Глава "Автоваза": планируем разработать новый кроссовер на обновленной платформе Vesta

За последние три месяца российский   "Автоваз" возобновил выпуск большинства моделей автомобилей, производство которых было приостановлено из-за проблем с поставками комплектующих. О новых проектах производителя, о том, сколько машин было выпущено за прошедший период и почему "Автоваз" не планирует перезапускать производство Lada X-Ray рассказал в интервью ТАСС в рамках Восточного экономического форума президент компании Максим Соколов.

— Максим Юрьевич, какие впечатления у вас от форума в этом году?

— Как всегда, динамично. Даже спать не хочется или, вернее, некогда. Но, в любом случае, форум — это площадка для встреч, для дискуссий, для новых партнеров и соглашений. И всё это уже реализовано нашей командой.

— Прошло не много времени с момента перезапуска конвейера "Автоваза". Какое количество автомобилей уже удалось произвести?

— Прошло, вы абсолютно правы, не так много времени. Мы начали выпуск с Lada Granta, в июне всего выпустили 7 тысяч автомобилей, в июле - 10 тысяч. В июле возобновили выпуск Lada Niva Legend, а следом в августе Niva Travel.

Всего в августе мы произвели почти 19 тысяч автомобилей. Много это или мало? Если говорить о конкретных моделях, например, Lada Granta, то это на 80% больше, чем произведено в июле текущего года и на 130% больше, чем в августе 2021 года, когда в состав акционеров еще входила Renault. При этом, 19 тысяч автомобилей, которые мы произвели за счет вот этих трех моделей, — это примерно столько же, сколько было произведено всем "Автовазом", включая автомобили Renault, в августе прошлого года. Мы вышли фактически на прошлогодние показатели. Всего в 2021 году "Автоваз" выпустил 433 тысяч автомобилей. Во втором полугодии этого года мы произведем около 140 тыс. автомобилей, а в следующем году акционерами и советом директоров поставлена задача произвести даже больше, чем было в 2021 году — 500 тысяч автомобилей.

— Если говорить о текущем годе, на какие продажи рассчитываете?

— Мы всё, что планируем произвести, планируем и продать. Никогда не работаем на склад. Сейчас мы точно ориентированы вместе с нашим маркетингом на сбалансированный спрос и предложение.

— А финансовых показателей каких ожидаете по итогам 2022 года?

— Давайте не будем бежать впереди паровоза. Зависит от того, как будет выполнен производственный план. Я так говорю не потому, что мы не уверены в своих силах. Дело в том, что ежедневно возникают определенные риски по блокировке поставок тех или иных компонентов. Ежесуточно у команды "Автоваза", у инжиниринга, у закупщиков, у логистов находятся на контроле от 100 до 300 деталей, которые могут быть заблокированы. Вот в такой атмосфере, как говорится, как на вулкане, мы живем.

— А какие компоненты наиболее подвержены "блокировке"?

— Не буду говорить, поскольку эта тема связана с  коммерческой безопасностью. Потому что блокировка поставок даже самого маленького компонента может вызвать остановку конвейера. Мы этого не допустили, хотя риски такие с мая месяца были каждую неделю. И это тоже показывает зрелость и профессионализм работы команды "Автоваза", поскольку речь идет даже не о подсанкционных комплектующих, а о самых обычных, которые по тем или иным причинам могут быть не доступны. Вернее, причина везде одна — это попытка геополитического давления на нашу страну и на партнеров по бизнесу, которые работают с Россией. Поэтому нам приходится где-то быстро локализовывать производство компонентов, где-то переориентировать наши цепочки поставок, искать новых партнеров и обеспечивать новую логистику. Всё это мы делаем в рамках нашей ежедневной работы, но при этом думаем о будущем, о завтрашнем дне и о среднесрочной перспективе.

— Какие автокомпоненты на сегодняшний день "Автовазу" уже удалось локализовать?

— Приводные ремни, седла клапанов, коннекторы, пружины подвески, многие другие компоненты, которые сейчас проходят апробацию. Важно не только найти, но и обеспечить необходимое качество при замене каждого компонента. Здесь мы опираемся на достаточно длительные, но необходимые процедуры, чтобы не уронить качество наших автомобилей. Мы производим автомобили по тем стандартам, по которым они производились в последние 5 лет. И в случае каких-либо подозрений мы останавливаем отгрузку всей партии, дополнительно перепроверяем её. Только когда убедимся, что она соответствует стандартам, выпускаем её на рынок.

— Производство каких моделей "Автовазу" еще только предстоит перезапустить?

— Я уже сказал о тех моделях, которые сегодня выпускаются. Завтрашний день — это восстановление производственной линейки. Это модель Lada Largus, которую на рубеже 2022-2023 годов мы постараемся снова поставить на конвейер. А весной следующего года перезапуск уже на тольяттинской площадке обновленной Lada Vesta. Это тоже амбициозная задача, тем более что мы оптимизируем своё производство именно в Тольятти, переведя туда выпуск Lada Vesta из Ижевска, чтобы обеспечить необходимый объем выпуска. Скорость и производительность конвейеров в Тольятти гораздо выше, чем в Ижевске.

— Ранее в ходе форума вы заявили о новом семействе Lada Granta и новой модели на базе Lada Vesta. Что это за проекты и на каких платформах будут выпускаться эти автомобили?

— Мы планируем выпустить целое семейство так называемой "Новой Granta": и универсал, и седан, и универсал Cross на глобальной платформе CMF-B, которая досталась нам от предыдущих акционеров — Renault, и будет нами доработана.

— Не так давно вы объявили о планах по выпуску электромобиля — Lada E-Largus. Когда может быть запущено серийное производство этой машины?

— В отличие от всех других презентованных электромоделей разных марок, эта модель будет иметь достаточно высокую степень российской локализации, в этом будет ее конкурентное преимущество. Запуск серийного производства — это очень сложная задача, поэтому конкретный ответ на вопрос я пока не давал бы. Ведущие автоконцерны запускают новый автомобиль за три-четыре года, заранее готовясь к этому. Мы ставим перед собой более амбициозные цели. С учетом того, что обычный Largus уже производится у нас долгое время, мы рассчитываем, что нам потребуется меньше времени. Первые прототипы планируем представить на рубеже 2022-2023 годов. Опытную партию выпустить в рамках следующего года. Когда вопрос дойдет до серии — это больше вопрос к рынку. После опытной партии готовность к серийному выпуску прослеживается достаточно четко.

— Сколько будет стоить электромобиль?

— Мы понимаем, что электромобиль стоит дороже, чем автомобиль с двигателем внутреннего сгорания. В этом его конкурентный недостаток. Есть много преимуществ, но цена сегодня является основным фактором. И, как правило, это порядка 30% стоимости автомобиля. В теории, можно говорить о том, что E-Largus будет стоить на 20-30% дороже, чем версия с ДВС. Это базовый принцип сегодня в мировом автопроме. Largus — это не только пассажирский автомобиль, но и LCV (легкий коммерческий транспорт — прим. ТАСС). Поэтому предполагаем, что именно в таких крупных агломерациях, как Московская, Петербургская, Краснодарско-Ростовская, Приволжская электромобиль будет пользоваться спросом в бизнес-сегменте. Наши производственные планы по Lada e-Largus будут зависеть от того, насколько будет масштабен платежеспособный спрос с учетом, может быть, программ лизинга, временной аренды, а не только прямой продажи.

— Ещё одна модель — Lada XRay. Когда планируете перезапустить производство?

— Отвечу коротко: никогда. Мы не планируем возобновлять его производство, поскольку слишком большой комплект автокомпонентов, используемых в данном автомобиле, заблокирован сегодня для поставок. А модельный ряд семейства не такой широкий — всего лишь две модификации. Просто экономически неэффективно ни нам, ни нашим поставщикам будет тратить серьезные инвестиции на запуск этой модели. Именно поэтому было принято решение в развитие данного модельного ряда выпустить кроссовер на собственной платформеVesta, который будет выпускаться буквально через несколько лет.

— Если говорить об автомобилях Renault, которые ранее на площадке "Автоваза" выпускались, планируете ли вы когда-нибудь к ним вернуться?

— Конкретно под маркой бренда Renault — нет. Сами модели тоже. Но некоторые разработки, в том числе, платформы мы будем использовать.

Всё, что можно использовать, мы будем использовать, ни от чего не отказываемся. И это наш принцип, что "Автоваз" — это высокоэффективная компания, основывающая свою деятельность на бизнес-решениях.

— Вы недавно возобновили производство машин с подушками безопасности. Это российские наработки или новые поставщики из дружественных стран?

— И то, и то. Подушки безопасности производились, в том числе, и в России. Весь вопрос был в комплектующих. Мы очень внимательно подходили к замене поставщиков и обеспечению должного качества стандартов безопасности. Но достаточно быстро справились с этой задачей и уже с августа месяца автомобили Lada Granta оборудуются в базовом варианте подушкой безопасности, а при желании клиента такая подушка ставится и на пассажирское кресло. Тем не менее, говорить о критически важных компонентах или так называемом технологическом суверенитете сегодня необходимо — таковы реалии жизни.

— Ждать ли снижения цен на автомобили "Автоваза" в этом году?

— Оно, в принципе, произошло. Особенно если мы говорим о программах, которые сегодня реализуются при поддержке Минпромторга (программа льготного автокредитования), то это снижение цены для конечного потребителя, по крайней мере, для отдельных категорий, в размере  20%, а в ДФО даже 25%. По этой программе в прошлом месяце мы продали 60% наших автомобилей Lada Granta. Мы очень рассчитываем, что и в следующем году эта программа тоже будет действовать. Её даже можно расширить на другие категории граждан, например, на ветеранов, или разрешить использовать материнский капитал в рамках программы. В следующем году по нашим предположениям на неё было бы неплохо заложить те же самые 20 млрд рублей или даже чуть больше, с учетом увеличения объемов производства Lada. Если инфляция останется стабильной, то, по крайней мере, цены расти не будут. Упадут они или нет? Скорее этот вопрос находится за пределами формирования себестоимости в автомобильной отрасли. Это вопрос геополитики. Если мы вернемся в ту реку, из которой уже ушли далеко, то может быть. Но это маловероятно.