Апты Алаудинов: сейчас идет решающий бой СВО

— Апты Аронович, спасибо, что в своем сложном графике нашли время на интервью. Начнем с ситуации на линии соприкосновения в Курской области. Как вы ее оцениваете?

— Обстановка была очень тяжелая, когда мы зашли сюда. На тот момент самое сложное заключалось в том, что мы не могли понять, где находится противник. Я сюда заехал с двумя своими беспилотными отрядами, и мы этими двумя отрядами за сутки полностью установили, кто где находится, где противник, где наши. Зайдя сюда общим количеством около 200 человек, смогли выстроить линию, подтянуть соседей.

Только на одном участке на суджанском направлении в первый день мы совместно с нашими смежными подразделениями уничтожили 32 единицы техники, во второй день — 20 единиц техники, в третий — 13 единиц техники. И пошло-поехало: 10–15 единиц техники мы сжигали каждый день. В последние дни противник начал уже бояться продвижения своей техники, потому что мы сжигаем очень много техники и не даем особо разгуляться у нас на территории.

И получается, сейчас у нас идет планомерное уничтожение ресурсов противника и живой силы.

Я считаю, что на данный момент обстановка, если смотреть на то количество ресурсов с нашей стороны, которые задействованы, — она абсолютно рабочая, прогнозируемая. За эти три недели противник понес ощутимые потери и в технике, и в живой силе. Я так думаю, что долго вряд ли они вытянут.

— Получается, что за счет ситуации в Курской области, того, что ВСУ сюда направили свои наиболее подготовленные, элитные подразделения, у нас сейчас есть определенные успехи и на других направлениях?

— В принципе, оно так и есть. Сюда были переброшены самые оснащенные подразделения, которые оснастили за счет западной техники. Огромное количество танков, бронированных транспортных средств.

Все вооружение, которое у них только было, — это все было направлено на курское направление для того, чтобы этими силами зайти уже на территорию Курска, взять атомную станцию, которая находится непосредственно под Курском, в Курчатове. И таким образом планировалось заставить Россию, во-первых, снять наши силы и средства со всех участков фронта, ну и поставить нас на колени, заставить пойти на переговоры на своих условиях.

Ни одна боевая единица, которая у нас находится на тех участках, где наши силы на данный момент наступают, не была снята. И мы малыми силами сумели остановить противника и нанести ему сокрушительный урон. А за счет того, что мы не сняли наши ресурсы с других участков фронта, донецкое направление уже пошло вперед, наши силы пошли вперед, и противник уже посыпался.

— Какие преступления против мирного населения приграничных районов Курской области совершают ВСУ?

— У нас очень много информации, мы много материала выдаем о том, что происходит на этой территории. Много женщин, детей, стариков расстреляно украинскими формированиями. Говорить о том, что они (солдаты ВСУ — прим. ТАСС) как-то даже по-человечески относятся к мирному населению, не приходится. Мы везде находим доказательства того, что реально украинские формирования себя ведут как фашисты.

Мы все равно, даже сегодня беря кого-то в плен, не издеваемся над ними. И когда у людей встает вопрос "они наших там убивают, что-то делают, а мы почему их жалеем или еще что-то?", я всегда говорю — ну а какая будет разница между нами, если мы будем себя вести так же, как они? Мы все равно должны осознанно для себя понимать, что мы не можем и не имеем права себя вести так же, как они. Потому что мы сегодня освобождаем украинское население от того ига, сатанизма, которое над ними нависло. И как освободители мы себя ведем по достоинству, сохраняя им жизни, давая им возможность осознать, понять то, что произошло. Они же не являются таковыми, они же не освободители. Это уничтожители. И они себя, естественно, ведут как фашисты.

Но за это все будет спрошено. Мы должны помнить те времена, когда в 1945 году завершилась Вторая мировая война, и даже в этом случае Советский Союз себя вел с немцами намного гуманнее, чем те же самые Европа и Америка.

— Ранее вы затронули тему беспилотников. Как сейчас обстановка с дронами? В целом СВО — это война дронов. Курское направление — это, наверное, самый главный участок, где их количество запредельное?

— У нас это [беспилотное] направление было действительно достаточно сильно развито, потому что мы изначально осознали, что если мы не будем развивать беспилотную авиацию, то не сможем вытянуть в этой войне. И изначально создали свою школу, которая называется Беспилотная школа спецназа "Ахмат", где мы готовим не только наших бойцов, а помогли подготовить бойцов очень многим подразделениям. И от нас уходили уже подготовленные беспилотчики и по FPV-дронам, и по самой беспилотной авиации. И за счет этой школы мы сумели сделать так, что каждое наше подразделение оснащено своим отрядом беспилотных систем.

Наши беспилотные подразделения очень серьезные акценты внесли в уничтожение противника и в его остановку. Здесь основную роль сыграли именно беспилотники: наши беспилотные отряды, беспилотники 2-й бригады спецназа и беспилотники ССО (Сил специальных операций — прим. ТАСС). Это три подразделения, которые основной удар по противнику нанесли в первый период.

— Кто сейчас здесь, на данном направлении, воюет против нас? Что это за люди? Вы много берете пленных, в том числе и мобилизованных. О чем они рассказывают?

— Изначально, когда первые силы входили, среди них было много иностранцев. Скажу, что такой серьезный акцент они сделали на этот прорыв. Задействовали очень большое количество и иностранцев, и лучшие силы, которые у них есть, которые были самыми оснащенными, самыми подготовленными. Я так думаю, что очень серьезный процент этих иностранцев и самых подготовленных их сил и средств они уже потеряли.

Я могу перечислить бригады, которые на нашем участке мы зафиксировали: 61-я бригада, 80-я бригада, 82-я бригада, 95-я бригада, 92-я бригада. Это все, что непосредственно было на нашем направлении, и сейчас тоже они остаются.

Когда мы выбиваем те батальоны, которые находятся на нашем направлении, они их выводят, заводят другие батальоны других бригад, и вот таким образом у них идет своего рода ротация по мере уничтожения сил, которые завели. А эти бригады в основном состоят из мобилизованных, которых они мобилизовали и подготовили за последние три-четыре месяца. В основном это люди, у которых как такового боевого, военного опыта нет.

— Встречаются ярые нацисты, как, к примеру, запрещенный в РФ нацбатальон "Азов"?

— Есть у нас пленные из "Азова" тоже.

— То есть "Азов" тоже участвует?

— Конечно. Давайте прямо говорить: того "Азова", который изначально, в начале СВО, был, почти нет. Этот "Азов" уже в небытие, он уже у Бандеры гостит (ликвидирован — прим. ТАСС). А теперь это лишь название. Сегодня это люди, которые, попадая к нам в плен, сразу же становятся поварами, все плачутся, рассказывают, как их насильно заставили пойти в армию, воевать. Таких прям упертых, идейных я среди них еще не видел.

У них сразу же приходит осознание того, что их обманули, что их закинули как мясо. Поэтому я так думаю, что сегодня уже тот качественный, количественный состав, который был изначально, уже совсем другой.

— Кажется, что в украинской армии только водители остались.

— Еще повара, водители, бедолаги. (Смеется.) Воевать-то некому.

— Кто управляет сейчас войсками Украины? Это украинское командование или НАТО?

— Мы должны перестать себя тешить иллюзиями, что мы воюем с украинской армией. Мы и воюем с блоком НАТО. Блок НАТО воюет с нами непосредственно через украинские формирования, но что эта операция, что все операции, которые за все эти три года были, — это все заготовки комитета штабов НАТО. И удивляться тому, что мы противостоим НАТО, нам не нужно.

Получается такая картина, что весь космический блок, все спутники, которые есть у НАТО, — они все работают в интересах Киева. РЭБ, техническое оснащение, все формирования, которые могут снять какую бы то ни было информацию в онлайн-режиме, — из блока НАТО. Они все работают на украинские формирования, информируя их, руководя ими, управляя. Непосредственно на передовой нам противостоит какой-то хлопчик с автоматом, пулеметом, а реально за ним — люди, которые ведут прокси-войну с Россией через этих украинцев, которых они взялись уничтожить, провоевав до последнего украинца.

— С Курской областью нам удалось обыграть НАТО, не оттянув войска с других направлений?

— Я опять повторюсь: больше чем уверен, что этот год завершит всю кампанию. Я, когда раньше говорил об этом, понимал, что в этом году это должно все завершиться, но я не мог понять, каким образом это все случится, потому что нам надо было каким-то образом эти боеспособные подразделения, их технику, ресурсы уничтожить. И если честно, с одной стороны, осознание того, что СВО в этом году завершится, у меня в голове было по всем расчетам. С другой стороны, я не мог понять — а как оно завершится, если столько у них ресурсов.

Да, у них сейчас есть еще резерв, ресурс, мы это понимаем. Они пытаются этим ресурсом нанести еще один удар. Но происходит сегодня на фронте то, что у них полностью вся линия посыпалась и наши подразделения пошли уже вперед, ежедневно освобождая по несколько населенных пунктов. Та картина, которая произошла с теми силами, которые были заброшены на Курск, уже дает им понять, что не так все будет просто.

Я так думаю, что мы вместе дружно попытаемся просчитать, что они собираются сделать, за счет чего мы сможем уже окончательно завершить эпопею с украинскими формированиями, нанеся еще один удар. Я в начале этого года говорил, что мы готовимся к тому решающему бою. Сейчас решающий бой как раз и происходит. Я думаю, что этот решающий бой и завершит историю СВО. Россия выйдет из этой СВО победителем.

— Как вы считаете, на какой линии завершится СВО?

— Я так думаю, что всю Украину мы не будем пытаться забирать. И изначально не собирались мы забирать всю Украину для того, чтобы поставить точку в СВО. Причем на условиях, когда блок НАТО будет унижен и поставлен в такое положение, в котором он абсолютно будет недееспособен против России. И, понятное дело, поставить эту точку [надо] таким образом, чтобы мы сумели добиться тех целей, которые изначально ставились перед началом СВО. Нам где-то придется останавливаться на каких-то рубежах и уже заключать какой-то договор.

Если мы с вами помним, Владимир Владимирович [Путин] буквально недавно предлагал некие условия, и когда произошло уже это событие (атака на Курскую область — прим. ТАСС), и он, и все сказали, что все, теперь уже эти условия для нас неприемлемы. Потому что каждый период времени, который мы вынуждены с ними воевать, освобождая определенные территории, — этот период времени, он уже делает неприемлемыми для нас условия, на которые мы были согласны еще вчера.

С 2014 года, когда ЦРУ непосредственно проплатило переворот на территории Украины, изначально мы как государство были на условиях, чтобы оставили русскоязычное население, русскоязычные регионы не унижали, не оскорбляли и дали им возможность жить со своим языком, со своими условиями жизни, быта. Но как мы с вами помним, изначально [Киев и Запад] не пошли на эти условия. Потом, когда уже [они] начали воевать против Донбасса — восемь лет войны против Донбасса, — были условия просто перестать воевать, дать им какую-то автономию, возможность, чтобы они жили. На это они тоже не согласились.

Ставки с каждым днем растут. И с нашей стороны ставки растут, потому что мы потеряли энное количество своих бойцов для того, чтобы они выполнили эту задачу. Понятное дело, что, понеся такие потери, уже никто не собирается останавливаться и отдавать им эти территории.

Чем позже они это осознают, тем меньше у них будет территории и тем меньше у них будет возможности с нами торговаться и о чем-то договариваться.

— Вы ранее говорили, что НАТО готовится к открытому конфликту с РФ. Как человек военный, изучающий военную историю, расскажите: что будет после СВО?

— Россия — слишком лакомый кусок, слишком богатые территории. И глобальный мир, который сегодня пытается получить все ресурсы, которые только есть у человечества, и имеющий желание пользоваться этими ресурсами бесплатно, никогда не оставит в покое Россию. И будет всегда пытаться развалить Россию, всегда будет пытаться победить. 

Сегодня и блок НАТО уже истощен. Даже попытавшись победить Россию через Украину, он понес очень большие потери в вооружении, в технике. Руководство этого блока понимает, что им надо определенное время для того, чтобы восполнить эти ресурсы, вооружения, технику, оснащения. И какой-то период перерыва они будут пытаться для себя выиграть. 

Скажем, тот же самый блок НАТО, их армия — они реально странные. Армия, которая строится уже на системе ЛГБТ (движение признано экстремистским, запрещено в РФ — прим. ТАСС), за себя уже говорит. О каком духе можно говорить или о какой устойчивости, если это психологически реально ненормальные люди?

— Общались недавно с одним летчиком. Он сказал интересную фразу, что сейчас российские летчики — лучшие в мире по простой причине, что у них больше всего боевого опыта. Справедливо ли это, по вашему мнению, касательно сухопутных войск, спецназа?

— Боеготовые подразделения любого направления, имеющие самый богатый и большой опыт в мире, — это российские войска. Мы тут можем не акцентироваться ни на летчиках, ни на спецназе, ни на пехоте. Если мы возьмем любое направление, мы сегодня имеем опыт апробирования всех ресурсов, которые есть в мире, непосредственно на передовой. Такого опыта, как у нас, нет ни у кого. И это факт. На сегодняшний день Российская армия — самая боеспособная армия в мире.

— Вы много берете трофеев. Что можете сказать про вооружение, которым сейчас воюет Украина, западные образцы вооружения?

— Скажу так. Как бы ни декларировалось, что украинские формирования укомплектовываются какими-то современными вооружениями, еще чем-то, этого я не вижу. Украинцы как воевали, так и воюют до сих пор с автоматами Калашникова и теми же самыми советскими образцами вооружения.

А технику, которую собрали и им дали, — в основном это техника 50-летней давности.

Им абсолютно без разницы, сколько украинцев погибнет, сколько русских погибнет. Их это абсолютно не волнует никак. Им нужно продать максимальное количество оружия.

Для того чтобы это все уничтожить, собрав со всего блока НАТО, им надо было потратить огромные деньги, потому что утилизация этого вооружения требует огромных денежных средств. А они вышли из этой ситуации другим путем. Они это все собрали и отдали Украине, оценив ту первоначальную стоимость, которая изначально была заложена, когда это все выдавалось на вооружение этим подразделениям.

Украина будет уже платить полностью своими землями, потому что, скажем, те же земли Украины сегодня не принадлежат украинцам. Сегодня хозяева основных земель Украины — это компания BlackRock и такие же [американские] компании. Они владеют почти всем, что сегодня есть на Украине. И самой Украиной тоже владеют уже они.

— Завершающий вопрос. Вы сказали, что против нас воюет весь блок НАТО. А что делать с Владимиром Зеленским после нашей победы?

— Я надеюсь, что, когда он попадет нам в руки, над ним будет суд. Я не соглашусь ни с одной мерой для него, кроме как виселицей. Я считаю, что он должен быть повешен. Именно вот эта мера для него является непосредственно заслуженной за все эти деяния, которые он совершил.

— Спасибо.

— Хотел бы еще немного обратиться через вас к жителям России. Большая часть людей в нашей стране живут и думают, что война — это где-то там и что она их не касается. Есть такая категория людей, которые так думают. Победа России в этой СВО однозначна. Единственное, встает вопрос, когда это все завершится, когда будут у нас парады побед, когда те герои, которые героически отдавали свои жизни, их будут чтить, когда те герои, которые сегодня находятся на передовой, будут стоять на этих парадах побед. И тогда ваши дети спросят у своих отцов и матерей: "Папа, мама, чужие отцы — они герои, они воевали за Россию. А вы чем тогда занимались?" У меня один вопрос. Что вы на это им ответите?

Как вы будете потом смотреть в глаза детям своим? Если даже вы не находитесь на передовой, вы должны болеть за своих братьев и сестер, которые сегодня воюют против фашистов, сатанистов, словом, делом. Даже если вы просто будете ходить и молиться, это тоже называется "воевать".