Галкинская гордость
— Не подскажете, где у вас тут болото? — спрашиваю я у выходящей из калитки бабушки. В каждой руке у нее по полному ведру огурцов, и прежде чем ответить, она с шумом ставит ведра на землю. Выдыхает, собирается с духом, поправляет белую косынку на голове.
— Дочка, это Галкинское, что ли? — спрашивает она, прищуривая добрые глаза. — Вот там оно. За полем. Таблички увидишь. Ты, что, на экскурсию?
— Да, мы туристы, — отвечаю я.
— Да уж вижу, тут вас таких автобусы целые ездють, — говорит бабушка с улыбкой, — дурь городскую выгонять.
Благодарю ее и иду по тропинке, шлепая босыми ногами по теплой бархатной пыли. На выходе из деревни Галкино стоит указатель "Галкинское болото. Национальный парк "Угра". На всякий случай еще раз спрашиваю у хозяйки, которая отдыхает перед домом с резными наличниками, правильно ли я иду.
— Туда, туда, сейчас машина проехала, наша Мария Ивановна там встречает путешественников, — живо отзывается она.
— А вы сами часто туда ходите, наверное?
— Мы-то? — немного смущена женщина. — Да как сказать? За клюквой по осени хожу вот раз-два. А летом не до болота, — она кивает на кур и привязанную к дереву козу.
Туристы, возможно, и кажутся местным чудаками. Но болотом своим галкинцы гордятся совершенно искренне.
Идем в трясину
Мы встречаемся с экскурсоводом Марией Тропиной и группой туристов у входа в лес, у большого информационного щита про Галкинское болото.
Все местные зовут ее просто Марьиванна — личность в Галкине легендарная. На ней бежевые брюки и куртка с нашивкой "Национальный парк "Угра", волосы спрятаны под косынкой, за спиной — небольшой рюкзак.
Туристы — человек 20 — обступают женщину полукольцом. Люди самых разных возрастов: и студенты, и тридцатилетние, и те, кто давно вышел на пенсию.
— Друзья, скажите, какие у вас ассоциации со словом "болото"? — спрашивает Марья Тропина.
— Трясина? Опасность? Змеи! Здесь змеи водятся? — слышатся голоса.
— Тут много кого водится, — улыбается она в ответ. — Но вы правы, болото всегда ассоциировалось с опасностью. И это правильно. Мы в этом сейчас убедимся. Прошу идти за мной, не уходить в сторону!
Туристы гуськом следуют за Марией Ивановной и забираются на деревянные мостки, которые проложены над лесной тропинкой.
— Видите, какая черная земля? — говорит экскурсовод. — Это торф. Значит, мы уже на краю болота. А лежневки тут проложили, потому что эта территория весной затапливается.
Мостки ведут к деревянной вышке. Туристы залезают на нее по лестнице. С небольшой площадки открывается вид на огромное болото. Оно зелено-желтое, с островками искрящейся темной воды, бурыми клочками суши, редкими сосенками. Заметив людей, над болотом с криком поднимаются птицы — чайки и цапли. Птичий гомон такой громкий, что мы едва слышим экскурсовода.
— Это еще не очень громко, — поясняет Мария Ивановна. — Вот весной, когда птицы высиживают яйца и кормят птенцов, мы бы с вами так не разговаривали.
Мария Тропина рассказывает, что на болоте живут и утки, и кулики, и аисты, и выпи (именно эта маленькая птичка издает ночами страшные звуки, которые издавна пугают людей). Обитают тут и бобры, и ондатры.
"Бобров было уничтожили в 90-е — их добывали местные ради мяса. Но сейчас численность восстановилась, им тут вольготно. Бобры — ночные животные, но один часто выходит к туристам, позирует".
Мы спускаемся с вышки, проходим ближе к кромке болота и останавливаемся в конце лежневки.
— А теперь пойдем в болото, — объявляет Мария Ивановна. — Кто хочет, может переодеться в резиновые сапоги, а я уже много лет хожу босиком. И вам рекомендую. Только положите обувь и носки под сумки вот тут, — она показывает на деревянную площадку в конце лежневки. — Не то чайки утащат.
Мария Тропина быстро снимает маленькие сапожки и ступает во влажную траву. Следую ее примеру.
Ноги тут же погружаются в мягкую пружинящую почву. Между пальцев просачивается прохладная коричневая вода.
— Не бойтесь, — успокаивает экскурсовод. — Торф с мхом сфагнумом стерильны. Но смотрите внимательнее, под ногами много сучков, не пораньтесь.
Группа разувается, закатывает брюки и, покачиваясь, неуверенно следует за Марией Ивановной.
— Тут же трясина впереди! — произносит одна из женщин. — Главное — не утопнуть, как в фильме "А зори здесь тихие"!
Из воспитателя в болотоведы
Мария Тропина ходит по болоту босиком уже лет двадцать. Говорит, что решение пришло внезапно: однажды к ней приехали совсем неподготовленные туристы в аккуратных городских ботиночках, без сапог.
— Я за голову схватилась — что с ними делать, как быть? И мелькнула мысль: надо самой разуться и босиком пойти. Показать, что это не страшно. Они и разулись, и за мной пошлепали! Ну раз экскурсовод так уверенно идет, то и они могут!
На самом деле должность Марии Тропиной — не экскурсовод, а методист по экологическому просвещению, туризму и рекреации национального парка "Угра". Попала она на эту работу случайно.
— Вообще-то, я по образованию педагог дошкольного образования, в садике работала. Сама с Вологодской области, а в Галкино приехала с мужем в 86-м году — оба молодые специалисты. Я — воспитатель, он — агроном.
В 90-е детский сад закрыли из-за отсутствия финансирования. А ее позвали на новую должность — директором в Галкинский дом культуры. Два года она работала с теми же детьми, которых до этого воспитывала в саду. Только теперь ставила с ними спектакли, устраивала выставки. А в 1997 году в Галкине организовали лесничество.
— Контору лесничества прям рядом с нашим Домом культуры открыли, — рассказывает Мария Ивановна. — У них телефона не было, а в Доме культуры был. И они к нам бегали звонить. Как ни придут — я с детьми. И однажды пришли и сказали: пойдемте к нам, нам как раз нужен специалист для работы с детьми и молодежью.
Мария Тропина подумала и поехала в Калугу знакомиться с директором лесничества. А после беседы узнала, что ее тут же приняли.
— Я приняла предложение, потому что в Доме культуры у нас стали дискотеки устраивать, я должна была все это организовывать, приходила домой глубокой ночью. А на рассвете надо вставать — коров доить, с хозяйством управляться, а потом опять бежать в клуб. Тяжело было.
За новую работу взялась с воодушевлением: штудировала исследования ученых про болота, консультировалась у болотоведов и ботаников, составила с ними экомаршрут по болоту. Поначалу экскурсии проводили только для местных школьников.
— Их по весне присылали нам в помощь — мусор убрать, покрасить чего. И я в благодарность им проводила экскурсии.
Обустройство территории шло медленно: проложили тропинку к болоту, потом лежневки сделали, потом — смотровую площадку. Поставили указатели, информационные стенды.
С 2007 года Мария Тропина стала проводить экскурсии регулярно. Сначала для школьников Калужской области, а потом слава о необычном досуге докатилась и до столичных турагентств. И в Галкино поехали те, кому наскучили традиционные путешествия.
Покачаться на корнях
— Очень прошу, идем строго за мной! — громко объявляет Мария Тропина туристам, заметив, как мужчина пробует ногой зеленую кочку в полуметре от тропы.
Он пробует наступить на мох еще раз и проваливается по колено. Группа дружно ахает.
— Ну как дети , — вздыхает Мария Ивановна. — Друзья, если вам очень хочется залезть туда, где поглубже, я покажу, где это можно сделать безопасно.
Мужчина с трудом вытаскивает ногу из болотной жижи и удовлетворенно произносит:
— Ничего себе силища!
Чем глубже жижа, тем она холоднее. У меня с непривычки замерзают ноги, и я, не выдержав, достаю из рюкзака припасенные резиновые сапоги.
— Да ладно, не холодно же! — весело говорит мне один из туристов. — Закаляться надо, молодежь, организм укреплять!
Двигаемся дальше. Кто-то замечает на кочке красные ягоды.
— Смотрите! Это же клюква! А вот черника!
— Голубика это, — поправляет экскурсовод. — И клюква, да. А раз видим клюкву, смело можем сказать, что мы находимся на верховом болоте. На других она не растет.
Мария Тропина рассказывает, что Галинскому болоту около девяти тысяч лет, что оно устроено как слоеный пирог — слой торфа, слой воды, потом снова торф.
Озерца темной чистой воды — следы торфоразработок, которые вели тут в советское время. А заросшие участки — нетронутое болото. В озерцах много рыбы — местные жители удят тут карася, ротана.
— Вот эти ярко-зеленые островки называются сплавинами — то есть ковер из растений, которые растут на воде. Это болото самовосстанавливается после вторжения человека. Там, где цвет яркий, салатовый — значит, сплавинка тонкая, можно провалиться.
Мария Тропина делает шаг от тропы и встает на границу яркого ковра и суши. В группе раздается стон удивления — Мария Ивановна начинает раскачиваться на сплавине как на батуте.
— Как вы это делаете? Вы же сказали, что нельзя сюда ступать! — спрашивает один из туристов.
— Я знаю, куда встать, — лукаво отвечает экскурсовод. — Видите, вот тут цветы, похожие на каллы? Это белокрыльник. Родственник тропической лианы. Он растет всегда на воде. И у него крепкие, жирные корни. И рогоз — он тоже всегда пускает корни там, где много воды внизу.
Мария Тропина объясняет, что корни сплетаются в прочный ковер, который вполне может выдержать вес человека. Все кидаются фотографировать белокрыльник, но она предупреждает:
— Не трогайте его только. Сок растения ядовит, если потом потрете глаза, может сжечь сетчатку. Попадет в желудок — начнется рвота, может кончиться параличом. Хотя во время войны люди собирали его корни, долго варили и ели — кипячение нейтрализует яд. А северные народы добавляли этот корень в пищу для профилактики от паразитов.
Мы идем дальше. Мария Тропина показывает озеро, заросшее белыми кувшинками. "Иногда издалека не разберешь, чайка это или цветок", — поясняет она. Останавливаемся на очередном сухом островке.
Наш экскурсовод берет длинную крепкую палку, прислоненную к дереву, и втыкает ее в болотную жижу.
— Ого, смотри, как глубоко уходит! — говорит женщина своему мужу, который норовит попробовать ногой воду.
— Вот теперь попробуйте вытащить палку! — предлагает Мария Ивановна.
Я вызываюсь: тяну наверх, но палка поддается с большим трудом. Кажется, что ее кто-то держит под водой. Мне приходит на помощь один из туристов.
В этот момент физически ощущаешь невидимую глазу силу, скрытую под черной поверхностью болота и пушистым мхом. И собственную человеческую слабость.
Прежде чем отправиться в обратный путь, нам предлагают покачаться на сплавине. Отказавшихся нет: встаем по очереди на указанное место, пружиним ногами, стараясь не упасть, — очень странное чувство, как будто стоишь на расстеленном на воде толстом одеяле. Ловлю себя на мысли, что ни в одном путешествии не делала ничего подобного. И представляю под собой торфяно-водяной слоеный пирог. Становится жутко и весело одновременно.
Просветитель из Галкина
На мостках туристы полощут ступни в воде, смывая торф, обуваются, но как-то неспешно, с улыбками, делятся впечатлениями.
— Если бы сказали, что я полезу в болото, ни за что бы не поверила. Очень сильно боялась. Получается, что я страх переборола! — говорит Галина Анисимова из Москвы.
— А мне босиком ходить больше всего понравилось. Деревенские-то, наверное, привычные, а городскому жителю удовольствие! — отвечает москвичка Юлия Свиридова.
Туристы не спеша идут по мосткам из леса, выходят в поле к автобусу.
— Знаете, почему тут так хорошо? Потому что нашелся увлеченный человек, способный рассказать просто о сложном и увлечь других, — говорит мне Вера Мазанько, сопровождающая группы от турагентства. Она привозит гостей на Галкинское болото больше десяти лет.
— Много желающих?
— Они есть, но меньше, чем на другие туры. Просто потому, что болотный туризм у нас еще не очень развит и вот такие программы в агентствах спрятаны на самых задворках. Я всегда предлагаю поездки сюда. И соглашаются те, кто пресытился всем остальным. У этого вида туризма большой потенциал, но его еще раскручивать и раскручивать. Сейчас пока мы собираем по группе раз в месяц. Это немного.
Мария Тропина тепло провожает гостей, а после уже мы с фотографом полем провожаем ее до дома.
— А когда нет экскурсий, чем занимаетесь? — спрашиваю я.
— Работы много, — улыбается Мария Ивановна. — Делаю презентации про природу и животный мир нашего парка, например про зубров. Договариваюсь со школами, садиками, библиотеками Калужской области, там собирают детей, я приезжаю, провожу занятия, рассказываю. В день бывает по шесть уроков. Это входит в мою работу. И потом дети с удовольствием приезжают сюда, в Галкино.
— А зимой?
— И зимой. Зимой на болоте тоже хорошо — озера замерзают, можно увидеть разных животных, бобровые хатки. Такие прогулки, знаете, как в детской книжке, сами собой учат любить свою землю.
Мы доходим до аккуратного деревянного дома с палисадником под окнами. У калитки стоит небольшой голубой трактор. Почему-то не хочется прощаться — еще бы побыть в этой обстановке спокойствия и тишины. Потому что тут как-то все по-настоящему, просто и прекрасно. Как в детской книжке.
Карина Салтыкова