Почему Рунету на самом деле как минимум 70 лет? Дмитрий Соколов-Митрич вспоминает историю

На этой неделе страна скромно празднует официальный юбилей — четверть века Рунета. "Скромно" — это не упрек организаторам, тут как раз все в порядке: список мероприятий велик, а  масштаб внушает уважение. Избыточная скромность заключается в самой дате. 25 лет? Вы это серьезно?!

Любой человек, стоящий даже не у истоков российских сетевых технологий, а хотя бы где-нибудь в среднем течении, просто обязан обидеться. Ведь утверждать, что Рунет появился лишь в день регистрации InterNIC национального домена .ru — это все равно что полагать, будто Россия как государство зародилась лишь с ее переходом на григорианский календарь.

Тут даже не нужны никакие аргументы. Просто несколько исторических фактов. В обратном хронологическом порядке.

NET наш

Факт первый. Еще за четыре года до официального дня рождения Рунета, в сентябре 1990 года, в стране начинает действовать домен .su. И это вовсе не было интернет-средневековьем: советский кооператив "Демос" создает под этим доменом систему электронной почты с использованием привычной сегодня адресации. Появляется первая сеть союзного масштаба "Релком" (Reliable Communications — "надежные коммуникации"). Уже весной 1991 года объем прохождения внутренней информации в ней превышает поступающую извне — то есть ценность внутреннего информационного обмена с самого начала оказалась выше международного. Хотя в отличие от других информационных каналов в Рунете с первого дня не было никакого железного занавеса. Именно через "Релком" будущий президент Борис Ельцин распространил свое обращение к стране в дни августовского путча, когда были блокированы все другие виды коммуникаций.

Факт второй. Прорыв начала 1990-х случился не вдруг. Советская инженерно-математическая школа очень долго и кропотливо вспахивала это поле. В 1960–70-е годы десятки научных команд в стране работали над этой задачей. Например, будущий миллиардер и соинвестор "Яндекса" Леонид Богуславский еще в начале 1980-х, будучи обыкновенным научным сотрудником Института проблем управления РАН, уже занимался строительством компьютерных сетей. Помогали ему в этом ученые из молдавской Академии наук. Да, да — молдавской. В Молдавии тогда была наука, и даже вполне европейского уровня. В конце десятилетия команда Богуславского получила несколько контрактов на развертывание своих сетей для промышленных нужд на предприятиях Чехословакии.

"У нас есть деньги только на строительство демократии"

Примерно в то же время другой пионер российского Рунета Александр Галицкий (сейчас он совладелец крупного венчурного фонда Almaz Capital) работал в Зеленограде в оборонном НПО "ЭЛАС". В свои без малого 30 лет он уже был главным конструктором направления, в котором СССР жестко конкурировал с США, — разрабатывал для спутников-шпионов системы распознавания образов и передачи цифровых данных. Сегодня это делает любой ребенок при помощи "Яндекс.Карт", но тогда это было фантастикой. Первые спутники такого рода в Америке появились в 1980-м году, у нас в 1982-м.

Когда СССР рухнет, Галицкий попробует продолжать свои разработки, придет с этой идеей в правительство и услышит: "У нас нет денег на новые технологии. У нас есть деньги только на строительство демократии". После этого он уйдет из науки в бизнес. И эта история типична для первых айтишников того времени. Возможность двигать науку вперед исчезла. Разработчики новых технологий ушли в предприниматели, стали строить свои компании, как маленькие научные институты, с атмосферой НИИЧАВО Стругацких и планетарными амбициями, которые им успела внушить советская инженерно-техническая школа.

Считается, что эпоха передачи компьютерных данных началась в Америке в 1950-х годах, а первая удаленная сеть (Кембридж — Санта-Моника) заработала в 1965 году. Между тем ученые из Института точной механики и вычислительной техники АН СССР подключали  сети компьютерной связи еще в 1952-м для автоматизированной системы противоракетной обороны Система "А". Чуть позже появились разработки гражданского применения. В 1960-е годы советские компьютерные инженеры создали систему резервирования авиабилетов "Сирена", а в 1972 году запустили железнодорожную сеть комплексной автоматизации билетно-кассовых операций АСУ "Экспресс", которая, кстати, работает по сей день.

Ноздря в ноздрю с США

Это не преувеличение: в 1960-е и 1970-е годы СССР и США по развитию интернет-технологий шли ноздря в ноздрю. Мы успешно разрабатывали свои собственные машины — сначала М-20, а потом БЭСМ-4 и БЭСМ-6. Но затем было принято стратегически неверное решение — дублировать американские разработки. В результате появились так называемые машины единой серии — ЕС, которые просто тупо копировали линейку IBM. Но даже проиграв в "железе", мы еще долго успешно конкурировали в программных решениях.

В 1969 году в США стартовал совместный университетско-минобороновский проект под названием АRPA, из которого затем и вырос глобальный интернет. Американцы начали стремительно разрабатывать алгоритмы и протоколы распределения ресурсов и маршрутизации данных. Советская научная мысль не отставала от них вплоть до самой перестройки — об этом говорят и публикации в международных научных журналах, и многочисленные сетевые проекты на предприятиях соцлагеря. Одну из лабораторий, занимающихся этими разработками, возглавлял, кстати, Олег Иванович Авен — отец председателя совета директоров Альфа-банка Петра Авена. Наше поражение в этой гонке стало не технологическим, а политическим. СССР потерял контроль над странами Варшавского договора, а вместе с ним — и рынки сбыта своих IT-технологий. В маркетинге наши пионеры Рунета по сравнению с первым поколением гигантов Кремниевой долины были просто младенцами. А поддержки на политическом уровне ожидать не приходилось: "У нас есть деньги лишь на строительство демократии".

Поэтому вчерашние ученые пошли в бизнес и принесли туда все, что имели, — мозги, характер, амбиции. В результате без особой помощи государства вырастили целую отрасль, которая теперь по объему экспорта сопоставима с нашим ВПК. Всего за 25 лет — и вот тут эта дата вполне релевантна — Россия стала одной из пяти стран мира с суверенной цифровой цивилизацией — наряду с США, Китаем, Японией и Южной Кореей. У нас теперь есть свои поисковики, свои социальные сети, свои ключевые сервисы — мы смогли вырастить собственную инфраструктуру XXI века и даже еще с миром поделиться знаниями в эпоху утечки мозгов.

Но ничего бы этого не было, если бы не предыдущие полвека напряженного труда нашей научной мысли.

Просто не забывайте об этом.