В жизнь — с "Добром"
Однажды, когда Андрею Дудуке было четыре года, бабушка спросила, не хочет ли он жить в месте, похожем на детский сад, где много игрушек и сладостей, но откуда вечером не надо уходить домой. Откуда забирают только на выходные и каникулы. Андрей заплакал и сказал, что не хочет, но бабушка не послушала: собрала его вещи и отвела в дом, где было много других детей. Позже Андрей узнал, что дом называется приютом для детей-сирот.
"Потом уже мне рассказали, что маму лишили родительских прав. А бабушка сказала, что сама не справится, что в детдоме мне будет лучше, обещала забирать как сможет".
Вскоре Андрея перевели в детский дом №4 города Томска. Бабушка и правда приезжала за ним по выходным и праздникам, но насовсем не забрала, даже когда мальчик вырос и стал вполне самостоятельным подростком.
Спустя годы он не обижается и не отказывается от родни: общается и с бабушкой, и с мамой. Но людьми, повлиявшими на его мировоззрение и характер, они не стали. Их место заняли другие.
В 13 лет Андрей познакомился с волонтерами и сотрудниками общественной организации "Добро". Сейчас 22-летний молодой человек говорит, что именно эти люди поддержали его и помогли вырасти "нормальным" человеком. Почти сразу после выпуска из детдома Андрей стал сотрудником "Добра": совмещал работу по реабилитации детдомовцев и учебу в колледже индустрии питания.
"Когда я вышел из детдома, было очень трудно — не понимал, как дальше, что делать. Поэтому знаю по своему опыту, какие проблемы испытывают ребята, начиная самостоятельную жизнь", — говорит Андрей.
Дон Кихот из детдома
Опыт тех, кто сам воспитывался системой, а не семьей, помогает сделать помощь профессиональной. Еще десять лет назад работа томской общественной организации помощи детям-сиротам сводилась в основном к тому, что ее сотрудники приезжали в детские дома с подарками, устраивали для детей праздники.
Именно такой вид помощи многие волонтеры (и чаще всего — от чистого сердца) считают правильной. Те, кто сами когда-то жили в детдоме, считают, что это совсем не так. Однажды с "Добром" связался Александр Гезалов, общественный деятель, который с конца 90-х занимается реабилитацией сирот. Он сам с рождения рос в доме ребенка и знает, к чему приводят такие "одаривания".
"Проблема в том, что казематное пребывание, когда рядом с ребенком нет родителей или другого близкого взрослого, когда вокруг только чужие, невовлеченные в его жизнь люди, приводит к развитию реактивного расстройства привязанности, — говорит Александр Гезалов. Это неспособность привязываться вообще к кому-либо. И чем больше вокруг чужих людей, пусть и волонтеров, которые пришли с добрыми намерениями, — тем больше это расстройство в ребенке развивается. Он не может выделить каких-то качественных отношений, волонтеры пришли и ушли. Потом пришли другие. В результате — полная расфокусировка".
Кроме этого, по мнению Гезалова, дети привыкают, что им постоянно что-то дарят, дают просто так, от этого они вырастают с ощущением, что другие люди им должны.
"Они выходят из детдома и не умеют решать даже мелкие проблемы, например, связанные с оформлением документов, с оплатой ЖКХ. Мотивации и воли нет никакой, при малейших трудностях дети "сдуваются", бросают начатое, не умеют адекватно оценивать собственные силы и возможности. Ждут, что кто-то сделает все за них".
Действительно нужная помощь воспитанникам детдомов, считает Александр, — это подготовка к самостоятельной жизни. Именно об этом он рассказал руководителям организации "Добро" и предложил реализовать несколько проектов, одним из которых было обучение жизни в квартире, а не в детском доме. Идея не новая — Гезалов подсмотрел ее в Финляндии, когда ездил в одну из закрытых школ для "трудных" детей, отправленных туда решением суда (в России такие учреждения называются СУВУ — специальное учебное воспитательное учреждение, по сути — "предколония" для подростков, пойманных на воровстве, склонных к агрессии и хулиганству).
"Меня поразило, что эта школа не была огорожена трехметровым забором, — рассказывает Александр. — Дети обязательно должны ухаживать за территорией школы, работать в саду. Такая совместная деятельность очень сплачивает. Дети учатся делать мебель, там есть автомастерская, где они учатся ремонтировать старые машины, и потом им разрешают на них кататься под присмотром воспитателей. За работу детям платят деньги. А незадолго до выпуска их селят в тренинговые квартиры, где все нужно делать самим: стирать, гладить, мыть посуду, готовить еду".
Найти квартиру в Томске удалось не сразу: узнав, кто будет в ней жить, арендодатели отказывались сдавать свою площадь. Когда подходящая "трешка" все же была снята, воспитатели убедились в правоте Александра Гезалова.
"Оказалось, что некоторые дети не просто не умели обслуживать себя в быту, но не знали даже, как вызвать лифт: у них в детдоме его не было, — рассказывает Андрей Дудука. — Дети заходили в кабину и не понимали, что делать дальше".
Забирать подростков в тренинговую квартиру удавалось только на выходные: в остальные дни они должны были учиться. В одной комнате поселили несколько девочек, в другой — мальчиков, в третьей — воспитателя и тьюторов. Кроме обучения бытовым навыкам, детям объясняли, как нужно обращаться с документами, заполнять квитанции для оплаты коммунальных услуг, составлять резюме.
Проект просуществовал в Томске два года — 2015-й и 2016-й на средства гранта, который он выиграл. После того как деньги закончились, его пришлось заморозить.
"Подавать на грант уже обкатанную идею нельзя. А вложения в тренинговые квартиры немаленькие — около 40 тысяч в месяц. Это при том, что дети приезжают в квартиру только в выходные, а в будни она пустует", — объясняет Виктор Сиротин, директор по развитию благотворительной организации "Добро".
Однако проект продолжает жить: Александр Гезалов смог найти средства благотворителей в другом регионе и открыть тренинговую квартиру в Ульяновске. За последние пять лет с помощью тренинговых квартир удалось подготовить к выпуску воспитанников трех детских домов.
Лагерь жизни
Адаптациаонные лагеря — еще один проект, созданный Александром Гезаловым и подхваченный томской организацией "Добро".
"Дети во время смены живут в палатках, — рассказывает Андрей Дудука. — Сейчас у нас появилась собственная территория для лагеря, из капитальных построек на ней — только столовая и медпункт. Дети учатся жить походной жизнью — это и досуг, и обретение бытовых навыков одновременно. Проводим много спортивных занятий — играем в бадминтон, в футбол, в настольный теннис. Устраиваем разные командные игры, где важно ощущение плеча, единения с товарищами. С детьми работают не только педагоги, но и психолог".
В планах сотрудников благотворительной организации "Добро" организовывать выезды в лагерь не только в теплую погоду, но и зимой.
Жизнь "после"
Александр Гезалов после успешной "обкатки" проектов проживания в тренинговых квартирах и адаптационного лагеря фактически отошел от дел. Говорит, надо реализовывать другие идеи, раз эти — в надежных руках. Программ по реабилитации выпускников детдомов у него множество. Так, он создал сайт "Успешные сироты".
На нем он приводит историй людей, сумевших после детдома создать семью, получить образование и построить карьеру. Дает ответы на самые разные вопросы: как оформить льготы, получить положенную квартиру и выбрать будущую профессию, как уберечься от мошенников и куда идти за помощью матери-одиночке.
С 2006 года в Петрозаводске работает созданный Гезаловым социальный центр "Попечение", который помогает выпускникам детских домов, бездомным, осужденным, семьям, попавшим в трудную жизненную ситуацию. Александр был его первым директором, но потом передал управление коллеге — Анне Ефимовой.
На стороне детей
Сегодня внимание Александнра Гезалова сосредоточено на очередном "детище" — социальном центре святителя Тихона в Донском монастыре в Москве. Центр оказывает разностороннюю помощь выпускникам детских домов: консультирует по юридическим вопросам, помогает оформлять документы, получить законную квартиру, борется с нарушениями прав воспитанников детских домов и психоневрологических интернатов, организует сбор средств на бытовые нужды своих подопечных.
"Недавно была история — познакомился с мальчиком в детском доме. Он попал туда недавно — умерла от рака мама, а родственники к себе не забрали. Ребенок неплохо говорит на английском и французском, играет на пианино. Естественно, он в жутком стрессе после смерти мамы и переезда в детдом, стал бунтовать — это естественная реакция. Такое поведение неудобно воспитателям. Его раз отправили в психиатрическую больницу, два. Это очень удобный способ избавиться от непослушных детей — гораздо легче, чем заниматься ребенком, искать ему приемных родителей. Позвонили коллеги, рассказали, что узнали случайно: мальчика снова отправляют в психбольницу. Понимаю, что его там скорее всего, так "залечат", что оттуда он уже никогда не выйдет, станет "овощем".
Гезалов вмешался — это позволил сделать его статус помощника депутата Госдумы. Мальчику за несколько недель нашли приемную семью — сейчас он живет с родителями. Подобные истории у Гезалова, кажется, не иссякают. Да и как им иссякнуть, если во время нашей беседы его телефон разрывается. А дозвониться до него и договориться о встрече — отдельный квест.
Личная история
Александр — лучший пример для аудитории сайта "Успешные сироты". В конце встречи я спрашиваю Александра, как ему удалось не направить свою судьбу по "детдомовскому" сценарию, в котором часто не получается вырваться из системы, почувствовать радость жизни, построить личную жизнь и сделать карьеру. У Александра, кажется, есть теперь все: три образования, свой дом, семья, четверо детей.
Как это удалось после событий, которые он описал в эссе "Соленое детство", — а там и про то, как воспитатели "для профилактики непослушания" наказывали детей, и про то, как старшие детдомовцы-подростки заставляли малышей воровать у взрослых, а за отказ или неудачу избивали по ночам, и про то, как "воспы" уносили домой продукты. Как?
"Меня спасло то, что я после выпуска погрузился в учебу. Понимал, что нужно не одно образование, чтобы наверстать то, что упущено в детдоме. У меня была хорошая первая учительница, важный для меня человек. Она привила любовь к чтению. После армии поступил в театральное училище в Петрозаводске, выучился на режиссера и актера. Потом закончил Петрозаводский государственный университет по специальности "социальная работа". Начал работать организатором концертов.
Переломным моментом в своей жизни Гезалов считает встречу с народной артисткой России Кларой Лучко в 1995 году. Тогда он работал выездным администратором в госфилармонии Петрозаводска и сопровождал актрису во время ее гастролей по Карелии.
"В поезде разговорились "за жизнь", я рассказал свою историю. Клара Степановна сказала, что мне обязательно надо написать о своем детстве и заняться сиротами".
На вопрос о том, как изменилась сегодня жизнь сирот в детдомах, Александр отвечет : "Жизнь всегда одна и та же. Возможно, теперь дети одеты и обуты. Но в психологическом плане все то же самое. Воспитатели не меняются, те, кто тонко чувствует детей, в детдоме долго не задерживаются — "сгорают". Сухость персонала — защитная реакция, или просто не сможешь держать дисциплину, не добьешься повиновения. Директор детдома по-прежнему — царь и бог. Он решает все. Выход только один — переход к приемным семьям. Поддержка приемных семей. Сегодня на каждого ребенка в детском доме государство тратит около ста тысяч рублей в месяц. Около миллиона в год. Это дорого и невыгодно государству. Нужно поддерживать приемное родительство".
Я спрашиваю, обрел ли он наконец покой, женившись и родив детей. Он задумывается.
"Мне скоро 50 лет. И все эти 50 лет я живу и мучаюсь. Как растение, у которого в воздухе висят корни и надо отпускать их, чтобы дотянуться до воды. Отсутствие родителей — это катастрофа, исправить которую нельзя ничем. Выпускникам детдомов нужна реабилитация — длительная и глубокая, возможно, всю жизнь — так происходит в Европе. И уж точно — первые годы, пока они учатся "отращивать" эти корни. Детям в детдоме не нужны подарки, дорогие компьютеры, толпы волонтеров, которые приезжают потешить свое самолюбие, сделать селфи и подарить сладости, — детей и так нормально сейчас кормят. Нужна качественная профессиональная помощь людей, которые понимают, какие у детей проблемы и потребности, какие травмы у них и как их лечить. У нас крайне мало компетентных специалистов в этой сфере".
У Гезалова звонит телефон — это девушка из Карелии, которая осталась без жилья. Александр записывает данные и обещает связать с юристом.
"Получается, вы никогда не можете отвлечься от мыслей о детдоме — вы работаете 24/7?" — спрашиваю я.
"Это не работа — поправляет Александр. — Это — служение. Только не сочтите за пафос — я не люблю, когда людей, работающих в благотворительности, начинают называть совестью нации или святыми. Мы просто люди. И на самом деле мы просто должны помогать тем, кому плохо и трудно".
Карина Салтыкова