Niletto: я хочу научить людей слушать музыку по-другому

​​​​​​​​​​​​​​19 февраля в рамках проекта "Студио" офис "Сберзвука" посетил новый гость — Данил Прытков, известный под псевдонимом Niletto. Накануне у артиста вышел новый альбом "Криолит", слушатели уже успели с ним ознакомиться и спешили поделиться своими мыслями на этот счет.

В прямом эфире генеральный продюсер аудиосервиса Сергей Балдин, редактор раздела культуры ТАСС Кадрия Садыкова и слушатели пообщались с Niletto, чтобы узнать о новой работе певца, его мыслях и переживаниях и о том, что будет в новом видеоальбоме артиста. Мы публикуем выдержки из этого большого интервью.

Сергей Балдин: Даня, начать хотелось бы с обсуждения твоего недавнего релиза "Криолит". Почему ты выбрал такой образ, такое настроение?

— Криолит — это абстрактный образ, через который я передаю свое состояние: холодное и закрытое. Лед и вода в этом альбоме имеют самое главное значение. Когда я написал эти треки, я очень четко видел визуальную концепцию, и скоро выйдет видеоальбом, который как раз и передает это настроение.

Криолит — это камень, минерал, который похож на лед. Есть песня, в которой я говорю, что я — монолит. Мой персонаж закрывается от всех, а потом рассказывает свои эмоции в музыке. За последние два-три года я стал очень безэмоциональным человеком. Когда нас впервые звали на серьезные шоу типа "Вечернего Урганта", мне было как-то нейтрально. Что бы ни происходило, я относился к этому так, будто это нормально. Да, это пришло, но нужно работать, нужно идти вперед, делать что-то, этот трафик событий вокруг себя обрабатывать и вывозить. Единственные яркие эмоции я испытал, когда недавно летал в Таиланд.

Я как-то пошел вечером один прогуляться по Таю, а там так интересно — иногда ты можешь встретить такие места, где вокруг вроде бы тишина, но открываешь дверь, а там — огромное заведение и мощная тусовка. Играет музыка. В общем, вышел я из клуба, атмосфера меняется на спокойную улицу. Я иду со своей бутылочкой в 7-Eleven, чтобы купить себе жвачку и попить. И вдруг слышу — играет "Любимка".

Представляете атмосферу? Я иду по улице в другой стране, и где-то играет мой трек, люди тусуются, и всем круто. Я туда захожу, оставляю у охранника свою бутылочку, говорю: "Это моя песня". Он, наверное, подумал, что я имел в виду "моя любимая". Я захожу — там какой-то мулат-диджей играет эту "Любимку". Я подхожу спокойно к диджею в очочках, в кепочке, говорю: "Это моя песня", показываю ему свой аккаунт в Instagram. Он такой: "Оу, щит!" — пятюню мне дает. Я минуту так постоял, трек закончился, я забрал бутылку и пошел дальше по улице.

Как будто я какой-то просто уличный тип, не знаю, бездомный, иду такой: "О, моя песня, я же ее пою!" Зашел в лютый клуб, там люди кайфуют, и ушел обратно. Я впервые кайфанул и ощутил весь результат этой песни, успеха. Песни, которая прогремела так широко. И я думаю: "Это ж надо так!" — и вспоминаю, как писал эту песню. У себя на Лагерной, дома, на микрофон за 9,5 тыс. рублей. А сейчас она играет в другой стране, и там люди тусуются.

Сергей Балдин: Когда я слушал твой альбом, то подумал: "Это то, что ты пережил? Или это то, что тебя волнует?" Это через тебя прошло или ты просто созерцаешь и высказываешься?

— Конечно, все, о чем я говорю, прожито, и более того, этот альбом — максимально настоящий, максимально открытый. В текстах есть очень откровенные вещи, которые обычно люди не говорят другим. Я думаю, что все, кто хорошо и близко меня знают, когда послушают этот альбом, эти пасхалки услышат, будут немножко шокированы.

Но это все из моего сердца, все настолько честно и сильно, что немало людей плачет под этот альбом. Хотя там вайб не очень нацелен на то, чтобы человек плакал: оформление и музыка очень атмосферные, но эти инструменты не уводят тебя в драму. Обычно люди слышат пианино, гитару, и это всегда трогает. Это инструменты для души, они тебя разносят до мурашек. А тут диджитал-синты, но при этом на их фоне, с тем текстом и тем смыслом, которые я вложил, тебя трогает.

Сергей Балдин: Если говорить о той музыке, которая у тебя была раньше, ее можно причислить к поп-музыке, широкоформатной. А здесь у тебя практически андеграунд в ряде песен, звучание очень модное, современное и цифровое. Очень сложное, и сложностью ты сразу заставляешь аудиторию напрягаться, и не все этого хотят, наверное. А заканчиваешь ты практически романсом. Как возможна электроника с романсом?

— В этом альбоме есть очень много контрастных элементов. Взять песню Sigh  — после нее идет песня "Лед", которая звучит абсолютно кабарешно, — это романс, баллада, по сути, шансон. Лютый контраст просто в музыке. 

Когда я делал видео на треки, у меня было мало времени на это. Нужно было найти ребят, которые помогут сделать видео. В итоге на попсовые треки я взял снимать тех, кто обычно работает с хип-хопом. На других треках я решил поработать с теми, кто работает с поп-музыкой. 

Сергей Балдин: Я видел много твоих работ, и у тебя есть хорошее ощущение того, что люди хотят видеть. Тебе удается снимать яркие кадры, которые висят в первую очередь не на декорациях и костюмах, а на тебе. Я не знал о твоем видео, которое должно выйти, но уверен, что тебе будет чем удивить. 

Я какое-то интервью твое короткое посмотрел, где ты говоришь, что хотел бы, чтобы этот альбом послушали именно в таком виде — от начала до конца, примерно как кино кто-то смотрит. То есть ты снимал кино?

— У меня в голове весь порядок песен в альбоме зависел от моего визуального восприятия, отчасти поэтому все видео разные. Какие-то сняты одним кадром на простую камеру с очень простым бюджетом, где-то мы сделали с графикой, где-то — анимация. У меня есть художник, который делал все обложки, рисовал вручную целый мультик.

По сути, это фэнтези-история про персонажа, который переживает разные эмоции. Его разносит до размеров большого гиганта — титана, который потом просто закрывается от всех и прыгает в океан. Он замерзает, и спустя какое-то время его находят в леднике и начинают изучать.

Сергей Балдин: Скажи, а ты не хочешь сделать такое выступление, только из новых песен в этом порядке и с тем же видеорядом?

— Эта идея давно у меня есть. Как эту музыку вообще можно подать людям? В рамках того плейлиста, с которым мы работаем сейчас на сольных концертах, — не сходится. Во многом это цельная история, и я вижу возможность сделать в Москве или Санкт-Петербурге небольшую презентацию альбома в формате большого экрана. Просто немного света, и ты смотришь концерт, видишь этот визуал на экране, весь альбом — от начала до конца, а я буду петь вживую.

Сергей Балдин: Почему решил перепеть песню Angels группы Morandi? 

— Человек с лейбла как-то маякнул, что у нас есть возможность перепевать песни других артистов. Эта песня для меня особенная, она у меня ассоциируется с определенным временем из детства. Я тогда мелкий был, мы с братом впервые пошли качаться в зал, и Angels присутствовала в моей жизни. Сейчас мне очень захотелось ее оживить. Дико красивая композиция, мелодия красивейшая.

Сергей Балдин: Но ты добавил туда новый кусочек.

— Да, когда в жизни происходят какие-то печальные, тяжелые моменты, порой ты не знаешь, почему они произошли и кто в этом виноват. В этой песне озвучивается проблема войны. Она может быть не просто между государствами или на улицах, а война может быть даже в любви. Война может быть с самим собой. И в любом случае человек хочет эту войну прекратить, если она в его жизнь ворвалась. Все хотят спокойствия.

Это песня о том, как можно вот так взять и все потерять. И ты спрашиваешь: "Мой ангел — автомат?" У каждого есть свой ангел-хранитель, который защищает тебя, а иногда разрушает. И у этого ангела есть очень жесткая сила, которой можно покалечить других и себя.

Кадрия Садыкова: Даня, скажи, пожалуйста, какую идею ты хотел бы передать своим слушателям и как ты думаешь, что они должны почувствовать? Вот ты рассказывал, что многие плачут, а ты ведь не пытался довести их до слез.

— Научиться чувствовать других людей, научиться им сопереживать. Чтобы на этом альбоме заплакать, нужно в него углубиться, послушать. Нужно уделить внимание тому, что человек хочет сказать. Несмотря на определенный формат, в моих песнях очень много взрослого текста, но иногда он абстрактен, поэтому люди могут придумать свое.

Например, в песне "Все равно буду в тебе" есть такая строчка: "Когда наши дети наши сомкнувшиеся веки будут целовать, я все равно буду в тебе". Смысл в том, что, даже когда нас похоронят, я все равно буду любить человека, от которого у меня эти дети. Есть очень странные переходы от фэнтези — мол, неважно, где мое тело найдут: "На Сатурне или между отмосткой и урной". Что бы ни произошло, я все равно буду любить.

Это взрослые и серьезные темы, понять которые можно, лишь углубившись. Этому и учит мой альбом — уметь сопереживать, уметь чувствовать других людей, их самые сокровенные и больные эмоции.

Кадрия Садыкова: Видео, которые скоро выйдут, наверное, еще больше смогут раскрыть эту мысль?

— Вот я не знаю. Конечно, есть цель добавить людям больше понимания, что я в это вкладывал, как я это видел. Чтобы этот видеоряд помог людям сильнее погрузиться в атмосферу льда. Лед может быть абстрактным чувством — холодом, а может быть визуальным — например, когда видишь заснеженные улицы зимой. Смотришь на них, и тебе уже холодно.

Но, с другой стороны, им может стать еще непонятнее, а мне не хочется все разжевывать. Этот альбом писался, чтобы заставить мою аудиторию научиться слушать музыку иначе. Понятно, что кого-то не нужно заставлять слушать сложные песни, находить в них смысл. Кто-то это просто не любит, и им это не нужно — они могут не слушать. А кто это любит, они, возможно, чему-то научатся. Решил поднагрузить людей, пусть они немножко подумают.

Кадрия Садыкова: Ты упоминал, что все видео будут разные по стилистике. Вы, создавая их, с командой чем руководствовались? Может, у вас была какая-то концепция?

— В этих видео есть ключевая связь, символ, который будет постоянно светиться в моменты моих эмоций. Будет начало, которое, по сути, является самым концом. Эти эмоции приводят к тому, что я вырастаю в буквальном смысле огромным и закрываюсь, а потом меня находят, в треке "Люминофор", в первом видео. Меня нашли и изучают.

Точно так же люди изучают меня, когда слушают мои песни, как будто в лаборатории какое-то существо непонятное. А вообще я не человек, я с другой планеты, только не говорите никому, пожалуйста.

Кадрия Садыкова: Кого ты считаешь одним из самых главных исполнителей в нашей стране или за рубежом прямо сегодня? Кто сильнее всего влияет на культуру?

— Из девушек это Юля Зиверт. Из ребят — Скриптонит. Очень сильно повлиял на жанр, на музыку. Наверное, больше всего музыка влияет на молодое поколение, а самые юные тинейджеры сейчас слушают хип-хоп. Эта музыка стала очень мелодичной, очень разнообразной.

Сам я могу послушать какую-то несерьезную песенку ноунейма, могу послушать какой-нибудь старый трек "Басты". Я не очень много слушаю чужую музыку, на меня больше влияет моя музыка, которую я делаю. 

Вопросы от гостей

— Хотела бы задать вопрос про последнюю композицию — трек "Сказать". Он достаточно личный, такой холодный, вырывающий эмоции. Насколько было легко этот трек включить в альбом и поведать о своих переживаниях, проблемах и бедствиях юношества? Насколько ты был готов? Долго ли готовился к тому, чтобы этот трек слышали все?

— Если говорить про то, насколько я был готов, трудно ли мне было принять то, что я сейчас поделюсь сокровенным с людьми, — с этим проблем не было. Я люблю это делать, причем в разных формах, просто здесь получилось более открыто. И оно все как-то накопилось — хотелось эмоции сложить и людям рассказать, чтобы они почувствовали их.

Проблема была в том, как правильно подать эту песню и передать эти чувства. Изначально она должна была длиться шесть с половиной минут. Просто отдельно подать эту песню было бы не так интересно, четко и больно. А в рамках истории с альбомом и визуалами это работает точнее. Я не видел ее синглом.

Так получилось — на самом деле просто. Мне легко выражать эмоции и чувства. Говорить о них всему миру. Такие эмоции ощущает каждый человек, у всех они есть. Когда все знают о твоих слабостях, становится сложнее вывозить, потому что ты уязвим. Но так ты становишься сильнее. Если ты со своими слабыми местами на виду у всех вывозишь эту жизнь — это максимально сложный квест.

— Ты всегда рассказываешь, что хочешь, чтобы мы что-то поняли или услышали. А что тебя привело к тому, чтобы написать такой альбом? 

— Я люблю такое делать. Здесь я захотел помузицировать о чем-то сложном. В какой-то сложной форме подать свои самые сильные эмоции. Мне нравится такой формат. Мне нравится разная музыка, в этот раз она такая. Я и до этого писал такую музыку. Просто два года после "Любимки" я пел какие-то определенные песни, которые люди от меня ждали, потому что они видели меня таким. А та музыка, которую на самом деле я любил писать, — я по ней соскучился и решил сделать ее в этот раз.

— На самом деле очень крутая музыка, особенно песня "Лед" меня поразила.

— Эта песня могла быть с Александром Яковлевичем Розенбаумом. Но по времени немножко не успевали, мне нужно было сдавать альбом. Мне очень хотелось до конца найти с ним связь, коннект и все-таки сделать эту песню с ним. Я надеюсь, возможно, такая версия все-таки будет.

— В какие моменты ты чувствуешь себя абсолютно счастливым? 

— Это же простой вопрос вроде бы. Вот тебе для счастья что нужно? А ответить на простой вопрос очень сложно. Есть очень кратковременные моменты эйфории, когда ты испытываешь очень яркий всплеск. А если говорить про счастье, я дико счастлив, когда пишу песню и когда у меня что-то получается. И когда я сам во время написания песни могу заплакать.

Для меня счастье — это просто когда есть возможность заниматься самыми любимыми делами, при этом не переживая о том, что есть какие-то темные островки, о которых стоит беспокоиться. Благополучие близких и возможность заниматься любимым делом.

— Хотел бы ты как-то изменить мир? Если да, то как? 

— Этот вопрос дико актуален для меня. Я не буду на него отвечать, просто знайте, что я постоянно об этом думаю.

— Расскажи о своих планах на пять лет. 

— В ближайшее время я хочу просто отдыхать, не летать на самолетах и не давать концерты. Писать новые песни, заниматься спортом, сделать ремонт у мамы в доме — это на ближайшие несколько месяцев.

А на пять лет… Я не планирую так далеко. За это время хочется приблизиться к главной цели, которая есть у меня в голове. И попутешествовать. 

— Вопрос по поводу сольника в "Крокусе". Все ли получилось так, как планировалось, или что-то пошло не по плану? Какие ощущения и мысли были во время подготовки к концерту, на самом концерте и после?

— Для меня сольник в "Крокусе" прошел не как какое-то глобальное событие, где много людей и более сильное шоу, я все воспринимал просто как концерт. Мы до этого гастролировали очень много, поэтому у меня и голос был вообще не готов петь на сольнике в "Крокусе". Но это чисто физический момент, с этим ничего не сделаешь. Плохо, наверное, спел, но энергию дал.

До этого мы очень много гастролировали, и неважно, какая была площадка или город, сколько было человек — мы везде максимально выкладывались. И когда я ехал на этот концерт, я себе изначально сказал, что буду выкладываться, но не буду из себя выжимать какую-то лишнюю раздутость из-за того, что это мой самый большой концерт. Я просто чувствовал себя комфортно, просто был собой, как и на предыдущих концертах. Чтобы сохранить этот уровень энергии, немножко сдержанный, здесь за меня вывозили другие моменты: свет, декорации, ребята на батутах. Это все как раз усиливает концерт. Для этого люди как раз и ходят на большие концерты в столице — чтобы увидеть шоу. А я был собой и дополнял все это, и все вокруг дополняло меня.