Бывший парашютист-десантник армии США Джозеф Байерли считается единственным солдатом Второй мировой, успевшим повоевать с гитлеровцами в составе как американских, так и советских войск. Самого его уже десять лет нет в живых, но о том, как он относился к войне и Дню Победы, корр. ТАСС побеседовал с его сыном - бывшим послом США в Москве Джоном Байерли.
- Ваш отец любил вспоминать о войне?
- На самом деле - нет. Мне кажется, большинству ветеранов - и американских, и российских, и других - трудно даже в памяти воскрешать тот страшный опыт. Рассказывать о нем родным, особенно детям.
Мой отец регулярно, каждое лето ездил на встречи с однополчанами. Вот там собирались люди, с которыми он реально мог вспомнить о том, что им довелось вместе пережить. И о боях, и обо всем остальном...
- Но ведь что-то, наверное, Вам все же было известно о том, как он воевал в Красной армии?
- Когда я рос, он об этом почти не рассказывал. А открываться понемногу стал в то время, когда я начал ездить в Советский Союз - в 1970-х. Вот тогда я от него и услышал об этом недолгом периоде - дней в десять или в пару недель, - когда он оказался в составе Красной армии, шедшей на Берлин (Байерли-старший бежал из немецкого плена, пересек линию фронта и вышел к советским частям - прим. ТАСС).
Наверное, отец счел, что к тому времени я стал достаточно взрослым, чтобы все правильно понимать. К тому же я сам работал в это время в Советском Союзе. Это тоже облегчало задачу.
- Друзьями среди советских солдат отец не успел обзавестись?
- В общем-то нет. Был же языковой барьер. По-русски он не говорил, только немного по-польски. К тому же в части, куда он попал, многие солдаты тогда сами были не русскими. Их набирали в Средней Азии, в отдаленных районах Сибири.
Он часто вспоминал, что ему, американцу, многие из новых сослуживцев казались похожими скорее на китайцев. Русское население к концу войны потеряло огромное множество мужчин.
Но во всех своих поездках в Советский Союз - начиная с 1970-х годов и затем в 80-х и 90-х - он всегда встречался с советскими ветеранами, посещал их организации. Искал кого-нибудь, кто мог находиться на том же участке фронта, что-то помнить.
Теперь-то мы знаем, какой ценой дался Советской армии, всему советскому народу тот последний штурм. Чуть ли не четверть всех боевых потерь пришлись на последние четыре месяца войны. Так что очень и очень многие из тех, с кем он тогда познакомился и мог подружиться, просто полегли после того, как сам он был ранен и эвакуирован в тыл.
- А известно, у кого он тогда воевал? В чьем полку, дивизии? На каком фронте?
- На Втором Белорусском. Насколько нам известно, он попал в одну из гвардейских танковых дивизий. И командовала танкистами женщина. Мы почти уверены, что это была знаменитая Александра Самусенко. Она погибла через считаные дни после того, как отца ранили (гвардии капитан А.Г.Самусенко умерла от ран в марте 1945 года, похоронена в Польше - прим. ТАСС).
- А я и не знал, что у нас женщины командовали танковыми частями...
- Опять-таки, как отец говорил, у русских к концу войны уже не оставалось мужчин...
- Как называли Вашего отца советские солдаты?
- Джо. Или даже "Йо". Имя-то у него было - как у Сталина.
- День Победы отец в послевоенные годы отмечал? Он для него много значил?
- Побольше, конечно, чем для большинства американцев. Не думаю, что американцы празднуют День Победы (произнесено по-русски - прим. ТАСС) в Европе так же, как россияне. Это и понятно. Просто по тому, кто где воевал.
А что касается отца, для него, пожалуй, более значимым был День поминовения, когда у нас чтят павших воинов. Он, кстати, тоже отмечается в мае - в конце.
Но, конечно, в нашей семье года не проходило без воспоминаний о том, что 8-9 мая 1945 года окончилась война. И в семьях других ветеранов - так же. Нам просто ближе, понятнее, что тогда на самом деле произошло и что это значило.
- А какой из семейных Дней Победы был самым памятным?
- Вне всякого сомнения, 1995 год. Они тогда с матерью и большой группой ветеранов сопровождали президента (Билла) Клинтона в поездке в Москву. Там была встреча с президентом (Борисом) Ельциным. И вообще они были до глубины души тронуты оказанным им приемом.
- Мы беседуем после просмотра фильма ("Они сражались за родину" Сергея Бондарчука по роману Михаила Шолохова - прим. ТАСС). У Вашего отца были любимые военные фильмы?
- На самом деле он военные фильмы не любил, особенно со взрывами, спецэффектами. Помню, мы в кино смотрели, как американские десантники выбрасываются с парашютом над Нормандией. Было показано, как некоторые самолеты загораются и падают. Реалистичная такая картина, "Братья по оружию" (Band of Brothers).
Мы с отцом ходили на премьеру. А он прямо посреди этой сцены поднялся и вышел из зала. Я пошел за ним, он мне на улице сказал: "Я все это в жизни видел. Что мне на экране-то смотреть?"
- А книги, песни?
- Книги - точно. Он был книгочей, перечел, наверное, все, что было написано о Второй мировой. Во всяком случае на английском. Конечно, и музыку тоже любил, и песни.
Кстати - и телевидение. Вот по телевизору он военные фильмы смотрел. Потому что картинка была очень маленькой - в размер экранов в то время. Ему это легче было воспринимать...
- Насколько я могу судить, американцы в целом плохо себе представляют, кто какую роль сыграл в той войне, какой вклад внес в Победу. А Ваш отец интересовался советской военной историей?
- Разумеется. В отличие от многих американских ветеранов, которые зачитываются повествованиями о сражении в Арденнах (Battle of the Bulge) или битве за Коррехидор (одно из решающих сражений Филиппинской операции 1942 года - прим. ТАСС), отец читал и некоторые российские исторические труды.
Помню, кстати, когда я в первый раз возвращался из СССР в 1977 году, привез ему мемуары (маршала Георгия) Жукова в переводе на английский. В "Березке" купил, на Кропоткинской. И он, по-моему, за одни выходные их осилил.
Он ведь мимолетно встречался с Жуковым, когда тот приезжал в полевой госпиталь, где отец находился после ранения. И маршал дал ему сопроводительное письмо, чтобы он мог добраться в Москву, в американское посольство.
- Да, история поразительная. Американцы вот, по моему опыту, иногда удивляются: и чего эти русские так зациклены на своей Победе? Что они все время назад в прошлое смотрят? А вам это понятно? Стоит об этом помнить?
- Конечно, стоит. Прежде всего, у нас, пожалуй, вообще нет такого права (мы-то на своей территории с подобным кошмаром никогда не сталкивались) - права судить, что и как хранят в своей памяти другие народы.
Ясно, что в советское время в эту тему привносились элементы официоза и пропаганды. Но, опять-таки, это россиянам судить, насколько это выходило за рамки того, что люди реально чувствовали. А не нам, не американцам.
Как в 1963 году сказал Джон Кеннеди, во всей истории войн ни один народ не переносил таких страданий, как советский народ в годы второй мировой войны. И это просто факт.
- История в наши дни политизируется, причем порой так, что я, например, подобного не ожидал. Это опасно?
- Ну, да. Политизация истории может использоваться в очень опасных, губительных формах. Демагогам удается порой ставить исторический опыт себе на службу. Наверное, Гитлер - лучший тому пример.
- В истории отношений России и США бывало всякое. Сейчас вот опять очень сложный период. Как нам из него выбираться?
- Надо упорно работать. Примерно так, как работали участники переговоров в Минске (над договоренностями по Украине - прим. ТАСС).
Необходимо, чтобы все стороны говорили правду - о том, что уже произошло за последний год и что продолжает происходить. И начать сознавать, что может случиться, если допустить на Украине политическую дестабилизацию или экономический развал. Это никому не нужно - ни в Европе, ни в Америке, ни в России.
И нам надо приложить все силы, чтобы всем вместе найти выход. Чтобы осталось позади то время, когда люди, которые должны приходиться друг другу родными или двоюродными братьями, убивают друг друга.
- А Вы сами на День Победы в Москву не собираетесь?
- Нет, я буду здесь. Но в некоторых юбилейных мероприятиях буду участвовать.
Но раньше я много раз присутствовал на торжествах в Москве. Будучи послом, с большой гордостью смотрел с трибуны, как американские солдаты в форме шли в парадном строю. Жаль, что на сей раз этого не будет.
А в 2004 году мы там были вместе с отцом. Тот день на Красной площади для меня незабываем.
Беседовал Андрей Шитов
(Вашингтон, ТАСС)