Олег Фомичев: развитие инноваций в фешен-индустрии — это перспективно

Замглавы Минэкономразвития РФ Олег Фомичев рассказал в интервью ТАСС о перспективах развития инноваций в РФ, о поддержке малого и среднего бизнеса, а также о готовящемся законопроекте, который позволит торговать алкоголем в интернете.

— Добрый день. Олег Владиславович, первый вопрос посвящен теме Российской венчурной компании (РВК). Тема инноваций — одна из широко обсуждаемых на этом форуме, и хотелось бы знать, во-первых, кто станет новым гендиректором РВК, а во-вторых, какие планы ставятся перед венчурной компанией. Изменятся ли они после смены руководителя?

— На первый вопрос ответ такой. Мне бы тоже очень хотелось знать, кто будет генеральным директором РВК. 12 претендентов, отобранных по рейтингу на экспертном голосовании, мы вызывали на очное собеседование перед большой комиссией. Комиссия проголосовала. Все эти рейтинги мы представили в правительство. В правительстве до сих пор идут консультации. Но нам обещают, что консультации закончатся, возможно, в начале следующей недели. И тогда мы будем готовы объявить победителя конкурса. Но, учитывая факт, как это все затягивается, не возникает сомнений, что это действительно конкурсный отбор. Круг достаточно узкий остался в рассмотрении по итогам голосования. Но все равно это три человека минимум. Кто из них будет выбран, я пока сам затрудняюсь сказать.

— А когда можно ждать объявления результатов?

— Я надеюсь, мы объявим на следующей неделе. Это решение будет приниматься правительством.

— По поводу работы РВК. Какой вы ее видите на будущее? Будет ли что-то меняться в корпорации?

— Безусловно, будет меняться. На самом деле основные направления, которые мы планируем совместно с РВК на перспективу, они уже в деятельности компании так или иначе присутствуют. Вопрос в том, чтобы новую стратегию выстраивать уже с большими акцентами на эти направления.

Первое направление, которое останется, — это развитие венчурного финансирования, оно определяет миссию РВК. Только мы хотим его расширить в сторону развития рынка "умных денег". Это не только создание венчурных фондов, но и работа с венчурными инвесторами, с экосистемой и другое. То есть мы хотим, чтобы это направление стало более интеллектуально наполненным. Не просто чтобы РВК давала деньги и забывала, куда она их дала, и только получала прибыль. Мы уже отошли от той концепции, но хотим сделать это еще более гибким инструментом.

Два других направления, — это, безусловно, направление, связанное с национально-технологической инициативой, так как на базе РВК сформирован проектный офис НТИ. Эта деятельность РВК даже не в части проектного офиса, а самого РВК, все равно будет поддерживаться, потому что венчурные фонды будут создаваться, в том числе и для того, чтобы компания НТИ и компании, которые хотят участвовать в НТИ, могли получать венчурные финансирования.

Третье направление — это мы реализуем поручение председателя правительства по интеграции со "Сколково". Мы предприняли достаточно шагов совместно со "Сколково" по объединению усилий, а не объединению самих организаций. Организации останутся, безусловно, разными. Объединению усилий по тем направлениям, где такое объединение возможно. Это создание венчурных фондов, совместных со Сколково, которые будут в основном ориентированы на те стартапы, которые "Сколково" "подращивает" в рамках своей экосистемы.

Это очень сильная интеграция всех программ, которые связаны с развитием экосистемы, реализацией инноваций, потому что они, честно говоря, все-таки друг друга дублировали в определенной степени. Мы хотим это дублирование убрать, хотим сделать их за счет объединения усилий более комплексными, полными, более работающими. И еще одно направление — это физический переезд РВК на территорию "Сколково", потому что, когда "Сколково" задумывалось, предполагалось, что это будет такая инновационная площадка, сгусток всего, что у нас есть в инновационной активности в стране. Вот сейчас проект "Сколково" подошел к такой стадии, когда там наконец-то появились помещения, строения, здания, люди. И туда, в принципе, теперь целесообразно перемещать и остальные институты развития.

— То есть это такая "силиконовая долина"?

— Да, это та концепция, которая была изначальной, к которой все скептически относились. Но сейчас она приняла видимые очертания. И мы, безусловно, будем так же поддерживать это начинание РВК. Мы надеемся, что сможем переехать уже до конца года. Возможно, если там будут проблемы с окончанием ремонта, это произойдет в начале следующего. В любом случае этот процесс уже начат, все договоры заключены и работы по оборудованию офиса РВК в Сколково уже ведутся.

— А будет ли меняться, скажем, штатная структура РВК в связи с расширением функций?

— Такие технические вопросы, я думаю, будет решать вновь назначенный руководитель РВК. Совет директоров, который я возглавляю, будет осуществлять общий контроль. Но вообще это компетенция исполнительных органов корпорации. Задача совета директоров и Министерства экономического развития — это общестратегические направления.

— Еще один вопрос в продолжение темы инноваций. Он посвящен национальной технологической инициативе, в частности таким фешен-проектам, как "умные колготки", самозавязывающиеся кроссовки. Будет ли развиваться индустрия фешен-инноваций?

— На самом деле это очень большая потенциальная индустрия, действительно, очень много инноваций. Чем быстрее инновации доходят до потребителя и чем больше рынок, тем они интереснее для инвесторов и для самих инноваторов. Рынок моды огромный. Причем себестоимость продукции, которая продается под модными брендами, в разы отличается от конечной стоимости, по которой приобретает покупатель. Это дает очень большую маржу. И очень многие, если мы говорим об одежде, модельеры уже сейчас реально смотрят в сторону и новых материалов, которые дают определенные свойства одежде, и микроэлектроники.

Например, последнее, что я слышал: дизайнеры аксессуаров очень заинтересованы в развитии гибких экранов, потому что хотят в том числе создавать украшения, браслеты, сережки и так далее с экранами, которые меняют изображения и так далее. То есть тут пространство для обсуждения точно есть, но когда мы увидим эту дорожную карту, я не знаю, это не ко мне вопрос.

— Следующий вопрос касается рынка интернет-торговли. Речь идет об алкоголе и его реализации через интернет. Есть ли вероятность, что соответствующий законопроект будет внесен до конца года? На каком этапе разработки он сейчас?

— Этот вопрос обсуждается уже достаточно давно. Я по поручению правительства возглавляю межведомственную рабочую группу по регулированию алкогольного рынка. Минэкономразвития не является разработчиком этого законопроекта. Его разрабатывает Минпромторг, который в правительстве отвечает за сферу торговли. Мы, безусловно, в этом процессе участвуем и периодически эту тему обсуждаем на разных этапах в нашей рабочей группе.

Проблем здесь несколько. Я не могу сказать, когда точно этот законопроект будет внесен и будет ли он внесен до конца года, потому что это в компетенции Минпромторга. Но содержательные вопросы, безусловно, готов прокомментировать, потому что это вопрос сейчас в сообществе весьма обсуждаемый. С одной стороны, есть некая концепция Министерства здравоохранения о том, что чем меньше каналов продажи алкоголя, тем люди становятся здоровее, меньше пьют и так далее. Но, с другой стороны, ссылаясь на опросы экспертов, на практике это не подтверждается, потому что, чем сильнее и жестче мы ограничиваем возможность легальной продажи, на потреблении алкоголя это не особо отражается, а на производстве суррогатов, фальсифицированной водки отражается сильно. 

Второй момент связан с тем, что электронная торговля во всем мире — самый быстроразвивающийся сегмент. Поэтому, честно говоря, даже с точки зрения развития современных форматов торговли не понятно, почему мы до сих пор электронную торговлю ущемляем в правах в части торговли отдельными изделиями. Есть причины, почему до сих пор это было ограничено или не разрешено. Они связаны с тем, что не удавалось решить вопросы контроля за продукцией, вопросы обеспечения ее качества, подлинности.

Если мы говорим про алкоголь, это еще и запрет продажи в определенное время суток, запрет продажи несовершеннолетним и так далее. То есть на сегодняшний момент основные аргументы сосредоточены в той сфере, что через электронные магазины в том виде, в котором они до недавнего времени существовали и сейчас еще частично существуют, достаточно сложно обеспечить контроль за тем, чтобы та самая пресловутая бутылка не попала в руки несовершеннолетнего, чтобы у граждан не было возможности обходить ограничения, связанные с временем продажи, например ночью доставлять водку, которую невозможно купить в ларьке.

— И как обеспечить это?

— Способов достаточно много, они все сейчас обсуждаются в рамках разработки законопроекта. Собственно поэтому он до сих пор не внесен, потому что пока не договорились о финальной модели такого контроля. Разрешать свободную продажу фактически невозможно, потому что мы не сможем контролировать результат.

Ограничения для продажи несовершеннолетним возможны через использование кредитных карт, которые несовершеннолетние использовать не могут. Для учета времени продажи и всех остальных контрольных мероприятий, имеется в виду подлинность продукции, учет в ЕГАИС и так далее, как один из вариантов, придется контролировать через аккредитацию сайтов, которые смогут продавать алкоголь. Этим, предположительно, будут заниматься Минфин и Росалкогольрегулирование, которые сейчас совместно отвечают за сферу алкоголя.

— Следующий вопрос касается еще одной отрасли, которую вы курируете, а именно поддержки малого и среднего предпринимательства. Вы хотели в 2017 году увеличить объем поддержки по вашей госпрограмме до 22 млрд рублей, но Минфин выделил 9 млрд. Насколько негативно это для развития и поддержки МСП? Видите ли риски, что поддержка ухудшится?

— Риски мы, безусловно, видим. Эти риски выносили на всех этапах обсуждения. Но 9 млрд — это максимум, что на сегодняшний день удалось получить. Это все равно больше, чем было изначально, когда Минфин предлагал сократить финансирование по данной программе до 5 млрд рублей.

Но мы не считаем, что риски очень критичны. Безусловно, риск снижения поддержки есть, это может привести к ухудшению ситуации с поддержкой малого бизнеса в регионах. Но, опять же, работает корпорация поддержки малого и среднего предпринимательства, на ее докапитализацию в 2017 году выделено 8 млрд рублей. И параллельно с теми цифрами, которые я озвучил, принято решение о дополнительном выделении средств на поддержку малого бизнеса на 2017 год в размере 10 млрд рублей.

— На что пойдут эти средства? 

— На создание лизинговых компаний в регионах. Это очень важная вещь, связанная с лизингом оборудования для малых предприятий, чтобы они могли участвовать в первую очередь в закупках крупных компаний, потому что сейчас малым компаниям сложно встроиться в цепочку поставщиков, потому что у них нет необходимого оборудования для производства востребованной продукции. 

— Сколько центров планируется создать уже в следующем году по этой лизинговой программе? И есть ли шанс, что уже в следующем году предприниматели воспользуются этими услугами?

— Шанс, что они воспользуются услугами уже в следующем году, не просто есть, а я в этом уверен, потому что ради этого и делается, чтобы максимально быстро предприниматели начинали это развивать. Лизинговых центров будет семь, шесть из них планируется создавать на базе действующих региональных компаний, которые сейчас недокапитализированы и не могут в нормальном объеме предоставлять оборудование в лизинг. Одна компания будет создаваться с нуля в Москве, центральная, под управлением корпорации.

Беседовала Лана Самарина