Вопросы к видимости, датировке и численности: как начиналась Сталинградская битва

17 июля 1942 года началась Сталинградская битва. Во всяком случае, именно эту дату принято считать отправной точкой, ведь в этот день 80 лет назад столкнулись передовые отряды советской 62-й и немецкой 6-й армий. Но так ли это?

Враг врага не видел

Чаще всего, что в Первой мировой, что во Второй, отсчет начала сражения вели с артиллерийского удара по обороне одного из противников, по окопам, блиндажам и командным пунктам. При этом противоборствующие стороны занимали позиции в нескольких сотнях метров, реже в километрах друг от друга, и солдаты двух армий могли видеть противника.

Но в начале Сталинградской битвы основные силы вермахта и Красной армии лицезрели перед собой только бескрайнюю степь. Солдаты противника были где-то за горизонтом, и никто не мог сказать, насколько они близко и скоро ли предстоит сцепиться с ними в смертельной схватке. Как поспешно занявшие оплывшие окопы советские резервы, так и шагающая на восток немецкая пехота были разделены на 17 июля 1942 года огромным расстоянием. Именно поэтому датировка начала переломного сражения Великой Отечественной войны не так очевидна, как может показаться. Во всяком случае, куда менее очевидна, чем момент завершения этой битвы — 2 февраля 1943 года — прекращение организованного сопротивления окруженной в Сталинграде группировки противника.

Из штаба Сталинградского фронта ситуация выглядела еще более непонятной, чем из окопов в излучине Дона. Буквально 12 июля на базе полевого управления войск Юго-Западного фронта был образован этот самый Сталинградский фронт, его в тот момент возглавлял Маршал Советского Союза Семен Тимошенко. Две армии фронта — 28-я и 38-я, — с которыми Красная армия отходила от Харькова, словно растворились в бескрайних просторах к западу от Дона. С ними не было никакой связи. Позже выяснилось, что они были окружены под городом Миллерово силами 1-й и 4-й танковых армий немцев. Конечно, советские войска под Миллерово не были молниеносно уничтожены, люди сражались. Командиру одной из попавших в котел дивизий, Василию Глаголеву, вместе с остатками своего соединения даже удалось пробиться из окружения. Да и они не были единственными, кто вырвался из военного ада под Миллерово, но радиостанции штабов армий и дивизий уже были разбиты или брошены, и на вызовы из штаба Тимошенко никто не отвечал. В общей сложности, учитывая также некоторые танковые части и иные соединения, по моим подсчетам, судьба 120 тыс. человек для командования была неизвестна — частично они попали непосредственно в котел, кого-то разметало по степи вне его, а кто-то просто вышел на другие участки.

Именно стремлением прощупать эту неизвестность был вызван приказ направить вперед советские передовые отряды с танками и пехотой. Первые же их столкновения с противником произошли даже раньше официально признанной даты начала Сталинградской битвы. Сейчас доподлинно установлено, что бои передовых отрядов Сталинградского фронта с передовыми частями 6-й немецкой армии случались и 15 июля, и 16 июля 1942 года. Однако тогда не все еще успели вовремя доложить о происходящем и вообще вернуться. Так в истории и закрепилась дата 17 июля. Я бы даже сказал, что она просто исторически сложилась, ведь действительно активные боевые действия — немецкое наступление на советские позиции в излучине Дона — начались несколько дней спустя — 23 июля.

Соотношение человеческих сил

Если неточность по определению момента столкновения передовых отрядов еще можно понять, то куда более невнятная и неприятная ситуация сложилась с установлением соотношения сил противоборствующих сторон. Многие годы численность германской 6-й армии оценивалась в 270 тыс. человек. В то время как в известном труде "Гриф секретности снят" о потерях советских вооруженных сил авторского коллектива под руководством Григория Кривошеева численность Сталинградского фронта приравнивалась к 540,3 тыс. человек. Таким образом, получалось, что Красная армия якобы имела превосходство над противником в два раза, но все равно откатилась к Волге, жилым кварталам и заводским цехам Сталинграда. Это заставляло искать историков объяснения таким шагам и какие-то дополнительные факторы, которые могли повлиять на развитие событий тогда. Например, обсуждалось моральное состояние советской армии и необходимость небезызвестного приказа №227 "Ни шагу назад" от 28 июля 1942 года.

Тем не менее реальные документы представляют совсем другие данные. Так, по состоянию на 20 июля 1942 года на довольствии в 6-й армии Фридриха Паулюса состояло 443,14 тыс. человек, в том числе 12,91 тыс. военнопленных, 6,6 тыс. человек в иностранных формированиях (хорваты, словаки, венгры), 40 тыс. в подразделениях люфтваффе и 25,1 тыс. иностранного и немецкого вольнонаемного персонала.

По архивным данным, на 20 июля Сталинградский фронт насчитывал 386,365 тыс. человек, включая тыловые части и учреждения, в том числе 29,947 тыс. человек приходилось на 8-ю воздушную армию. Эти цифры включают все те же категории, что и данные по численности немецкой 6-й армии — то есть советский вольнонаемный состав в тылах и штабах. Что же касается величины в 540 тыс. человек из справочника Кривошеева, то это численность после передачи Сталинградскому фронту подразделений уже в процессе сражения. Не стоит забывать, что и германские войска на сталинградском направлении в ходе боевых действий были усилены 4-й танковой армией Германа Гота, а также румынскими и итальянскими военными. Итого в первые дни Сталинградской битвы советские части и соединения численно уступали противнику, что может говорить о некоторой предсказуемости известных нам неблагоприятных последствий.

Посчитаем и вооружение

Помимо всего прочего, в 1940-е годы полным ходом шло развитие техники и вооружения, а значит, нельзя ограничиваться соотношением только человеческих сил. На 20 июля 1942 года в войсках Сталинградского фронта имелось всего 21 орудие калибром 152-мм всех типов. Артиллерии большой и особой мощности (калибром 203 мм и выше) в составе Сталинградского фронта в тот момент и вовсе не имелось. Напротив, 6-я армия противника располагала примерно 200 орудиями калибром 150–210 мм — именно этот внушительный артиллерийский кулак пробивал немцам дорогу на город Сталинград.

20 июля фронт Красной армии на этом направлении насчитывал 230 танков в отдельных бригадах и батальонах. Танковые корпуса из резерва Ставки, которые первыми передали вскоре в 1-ю танковую армию Сталинградского фронта, насчитывали 405 танков; в 4-й танковой армии числилось 180 танков. Против этих 815 боевых машин армия Паулюса могла выставить 339 танков и самоходных орудий. Советское преимущество в числе танков несколько нивелировалось появлением в вермахте новых противотанковых пушек калибром 75 мм: незадолго до боев на сталинградском направлении 6-я армия получила 174 единицы. Противотанковые пушки стали крайне неприятным сюрпризом для советских танкистов, которые привыкли достаточно свободно себя чувствовать на поле боя в хорошо защищенных Т-34 и КВ. Фактор появления летом 1942 года новой немецкой техники, способной поражать эти танки на основных дистанциях боя, заставил менять тактику — на подбитых танках были страшные пробоины с оплавленными краями (немцы активно использовали кумулятивные боеприпасы к новым орудиям).

Таким образом, уступая по количеству танков, немецкая 6-я армия обладала количественным перевесом над войсками Сталинградского фронта в численности личного состава и внушительным превосходством в артиллерии, как тяжелой, так и противотанковой. Это сейчас уже достоверно известно, а тогда советские войска под Сталинградом не знали, какая сила на них движется в облаках пыли по выжженной солнцем степи. 17 июля они еще не представляли, что впереди их ждало 200 дней и ночей тяжелых боев. У них была одна цель — стоять до конца.