15 лет госслужбы
Александр родился в селе Петрово-Городище под Гавриловым Посадом. В школу поступил уже в Иванове, куда его отца перевели на службу в местный обком партии. Любил математику, поступил на матфак Ивановского госуниверситета и даже поработал учителем в школе.
"Честно скажу, не очень сильный я оказался педагог. 30 человек в классе, их внимание надо постоянно держать. Не столько предмет даешь, сколько этим занимаешься. Все это немножко не мое", — вспоминает Панкратов.
Параллельно он выучился на юриста и аудитора и незаметно для себя оказался на муниципальной службе, работа в которой растянулась на 15 лет. Был замначальника управления жилищной политики в Ивановской горадминистрации, поработал в Родниках, главой поселения, затем — юристом в учебном центре в Подмосковье.
"В какой-то момент понял, что делаю что-то не то. Я свою жизнь проживаю в чьих-то чужих интересах, и порой они не коррелируют с моей личностью. Вернулся в Иваново, открыл бар, который успешно проработал до пандемии".
Еще во время работы в баре Александру стало понятно, что он хочет заняться творчеством. Рассматривал разные варианты: резьба по дереву, сварка, в какой-то момент познакомился с ребятами-керамистами.
"Я "пропал", стал заниматься только керамикой, понял, что хочу свою мастерскую. Закрыл бар. Мы пошли в Союз художников Ивановской области, попросили помещение, нам его дали".
В ту же студию на ул. Московской, где учился керамике Александр, ходили на мастер-классы по керамическому искусству и дети с ОВЗ. Там и состоялось их близкое знакомство.
Главная профанация
"Честно говоря, я брезговал, думал, они заразные. Это была моя главная профанация в жизни, я не понимал этого, не понимал, как с ними общаться. Казалось, что такого не должно существовать в принципе. Осознание пришло постепенно. Да, они особенные, но при этом такие же обычные дети. Да, до них тяжело достучаться, получить обратную связь — это подвиг, но им нужно помогать, нужно говорить обществу, что такие дети существуют и что они равноправная часть социума. Произошла революция в моей голове. Это меня сильно изменило. Мир перевернулся", — вспоминает Панкратов.
Он решил заниматься с детьми организованно, на постоянной основе, привлекая профессиональных педагогов. Так и возникла студия, которую решили назвать "Арт-позитив". Панкратов быстро подружился с детьми и их родителями, жизнь в творческом пространстве наполнилась новыми красками. Особый прогресс заметил в занятиях с ребятами с синдромом Дауна. Сначала встречались на 5−10 минут, но спустя полгода дети с легкостью полноценно выдерживали урок в 40 минут.
"Они даже друг другу начали помогать. Взаимодействие наладилось. И когда видишь этот рост, очень приятно. Еще вспоминается, как у меня жила кошка и ребята приходили ее погладить. Одна девочка очень боялась животных, просто катастрофически. Приходя ко мне на занятия, она подружилась с кошкой и научилась ладить с животными. Вроде бы история про керамику, но, оказывается, не только", — говорит Александр.
Новое пространство
Постепенно студия разрасталась, детей становилось все больше, и прежнего помещения в 90 квадратов стало не хватать.
"Понимал, что нашему проекту приходит конец, так как ежегодно аренду поднимали на 50%. Это начинало душить, да и из помещения мы "выросли". Посидели, подумали, решили пойти в администрацию города. В Иванове же много заброшек, которые не функционируют и не продаются с аукционов. Скачали перечень такого имущества, изучили, выбрали подходящий вариант и направились к властям", — отмечает Александр.
С помещением чиновники пошли навстречу, но сказали, что финансовой помощи в ремонте не будет, рассчитывать стоит только на себя. Помещение выбрали, казалось, удачное — в одной из центральных частей города, площадь — почти 400 кв. м, 30 комнат. Ключи получили в сентябре 2022-го.
"Я такой вдохновленный прихожу сюда и понимаю, что не вывезу. Это была самая настоящая заброшка — обрушивающиеся потолки, потрескавшиеся стены, окон, воды, проводки нет, батареи тоже не работают. Схватился за голову — как это все привести в порядок?"
Но мир не без добрых людей. Кто-то помог вставить окна, другие дали комплекты батарей, краску.
"Вспоминаю случай: пришли в студию гости с намерением помочь. Принесли шпаклевку, штукатурку, инструменты и сами же приступили к работам, наши силы к тому времени были уже на исходе — занимались ремонтом по 12 часов в день. Ну, казалось бы, люди и люди, пришли, помогают", — сказал Александр, добавив, что только потом он узнал, что один из них — сын собственника крупной в регионе строительно-монтажной компании.
Работа в творческом пространстве, признается Александр, окружила его удивительными людьми, готовыми помочь как физически, так и материально. Вспоминает и другую, как он сам ее называет, рождественскую историю:
"Мы сидели в мастерской, дети не пришли, так как им дали бесплатные билеты в цирк. Заходит семья с ребенком. Спрашивают: "Вы с детишками занимаетесь, что нужно вам?" Печь литейная, говорю, нужна и гончарный станок. И этот человек вынимает из кармана 600 тыс. рублей. У меня слезы на глазах, не знаю, как реагировать".
Узнав про этот случай, один из ивановских журналистов написал статью, один из блогеров написал про Александра песню, загрузил ее на YouTube-канал с почти 300 тыс. (на тот момент) подписчиков и указал реквизиты. Так удалось собрать еще 400 тыс. рублей. Закупили все на тот момент необходимое оборудование.
Тем временем ремонты затянулись почти на пять месяцев. К январю наконец привели в порядок помещения. Решили часть из них безвозмездно предоставлять мастерам, но при том условии, что несколько занятий в неделю они проводят бесплатно с особенными детьми.
Стремление к качеству
Трехэтажное кирпичное здание, где обитает студия, — объект культурного наследия. Строилось в 1887 году для инженерных работников местной фабрики, здесь же располагался текстильный трест. Сегодня некогда красивое строение выглядит ветхо, во втором подъезде жутковато, обшарпанные стены и потолки. Такая картина повсюду, за исключением третьего этажа. Он весь ушел под новое арт-пространство для детей с ОВЗ.
В помещениях уютно. Один из залов полностью отдан под выставочные проекты, сейчас здесь экспонируются картины преподавателя и студентов художественного училища им. Малютина. Все бесплатно. В других залах активно идет работа, ребята занимаются керамикой, живописью, моделированием из картона, делают кукол из ткани, прядут, ткут, но самое их любимое направление — "тай-дай" — роспись футболок.
"Это работа с пространственным воображением. Натуральные материалы заземляют, они погружают детей в реальность. И это дает результаты. Сейчас постоянно ходит 53 семьи плюс человек 20, которые бывают время от времени. Но мы уже не стремимся к росту в количестве, а стремимся к росту в качестве", — говорит Александр.
По его словам, самое главное для особенных детей — это не столько результат, сколько процесс.
"Их важно погружать в этот процесс. Когда ты видишь обратную связь, когда ребенку нравится, он улыбается, — это самое большое достижение. При этом у них могут быть свои удивительные и нестандартные решения в творчестве, например в тех же цветах. И тут иногда задумываешься, кто из нас с особенностями? Как-то размышлял о нормальности. Мое мнение: мир не состоит из нормальных людей. Подумал, что и сам я не совсем нормальный — со своими особенностями. Раньше себя считал эталоном нормы. Но какой нормальный человек уйдет от успешной карьеры, чтобы заниматься делом с неизвестным результатом?" — смеется Панкратов.
Рождение личности
Очередным этапом для студии, ее роста и развития стал приход психолога — Моники Изабэли Вожьняк, для друзей и близких — Моники Николаевны. Она из Польши, восемь лет живет в России и четыре года как получила гражданство. Ей было важно оценить работу студии со стороны, скорректировать методики, не дать художнику выгореть: занятия с особенными детьми не дают быстрого результата, как хотелось бы мастеру. Важно было понять, на что опираться педагогам в работе с ребятами.
"Художник — это человек с видением. Он видит, через себя преломляет и выдает результат. Что это для особенных детей? Это почти рождение личности, приобретение себя как личности. Ребята страдают от того, что видят все вокруг, в том числе себя, предметно, как объект, — перенести, поставить. В связи с этим у них проблемы в межличностных отношениях, не могут работать в коллективе. Художник же видит все абсолютно иначе и этим заряжает, он находит это видение в работе каждого ребенка. Я логически понимаю, а душой пока нет, как в арт-студии достигли настолько быстро таких замечательных результатов. Некоторых детей знаю с предыдущей работы, где-то три года их не видела, и удивляет: дети слышат задачу, они могут удержать эту задачу, начинают ее выполнять", — рассказывает психолог.
Как в студии достигли таких результатов? Точного ответа пока нет. По словам педагога, мастера по керамике Ольги Тихоновой, с особенными детьми работа идет интуитивно.
"Я ориентируюсь больше на чувства. Если ребенок готов тебя выслушать и сейчас в конкретной ситуации может повторить твои действия, я с ним работаю. Если я вижу, что он до этого был на занятиях, устал или перевозбужден, разные причины могут быть, — я оставляю эту ситуацию в покое, предоставляю материал ему самому. Хочется ничего не делать, а просто покрошить материал? Пусть просто покрошит", — делится Ольга.
Взрывной год
Не менее важным событием года Александр называет развитие нового направления в работе с детьми — текстиль. Уже купили два ткацких станка, собрали, зарядили, поткали, сейчас думают, что и прясть неплохо бы начать.
"Это только-только начинается. На следующий год хотим участок под окнами привести в порядок и посадить пару квадратных метров льна, чтобы из него прясть. Чтобы дети сами посадили лен, потрепали, сделали из него пряжу, из пряжи соткали ткань, покрасили и получили свое изделие. Это мини полный цикл, к тому же в городе, который считается одним из текстильных центров России", — говорит Александр.
Также в планах — купить песочные столы, чтобы ребята могли расслабиться в перерывах между занятиями. Словом, расходов много — помимо оплаты коммуналки, нужно постоянно докупать керамические массы, специальные краски, глазурь. Гончарные станки, печи для обжига — дорогостоящее оборудование. Средства собираются в интернете, помогают спонсоры, серьезное подспорье — участие в конкурсах на получение грантов. Все личные сбережения Александра давно уже вложены в студию.
Но и это его не останавливает. Третьим взрывным моментом года стал лухский проект. Друг Александра и керамист Василий Соколов переехал за 70 км от Иванова — в Лух, и занимается с детьми из малообеспеченных семей.
"Говорит, мы с ними лепим-лепим, а обжигать негде. Один из благотворительных фондов поддержал проект, купили оборудование, гончарный станок, печку. Нужно было помещение для мастерских. Нам дали 1 млн рублей в долг на покупку здания, сейчас там меняется крыша, восстановим печи, сделаем отопление и следующим летом будем запускать новую студию".
Он видит в этом проекте и туристическое направление — организовать в Лухе что-то вроде лагеря для детей с ОВЗ. Для таких ребят, говорит собеседник, подобного вида отдыха просто не существует. А необходимость есть.
Денег на новую инициативу, конечно, не хватает. И Александр уже подумывает продать свой байк.
Студия стала домом
Кстати, о байкерстве. К нему наш герой пришел случайно, оказавшись в непростых жизненных условиях.
"Жил в Родниках. Потерял работу, от меня ушла жена и лишился прав за пьяную езду — все в один день. Друзья дали скутер, на него в то время еще не нужны были документы. Потом был небольшой легкий байк. Когда вернул права, уже приобрел мотоцикл Honda Magna. В клубах не состоял, но на открытие-закрытие байк-сезонов ездил. Все-таки в этом есть определенный драйв, ощущение свободы".
Но эта часть жизни постепенно уходит в прошлое. В этом году он ни разу не завел мотоцикл, пропустил все массовые заезды байкеров. Работы стало больше, на машине что-то привезти в студию куда удобнее. К тому же проект стал домом, здесь он не просто трудится, бывает, и ночует.
У героя двое детей, живут со своими мамами. И на вопрос, а как же личная жизнь, отвечает честно — семейное гнездышко свить не удалось.
"По сути, живу проектом. Но не скажу, что я несчастливый человек. Наоборот. Наверное, не всем дано быть семьянинами, прожить большую семейную жизнь. У меня не получилось, дай бог, у моих детей получится. Сегодня же моя семья — это студия", — подытожил Александр Панкратов.
Вера Майборода