Глава ДФВТ: в условиях пандемии технологии из модных превращаются в необходимые

Дальний Восток на протяжении последних пяти лет является территорией приоритетного развития, куда вкладываются большие средства для поддержки бизнеса, привлечения кадров и иностранных инвесторов. Однако из-за близости к Китаю округ одним из первых столкнулся со вспышкой вызываемого новым коронавирусом заболевания, которую позже назвали пандемией. Это так или иначе сказалось на развитии территорий, работе ​и планах компаний. 

При этом даже в условиях пандемии многие из них видят для себя новые перспективы, а работа по развитию стартапов продолжается. 

Основная поддержка инновационных компаний в макрорегионе ведется через Дальневосточный фонд высоких технологий (ДФВТ), который создали в августе 2018 года. За полтора года он вложил в технологические проекты на Дальнем Востоке более 700 млн рублей. При этом после поручений президента РФ Владимира Путина на Восточном экономическом форуме в 2019 году у ДФВТ появились новые задачи. 

О том, какие вызовы сейчас стоят перед отраслью, какие технологии помогут улучшить качество жизни дальневосточников и какие перспективы есть у российских стартапов на международном рынке, — в интервью ТАСС рассказал глава фонда Руслан Саркисов.

— Насколько сильно коронавирус повлиял на работу самого фонда: изменилось ли взаимодействие с инвесторами и с Дальним Востоком?

— Конечно, ситуация оказывает серьезное влияние на деятельность фонда. Особенно на работу с портфельными компаниями, с которыми мы совместно составляем планы, как выйти из временных трудностей с наименьшими потерями, работаем над оптимизацией бюджетов, ищем альтернативные каналы продаж и новые возможности. Что касается инвестиционного подхода, то мы смотрим на компании, которые смогут вырасти в течение следующих нескольких лет, так что критерии отбора практически не изменились: это компании с доказанной бизнес-моделью, в которые мы можем вложить от 100 до 500 млн рублей. Хотя, конечно, внимательно изучаем, как текущий кризис отражается и отразится в перспективе на деятельности потенциальных получателей инвестиций. Темпы работы также не сбавляем, их, скорее, даже пришлось нарастить.

— Как ситуация с пандемией сказывается на технологической отрасли Дальнего Востока: приведет ли к ее сжатию или, наоборот, будет шансом для качественного прорыва?  

— Коронавирус — это не локальная проблема, она глобально затрагивает все страны и практически любое направление экономики. Было бы неправдой говорить, что это не внесет коррективы в деятельность наших портфельных компаний и в нашу работу, — конечно же, повлияет и внесет. 

Особенно это касается компаний, которые выпускают осязаемый продукт — устройства, оборудование: отгрузки из Китая были просто прекращены на несколько месяцев, некоторые поставщики увеличили цены на продукцию. 

С другой стороны, быстрое восстановление в "постэпидемию" невозможно без повсеместного внедрения технологий. Практически каждая наша компания видит, как воспользоваться текущей ситуацией, чтобы либо улучшить продукт, либо расширить сегмент работы. В частности, у нас есть сахалинская компания "Визитек" — флагманский резидент "Сколково", она делает программные и аппаратные комплексы для повышения безопасности труда на предприятиях и эффективности производства. Они в ближайшие недели предложат промышленным компаниям решение для того, чтобы у тех было меньше необходимости закрывать свои производства из-за коронавируса. Этот продукт, во-первых, переводит весь документооборот предприятия в электронный вид. Во-вторых, они предлагают аппаратный комплекс, который мониторит передвижение персонала, чтобы предотвратить лишние контакты. 

Некоторые компании, например российский производитель портативных проекторов Cinemood, планируют перевести часть сборки в РФ. Сейчас они зависят от сборочного производства в Китае: когда оно остановилось из-за распространения вируса, затормозился весь процесс. Кроме того, если проекторы будут собираться на территории Свободного порта Владивосток, они получат таможенные льготы на ввоз комплектующих. Плюс льготы по налогу на прибыль. Это существенная экономия для производства, которая положительно скажется и на себестоимости продукции. Созданные на Дальнем Востоке преференциальные механизмы, такие как территории опережающего развития (ТОР) и СПВ, в сложившейся ситуации получили дополнительную привлекательность для инвесторов. 

Наша портфельная компания Hotlead (сервис облачной телефонии) из Хабаровска фиксирует рост спроса на организацию высокотехнологичных горячих линий с голосовыми и чат-ботами. Например, компания стала технологическим партнером горячей линии для помощи регионам Дальнего Востока в борьбе с коронавирусом и его последствиями, организовала линию для центров "Мой бизнес" (создаются на базе банков в рамках нацпроекта по поддержке малого и среднего бизнеса — прим. ТАСС). Также по итогам пилотного проекта с "Почтой России" сейчас прорабатывается запуск голосового бота для дальневосточных отделений, который поможет с доставкой посылок на дом.  

— Есть ли на Дальнем Востоке перспективные проекты, которые участвуют или могли бы участвовать в борьбе с распространением вируса? 

— Мы разбивали технологические компании региона на сегменты, почти 60% — это IT. Но биомедицина — тоже один из самых крупных сегментов, она занимает больше 10%. 

Если говорить про то, как откликаются наши портфельные компании на текущую ситуацию, то, например, у пермской компании "Промобот" (крупнейший в России производитель автономных сервисных роботов, он планирует перенести часть работы на Дальний Восток — прим. ТАСС) есть робот-диагност для медицинских целей. Он может измерить температуру, давление; на некоторых образцах есть даже бесконтактный глюкометр, чтобы определять уровень сахара в крови. Его установка на предприятиях, в поликлиниках позволит быстрее диагностировать заболевание и перенаправлять к нужным специалистам без лишнего контакта с человеком. Управление осуществляется голосом, даже контакт с поверхностью сведен к нулю. 

Сейчас в индустрии происходят тектонические сдвиги — подобные вещи из разряда модных превращаются в предмет первой необходимости. То, что буквально месяц назад воспринималось как игрушка, действительно может исправить ситуацию, спасти кому-то жизнь.  

Еще одно направление, которое становится востребованным, — это телемедицина. Например, в Китае она сыграла серьезную роль в системе здравоохранения, помогла быстро локализовать эпидемию коронавируса, потому что врачи могли ставить диагноз и определять лечение удаленно. У нас сейчас обсуждаются поправки к закону о телемедицине, которые должны разрешить дистанционное лечение, — пока что в России врачи должны проводить первичный осмотр лично, и это является сдерживающим фактором. Мы ожидаем, что эти поправки изменят в целом рынок в стране, но помимо этого сделают качественную медицину доступной в удаленных регионах, в районах Крайнего Севера. 

— Не прогнозируют ли биомедицинские компании или тот же "Промобот" резкий скачок спроса в связи с тем, что происходит?  

— С биомедициной чуть сложнее, потому что там спрос нарастает только на какие-то отдельно взятые товары, услуги. Мы фиксируем рост спроса по телемедицине еще с февраля. Тогда люди уже начали беспокоиться, стали консультироваться по диагнозам и так далее. Это данные компании, с которой мы работаем. 

— Мы можем экспортировать какие-то из этих технологий или все-таки базы пока недостаточно? 

— Можем. Например, мы продолжаем работать с бурятской компанией DRD Biotech (занимается разработкой и внедрением экспресс-гемотестов — прим. ТАСС). Они сейчас работают в "Сколково". Даже первый их продукт, экспресс-тест на выявление инсульта, объективно имеет экспортный потенциал. Но недавно компания объявила, что они готовят тест для выявления коронавируса в течение десяти минут. Если им удастся это сделать, это будет продукт, востребованный на всех рынках. 

Дальневосточный медкластер

— Заканчивая разговор о медицине, хочу спросить про медкластер, который создается на Дальнем Востоке по поручению президента. Насколько он способен повлиять на развитие медицинской технологической сферы на Дальнем Востоке?  

— Мы участвуем, скорее, опосредованно в работе по этому кластеру, через поиск потенциальных резидентов для него на будущее. Наша роль — найти качественные компании, которые позволят обеспечить быстрый рост с точки зрения экономической, социальной базы и так далее. 

Нужно понимать, что медицинский кластер должен быть рассчитан не только на дальневосточников. Он станет стимулом для развития медицинского туризма, если мы будем предлагать услуги дешевле, чем в соседних странах — Южной Корее, Китае, Японии, но сопоставимого качества. Сейчас и на Сахалине ведется работа по развитию медицинского туризма, и в Приморье. Поэтому главная задача для них — определить точки притяжения, на них сконцентрироваться, чтобы сформировать спрос и загрузить этот кластер. 

— Насколько сильно нужно будет корректировать планы и работу по этому направлению из-за ситуации с коронавирусом?

— Пока оценить сложно.

Венчурный фонд Дальнего Востока 

— Еще одно поручение президента — создать для Дальнего Востока отдельный венчурный фонд для проектов ранних стадий. ДФВТ должен стать его оператором. Нет ли изменения в планах, будет ли он создан?

— По поручению главы государства и при участии вице-премьера — полномочного представителя президента в ДФО Юрия Петровича Трутнева мы выработали формат, в котором должен работать фонд. Согласованный вариант был направлен президенту. Сейчас ждем, в каком виде нам одобрят продолжение работы.

— Почему для Дальнего Востока важен формат именно венчурного фонда и как его создание скажется на развитии округа? 

— Когда мы запустили ДФВТ, мы объездили практически все регионы округа и обнаружили, что зрелых технологических компаний там не так много. Но есть очень большой пласт компаний ранних стадий, которых в десятки, а может быть, и в сотни раз больше. И именно они нужны для того, чтобы в дальнейшем, на горизонте нескольких лет, создать костяк технологических компаний в регионе. Поэтому мы поняли, что венчурный фонд именно для проектов ранних стадий —- это критически важный инструмент для округа.  

— Каким будет объем фонда? 

— Пока, наверное, преждевременно говорить, потому что еще нет финального согласования, но планируется, что будет несколько миллиардов рублей. В течение нескольких лет. 

— Сколько планируете в среднем инвестировать в каждую компанию?  

— Сейчас предполагаем, что будет несколько стандартных инвестиционных чеков в зависимости от стадии роста компании. Ранние стадии — до 2 млн рублей, на более зрелом этапе уже может быть до 10 млн рублей. Предполагаем, что верхняя планка составит 20 млн рублей, но такое финансирование можно будет получить только при наличии соинвесторов.  

— Будут ли у венчурного фонда другие учредители кроме ДФВТ? 

— Планируется, что мы будем управлять этим фондом, но его юридическая структура пока не утверждена. У нас есть перечень проектов, мы взаимодействуем со всеми местными институтами развития, поэтому, наверное, было бы логично, чтобы мы дальше этим занимались.  

— Есть ли понимание по числу проектов — сколько можно будет поддержать исходя из объема фонда?  

— Мы сейчас уже отобрали больше 20 проектов, которые полностью готовы. При запуске фонда мы подадим их для одобрения финансирования.

— Как они реагируют на текущую ситуацию? Не скажется ли пандемия на планах и возможности этих компаний получить средства венчурного фонда?

— Сейчас все стараются понять, как действовать в условиях эпидемии и существующих ограничений. Для некоторых компаний это, наоборот, время возможностей. И правильно было бы говорить не о возможности получения средств, а о возможности продолжения бизнеса. 

— Сколько проектов смогут получить финансирование на следующем этапе?  

— Сейчас есть список из нескольких сотен проектов с расставлением приоритетов. Пока сложно говорить про следующую волну, так как механизм нужно будет отработать на первых проектах. Текущая ситуация с вирусом, конечно же, приведет к изменению этого списка, но в целом, мне кажется, порядок цифр останется прежним. Мы точно можем сказать, что до ста проектов в течение года можно подать на одобрение. 

Обучение и поддержка стартапов 

— Вы предлагаете и другую поддержку компаниям ранних стадий: в частности, у вас есть несколько образовательных программ. Планируете ли вы расширять по ним работу или менять подход с учетом того, что сейчас все переходят на дистанционное обучение?

— Конечно, мы планируем дальше заниматься этим направлением. Даже в рамках создания венчурного фонда нам придется запускать некую акселерационную программу, чтобы подготовить стартапы к финансированию.  

Помимо денег дальневосточным компаниям важно экспертное сопровождение, поэтому запущенный в прошлом году менторский клуб (программа поддержки, в рамках которой наставники помогают компаниям преодолеть основные проблемы роста) — это первый блок из того, что мы пытаемся сделать. 

Мы сейчас готовим запуск бесплатных онлайн-курсов совместно с "еНано" — подразделением Роснано, которое занимается образованием. На время разработки собственного курса, а это займет месяца три-четыре, мы откроем компаниям доступ к уже существующим курсам "еНано" по тематике их проектов.  

— Акселерационная программа будет существовать в рамках венчурного фонда или как отдельный продукт? 

— Мы хотели бы, конечно, сделать ее в связке с венчурным фондом. Это позволит отправлять компании, которые претендуют на финансирование, но еще недостаточно готовы, на акселерационную программу и уже после этого выделять средства.  

— Если переходить непосредственно к портфелю фонда — ДФВТ работает не только с созданными на Дальнем Востоке компаниями, но и с теми, кто хочет локализовать производство в округе. Много ли таких проектов сейчас претендует на финансирование фонда? 

— Во-первых, мы обсуждаем сделку с крупной телемедицинской компанией, которая ищет возможность локализации на Дальнем Востоке. Плюс есть еще одна медицинская компания в области диагностики онкозаболеваний — с ней мы пытаемся запустить пилотный проект в одном из дальневосточных регионов. Если он будет успешным, мы будем его масштабировать на Дальнем Востоке.  

Кроме того, мы совсем недавно инвестировали в "Промобот". Компания планирует в ближайшее время открыть во Владивостоке центр по тестированию технологий для их последней модели Robo-C — это человекоподобный робот. 

— Есть ли понимание, когда конкретно откроется центр?  

— Сейчас они занимаются поиском помещения. Как я понимаю, к концу лета мы уже точно можем сказать, что они такой центр запускают.  

— Насколько я помню, когда возможная локализация обсуждалась, "Промобот" планировал перенести на Дальний Восток часть производства. Сейчас этот вариант рассматривается? 

— Фактически центр потом и будет использоваться для производства человекоподобных роботов, на первом этапе — элементов внешности. Просто сейчас этот продукт доделывают, и требуются новые технологические решения. Как только он будет доработан, в Приморье его и начнут производить. 

— Если говорить в целом про компании, которые хотят локализовать производство в округе, что им интересно на Дальнем Востоке? Это работа со странами Азии или дополнительные преференции?  

— Зависит от конкретного проекта, цели разные. Некоторые компании работают с Дальним Востоком, и для них удобнее расположить там производство, чем возить материалы из Москвы. Кому-то нужны центры в одной часовой зоне со странами Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР), в которых они хотят работать. 

В некоторых случаях роль играют и преференции в Свободном порту Владивосток и на территориях опережающего развития, которые приносят существенную экономию.  

— Есть ли у дальневосточных компаний и тех, кто переводит туда часть производства, возможность быть конкурентоспособными на рынке АТР или все-таки им стоит сосредоточиться на работе на внутреннем рынке? 

— Все зависит от компании, но есть такие, у которых для этого есть все возможности. Например, есть хабаровские разрабочики программного обеспечения, которые уже сейчас работают с крупнейшим японским торговым домом — Sojitz — по разработке и внедрению решений в сельском хозяйстве и планируют дальше расширяться на японском рынке. Так что определенный задел имеется.
Просто на рынок АТР нужен правильный вход — в первую очередь это локальные партнеры. Сейчас мы подобный механизм пытаемся сделать и обеспечить вход для двух наших компаний. Если нам удастся, мы сможем и остальные компании выводить на азиатские рынки.

— Я правильно понимаю, что в таком случае у фонда появится, по сути, еще одна функция?  

— Да, мы хотим такой дополнительной функцией бренд нашего фонда усилить. Из-за текущей ситуации сроки сдвигаются, но в целом мы продолжаем работать над этим механизмом.   

Национальные проекты

— Будете ли вы развивать еще какие-то новые направления работы, например, участвовать в реализации национальных проектов на Дальнем Востоке?  

— В любом случае мы так или иначе участвуем почти во всех нацпроектах. Например, наша работа по телемедицине — это "Здравоохранение", множество проектов ложится в нацпрограмму "Цифровой экономики". В какие-то мы просто больше погружаемся, исходя из задач, целей фонда. Нацпроекты созданы для реализации майского указа президента. Поставленные в них цели касаются всех, не исключая и наш фонд: мы строим стратегию и выбираем виды деятельности в соответствии с национальными проектами.

Плюс мы сейчас занимаемся крупным проектом "Умный город" в Приморье. Для нас это будет не просто отдельно взятый проект, а "пилот", который потом можно будет масштабировать и тиражировать на соседние регионы.  

— Насколько я помню, "Умный город" начинался с Якутии, с которой вы подписали соглашение в прошлом июне на ПМЭФ. Ведется ли там работа или она начнется после завершения пилотного проекта в Приморье?   

— Чтобы не распылять ресурсы, мы пока сконцентрировались на Приморье, которое было лучше готово для начала работы по этому направлению. Нам нужно отладить процесс, а потом мы будем его дальше масштабировать на другие регионы. 

"Умный город" в Приморье  будет комплексным проектом — в  таком формате и объеме в России он еще не реализовывался. Он включает 46 подсистем — и городское  управление, и ЖКХ, и транспорт, и  медицину, и образование, и безопасность. Нужно сделать единый центр управления, понять, как все это будет взаимодействовать. 

Обычно в рамках "Умного города" концессионер внедряет только инвестиционно привлекательные блоки, а остальное либо не делается, либо делается за счет бюджета. Здесь идея сделать все за счет внебюджетных средств с понятными источниками возвратности.   

— В какой срок планируется реализовать проект в Приморье? Не обсуждаются ли изменения по срокам из-за пандемии? 

— Мы планируем начать реализацию проекта уже в этом году. Конечно, текущая ситуация, как бы мы ни хотели, вносит свои коррективы. Коллеги на местах круглосуточно работают, чтобы обеспечить безопасность и стабилизировать ситуацию в регионах, но и мы стараемся не сбавлять темп, чтобы начать реализацию проекта в максимально сжатые сроки. Сейчас согласован состав подсистем, которые позволят оперативно и скоординированно реагировать на возникающие вызовы и смогут быть в дальнейшем реплицированы в другие регионы.

— Какие системы планируется внедрить на первом этапе? 

— На первом этапе будет внедряться блок транспортных подсистем, далее — безопасный город и ЖКХ. 

— Система будет покрывать только областной центр или также и другие территории?  

— В него будут вовлечены четыре муниципалитета — Владивосток, Находка, Уссурийск и Артем. В чем плюс такого подхода? Небольшие города сложно сделать инвестиционно привлекательными, поэтому сделать там что-то за внебюджетные средства почти невозможно. А бюджета в муниципалитетах на такую систему обычно нет. 

Идея в том, чтобы сделать проект привлекательным за счет крупных блоков, но при этом внедрить и более мелкие, которые отдельно были бы неинтересны инвестору. Такой подход позволит ускорить цифровизацию городской среды и в других регионах, потому что будет понятно, как за счет внебюджетных средств внедрить такие системы в небольших городах. 

— Помимо Приморья и Якутии с какими еще регионами ведется работа? 

— Запрос на такие проекты есть не только у Якутии, это и Сахалин, и Хабаровский край. Пока мы ведем предварительную работу, чтобы понять, какие задачи стоят в регионе, какие системы они хотели бы внедрить. 

— Не планируете ли участвовать в этом проекте на более сложных с точки зрения городской среды территориях — например, Чукотка, Камчатка?  

— Здесь все зависит от желания региональных властей, от их готовности. На Камчатку пришел новый врио губернатора Владимир Солодов, профессиональный и деятельный человек, понимающий преимущества инновационного пути развития, так что будем обсуждать. 

Под каждый регион можно предложить схему — не обязательно делать сразу весь комплекс. Можно выбрать наиболее необходимые блоки, но внедрять их централизованно, как часть единой системы, чтобы со временем другие блоки на них надстраивать. Поэтому запустить проект на таких территориях можно, но это должна быть двусторонняя работа — не только желание инвесторов и фонда, но и готовность региона.​ 

Пандемия показала, что техническая оснащенность городов умными системами дает возможность оперативно и скоординированно реагировать на угрозы. Здесь я имею в виду централизацию контроля и наблюдения, предиктивную аналитику для предотвращения аварий, системы мониторинга окружающей среды, а также технологии персонализированной медицины.

​Беседовала Юлия Бубнова