В Вашингтоне состоялся прием, посвященный творческому наследию Льва Толстого

ВАШИНГТОН, 7 декабря. /Корр. ТАСС Андрей Шитов/. Гала-прием, посвященный творческому гению Льва Толстого и его влиянию на США, устроил во вторник вечером в Вашингтоне Фонд американо-российского культурного сотрудничества (ФАРКС). Вечер, озаглавленный "Америка и Толстой: диалог от гусиного пера до Twitter, прошел в престижном клубе "Космос" в центре американской столицы.

К участию в диалоге были приглашены американские и российские исследователи творчества великого русского писателя и мыслителя, а также актеры, которым доводилось играть роли его самого или персонажей его произведений. "Граф Лев Толстой и граф Пьер Безухов" заранее значились в программе вечера, как "особо почетные гости". А в качестве "церемониймейстера" на приеме выступал бывший посол США в Москве Джон Байерли.

Блестящая плеяда

В качестве эпиграфа к диалогу организаторы использовали цитату из письма Льва Николаевича Толстого британскому литератору Эдварду Гарнету, чья жена переводила некоторые произведения писателя на английский язык. "Если бы мне пришлось обратиться к американскому народу, то я постарался бы выразить ему мою благодарность за ту большую помощь, которую я получил от его писателей, процветавших в пятидесятых годах", - писал Толстой, имея в виду середину XIX века. Далее он перечислял имена авторов, оказавших на него, по его словам, особое влияние, - известных аболиционистов Уильяма Ллойда Гаррисона и Теодора Паркера, а также теолога Осию Балу, писателей и философов Ральфа Уолдо Эмерсона и Генри Дэвида Торо.

Затем он добавил к этому перечню еще и писателя Уильяма Эллери Чаннинга, поэтов Джона Уитиера, Джеймса Рассела Лоуэлла, Уолта Уитмена. Все вместе, на его взгляд, они составляют "блестящую плеяду, подобную которой редко можно найти во всемирной литературе".

Вопрос Толстого

"И мне хотелось бы спросить американский народ, почему он не обращает больше внимания на эти голоса (которых вряд ли можно заменить голосами Гульда, Рокфеллера и Карнеджи) и почему он не продолжает того хорошего дела, которое столь успешно ими начато", - ставил вопрос Толстой (орфография автора сохранена - прим. ТАСС). Имелись в виду тогдашние американские олигархи: железнодорожный магнат Джей Гулд, нефтяной - Джон Рокфеллер, стальной - Эндрю Карнеги.

Слава этих людей различна: Гулда задним числом нередко именуют одним из самых хищных "баронов-грабителей", а Карнеги вошел в историю, как крупнейший филантроп. Но все исследователи задним числом признают, что названные предприниматели наряду еще с банкиром Дж.П. Морганом закладывали основы всей экономики США. Так что еще не известно, как она развивалась бы, если бы американцы в свое время прислушались к совету, содержащемуся в вопросе Толстого.

Этот вопрос корреспондент ТАСС адресовал на вечере председателю правления ФАРК Юджину Лоусону. Тот ответил дипломатично - в том духе, что "внимание следует уделять и экономике, и культуре". В прошлом Лоусон возглавлял Американо-российский деловой совет, и в выступлении на вечере он выражал надежду на скорейшее возобновление торгово-экономического и инвестиционного сотрудничества США и России. Американский бизнес, по его словам, сейчас "вновь начинает об этом думать".

В ожидании перемен

Ожиданием поворота к лучшему в отношениях между Вашингтоном и Москвой были пронизаны едва ли не все выступления на вечере, хотя прямо о политике никто не говорил. Экс-президент США Джимми Картер в письменном приветствии организаторам и гостям торжества подчеркнул, что всем нам - "и людям, и странам" - надо "искать пути к тому, чтобы лучше относиться друг к другу", как завещал Толстой.

Видная вашингтонская благотворительница Сюзан Лерман, недавно получившая в Кремле орден Дружбы, напомнила мысль яснополянского мудреца о том, что переделывать людям необходимо в первую очередь самих себя, а не окружающий мир. Дипломаты - американец Байерли и посол России в США Сергей Кисляк - говорили о том, что роль культуры особенно велика в периоды осложнения межгосударственных отношений.

Кисляк, кстати, сравнил прием с "островком нормальности" в штормовом море и выразил уверенность, что "в нормальное состояние" непременно придут и двусторонние отношения в целом. А по завершении встречи он сказал журналистам, что воспринял увиденное, как "не просто рассказ о писателе, а признание американцев в любви к нашему великому писателю и великой российской культуре".

Сквозная тема

В этих словах не было преувеличения. Любовью было пронизано все, что происходило в этот вечер в парадном зале "Космос-клуба". И рассказ литературоведа из Вирджинского университета Эндрю Кауфмана о том, как он читал толстовскую повесть "Смерть Ивана Ильича" заключенным в американской тюрьме и как это во многом перевернуло его собственное понимание этого произведения. И "прямые обращения" к Толстому собравшихся, зачитывавших отрывки из писем, которые направляли в Россию американские современники писателя. И даже довольно неожиданные музыкальные номера - вальс самого Толстого, исполненный пианистом-виртуозом Юрием Шадриным, и отрывок из бродвейского мюзикла "Наташа, Пьер и Большая комета 1812 года" в исполнении автора, Дэйва Маллоя.

Письма американцев Толстому были сквозной темой всего вечера. О них рассказывали директор Института мировой литературы РАН Вадим Полонский и научная сотрудница Государственного музея-усадьбы "Ясная Поляна" Галина Алексеева. Отрывки из них читали почетные гости, в том числе бывший посол США в России Томас Пикеринг и член правления Толстовского фонда, дальний родственник писателя Андрей Кочубей. А отвечал на письма "сам" Толстой в исполнении актера Стивена Карпентера.

Кстати, переписка Толстого со знаменитым американским изобретателем Томасом Эдисоном напомнила о том, как в Ясной Поляне появился фонограф, благодаря которому до нас дошла запись голоса автора "Войны и мира". Эту запись, а также кадры кинохроники и другие материалы организаторам приема предоставили российские музеи.

Согласно этим материалам, из США Толстому писали чаще, чем из любой другой страны, при том, что сам он в Америке никогда не бывал. Часть переписки опубликована, но значительный массив писем, исчисляемых в общей сложности тысячами, по словам Полонского, еще ждет своих исследователей. А Галина Алексеева на вопрос корр. ТАСС о том, какая часть творческого наследия Толстого представляется ей наиболее актуальной при взгляде из Вашингтона, ответила просто: "Мир без насилия. По-моему, это чрезвычайно важно сейчас во всем мире".

Андрей Шитов