Канье Уэст — неудачник: откровения великого рэпера с нового альбома Ye

40-летний Канье Уэст, один из самых продаваемых и влиятельных рэперов в мире, выпустил свой восьмой номерной альбом Ye, первый за два года. Андрей Подшибякин — о том, смог ли исполнитель преодолеть при помощи этого альбома свой кризис среднего возраста.

Одновременно с выходом последнего альбома Канье Уэста под лаконичным названием Ye его жена Ким Кардашьян написала в Twitter: "Обложку этой пластинки Канье сфотографировал на айфон, когда мы ехали на вечеринку". Сам альбом, кажется, был записан примерно тогда же. Семь песен, 24 минуты общего хронометража — даже это может показаться издевательством, если не учитывать двух моментов.

Во-первых, предыдущая пластинка Канье, A Life of Pablo, изначально тоже вышла достаточно куцей, но в течение нескольких месяцев дополнилась новыми треками, среди которых были отличный Saint Pablo и великий Famous. Во-вторых, в современной популярной музыке (а хип-хоп — это уже давно уже просто поп) выпускать раздутые альбомы — это моветон; к этому нюансу мы еще вернемся. Проблема с Ye в другом: единственная эмоция, возникающая после прослушивания, лучше всего выражается словами "И что?".

Канье рассказывает, как подумывал о самоубийстве, несмотря на свой легендарный нарциссизм (I Thought About Killing You). Что многие его не любят, потому что завидуют (Yikes). Что Adidas — молодцы, а Nike — наоборот (All Mine). И что хорошо бы его дочки выросли страшненькими, а то все мужчины — хищные сволочи и извращенцы (Violent Crimes). Все эти шокирующие откровения ровно начитаны поверх условно-модных битов, разбавленных условно-умными сэмплами: от кенийской народной музыки до классического госпела The Edwins Hawkins Singers. И что?

Главная проблема Ye, что он проходит фоном. Это первый альбом Канье Уэста, который может (и будет) звучать в хипстерских кофейнях и барбершопах в плейлисте "рэпачок на пятницу". Англоязычная музыкальная критика высказывается в том смысле, что этот альбом — отражение нынешнего психологического состояния Канье, запись в ЖЖ; как было модно говорить пятнадцать лет назад, "лытдыбр".

Это не лишено смысла: в 2017-м Канье надолго пропадал из публичного пространства, поправился на 30 кг и (видимо, не очень успешно) лечился от депрессии. Для последней характерны те перепады настроения, из которых полностью состоит его пластинка: от воплей о собственном величии до самоуничижительных причитаний. В этом нет ничего плохого, особенно с учетом крайне модного сейчас музыкального направления "эмо-рэп": большие артисты Logic и Lil Uzi Vert сделали успешные карьеры на том, как им плохо и как хочется немедленно умереть. Просто им веришь, а Канье — нет.

Есть ощущение, что Уэст, которому через несколько дней исполняется 41 год, потерялся в складках пространственно-временного континуума. Он все еще считает себя юным гением. Но, простите, официальный юный гений сегодняшнего момента — это 30-летний обладатель Пулитцеровской премии Кендрик Ламар. Он ведет себя как современный классик, но современный классик — это миллиардер Jay-Z, по щелчку пальцев собирающий по всему миру стадионы. Он пытается эпатировать целевую аудиторию твитами в поддержку Трампа, но целевой аудитории давно плевать на политику, Трампа, Twitter и вообще на все, кроме очередного релиза редких кроссовок. Он, наконец, хвастается своими редкими именными кроссовками, но его бывший креативный директор Вирджил Абло добился на этой почве гораздо больших успехов.

Как любили раньше писать в одном издании, "и что с этим делать — непонятно". До совсем недавнего времени личность и состояние психики артиста не имели никакого отношения к его музыке: продажи альбомов говорили сами за себя. В эпоху победившего стриминга и прочей цифровой революции все изменилось: слушатель, что называется, "голосует рублем" и не отличает обозначающее от обозначаемого. Никакой эпатаж не поможет увеличить количество прослушиваний (за которое, собственно, соответствующие сервисы теперь платят деньги). 

Все ускоряющаяся фрагментация воспринимаемой мозгом информации привела к тому, что единица музыки — это больше не альбом и даже не песня, а сэмпл, куплет, запоминающаяся фраза. На Ye нет ни одного панчлайна и ни одного куплета, который можно напеть под нос. В общем, если так пойдет дальше, то Канье Уэст превратится в Эдуарда Лимонова, который в 75 лет, кажется, искренне считает себя enfant terrible современной мировой литературы.