Глава департамента ЦБ: главное в борьбе с финансовыми мошенниками — неотвратимость наказания

Банк России начал проводить более активную политику по пресечению безлицензионных видов деятельности — финансовых пирамид, лжебанков, черных кредиторов. Для этого ЦБ создал специальные отделы в каждом из семи главных управлений и специальный хаб, контролирующий их работу. Результаты не заставили себя долго ждать: уже за первый квартал количество выявленных мошенников превысило прошлогодние показатели в разы. О том, какие виды мошенничества преобладают на российском финансовом рынке, почему мошенникам удается выманивать деньги у граждан и как с этим борется регулятор, в интервью ТАСС рассказал глава департамента противодействия недобросовестным практикам ЦБ Валерий Лях. 

— Насколько выросло за последнее время число финансовых пирамид?

— В 2017 году мы обнаружили 137 организаций, имеющих признаки финансовых пирамид, в 2016 году — 180, в 2015-м — 200. При этом на протяжении последних лет снижалось как количество финансовых пирамид, так и ущерб от их деятельности — с 5,5 млрд рублей в 2015 году до 0,8 млрд рублей в 2017 году.

А вот за первый квартал 2018 года мы выявили 45 организаций с признаками пирамид, и это на 50% больше, чем за такой же период прошлого года.  

— С чем связан такой всплеск?

— По данным одного квартала делать выводы о тенденциях сложно. Но мы связываем рост выявления пирамид, как, кстати, и других видов безлицензионной деятельности, во многом с тем, что в целом Банк России проводит более активную работу по этому направлению. Так, в начале этого года во всех семи главных управлениях образованы специальные отделы по противодействию нелегальной деятельности на финансовом рынке, в Краснодаре создан хаб, который координирует работу таких отделов. Мы предполагаем, что усиление региональной составляющей позволит эффективнее выявлять и пресекать мошеннические схемы на финансовом рынке, ведь зачастую они зарождаются как раз в регионах и кочуют из одной области или края в другой.

— Как чаще всего пирамиды строят свои схемы?

— Сейчас финансовые пирамиды чаще всего действуют в форме ООО, за первый квартал мы выявили 27 таких организаций. Еще девять пирамид использовали форму кредитных потребительских кооперативов, восемь действовали в виде интернет-проектов, и одна пирамида существовала в форме потребительского общества.

— Биткойны у строителей пирамид популярны?

— Популярны любые инструменты, которые в определенный момент вызывают наибольший интерес, находятся на слуху. Сейчас организуются схемы, предлагающие, по версии их создателей, биткойны или якобы созданные для ICO. Завтра появятся новые термины и определения — мошенники возьмут на вооружение их.

Причем с распространением технологий затраты создателей схем сводятся к минимуму. Ведь когда в интернете просят деньги будто бы на новые разработки, главное — обладать хорошими дизайнерскими либо презентационными навыками, чтобы сделать красивую картинку и продать ее. Раньше для организации схемы все-таки требовалось время хотя бы на раскрутку, теперь все решается проще — нарисовал картинку, снял денег, уехал. Продается не услуга, а картинка и планы, что когда-нибудь она станет реальностью. По этому принципу создаются так называемые хайп-проекты.

— Какие еще новые виды мошенничества вы выделяете?

— Одна из последних тенденций — распространение мошеннических франчайзинговых схем. То есть людей не просто заманивают в пирамиду, а предлагают им некий бизнес. Происходить это может примерно так: устраивается семинар под условным названием "Как стать молодым миллионером", его участникам настойчиво предлагают купить некую программу, сайт, владея которыми, будто бы можно заработать, в том числе продав их новым привлеченным людям. Суть в том, что такой сайт изначально будет заточен на предложение незаконных финансовых услуг, но покупатели "франшизы" зачастую понимают это только после того, как уже отдали деньги мошенникам.

— Есть цифры, сколько могут жить такие проекты, какие суммы им удается привлечь?

— Они в среднем живут около двух-трех месяцев. И это не всегда истории про маленькие деньги. Организаторы, как правило, обрабатывают небольшое количество людей, но с таким прицелом, чтобы те могли себе позволить вложить вполне приличные суммы — до 300–500 тыс. рублей в крупных городах.

— И народ несет такие деньги?

— Кто-то несет. Молодежь иногда просит деньги у родителей, занимает у друзей и знакомых. Аферисты играют на том, что большое количество молодых людей хотят заниматься предпринимательской деятельностью, но не умеют оценивать риски, не имеют необходимого образования и даже вообще представления о финансах. А их убеждают: "Только ты, ты это сможешь, мы с тобой заработаем!"

Это история про то, что, несмотря на всякие технические новации, по сути своей мошенничество несильно меняется. Появляются новые инструменты, а сам подход остается прежним. В первую очередь надо втереться к человеку в доверие, польстить "клиенту", рассказав ему, что он самый талантливый, самый умный, нарисовать блестящие перспективы. Это торговля мечтой, а в основе — игра на инстинктах: жадности, лени, а иногда безысходности.

— Вы говорили, что по данным первого квартала зафиксировали рост не только финансовых пирамид, но и других видов нелегальной деятельности. Каких?  

— Мы в первом квартале выявили 64 лжебанка, а за весь 2017 год — 17 таких организаций. Черных кредиторов за первые три месяца обнаружено практически столько же, сколько за весь прошлый год, — 1300 организаций (1344 организации в 2017 году). Выявлено 99 нелегальных форекс-дилеров, по 78 таким организациям мы направили в прокуратуру информацию для блокировки в судебном порядке их сайтов. Если сравнивать с прошлым годом, то за весь 2017 год было выявлено 129 сайтов лжефорексеров. 

Кстати, в том, что нелегалов выявляется больше, — заслуга и легальных участников рынка. Форекс-дилеры, участники микрофинансового рынка активно работают в этом направлении, взаимодействуют между собой и с нами. Это часть конкурентной борьбы — устранение организаций, предоставляющих услуги неконкурентным способом. И здесь сходятся интересы и участников рынка, и регулятора, и потребителя.

— По общему числу заблокированных сайтов в первом квартале тоже рост?

— За первый квартал мы сняли с делегирования 328 сайтов. За такой же период 2017 года — 163 сайта.

Мы здесь говорим о разделегировании сайтов, то есть лишении их доменного имени. Это не совсем то же самое, что блокировка, есть разница в терминах и самой процедуре, хотя для потребителя это и не имеет значения. 

— Как вы наказываете мошенников, когда их находите?

— Мы не наказываем, наказывают правоохранительные органы. Наша задача — как можно быстрее выявить организаторов схем, оформить материалы, передать их в правоохранительные органы. Причем мы стараемся действовать на опережение, выявлять мошенников еще до того, как они успели заработать на многочисленных жертвах. Для правоохранителей "наши" случаи довольно сложны — наработанной базы нет, не хватает специальных знаний, зачастую не очевиден ущерб и нет или мало пострадавших. Но мы постоянно контактируем с правоохранителями, помогаем им с экспертизой, проводим обучение. Процесс стал более эффективным, правоохранительные органы по нашим материалам работают оперативнее.

— Нет ощущения, что ваша борьба с мошенниками — погоня за призраками? Сегодня вы закрыли одно, завтра мошенник новое что-то открыл…

— Наверняка искоренить полностью, окончательно и бесповоротно мошенничество на финансовом рынке невозможно, как и мошенничество вообще. Но это не значит, что не надо ничего делать.

У нас здесь несколько задач. Во-первых, обеспечить неотвратимость наказания. Организаторы схем рассчитывают на безнаказанность, на то, что у них есть возможность незаконно собрать деньги и ничем при этом не рисковать. Чем эффективнее мы работаем и выявляем нелегалов, тем меньше у них возможности такой деятельностью. Во-вторых, мы делаем нелегальную деятельность менее доходной и потому менее экономически привлекательной. Например, если мошенники работают в интернете, то чем больше препятствий мы им ставим, блокируя сайты, вынуждая провайдеров проверять информацию и рекламу, которую они размещают, тем больше нелегалы несут расходов — им приходится вкладывать ресурсы, чтобы менять сайты, их дизайн, внедрять новые технические разработки и т.д. Расходы растут, окупятся они или нет — непонятно, а риск уголовного преследования высок. Наконец, мы приучаем людей к финансовой осмотрительности, содействуем росту финансовой грамотности у населения. Понятно, что все это — работа на длительную перспективу.

— А в ближайшей перспективе какие планы?

— Поскольку мы видим активный переход участников нелегального рынка в интернет, то планируем сконцентрировать усилия на работе с большими объемами данных (Big Data), делаем софт, который позволит нам быстрее выявлять и прекращать деятельность вредоносных схем.

Рассчитываем к концу года подготовить своеобразный обзор, карту распространения нелегальной деятельности по стране. Такими аналитическими материалами смогут пользоваться правоохранительные органы, они будут применяться для информирования населения об угрозах на рынке псевдофинансовых услуг, чтобы люди не попадались на удочку мошенников.

Беседовала Мари Месропян