Александр Повалко: скорость внедрения цифровых технологий – наше конкурентное преимущество

Российская венчурная компания (РВК) развивает в России венчурный рынок высокотехнологичных, инновационных проектов. О том, как идет работа по нацпроектам, о Национальной технологической инициативе и повлияют ли международные санкции на технологическое развитие России, в интервью ТАСС рассказал генеральный директор РВК Александр Повалко.

— Готов паспорт нацпроекта "Наука", в рамках которого по первому федеральному проекту "Развитие научной и научно-производственной кооперации" должны создаваться ежегодно по пять научно-образовательных центров (НОЦ). Помимо НОЦ необходимо сформировать 14 центров компетенций Национальной технологической инициативы (НТИ), обеспечивающих формирование инновационных решений в области "сквозных технологий". На ваш взгляд, каким должна быть основа для НОЦ, по каким принципам они должны быть сформированы, что главное должно быть в содержании НОЦ?

— Сейчас идет активное обсуждение всех этих вопросов. Пока, насколько я понимаю, позиция министерства не зафиксирована. Есть некоторые принципы, которые были продекларированы: межведмоственность, междисциплинарность. Это скорее кооперационные проекты, нежели проекты развития инфраструктуры. Так или иначе, сейчас лидирующая идея — это идея "треугольника Лаврентьева": образование, наука, внедрение. Основная задача — попытаться на одной площадке свести эти три блока. Сейчас мы апробируем отдельные элементы модели НОЦ в рамках проекта по запуску центров компетенций НТИ. Мы отобрали 14 центров по "сквозным технологиям" — 12 на базе ведущих вузов, включая МФТИ, СПбПУ, МГУ, ИТМО и два на базе научных организаций. Их задача — апробировать такую модель управления научными исследованиями, которая позволит оперативно транслировать результаты фундаментальной науки в конкретные рыночные продукты. Но пока центры официально не запущены.

— Почему?

— Проект центров компетенций был инициирован Министерством образования и науки год назад. А в начале 2018 года, когда был определен финальный список участников, мы попали на стык разделения полномочий между двумя вновь созданными министерствами. Сейчас уже внесены изменения в нормативную базу, передающие в Министерство науки и высшего образования полномочия, связанные с реализацией в том числе и этого проекта. Но полгода мы потеряли.

— Как будете наверстывать?

— Работа уже началась: созданы организационные и управленческие структуры, а самое главное — центры постепенно начали разворачивать исследовательскую деятельность.

— Если говорить о 14 центрах НТИ, то есть уже понимание направлений их создания — где, на основе чего, каково содержание? Что точно подразумевается под "сквозными технологиями" в рамках центров НТИ?

— "Сквозная технология" — это универсальная технология, которая может быть использована без привязки к конкретным рыночным решениям. Например, технология искусственного интеллекта. Это группа технологий, которая имеет потенциал применения фактически для всех рынков Национальной технологической инициативы. "Сквозная" она потому, что насквозь проходит через широкий набор рыночных решений. Среди таких технологий также большие данные, сенсорика, робототехника, управление свойствами биологических объектов и так далее. Всего определено 14 "сквозных технологий", и каждый из центров компетенций НТИ посвящен одной из них.

— На прошедшем в Новосибирске "Технопроме" вы сказали, что центры компетенций НТИ к 2021 году передадут партнерам 1,2 тыс. инновационных разработок. Откуда такой точный подсчет? Какие можете назвать разработки — самые интересные и перспективные, на ваш взгляд, из тех, что могут быть созданы (или уже созданы) и переданы?

— Да, передадут. И 1200 — это, безусловно, округление. Центры взяли на себя обязательства, что в конце срока реализации программы они выйдут на такой объем. Причем это должны быть не просто исследования, а конкретные проекты, применимые на рынке. Это те КПЭ, которые были представлены в конкурсных заявках на участие в проекте. Кстати, конкурс был достаточно жесткий, в среднем по семь претендентов на место. Планка по количеству разработок, безусловно, амбициозная, но сейчас у нас есть реальная возможность изменить систему отношений науки и бизнеса. Логика центров — работа в формате консорциумов, объединяющих представителей научной среды и корпоративных заказчиков, — направлена именно на это.

Центры уже начали работу по своим программам. Например, на базе питерского Политеха реализован центр компетенций "Новые производственные технологии". Их программа в том числе включает проекты по цифровому моделированию изделий и их виртуальным испытаниям. Это принципиально новое решение. Они сделали надстройку, которая позволяет принимать решения по конструкции технических систем, не опираясь исключительно на интуицию конструкторов. Разработчики просчитывают сразу целое "дерево возможных решений", и система предлагает оптимальный вариант по огромному набору параметров.

— На основе искусственного интеллекта?

— Да, инженерные расчеты плюс искусственный интеллект. Кстати, центром НТИ по направлению "Искусственный интеллект" был выбран МФТИ. Вуз совместно со Сбербанком реализует решение под названием IPavlov — это разговорный искусственный интеллект, то есть распознавание и поддержание разговора в естественной языковой среде. Прикладное применение — колл-центры Сбербанка и иные сопоставимые вещи.

— Решение мультиязычное?

— Пока нет, пока русскоязычное. Поскольку это плюс-минус один набор технологий, то это вопрос исключительно натренированности нейросети.

— Кстати, интеллектуальные права на эти разработки — они у кого? У РВК есть тут какая-то позиция?

— У РВК есть, безусловно, позиция: разработчик получает все права. И сам распоряжается этими правами.

— В начале года вице-премьер РФ Максим Акимов сообщил, что госпрограмма "Цифровая экономика" может быть синхронизирована с НТИ. Идет ли проработка этой идеи? На какой стадии?

— Насколько я знаю, решения о том, что та или другая программа взаимопоглощаются, нет. Реализуются обе программы. Вопрос в том, чтобы не делать лишних телодвижений и эти две программы не "поедали" друг друга по мелочам. У нас есть несколько активностей, которые так или иначе пересекаются, например исследовательская повестка, в том числе в области цифровых технологий НТИ, и повестка, связанная с нормотворчеством.

— Вы видите смысл в такой интеграции? Вы лично, как руководитель РВК, и вообще в целом — эксперты РВК видят смысл?

— Да. Это задает общие правила игры. С точки зрения снятия нормативных барьеров и в значительной степени в исследовательской повестке мы должны как минимум синхронизировать деятельность.

Например, в вопросе развития новых рынков. Есть такой рынок, называется "Автонет". У нас постепенно менялось понимание того, что такое "Автонет". Сначала это был беспилотный автомобиль, как объект физический. Сейчас это в большей степени телематическая платформа, то есть система сбора и обработки информации. Совершенно другой проект. Мне, по крайней мере, на этом примере стало ясно, в чем различие между отдельной разработкой и созданием нового рынка. Потому что беспилотный автомобиль — вещь понятная, это набор технических решений, в который зашита навигационная схема и система принятия решений. Но когда речь идет о беспилотном транспорте, автомобиль — это самое начало большого, длинного пути. Дальше у вас возникает вопрос, а можно ли его допускать на дороги? А кто отвечает за то, что он задавил человека? А потом мошенники начинают выскакивать перед беспилотными автомобилями, чтобы получить страховку. А потом выясняется, что водители-дальнобойщики совершенно не согласны, что у них отбирают хлеб. И вы решаете огромный комплекс задач, который, собственно говоря, и называется проект "беспилотный транспорт".

— РВК недавно опубликовала исследование о том, что беспилотные автомобили к 2025 году займут 40% мирового рынка легковых машин. Насколько, на ваш взгляд, в России будет развит беспилотный автотранспорт к этому году?  Что мешает и что помогает развивать такие авто в нашей стране?

— В России довольно активно развиваются отдельные проекты по беспилотным автомобилям и системам управления беспилотниками. РВК является оператором масштабного проекта "Технологические конкурсы НТИ Up Great". Один из них — "Зимний город" — посвящен созданию беспилотника, способного передвигаться в условиях зимнего города, со сниженной видимостью, с особенностями, связанными с качеством дороги. 27 команд подали заявки на участие в этом конкурсе. То есть эта тема очень живо развивается как раз в части технологических разработок. Но пока мы не готовы принять решения, связанные с признанием того, что такого рода автомобили могут жить в городе вместе с обычными автомобилями, с пешеходами и так далее.

В рамках НТИ у нас уже есть нормативные дорожные карты, то есть планы по разработке и принятию нормативно-правовых актов, которые должны снять барьеры, блокирующие развитие новых рынков. Пока процесс идет непросто. Но когда мы научимся эти барьеры убирать, произойдет стремительный скачок. Это как, если помните, англичане, когда разработали и разрешили у себя технологию ЭКО, то стали владельцами этой технологии для всего мира.

— Я думаю, что этот процесс будет долгий.

— Он точно не будет простым.

— В начале августа Российская венчурная компания пригласила управляющие компании принять участие в создании новых пяти типов венчурных фондов. Есть уже какие-то первые итоги?

— Мы получили хороший отклик с рынка и ведем переговоры c целым пулом потенциальных партнеров. У нас есть заявка на создание pre-IPO-фонда. С одной из частных корпораций находимся уже на финальной стадии переговоров: согласованы основные параметры фонда и условия работы, речь идет о формировании команды. Есть интерес со стороны группы частных инвесторов. РВК открыта для предложений профессиональных управляющих команд.

При обновлении инвестиционного предложения мы сделали ставку на то, что РВК должна быть "умным инвестором". Давать не только капитал, но и экспертизу. Сейчас создаем платформу сервисов для портфельных компаний, инвесторов и управляющих. Мы готовы помогать фондам формировать пайплайн и работать с выходами, проектам — находить заказчиков, в том числе среди корпораций, осваивать зарубежные рынки.

— Насколько нестабильная ситуация вокруг России на мировой арене мешает развивать инновации? Санкции могут серьезно затормозить технологическое развитие страны?

— Проблемы всегда внутренние. Как известно, разруха в головах. Любопытная история: вы знаете, что в Нигерии проводной связи практически нет? Они миновали этот период и сразу перешли в беспроводную связь. И уровень развития цифровых технологий там очень высокий. Объем транзакций, который совершается через мобильные устройства, там огромный. А ведь речь идет о стране, где промышленность с нашей совершенно несравнима.

На самом деле, скорость внедрения в России цифровых технологий является нашим конкурентным преимуществом. Сумеем ли мы найти модели по масштабированию этого внедрения и переноса его во внешнюю среду, во многом от этого будет зависеть наше экономическое благополучие. Пока есть единичные примеры, но ярких историй успеха типа платформенных решений немного. Но не вижу причин, чтобы этот разрыв не преодолеть, причем в короткие сроки. У нас есть одна очень хорошая черта — мы очень быстро свыкаемся со всеми технологическими новациями.

Беседовал Андрей Резниченко