Откуда берется космическая тушенка

Еду из магазина не отправишь на орбиту. Во-первых, в ней могут остаться бактерии и грибки, которые безвредны на Земле, но в космосе могут привести к беде. Во-вторых, она не хранится достаточно долго. В-третьих, в обычной пище слишком много жидкости: это не проблема, когда ты тащишь пакет из супермаркета, но поднимать воду за облака — дело накладное. Поэтому космическую еду готовят и упаковывают по-особенному. 

На Бирюлевском экспериментальном заводе, который входит в ФГБУН "ФИЦ питания и биотехнологии", 30–40% продуктов сублимируют, то есть обезвоживают. Это продлевает срок хранения и облегчает груз. В сублимированной пище остается всего 5–7% влаги. Для этого ее сначала кладут или выливают в противень слоем два сантиметра…

Противень ставят в сушильную установку, где еда или напиток морозятся 15–24 часа при температуре –25°С. Затем внутри создается вакуум и включается обогрев. В таких условиях лед не тает, а сразу испаряется, поэтому растительные и животные клетки не повреждаются, а продукты сохраняют полезные свойства.

Высушенную еду и напитки в виде порошка подают в стерильный бокс. Здесь их расфасовывают в пластиковые упаковки, из которых откачивают воздух. На орбите космонавты отрывают край упаковки, наливают горячую воду под давлением, разминают еду и ждут 15 минут, пока она восстановится. Если внутри жидкость, ее пьют через патрубок, а салат или пюре можно есть вилкой и ложкой прямо из пакета.

Остальную еду закатывают в легкие и прочные банки из алюминия в специальном аппарате, а потом стерилизуют. Пищу готовят без консервантов и химических добавок, но она все равно хранится целый год. Часть каждой партии оставляют на Земле, чтобы время от времени проверять, не завелись ли в еде бактерии, плесень, не потеряла ли она вкус.

Хлеб для космонавтов готовят в другом месте — цехе при НИИ хлебопекарной промышленности на северо-востоке Москвы. Работницы цеха сами замешивают тесто из обычной муки и раскладывают его по формам. Затем сырые буханочки ставят в шкаф, где тесто поднимается, и только потом — в печь. Упакованный хлеб стерилизуют при температуре 90–100°С.

Готовый хлебец весит 4,5 г — буквально на один зубок, чтобы по МКС не летали крошки. В пластиковую упаковку, которую производят здесь же, помещается десять булочек. Кроме четырех видов хлеба космонавтам пекут медовые коврижки. Каждый квартал они получают до 30 кг выпечки. Еще около 15 кг остаются на Земле для контроля.

Легендарными тюбиками космонавты больше почти не пользуются: в них на орбиту возят только два соуса, горчицу и мед. Рассольник и другие блюда упаковывают в тюбики только как сувениры для продажи.

Почти треть продуктов идет с "гражданки". В основном это сладости и мясо, но еще каждому космонавту полагаются пять 30-граммовых баночек черной икры. На орбиту возят даже свежие овощи и фрукты, которые обеззараживают перед стартом корабля. Большая часть рациона — одна на всех, но члены экипажа МКС могут заказывать дополнительные наборы по своему вкусу. Для этого им устраивают дегустации.

Рацион составлен по нормативам, разработанным в московском Институте медико-биологических проблем. В сутки космонавт должен получить 3000 ккал с белками, жирами и углеводами в соотношении 1–0,9–3,5. В меню много молочных продуктов, особенно творога: в невесомости из костей вымывается кальций. Также раз в день члены экипажа МКС пьют по капсуле с витаминами.

Всего для космонавтов разработано более 300 блюд. Пусть готовят не все из них, но выбрать все равно есть из чего: одних только первых блюд — 20 видов. Из последних новинок в меню — тыквенно-сырный суп и борщ с копченостями.

Суточный паек космонавта обходится в 25–30 тыс. рублей. Половина этой суммы тратится на производство еды и напитков, остальное — на контроль. Едят на МКС четыре раза: завтракают, обедают, ужинают, а еще один раз член экипажа может перекусить, когда ему захочется, — например, после тяжелой работы в открытом космосе.

На БЭЗ думают, как еще больше продлить срок хранения пищи. По словам сотрудников завода, если им поставят задачу, они без проблем смогут упаковать еду на три года — например, для экспедиции на Марс. Но задачу эту не ставят, поэтому пока это просто разговоры.

Марат Кузаев