Василий Орлов: задержать людей на Дальнем Востоке могут лишь рабочие места

В Амурской области, где уже реализован один грандиозный проект — космодром Восточный, началась работа над новым — возведением крупного газоперерабатывающего завода. В регионе реализуют и другие, не менее амбициозные замыслы — например, строительство моста и канатной дороги между Россией и Китаем.

Врио губернатора области Василий Орлов рассказал в интервью ТАСС о перспективах Приамурья, больших инвестициях в регион и грядущих антикоррупционных мероприятиях, о том, почему настроение у местных жителей как "упавший флаг" и почему сложно привлечь людей на восток страны.

О коррупции, дефиците чиновников и их зарплатах

— Вы — коренной амурчанин, регион знаете, но вернулись сюда после длительного отсутствия. Какие впечатления у вас от экономики Приамурья, настроения его жителей, перспектив области?

— Перспективы есть, и я смотрю на них с большим оптимизмом. А вот настроение у людей, на мой взгляд, могло быть лучше. Мне кажется, у многих нет ощущения предстоящих перемен к лучшему, нет осознания этих перемен и, как следствие, есть некоторый эффект "упавшего флага". При этом перспективы действительно неплохие.

Приамурье неплохо выглядит в инвестиционном рейтинге Агентства стратегических инициатив (АСИ). И меня, если честно, удивило, что власти области добились столь высокого результата при слабом бюджете, отсутствии возможностей по созданию инфраструктуры для бизнеса — того, что могут позволить другие регионы. Эту работу мы стараемся продолжать.

Когда три года назад я уходил с должности министра экономики (Амурской области — прим. ТАСС), я четко понимал, что нас ожидают непростые времена из-за закредитованности бюджета, но власти региона выполнили большую работу для ее разрешения.

Однако и сейчас ситуация непростая. На сегодняшний день при бюджете в 50 млрд рублей 39 млрд — это собственные доходы региона, 11 млрд — субсидии. Внешний долг при этом — 27 млрд рублей, из которых только 7 млрд рублей — это коммерческие кредиты, взятые под достаточно невысокую ставку в 7,75%. Остальное — это бюджетные кредиты с невысокой стоимостью обслуживания.

— С момента вашего возвращения в регион в качестве главы прошло около двух месяцев. Успели ли вы погрузиться в проблемы региона за столь короткий период?

— Задачи стоят передо мной очень амбициозные и непростые, поэтому я стараюсь сам максимально быстро погрузиться в эту тему.  Я шучу, что мы находимся в состоянии "летящей пули" и у нас нет возможности уйти на передышку и снизить скорость.

— После вашего назначения в областном правительстве произошли большие кадровые изменения. Как вы формируете команду?

— С людьми действительно у нас проблема. В регионе наблюдается большой отток населения, уезжают самые активные.

Некоторые коллеги из администрации ушли вместе с руководителем министерства по развитию Дальнего Востока Александром Козловым, ушли восемь-девять ключевых сотрудников. Это большая потеря для нас.

Есть те, кто сам по тем или иным причинам решил покинуть администрацию. Министр образования (Ольга Варсанова — прим. ТАСС) уходит вслед за мужем, он был министром внешнеэкономических связей (Сергей Дмитриенко — прим. ТАСС).

Сейчас необходимо сформировать команду, посмотреть на новых людей, что они из себя представляют. Я пригласил в команду ректора Амурского госуниверситета Андрея Плутенко на пост зампреда областного правительства, который будет курировать образование.

Большой отток специалистов был из министерства экономики. Но я сам там работал, знаю цели и задачи, чем они занимаются. Пока мы не нашли зампреда по экономике, я могу в двух ипостасях находиться (смеется) и выполнять эти функции.

— Если говорить о кадрах в других направлениях, то несколько из них у нас еще не закрыты.

— Открытым пока остается вопрос по министерству строительства, а это направление очень важно для региона. Дальнему Востоку действительно выделяют достаточно средств, чтобы строить объекты, переселять граждан из ветхого и аварийного жилья. Но сейчас есть другая проблема — качество построенного жилья.

Я езжу по области и слышу жалобы на то, что жителей переселили в быстровозводимые постройки, выполненные без соблюдения технологических параметров. Получается, что людей вроде бы переселили, а проблема только усугубилась. Прошлые зимы уже показали, что одеяла в таких домах к стенке примерзают!

Сейчас сложилась такая ситуация: деньги в фонде реформирования ЖКХ есть — свыше 1 млрд рублей лежит на счетах. Мы сидим как на пороховой бочке: крыши текут, деньги есть, но освоить их мы не можем. Причин несколько, в том числе много времени занимают госэкспертиза и проведение конкурсных процедур.

И второе: нам сложно контролировать качество выполненных работ. Крупные надежные подрядчики не хотят связываться с государственными деньгами, им проще "Газпрому" услуги оказывать. А когда по ремонту одной крыши начинается торг, в него лезут все кому не лень: ручка-стол есть — и уже он ремонтником себя заявляет. В результате торгов цена падает на 30–50%, ну и качество соответствующее. И как в такой ситуации через пять лет проконтролировать качество? Да этих подрядчиков уже не будет через пять лет, ищи-свищи их.

— Но прокуратура у вас к этой истории уже подключилась?

— А что толку? Ну, подключилась, всех поймали и посадили. Дальше что? Денег нет, одеяла по-прежнему примерзают.

— Где же будете искать людей для команды? Может быть, есть договоренность с компанией "Сибур", в которой вы работали и которая имеет опыт подготовки специалистов?

— Работа в "Сибуре" и в правительстве — несравнимые вещи. Комфортные условия в "Сибуре" даже не в плане зарплаты, а в возможности исполнения решений, когда у тебя есть бюджет, когда можно прийти к начальнику и доказать, что столько денег нужно для решения проблемы. Здесь этого нет. Второе принципиальное отличие — другое правовое поле, законодательная база. Надзорные органы за тобой пристально следят: запятую не так поставил, и все — веселая жизнь начинается. Да и нет в "Сибуре" специалистов, которых можно переманить на работу в правительство региона.

— А если привлечь московские кадры?

— Поедут ли? Моя зарплата — 160 тысяч рублей, зампред правительства получает 130 тысяч рублей, министр — 110 тысяч рублей. А в районах вообще беда: мэр города Свободный зарабатывает 60 тысяч рублей, заместитель мэра — 45–50 тысяч. Ну кто пойдет работать?

— Какие кадровые решения будут приняты на уровне муниципалитетов?

— Я пытаюсь выстроить такую корпоративную культуру, в которой муниципалитеты и областные власти чувствуют себя одной командой, хотя наши полномочия и разделены законом. Методика, при которой областная власть что-то требует от муниципальной, стучит кулаком по столу, не работает. Здесь очень важно эмоциональное лидерство и не работает амбициозный, авторитарный тип управления. Нужно зажигать общими идеями, общими целями, хвалить людей, спрашивать, как в семье дела. Тогда они готовы за меньшую зарплату работать и больших результатов добиваться.

Я говорил с некоторыми членами команды, но они этого не понимают. Пока есть некоторое сопротивление, и от таких, кто не сможет перестроиться, будем избавляться. Но это будет нескоро, постараемся всем дать шанс, чтобы каждый сменил эту пластинку.

— В Амурской области в последние годы нередко случались коррупционные скандалы. Как планируете бороться с нечистыми на руку чиновниками?

— Есть два принципа, которые я не приемлю: это непрофессионализм и коррупция. И это то, о чем я говорил, — корпоративная культура. Когда возникают очаги коррупции, они быстро поражают всю структуру, поэтому важно сразу их находить и изолировать. И скоро вы узнаете о нескольких делах коррупционной направленности разного уровня, мы их "пачкой" выдадим. Это делается больше в воспитательных целях, чтобы другие задумались, стоит или нет брать деньги. При этом я не сторонник того, чтобы всех посадить в тюрьму.

О "Газпроме" и мосте через Амур

— Расскажите о проектах, которые, на ваш взгляд, принципиально изменят экономику региона.

— Это в первую очередь газовые проекты, связанные с газопроводом "Сила Сибири". "Газпром" силами "Сибура" строит Амурский газоперерабатывающий завод (АГПЗ). Работы идут по графику.

В планах "Сибура" есть и строительство собственного газохимического комплекса, привязанного к АГПЗ. Его ежегодная мощность — 1,7 млн тонн полиэтилена. Это сложный проект, его стоимость — 9 млрд долларов, у него пока нет инвестиционного решения. Но я рассчитываю, что этот завод будет, поскольку он создаст налоговую базу, рабочие места, он имеет для нас критически важное значение, его можно сравнить с АГПЗ, а его если исторически сравнить, то со строительством БАМа, например.

Другой интересный проект, связанный с газопроводом "Сила Сибири", — это метаноловый завод в городе Сковородино ежегодной мощностью 1 млн тонн. Его стоимость — около 38 млрд рублей. Он также позволит создать новые рабочие места.

До прихода "Газпрома" проектом номер один по капитализации в Приамурье было строительство первой очереди космодрома Восточный — это 200 млрд рублей. "Сила Сибири" и Амурский газоперерабатывающий завод — это в совокупности 3 трлн рублей инвестиций.

— Эти проекты обеспечат приток населения в регион?

— Попытки задержать население на Дальнем Востоке какими-то социальными благами ни к чему не приведут. Есть данные статистики, согласно которым при повышении уровня жизни отток населения увеличивается. Единственное решение — создание рабочих мест, только они привязывают человека к земле. Пока принимаемые решения на это и нацелены.

С точки зрения бизнеса Амурский газоперерабатывающий завод и газохимический комплекс было бы правильно строить там, где находится рынок — в Китае. К тому же построить завод там было бы вдвое дешевле. Но с точки зрения регионального развития решение принято правильное. И я надеюсь, что наши дети будут работать на этих перспективных предприятиях и получать достойную зарплату. И не будут сидеть на чемоданах.

— Как идет строительство моста между Россией и Китаем через Амур?

— Строительство идет в графике, мы его в конце 2019 года запустим.

— Как будет решена проблема автомобильного моста на въезде в Благовещенск, состояние которого не отвечает потребностям города? Будет ли он реконструирован или, может быть, построят новый? Какие еще инфраструктурные проекты есть в Благовещенске?

— Конечно, после строительства моста через Амур нагрузка на мост через Зею возрастет. Решение о строительстве нового переезда все поддерживают, но денег нет. Строительство нового моста через Зею стоит 19,7 млрд рублей. Дорого.

Кроме того, в программе развития транспортной системы России запланировано строительство взлетно-посадочной полосы в Благовещенске длиной в три километра. Стоимость проекта — 4,7 млрд рублей. Для нас этот проект очень важен, потому что транспортная доступность на Дальнем Востоке — одна из главнейших проблем. Мы уже говорили о чувстве "упавшего флага". Это чувство во многом связано с оторванностью от остальной страны, и эту проблему надо решать.

— Были сведения, что осенью 2018 года начнется реализация проекта строительства первой трансграничной канатной дороги над Амуром, которая соединит Благовещенск с китайским городом Хэйхэ. Насколько эти сроки реальны и на какой стадии находится этот проект?

— Стоимость проекта с каждой стороны составляет 2,5 млрд рублей. Юридически все документы готовы. Как только убедимся, что инвестор платежеспособен, проект можно запускать.

Этот проект действительно сможет увеличить туристический поток. Ежегодно округ Хэйхэ посещают более 1 млн китайских туристов. Из них в Благовещенск, который находится на противоположном берегу Амура, приезжают менее 100 тысяч человек. Первая проблема — отсутствие инфраструктуры, вторая — нехватка туристических мест. Поэтому сначала нужно обеспечить транспортную доступность, а затем построить дополнительные гостиницы, рестораны, бани и прочее.

О перспективных ТОР и отличном Благовещенске

— В Приамурье созданы крупные территории опережающего развития (ТОР). Насколько эффективно они работают, есть ли интерес к ним у иностранных инвесторов?

— У нас три территории опережающего развития, и, как я считаю, все они перспективны. ТОР "Свободный" — самая большая на Дальнем Востоке по капитализации, в ней планируется построить газоперерабатывающий и газохимический заводы. В ТОР "Белогорск" создано несколько производств, в том числе завод по глубокой переработке сои. Третья ТОР, "Примостовая", находится в районе строящегося трансграничного моста через Амур. На ее территории планируется создать логистические базы. Эта ТОР перспективна и строительством совмещенного мостового перехода — автомобильно-железнодорожного. В ТОР "Примостовая" также входит территория, на которой реализуются проекты цементного завода и Амурского нефтеперерабатывающего завода (НПЗ) с капитализацией 110 млрд рублей.

НПЗ — сложный проект, и сложность его в том, что у инвесторов нет подключения к нефтепроводу "Восточная Сибирь — Тихий океан". Соответственно нет необходимых объемов нефти. Они были готовы доставлять нефть на предприятие железнодорожным транспортом. Это потенциально возможно, но дороже, чем по трубе. Но тут подкосила другая проблема — падение цены на нефть. Но мы этот проект не сбрасываем со счетов, понимая, что у него есть экономические проблемы.

Возвращение на родину

— Когда вам предложили возглавить регион, внутренний выбор был — согласиться или отказаться?

— Я долгое время был в президентском резерве, и мне периодически поступали разные предложения о работе. Но предложения по Амурской области я, честно говоря, не ожидал. Как только оно поступило, я согласился. У меня в Приамурье живут родители, друзья, этот регион для меня родной. Я весь амурский, в четвертом поколении.

— Как ваша семья восприняла предложение вернуться на Дальний Восток?

— У меня была хорошая зарплата в "Сибуре", еще ранее был бизнес.  Мне денег хватает, это не проблема. К тому же многое ведь зависит и от отношения к деньгам: одним и миллиона в месяц мало, а другим 200 тысяч — за глаза.

Сейчас у меня тринадцатилетняя дочка от первого брака. Во втором браке — трехмесячный ребенок. Они с женой пока в Москве, я их скоро перевезу сюда, в Благовещенск.

Беседовали Людмила Борщева и Екатерина Щукина