Заместитель гендиректора "Роснано": приоритетный источник финансирования — частный капитал

— Какие активы остались в портфеле "Роснано"? Какие из них вы могли бы выделить?

— У нас есть сильные компании, реальные национальные чемпионы в своих отраслях — фотонике, энергетике, электронике, машиностроении, фармакологии. По сути, это более 40 уникальных промышленных технологий и предприятий.

Например, владимирское предприятие "РМ Нанотех" — единственная российская компания среди мировых производителей мембранной продукции для водоподготовки, очистки воды промышленных предприятий, сточных вод и полигонов (ТБО), а также опреснения морской воды. Оно производит наноструктурированное мембранное полотно и рулонные мембранные элементы для обратного осмоса, нанофильтрации и ультрафильтрации с точностью фильтрации до уровня 0,0001 микрона. Два года назад мы согласовали инвестиционный план и запускаем уже вторую производственную линию в этом году, причем за счет средств, которые компания сама себе заработала, — это сотни миллионов рублей.  

Есть саранские "Оптиковолоконные системы" — первый и единственный в стране завод по производству оптического волокна. На базе продукции этого актива новые линии связи протянутся от западных до восточных границ, если конкретнее — от Торжка и Санкт-Петербурга до Находки и Владивостока.

Есть указание президента России о его дальнейшем технологическом развитии, на чем мы сейчас сосредоточены в плане будущего "Роснано". И нам уже удалось многого добиться: построена бизнес-модель проекта, определен объем будущего спроса на продукцию, восстановлены прерванные цепочки поставок, собраны запросы и намерения потенциальных партнеров — как поставщиков сырья, так и тех, кому передается готовая продукция компании для следующего передела, достигнуты договоренности с новыми "якорными" потребителями.

Можно выделить компанию "Акванова Рус", технология которой позволяет заключать активные органические вещества в нанокапсулы (мицеллы) диаметром в 30 нанометров, используемые в пищевой промышленности. Такая рациональность в разы сокращает себестоимость антиоксидантов, витаминов, других пищевых добавок и БАДов. Что важно, в этом году выручка компании выросла на 85%. И мы видим, что этот рост будет продолжаться.

В этом же ряду лидеров стоит и "Русский кварц" — единственный в РФ производитель высокочистого кварцевого концентрата с долей мирового рынка в 7%. Сейчас, кстати, мы готовим аукцион по этой компании. Кроме этого, еще можно вспомнить компании "Плакарт" и "Элвис-Неотек". И это еще не все.

— Очень большой разброс по специализации и по масштабам. Что влияет на выбор компании, из которой вы выходите, по каким критериям идет отбор?

— Мы не выходим из компаний. Мы, как подростка в трудном возрасте, проводим их через "долину смерти". На языке инвесторов этим термином называют неокупаемый период жизни компании, когда первые вложения сделаны, продукт запущен, но прибыли еще нет, а операционные затраты превышают возможности. Именно в это время большинству проектов не удается выжить в агрессивной среде — они гибнут, так и не дождавшись отклика рынка. Так вот, чтобы сопроводить проект через этот сложный период, "Роснано" задействует все возможности группы — предоставляет инфраструктуру ускоренного прототипирования и внедрения, формирует новые рынки и модели потребления на стыках существующих отраслей, стимулирует аппетиты наиболее прозорливых инвесторов, засидевшихся в теплых банковских вкладах. Тем самым мы переводим компании на более высокую ступень развития.

Кроме того, "трудоустраивая" компанию (в пользу профильного стратегического инвестора), мы не забываем ее, а, наоборот, усиливаем с ней синергетические связи — дополняем компетенциями Фонда инфраструктурных и образовательных программ, усиливаем разработками наших наноцентров, оказываем консультационную поддержку на уровне "Роснано".

В свою очередь, компании, актив которых мы расширяем за счет стратегического инвестора, могут воспользоваться инфраструктурой, созданной группой "Роснано", — сетью наноцентров и стартап-студий для проверки бизнес-идеи и технологий без риска, который несет в себе их внедрение в рамках работающих предприятий, программами подготовки персонала, которые разрабатываются ФИОПом (Фонд инфраструктурных и образовательных программ — прим. ТАСС).

Наша экосистема — это сеть из восьми наноцентров, то есть, по сути, технопарков в разных городах страны, и стартап-студий — а их уже 22, в которых открыто уже 346 стартапов. Благодаря вот этой экосистеме мы, продавая свою долю в компании, не прощаемся с ней. Мы стараемся оставаться полезными даже после того, как акционерное владение с нашей стороны заканчивается. И конечно, нам очень важно чтобы компании, которые технологически уникальны для России, все-таки не были спекулятивно проданы, а служили на благо развития страны.

Раньше портфель "Роснано" можно было сравнить с винегретом, который, как вы правильно заметили, представлял собой пеструю мозаику никак не связанных активов. Мы проанализировали их и структурировали так, чтобы они дополняли друг друга. Неоднородность активов группы "Роснано" сегодня трансформируется в структуру, похожую на соты. Синергия достигается на уровне технологий, источников исходного сырья, логистики, инженеров, ученых и лабораторий.

Наш подход состоит в том, чтобы рождение научных идей, разработка множества вариантов технических решений, их апробация, внедрение и дальнейшее совершенствование рассматривались как единый процесс проектирования нового актива, полезного и рационального. Задача нашей проектной команды заключается в том, чтобы обеспечить функциональную устойчивость актива при различных внешних угрозах за счет беззатратных технологических процессов.

— Можете привести пример таких "умных" сделок?

— Недавно компания завершила сделку по выходу из стратегически значимого для страны актива — группы компаний "Новомет", которая специализируется на разработке и производстве решений в сфере механизированной добычи и сервиса оборудования по всему миру (производитель установок электроприводных центробежных насосов — критически важной для нефтянки продукции). Покупателем выступил челябинский производитель оборудования для нефтегазовой отрасли, судостроения и энергомашиностроения — "Конар".

Мы не просто передали актив стратегическому инвестору, а, по сути, вернули его в Россию и встроили в "Конар", создав мощный технологический машиностроительный кластер, усилив компетенциями и научно-инженерной школой ФИОПа. И эта работа велась в полном соответствии с целями Стратегии развития российской обрабатывающей промышленности, согласно которой до 2035 года доля российского оборудования в структуре нефтегазового бизнеса должна составить 90%. Недавно глава Минпромторга Денис Мантуров заявил, что доля отечественного нефтегазового оборудования, используемого в РФ, по итогам 2024 года может увеличиться с 65 до 70%. Считаем, что в этом есть и наша заслуга.

Другой пример — компания "Хевел", из капитала которой мы вышли в конце 2018 года. Сделка принесла нам около 8 млрд рублей чистой прибыли, но это не главное. Важно то, что мы вырастили компанию фактически с нуля, создали прототип отрасли солнечной энергетики в России и инженерную школу, которая сейчас живет своей жизнью и успешно развивается. И на примере компании "Хевел" мы видим, что инвестиции "Роснано" начинают прорастать, углублять компетенции и специализацию. Так, в январе 2024 года компания "Хевел" запустила при участии президента РФ завод по производству кремниевых пластин для солнечных батарей. Кроме того, в рамках группы "Роснано" есть технологические стартапы, занимающиеся разработкой технологии тонкопленочных гибких солнечных батарей, которые интегрируются прямо в здания. Это активно растущий сегмент рынка солнечной энергетики, ключевой элемент концепции дома с нулевым углеродным выбросом. Они позволяют использовать поверхности и архитектурные элементы здания, не только крыши, но и фасады, навесы, а в перспективе и окна для генерации электроэнергии.

Из компании "Вириал" мы вышли в прошлом году, получив за нее почти в 2,5 раза больше, чем вложили. За последние три года мы сумели создать на базе "Вириала" центр компетенций режущего инструмента для отечественной станкостроительной промышленности. Мы запустили процесс импортозамещающего производства полного цикла, сейчас он развивается уже без нас. Результатом станет увеличение мощностей завода по некоторым позициям не менее чем в шесть раз. Уже в 2023 году продажи твердосплавного режущего инструмента выросли на 70% по сравнению с 2022 годом и достигли 1,1 млрд рублей.

— Некоторые проекты, запущенные "Роснано" в последнее время, впоследствии перешли в ФИОП, вы уже упомянули, что эта организация стала центром концентрации компетенций и научно-технической экспертизы для "Роснано". Какую роль в деятельности компании сегодня играет ФИОП?

— Исторически ФИОП — научно-образовательное ядро "Роснано". Сегодня это стартовая ресурсная площадка для перезапуска ранее инициированных и запуска новых проектов через стартапы и новые технологические компании. Примеров масса.

"Лиотех": несмотря на то что де-факто компания не ведет хозяйственную деятельность, все накопленные компетенции, опыт и инжиниринговый состав были сохранены в рамках "Техноспарка" (технопарк с нанотехнологической направленностью, 100% "дочка" ФИОП). В будущем материально-техническая база наноцентра и наработанные партнерские отношения "Роснано" с ведущими производственными и научными организациями могут быть использованы для реализации нового проекта создания в России собственного производства натрий-ионных систем накопителей энергии и замещения импорта.

Развитие ветроэнергетики в стране началось с нашего ульяновского наноцентра. Оценив результаты ветроизмерений, команда Ulnanotech активно участвовала в корректировке федеральной программы ДПМ (программа поддержки развития возобновляемых источников энергии), сделав ее рыночно-ориентированной, интересной для прихода в отрасль крупных индустриальных игроков, каким и стала международная компания "Фортум".

Команда Ульяновского наноцентра выполнила трансфер технологии изготовления композитных лопастей Vestas и запустила промышленное производство. Лопасти были использованы на ветрогенераторах в Калмыкии, Ростовской и Астраханской областях. ФИОП инвестировал в этот стартап около 500 млн рублей и в 2021 году продал свою долю со значительной прибылью.

Еще один пример — инвестиции ФИОП помогли создать первую российскую энергетическую газовую турбину большой мощности ГТД-110М, когда мы фактически взяли с полки списанную советскую разработку и довели ее до производства. В сотрудничестве с ФИОП и "Интер РАО" специалисты ОДК смогли превратить корабельный агрегат разработки советских времен в современную высокоэффективную турбину для работы на электростанциях в составе парогазовых энергоблоков. Она предназначена для использования на генерирующих объектах Единой энергетической системы России. ГТД-110М уже введена в эксплуатацию на ТЭС "Ударная" в Краснодарском крае. ФИОП инвестировал в проект около 1 млрд рублей. В 2023 году был подписан термшит с "ОДК-Сатурн" о выкупе доли фонда.

Кстати, этот продукт премьер Мишустин отдельно упомянул в ежегодном отчете об итогах работы правительства, который он представил в Госдуме. И не случайно: новая турбина — результат совместной работы, в которой, помимо "Роснано", огромное значение имело участие правительства и "Ростеха". Они поддержали перевод и адаптацию решения в энергорынок. За что мы им очень благодарны.

Силами ФИОПа был запущен новый фонд "Логистика энергии" для инвестиций в электродвижение и его компоненты. На первом этапе инвестфокус фонда будет сосредоточен на уже состоявшихся компаниях, с устоявшейся бизнес-моделью, зарекомендовавших себя в создании стационарных, мобильных и тяговых накопителей энергии. Но уже сейчас мы ведем несколько команд, которые занимаются разработками ячеек на основе разных типов электрохимии. Нам не надо гнаться за тем, чтоб воссоздать всю отрасль. Мы должны быть супертехнологичными и находить те звездочки, которые обязательно выстрелят и станут серьезными серийными производствами. И это не только ячейки (их доля в большом комплексном продукте может составлять всего 5%), но и системы управления батареями и передачи данных (особенно в больших стационарных системах), шины, сервисы расчета жизненного цикла, новые бизнес-модели и так далее.

В партнерстве с группой "Техноспарк" уже создали стационарные и мобильные накопители энергии для "Россетей". Сделали литийионные накопители энергии для первого отечественного контактно-аккумуляторного маневрового электровоза ЭМКА2, которые прошли приемочные испытания и готовы к серийному производству в России.

В основе всех перечисленных проектов помимо технологий лежит идеология обновленного "Роснано". Все наши проекты решают задачи не только технологического, но и социального развития. Если говорить о накопителях, то они применяются для того, чтобы запасти энергию, когда она доступная и дешевая, и выдать, когда в сети ее дефицит или она подорожала. Батареи для ЭМКА2 дают существенную экономию ГСМ (горюче-смазочные материалы — прим. ТАСС) и снижение эксплуатационных расходов. То есть наши технологии значительно повышают надежность и качество услуг, предоставляемых системной энергоснабжения и транспортом, при этом сокращая их стоимость.

— Вы перечислили инженерные разработки, которые невозможны без серьезной научной базы. Откуда она взялась, ведь "Роснано", по сути, инвестиционный фонд. Вы используете НИОКРы портфельных компаний?

— Мы используем все доступные нам ресурсы, часто генерируем их сами. Если говорить о науке, то мы активно развиваем математическое моделирование материалов и процессов. Это одно из самых перспективных направлений, которое тесно связано с технологиями и производством. Группой "Роснано" в 2021 году был создан Центр компетенций по цифровому моделированию новых материалов, который начал системную работу в области материаловедения, аккумулирует знания и ищет способы получить от них максимальную пользу. Мы организовали разработку и проведение семи образовательных программ в области матмода для металлургии, традиционной и солнечной энергетики, производства лазеров, получения, хранения и транспортировки водорода. В них участвовали ведущие исследовательские университеты страны и отраслевые институты Российской академии наук вместе с индустриальными заказчиками.

Другое ключевое направление — инфохимия. На днях стартовал заключительный этап Национальной технологической олимпиады по этой теме. Она рассматривается в рамках олимпиады впервые. В командных инженерных соревнованиях участвует 31 школьник из семи российских регионов. Фонд инфраструктурных и образовательных программ стал одним из партнеров мероприятия.

— "Роснано" позиционировалась фактически как международная компания, в портфель которой входили десятки зарубежных компаний. Сейчас всплывают неприятные детали ряда проектов. Действительно ли можно говорить, что компания перевернула страницу, связанную с международной деятельностью?

— Я считаю, что наука космополитична и не может быть полностью заперта в каком-то одном пространстве. Нельзя построить забор для информации. За годы своего существования "Роснано" действительно превратилось в международный бренд — многие инвестиции осуществлялись совместно с иностранными партнерами и структурировались через иностранные юрисдикции. До сих пор в портфеле сохраняется значительное количество иностранных активов, однако владение и управление ими в последние годы, конечно, осложнилось.

Яркий пример — "Оксиал", крупнейший в мире производитель одностенных углеродных нанотрубок. Головная компания всемирно известного холдинга в настоящее время домицилирована в Люксембурге, ее акционеры тщательно сторонятся связи с Россией, пытаясь перезапустить производство за границей на российской умственной и материально-технической базе. Сначала вывезли часть уникального оборудования из России, теперь вывели все производственные активы и R&D (Research and Development — прим. ТАСС) за периметр компании, в которой у "Роснано" есть пакет акций. Но для новой команды самым удивительным стало то, что вся интеллектуальная собственность, созданная в российских академических институтах (патенты, ноу-хау и все остальное) российскими учеными, зарегистрирована на иностранные компании — сначала в Австралии, потом в упомянутом Люксембурге.

То есть уникальный в мировом масштабе продукт лишен российского происхождения, и сейчас вдобавок Россия лишилась самого актива. Компетентные органы уже занимаются этой проблемой, и мы им активно помогаем. Но сама ситуация обоюдоострая. Мы уверены, что в странах, где в международных сделках уважают английское право, не станут работать с жульем, ведь если аферисты так повели себя по отношению к компании, с руки которой были вскормлены, значит, точно так же переступят и через интересы инвесторов, независимо от их паспортов. Понимание обязательно придет, это лишь вопрос времени.

Так или иначе, самое важное в "Оксиале" мы не только сохранили, но и приумножили — весь коллектив разработчиков, технологии. В контуре "Роснано" продукты на их основе для энергетики, транспорта и строительства продолжают развиваться, чтобы в дальнейшем они могли быть использованы как в РФ, так и за ее пределами.

Тем не менее продуктовое и технологическое сотрудничество с иностранными компаниями продолжается, оно выгодно обеим сторонам. Это хорошо заметно по фармакологическим проектам "Роснано". Наши "Новамедика" и "Фармсинтез" на начальных этапах тесно сотрудничали с иностранными компаниями, но к настоящему моменту достигли автономности и способны к воспроизводству актуальных и востребованных рынком препаратов. За три года специалисты нашего актива вывели на рынок один из наиболее востребованных в мире препаратов против мигрени "Релонова", разработали и зарегистрировали два препарата для лечения болезней ЦНС (один из которых не имеет аналогов в России, а другой — в мире), создали инновационный препарат "Миорел" для лечения болезни Альцгеймера.

"Роснано" всегда находило разработки мировоого уровня и на основании них создавало производства в России, привлекая отечественных конструкторов и технологов для развития национальной базы. Продукция той же "Аквановы" изначально основывалась на немецких технологиях, но со временем компания самостоятельно выработала и внедрила новые улучшенные продукты. "Оптиковолоконные системы" прошли тот же путь, начав с использования оборудования и технологий финно-австрийской Nextrom Oy. Это работает и в обратную сторону — продукция "Новомета" используется в 33 странах мира, компания "Профотек" разработала уникальное оборудование для металлургических предприятий в Индии и даже для международного экспериментального термоядерного реактора ITER.

— Недавно ваш финансовый директор упомянул о новом этапе развития компании. Расскажите, пожалуйста, о нем подробнее.

— Параллельно с деятельностью по финансовому оздоровлению, оптимизации операционных расходов и продаже активов исторического портфеля "Роснано" реанимирует прежние проекты и запускает новые бизнесы. Мы привели показатель соотношения риска и прибыли (RR) к положительному значению, а внутреннюю норму доходности инвестиций (IRR) — к рекордному за весь срок существования компании (около 10% за три последних года, за весь инвестиционный цикл — около 4%).

Сценарии развития зафиксированы в стратегии "Роснано" до 2030 года, принятой СД (советом директоров — прим. ТАСС) в июне 2021 года. Предполагалось, что по завершении фазы работы с наследием (оптимизации продажи активов портфеля для запуска нового инвестиционного цикла) компания перейдет к привлечению в новые проекты частных инвестиций и массового инвестора. Обновленному "Роснано" больше не потребуется бюджетное финансирование в прежнем объеме.

В рамках этой стратегии мы запустили инвестиционную холдинговую компанию "Эфир", которая объединяет инновационные, технологические, продуктовые решения в сфере переработки и утилизации различных видов отходов. Это не просто портфельная компания в классическом смысле. Это объединение научных, бизнесовых и инвестиционных команд для создания востребованных продуктов на рынке. Мы стремимся содействовать сотрудничеству и инновациям, чтобы вызывать положительные изменения в отрасли управления отходами, что в итоге приведет к более чистому, экологичному и устойчивому будущему, изменит текущие механизмы и паттерны переработки отходов, создаст новые локальные ниши. Кстати, передовая технология плазмохимической деструкции, предназначенная в первую очередь для уничтожения опасных медицинских и ветеринарных отходов, недавно прошла государственную экологическую экспертизу.

В целом мы работаем над восстановлением научно-технологической школы с опорой на преданные забвению советские решения. У нас есть уверенность, что пора стряхнуть пыль с библиотечных полок и вернуть в оборот новые старые технологии, которые помогут избавиться от внешней зависимости и избыточной усложненности технологических процессов.

— Откуда брать средства на эти инвестиции?

— Согласно новой стратегии "Роснано", приоритетным источником финансирования будущих проектов перспективной фазы является частный капитал, а не бюджетные средства, хотя бюджетная составляющая также возможна, но уже не будет определяющей, как это было на заре "Роснано".

Подчеркну, что все научно-технологические заделы в 2021–2023 годах созданы за счет привлечения частного капитала, в том числе с помощью собственных инвестиционных платформ. Такая риск-ориентированная инвестполитика призвана не только разделить риски участников, но и вовлечь операционных партнеров с достаточным уровнем экспертизы, мотивировать менеджмент в рамках партнерских программ, привлечь стратегов с доступом к рынку потребителя и капитала и, конечно же, массового инвестора, которому государство отводит значимое место в будущих инвестициях в быстрорастущие технологические компании.

"Роснано" без бюджетных инвестиций в рамках собственной стратегии уже создало заделы на сумму свыше 100 млрд рублей, что превышает долг АО "Роснано", однако управление такими проектами в рамках стратегии и соответствующей фазы "Перспектива" предполагает частные инвестиции. Мы твердо убеждены, что технологический рывок возможен только на основе капитала, но при поддержке, в том числе финансовой, государства на фоне дефицита источников и инструментов наукоемкого инвестирования в стране.

Как вы знаете, с 2022 года "Роснано" запрещено участие в новых инвестиционных проектах, в таких обстоятельствах трудно найти инвестора, который обычно стремится разделить риск инвестиций с крупным партнером, которым является "Роснано". Поэтому коллаборация — опыт "Роснано" и возможность формировать рынки, частные инвестиции, эффективное корпоративное управление на основе доходности и риска, а также скорость принятия решений могут, по нашему мнению, создать синергию для многих крупных предприятий, значимый эффект на уровне государства и обеспечить возможность делать эти проекты без привлечения или с минимальным государственным финансированием, не превышающим 25% капитала. То есть новое "Роснано" сначала создает продукты, привлекает сторонние инвестиции, выводит их на положительные показатели и только потом приглашает государство, предлагая взять контроль до 25%, в случае если технология является критической для страны.

Точно можно сказать, что больше не будет банковского капитала с государственными гарантиями — это прошлое "Роснано". Теперь команда нацелена разделить риски владения и управления со своими партнерами, рисковать рублем. Мы считаем, что это позволит привлечь по-настоящему заинтересованных инвесторов в наши будущие проекты. Неизменным остается только ядро, или сущность, "Роснано" — научно-технологические инвестиции, такого опыта проб и ошибок и глубокой экспертизы, пожалуй, нет больше ни у кого, и потерять их было бы большой неудачей для государства.

— Готов ли бизнес инвестировать в проекты обновленного "Роснано"?

— Разумеется, появляющиеся сообщения о неопределенности будущего "Роснано" влияют на интерес потенциальных инвесторов, но он сохраняется — в отношении как текущих, так и перспективных проектов.

О положительном восприятии трансформации компании бизнесом свидетельствует пример проекта федерального оператора электродвижения Hyper. В 2023 году компания привлекла 350 млн рублей, из которых 127 млн рублей — от более чем 800 миноритарных инвесторов в рамках размещения акций на инвестиционной платформе, остальные средства (более 200 млн) вложили корпоративные инвесторы. В ближайшее время компания готовится к вторичному обращению.

В технологические компании, объединенные под брендом "Эфир" (банк чистых технологий утилизации), частные инвесторы вложили уже более 1 млрд рублей. В ближайшие годы ожидаются инвестиции еще на несколько милллиардов рублей. И что интересно — потребность в технологических решениях "Роснано" испытывает не только бизнес, но и государственные компании. Важно освободиться от старого "банковского" наследия, то есть завершить начатое три года назад финансовое оздоровление и сформировать положительный образ новой российской компании "Роснано". На мой взгляд, важно, чтобы государство оставалось в высокотехнологических отраслях. Это устоявшаяся мировая практика, уже имеющая значительные положительные примеры реализации в нашей стране. Сила государства в загоризонтном видении, в амбициозном стратегическом целеполагании, в повышении стандартов производства и потребления, в создании кадрового резерва. Такая сила направлена на создание полезных и необходимых продуктов — продуктов, делающих жизнь людей лучше, легче, безопаснее. Это и есть инвестиции в загоризонтные технологии, технологии завтрашнего дня. В перспективной фазе стратегии "Роснано" сосредоточится именно на них.