах, переживаниях, проводим даже юридические консультации", — пояснила Кочеткова.

Основная часть воспитанников, особенно с ментальными расстройствами, задерживается в организации на этапе трудозанятости.

"Человек работает, он включен в бригаду, но фактически ни одну операцию не может выполнить до конца, ему необходимы кураторы. Заработную плату он не получает, но такая работа для него очень полезна, он даже болеет меньше", — пояснила Симакова.

Позаботились в проекте и о развлечениях для воспитанников. 

"Работает творческая мастерская, где есть вокально-инструментальный ансамбль, занятия танцами и актерским мастерством: творчество помогает человеку на любом этапе побороть страх, открыть в себе что-то новое".

По словам Веры Симаковой, организация переживает трудные времена, в 2012 году число рабочих мест в мастерских сократилось вдвое.

"Мы встали на ноги благодаря спонсорам и господдержке по программе создания рабочих мест для инвалидов. Но с 2012 года НКО не могут принимать участие в создании рабочих мест, сейчас социальным предпринимателем считается только ООО и ИП, но они не будут заниматься трудозанятостью и трудоустройством людей с ментальными нарушениями, это не выгодно", — сказала она.

По словам собеседницы агентства, необходима специальная программа господдержки их деятельности.

"Наша модель очень жизненная, она реально эффективна с точки зрения включения "особых" людей в социум. Благодаря реализации продукции из мастерских мы даже покрываем свои расходы на 30% — это мировой рекорд для подобных организаций. Но нужна господдержка, квалифицированные педагоги, и подобные мастерские можно организовывать при психоневрологических интернатах, где есть не только нуждающиеся в трудозанятости люди, но и помещения для них", — отметила Симакова.

Пока же НКО "Благое дело" как поставщик социальных услуг может рассчитывать на возмещение затрат по тарифам, мало приближенным к реальности. "Один час услуги по трудовой реабилитации за одного человека стоит 4,5 руб., наши группы не могут быть больше пяти человек, вот такую компенсацию мы получаем за нашу деятельность. При этом мы не согласны с тем, что государство рассматривает человека, который получает услугу по трудовой адаптации, как клиента, пассивного получателя услуги. Люди, включенные в эту деятельность, должны восприниматься как активная часть рынка", — подчеркнула собеседница агентства.

Вера Симакова убеждена, что коммерциализация социальной сферы обостряет проблему социального неравенства. "Считается, что социальная сфера должна зарабатывать сама, предоставлять населению услуги либо за деньги, либо за компенсацию по тарифам, которые я озвучила. В таких условиях НКО, которые помогают именно незащищенным слоям населения, работать крайне сложно, происходит еще большее расслоение общества. Не должно быть все за деньги", — считает директор некоммерческой организации "Благое дело".

Региональная редакция ТАСС