Считанные недели остаются до начала первого за 11 лет межкорейского саммита. Руководитель представительства ТАСС в Сеуле Станислав Варивода отправился на север Республики Корея (РК), где может произойти первая историческая встреча Ким Чен Ына и Мун Чжэ Ина.
Призрачный терминал
Залы футуристичного здания из стекла и металла, которое вполне могло бы стать украшением любого порта, аэропорта или железнодорожного вокзала, приветствуют группу иностранных журналистов нетипичной для Южной Кореи пустотой и гулким эхом. Это Межкорейский транзитный терминал в восточной провинции Канвондо рядом с демилитаризованной зоной. И, похоже, это одно из самых безлюдных мест в стране, где более 50 млн жителей ютятся на небольшом клочке суши между трех морей.
Ведущие на север железнодорожные пути покрыты ржавчиной, а на четырехполосном шоссе не видно ни одного автомобиля. Внутри терминала молчат отключенные рамки металлодетекторов, пустуют стойки иммиграционного контроля, не звонят телефоны.
Огромное пространство, чем-то напоминающее своды гигантской пещеры, залито проникающим снаружи солнечным светом, но в них царит почти что осязаемая тишина. Ее нарушают лишь шаги двух солдат, в чьи обязанности входит охрана комплекса.
Оснащенный по последнему слову техники терминал, построенный в свое время за $13 млн, сейчас мог бы стать идеальной декорацией к фильму о зомби-апокалипсисе. Однако так было не всегда.
Между 2003 и 2008 годами, в дни так называемой "политики солнечного тепла" и беспрецедентного сближения Северной и Южной Корей, именно отсюда миллионы туристов отправлялись в КНДР, чтобы покорить живописные пики гор Кымгансан (Алмазные горы). Поездка через самую охраняемую в мире границу занимала меньше получаса — от терминала до отеля в Кымгансане всего 27 км.
Однако в 2008 году межкорейский туристический проект был заморожен после того, как гражданка Южной Кореи случайно забрела за границы гостиничного комплекса, где ее застрелил северокорейский часовой. С тех пор опустел и принадлежащий группе Hyundai отель в Алмазных горах, и Межкорейский транзитный офис. А последний гвоздь в крышку его гроба был забит в 2010 году, когда Сеул обвинил Пхеньян в атаке на корвет ВМС "Чхонан", в результате которой погибли 46 моряков. Южная Корея ввела в отношении Севера односторонние санкции, полностью запретив туристические обмены между двумя странами.
У Ге Гюн, представитель министерства объединения, занимающий пост директора Межкорейского транзитного терминала, в беседе с журналистами признается, что дел у него в последние годы не особо много. Жизнерадостный чиновник, в подчинении которого находится восемь сотрудников, кажется, очень рад визиту иностранных журналистов. "В основном наша работа сейчас сводится к поддержанию объекта в рабочем состоянии, — говорит он. — А еще к встречам с гостями, как вот сейчас". За спиной У Ге Гюна на стене виден огромный плакат с изображением тонущих в тумане гор Кымгансан.
Его подчиненные, которые стараются держаться подальше от камер назойливых репортеров, да солдаты в камуфляже — единственные, кто вносит хоть какое-то оживление в пустынный пейзаж.
Но есть надежда, что после десятилетия простоя — с 2008 года терминалом воспользовались немногим более двух тысяч человек — терминал вновь оживет.
Первый с 2007 года межкорейский саммит запланирован на 27 апреля. Первый в истории северокорейско-американский саммит может пройти уже в мае-июне. И если предыдущие встречи по большому счету закончились ничем — все достигнутые на них договоренности либо не были выполнены, либо оказались свернутыми в период последовавшего охлаждения отношений, — с нынешними переговорами многие южнокорейцы связывают большие надежды.
"После межкорейского саммита Сеул может отменить свои односторонние санкции", — считает У Ге Гюн. А если это мероприятие увенчается успехом, то за ним последует и встреча Ким Чен Ына с Трампом. "Большая часть санкций против Пхеньяна — американские, поэтому после саммита между Северной Кореей и США события могут начать разворачиваться даже быстрее, чем мы ожидаем", — полагает представитель минобъединения.
Подобные надежды в провинции Канвондо, для которой практическое сотрудничество с Севером — не пустой звук, лелеет не только У Ге Гюн.
Умирающая деревня
В уютной долине между живописных холмов, чуть в стороне от демилитаризованной зоны расположился небольшой поселок Мёнпха-ри — самый северный населенный пункт Республики Корея. Здесь в полутора сотнях миниатюрных домиков с оранжевыми и голубыми крышами, на многих из которых развевается южнокорейский флаг, проживает около 300 человек.
"У нас обитают в основном старики, больше трети жителей — пенсионеры, — рассказывает председатель сельсовета, 63-летний Чан Сок Гван. — Здесь почти нет молодых людей, все они разъехались искать счастья в больших городах".
На главной улице поселка виднеются два небольших отеля категории bed and breakfast для не обремененных лишними средствами путешественников, два магазина и один крохотный трактир. В лучшие годы, когда межкорейский туризм бил ключом, процветала и деревня. Жители продавали направляющимся в Кымгансан путешественникам местные экологически чистые продукты — рис, фрукты и овощи, и неплохо на этом зарабатывали. Однако в 2008 году все закончилось.
"С тех пор мы находимся в весьма плачевной ситуации", — говорит Чан Сок Гван. Зимняя Олимпиада в Пхёнчхане, кажется, дала деревне новый шанс. "Мы видим, что свернутые каналы связи с Северной Кореей, похоже, вновь начинают работать. Как житель Мёнпха-ри, я считаю новости о межкорейском саммите весьма обнадеживающими", — с воодушевлением замечает он.
Если трансграничный туристический проект с КНДР будет перезапущен, считает председатель, деревня вновь оживет. "Тогда мы бы смогли развивать гостиничный бизнес, общепит, торговлю. В противном случае все останется как есть сейчас, без особых надежд на развитие", — говорит он.
Бункер с видом на Алмазные горы
Из поселка мы направляемся к ближайшей и единственной достопримечательности района — выросшей словно гриб на вершине холма наблюдательной вышке, с которой можно в хорошую погоду разглядеть Алмазные горы на территории Севера. К счастью, воздух в этот день необычно прозрачен и по-приморски свеж — редкое явление в период весенних пылевых бурь.
Со смотровой площадки отлично видно заостренные пики Кымгансана, а чуть ближе — укрепленные районы демилитаризованной зоны и великолепные, но пустынные пляжи, отгороженные колючей проволокой под напряжением, — яркий символ разделенной надвое Кореи.
"Надеюсь, что Юг и Север смогут объединиться мирно и быстро", — говорит Кан Сок Хва, 20-летняя студентка одного из вузов города Тэгу, приехавшая со своими друзьями в расположенный неподалеку город Сокчо отдохнуть на море. "Мы боимся войны, особенно ядерной. Мы хотим жить в мире и мечтаем когда-нибудь побывать на Севере", — добавляет она под веселое хихиканье подружек.
Станислав Варивода