Несмотря на то что правительство России отложило приватизацию "Башнефти" на неопределенный срок, нефтяные компании и инвесторы продолжают демонстрировать свою заинтересованность данной сделкой. В то же время власти Башкирии настаивают, что приватизация должна проходить с учетом интересов республики.
В интервью ТАСС глава Башкирии Рустэм Хамитов рассказал, почему нефтедобыча и нефтепереработка еще много лет будут главными отраслями для Башкортостана, что, кроме нефти, может гордо носить бренд "башкирский" и когда перед зданием правительства появятся ульи с пчелами.
— Рустэм Закиевич, у всех на слуху недавняя история с отсрочкой приватизации "Башнефти". Одна из причин — опасения руководства республики, что, лишившись поступлений от этого предприятия, Башкирия потеряет значительную часть доходов. Регион как-то пытается отойти от существенной нефтяной зависимости?
— "Башнефть" формирует 25–30% бюджета нашей республики. С одной стороны, это хорошо: компания — мощный локомотив экономики Башкортостана. Но с другой — такая зависимость, конечно, опасна. Построить новые высокотехнологичные производства, сопоставимые с "Башнефтью" по объемам товарной продукции и налогов, будет стоить более триллиона рублей. Надо быть реалистами: инвестиций такого уровня нет.
Поэтому в обозримом будущем, скорее всего, еще 15–20 лет, республика будет ориентироваться на нефтяное производство как на главное. И все наши основные нефтедобывающие территории в стране также "обречены" на то, чтобы оставаться нефтяными регионами. И в мире так. Если штат Техас был нефтедобывающим штатом, то он таким и остается. Но многие по-хорошему завидуют тем, у кого есть нефть. Ведь это далеко не самый худший вариант для развития и наполнения бюджета. Разве не так?
— Сейчас ведется разработка стратегии социально-экономического развития республики до 2030 года. На что регион будет делать ставку в своем развитии?
— Стратегия, конечно, очень важный и нужный документ. Но определить, что даст в перспективе 10–15 лет наибольший рост экономике, можно только с вероятностью 60–70%. Например, сложно, а порой просто невозможно учесть эффекты кризисов мировой экономики.
Работа над стратегией ведется во взаимодействии с Московской школой управления "Сколково", российскими и международными экспертами в сфере стратегического планирования. Предполагается, что осенью начнется процесс общественного обсуждения проекта "Стратегии-2030". Может быть, это позволит нам поднять точность прогноза.
Основной идеей является продолжение взятого курса на модернизацию. Наша цель — формирование инвестиционно активной, инновационной и конкурентоспособной экономики. Задействованы будут все отрасли. Но в первую очередь — развитие образования и таких направлений, как сельское хозяйство и промышленность. Село сегодня производит продукции более чем на 160 млрд руб., а это уже почти треть от объемов "Башнефти".
— В прошлом году в Уфе прошли саммиты ШОС и БРИКС, затем I Форум малого бизнеса регионов стран — участниц ШОС и БРИКС. Это позволило республике привлечь новых инвесторов?
— Да, республика в десятке самых успешных регионов России по инвестициям. Мы просили руководство страны провести эти саммиты в Уфе в том числе и для того, чтобы повысить узнаваемость Башкортостана, чтобы предприниматели мира о нас услышали, чтобы к нам повернулось деловое сообщество. Сейчас мы видим, что результат есть.
Примеры. Китай активно ведет проектную деятельность для размещения ряда производств на территории республики. У нас будут строиться предприятия в сельском хозяйстве, металлургии, переработке промышленных отходов. Планируется, в частности, построить сталепрокатный завод мощностью 300 тыс. тонн в год. Идет оценка возможностей по строительству крупного цементного производства. Также запланировано возведение в Уфе международного делового центра "Уфа — Янцзы".
— Кроме Китая какие еще страны ШОС и БРИКС инвестируют в республику?
— Южноафриканская компания Bell Equipment начинает сборку карьерных самосвалов в Нефтекамске. Там же организовано производство бразильских автобусов. Индия находится в тесном контакте с республиканскими предприятиями авиационной промышленности и будет собирать вертолеты совместно с Кумертауским авиационным производственным объединением.
— А что происходит с инфраструктурой, которая специально была построена или реконструирована к саммиту? Это семь новых гостиниц, Конгресс-холл и т.д. Были опасения, что построенные гостиницы будут испытывать трудности с заполнением.
— Опасений у нас никогда не было. Мы в самом начале пути, в 2012 году, понимали, что отели будут востребованы. Кстати говоря, их загрузка на весьма хорошем уровне. Статистика говорит о том, что в 2014 году Башкортостан с деловой миссией посетили чуть больше 317 тыс. человек, а в 2015 году — почти 340 тыс.
По данным Росстата, по итогам семи месяцев Башкортостан входит в пятерку лидеров по объему гостиничных услуг в РФ и занимает седьмое место в стране по объему туристских услуг. Весьма неплохо!
За последние полгода в Конгресс-холле мы провели столько крупных международных и российских мероприятий, что их перечень не уместится на одной странице. В городе и республике стало интересно жить, появились места, куда можно сходить, есть на что посмотреть, что послушать, с кем пообщаться и деловому сообществу, и нашим жителям.
— Первый форум малого бизнеса регионов стран ШОС и БРИКС оказался довольно успешным. А второй будете проводить?
— Будем. Форум запланирован на декабрь. Сейчас идет подготовительная работа. Мы нащупываем формулу работы «регион с регионом». В прошлом году бизнес откликнулся на наше приглашение, приехали делегаты из регионов стран ШОС и БРИКС. В моем понимании, инициатива взаимодействия бизнеса должна идти снизу. Важно понять, чего не хватает в коммуникации, почему нет контакта между предпринимателями. Этот форум как раз и есть попытка наладить взаимодействие.
— Деловой туризм в Башкирии растет благодаря большому количеству мероприятий. А что с рекреационным туризмом? Вы часто говорите о том, что Башкортостан по богатству природных условий напоминает Швейцарию.
— Нет, мы не Швейцария, мы Башкортостан. Наша природа разнообразнее. В республике есть горная часть и зауральские степи. Регион отличается многообразием ландшафтов, красотой. У нас около 300 карстовых пещер, 600 рек, 800 озер, множество горных хребтов, три государственных заповедника и национальный природный парк.
Башкортостан — лидер по количеству природных парков на Урале. Наиболее посещаемые места отдыха и туризма — природные парки Кандры-куль, Иремель, Мурадымовское ущелье, национальный парк "Башкирия", государственный природный заповедник Шульган-Таш, памятники природы "Башкирские шиханы", Павловское и Нугушское водохранилища, озеро Якты-куль, Соленое. Сотни тысяч людей отдыхают здесь. И это сравнительно недалеко от Центральной России — два часа лета от Москвы.
— Закрытие полетов в Турцию и Египет, а также рост курса валют привлекли новых туристов из России в Башкирию?
— Конечно. Наш турист начал ценить то, что есть в России. И внутренний туристический поток увеличился не только у нас в республике, но и в Сибири, на Дальнем Востоке. Я сам, когда работал в водном агентстве, объездил всю страну. Таких красот, как у нас, мало где увидишь.
Советская Башкирия была местом паломничества для москвичей и ленинградцев. Десятки тысяч людей сплавлялись по рекам, на лошадях ездили, мед кушали, кумыс пили. Недавно нашли фотографию молодого Сергея Лаврова, министра иностранных дел России, во время сплава по нашей Белой. И он мне подтвердил, что не раз отдыхал в Башкирии
Советская Башкирия была местом паломничества для москвичей и ленинградцев. Десятки тысяч людей сплавлялись по рекам, на лошадях ездили, мед кушали, кумыс пили. Недавно нашли фотографию молодого Сергея Лаврова, министра иностранных дел России, во время сплава по нашей Белой. И он мне подтвердил, что не раз отдыхал в Башкирии.
Правда, потом, в 1990-е годы, туристический поток иссяк, в 2000-е поддерживался на каком-то незначительном уровне, а в последние годы к нам опять поехали гости.
— Многие регионы сейчас нацелены на привлечение иностранных туристов, разрабатывают программы для китайских путешественников, которых очень много приезжает в Россию. Уфа должна была войти в "Красный маршрут" по ленинским местам России и советским достопримечательностям. Уже есть какое-то развитие этого направления?
— С точки зрения "Красного маршрута" у нас есть много интересных мест, которые можно было бы показать. Ленин бывал в Уфе, и Крупская здесь жила в ссылке. Во время Великой Отечественной войны в республике работал Коминтерн и многие коммунистические лидеры стран мира трудились в Уфе. Думаю, что китайский турист к нам поедет.
Удачно сложилось, что ряд авиарейсов из Китая приземляется в Уфе, туристы проходят таможню у нас (мощный пропускной пункт — наследие саммитов ШОС и БРИКС) и дальше разъезжаются по стране. Часть из них записывается на туры по Уфе.
Есть все необходимое для приема гостей из КНР при турпотоке как минимум 800 человек в неделю. С 27 июля по 17 августа из Китая приехало около 2,8 тыс. человек, до конца года планируется принять еще 38 групп. Общее количество туристов должно составить около 18 тыс. человек. А вообще в прошлом году у нас было около 50 тыс. иностранных туристов — это почти в два раза больше, чем в 2014 году.
— Что больше всего привлекает иностранцев в Башкирии, кроме "Красного маршрута"?
— В прошлом году у нас была группа американцев, которые побывали в заповеднике Шульган-Таш в Бурзянском районе и посмотрели бортевое пчеловодство.
В республике сохранено бортничество — старинное пчеловодство, когда пасечники разводят пчел не в ульях, а в дуплах деревьев. Помните, как Винни-Пух добывал себе мед из дупла дерева? Промысел не носит промышленных масштабов, это, скорее, уникальная культурная ценность, которую должны увидеть все любители пчел в мире
До этого они были в Петербурге, Москве, других городах. Но сказали, что с познавательной точки зрения самое интересное — это то, что они увидели здесь.
Бортничество — старинное пчеловодство — еще сохранено в республике. Пасечники разводят пчел не в ульях, а в дуплах деревьев. Помните, как Винни-Пух добывал себе мед из дупла дерева? Промысел не носит промышленных масштабов, это, скорее, уникальная культурная ценность. Недавно приезжал президент Международной федерации пчеловодческих ассоциаций "Апимондия". Он признал, что это должны увидеть все любители пчел в мире.
— После его визита вы пообещали, что поставите улей с пчелами на здании правительства. Поставили?
— Нет, не на здании, а рядом, на лужайке. Но в этом году уже сезон закончился. А в следующем поставим, раз пообещал. Пару ульев привезем, будем кушать мед, который пчелы соберут перед Домом Республики. Липы в Уфе много. Два улья — это 40–50 кг меда. Мне и моим коллегам на зиму хватит чай попить.
Кстати, за пределы республики у нас ежегодно реализуется около 1,5 тыс. тонн меда, в том числе за рубеж — в США, Китай и страны Европы — экспортируется около 400 тонн. А в среднем в год производится 6 тыс. тонн товарного меда.
— Пчеловодческий туризм — очень интересное направление, "фишка" Башкирии. Однако нельзя сказать, что по всей России об этом известно и этот туристический маршрут узнаваем.
— Узнаваемость во внешнем мире — слабое место многих регионов страны. Считаное число из них активно работает над продвижением своих брендов. Уникальные особенности регионов, конечно, нужно «подсвечивать».
— Кто это должен делать? И за счет каких средств?
— Мы должны делать, субъекты Федерации. Но все это стоит немалых денег, а минфины везде в субъектах Федерации прижимистые, да и других задач много. Но в этом году мы все-таки направляем несколько десятков миллионов рублей на продвижение туристического бренда республики, в том числе пчеловодческого маршрута.
Кстати, президент "Апимондии" сказал, что в Европе пчеловодческие туристические маршруты пользуются огромной популярностью, и у нас в этом смысле хорошие перспективы.
— Слово "башкирский" в первую очередь ассоциируется с медом. А что еще в регионе сегодня стало настоящим российским или международным брендом?
— Слово "башкирский" само по себе красивое, мягкое, располагающее. Облагораживает любой товар или явление. Кроме того, "башкирский" — значит надежный, основательный, крепкий. Призывников из Башкортостана очень ценят в армии, их с удовольствием берут в части. Наши солдаты — добросовестные, исполнительные, физически крепкие. И республика у нас надежная во всех смыслах: в промышленности, в аграрной сфере. Я бы прежде всего в этом видел нашу значимость.
— Кстати, ресторанов башкирской кухни в Москве мы не видели.
— И у нас их мало, хотя башкирская кухня как культурное явление, безусловно, имеется. Мы, родившиеся в сельской местности, помним, как нас кормили бабушки, мамы. Обычная еда, не какие-то там изыски. Хотя итальянская пицца тоже обычная еда, но ее "раскрутили". У нас нет пиццы, но у нас есть выпечка очень вкусная. Все, кто к нам приезжает, налегают на беляши и конину.
— Башкирия — лидер в России по производству молока. Удалось ли республике этим воспользоваться и наладить замещение запрещенной к ввозу импортной молочной продукции, например различных сыров?
— У нас есть предприятия, сырную продукцию которых сегодня и в Москве можно найти. Например, Белебеевский молочный комбинат. Более того, в нашем аграрном университете мы открываем курсы сыроварения. Итальянец привез к нам сыроварню, и 3 сентября ее запустили. Сыроварению сможет обучиться каждый желающий. Записалось уже 100 фермеров. Также один из наших рестораторов построил свою сыроварню и запускает производство семи наименований сыров. Они будут изготавливаться на виду у посетителей ресторана, за стеклянной перегородкой.
Многообразие сыров в мире неисчерпаемо, и заместить всю линейку сыров невозможно. Сыр, в моем понимании, еще и элемент культуры народов ряда стран, то, что нарабатывалось веками.
— Башкирия — многонациональная республика. Здесь два национальных языка: русский и башкирский. Но есть еще татарский и ряд других. Насколько остро в республике стоит проблема сохранения родного языка? Удается ли удержать процент населения, которое говорит на нем?
— Проблема языка многогранна. Конечно, надо поддерживать родной башкирский язык, помогать ему, потому что он находится под влиянием сильного давления со стороны русского языка. Любой из существующих в мире языков — достояние общечеловеческой культуры, и с этих позиций надо стараться их сохранять. Поскольку башкирское население велико в России — 1,7 млн человек, то фатальной угрозы исчезновения языка нет. Сельская местность продолжает жить и работать, используя башкирский язык очень широко. Но в то же время русификация населения растет и там.
— В школах Башкирии на каком языке преподают?
— В школах изучается 14 языков и на шести языках — башкирском, русском, татарском, чувашском, марийском, удмуртском — организовано обучение.
За годы советской власти русскоязычное население республики росло, но башкирский язык сохранился. Более того, он перешел на новую ступень развития. Он обогатился экономическими, политическими терминами, язык стал сильнее.
— Башкиры — тюркский народ, который связан корнями с турками. Но в 2015 году Башкирия приостановила взаимодействие с международной организацией тюркской культуры "Тюрксой", штаб-квартира которой находится в Анкаре (Турция), на неопределенный срок. Сейчас, после потепления отношений с Турцией, будет ли оно возобновлено? Какие вообще культурные и экономические связи сейчас остаются у республики с Турцией?
— Культурный обмен между людьми не зависит от "Тюрксой" или других организаций. Общение было, есть и будет. Люди будут встречаться, переписываться, ездить в гости. Тюркские народы тянутся друг к другу, потому что основа языка одна, религия одна. Это естественно.
Мы, башкиры, понимаем язык узбеков, киргизов, азербайджанцев, шорцев, кавказцев, балкарцев, хакассов и других тюркских народов, которых в стране более 30. Да и в международных делах знание языков помогает. Я ездил в Киргизию, проводил официальную встречу с президентом Кыргызстана. Он говорил по-киргизски, я — по-башкирски. Мы без переводчика общались, все понятно.
Участие в международных организациях важно, но самое главное — не прерывать отношений между народами, искусственно не отрывать их друг от друга.
Что касается экономических отношений, то турецкие предприятия продолжали работать, ничего не останавливалось.
— У Башкирии очень тесные связи и с татарами. Насколько известно, татары — это вторая по численности после башкир народность в республике. Но со стороны складывается мнение о некоей конкуренции между Башкирией и Татарстаном. В реальности она существует?
— Существует дружеское соревнование, которое берет начало в годы советской власти. Башкортостан и Татарстан и сегодня часто сравнивают. Но Татарстан 100 лет назад был уже вполне сформировавшейся территорией с буржуазным укладом и рыночной экономикой. В Казанской губернии были пароходства, заводы, купцы, обширная торговля. А на нашей территории все-таки не было таких глубоких рыночных традиций.
Татарстан после многих лет советской власти все же воспринял рыночную экономику более активно, это у наших соседей, по-видимому, что называется, в крови. Хотя Советская Башкирия была сильнее, и экономика была на 25% больше, чем у Татарстана. А сегодня ситуация, к сожалению, пока обратная. Но мы сейчас воспитываем в наших людях предприимчивость, предпринимательский характер, создаем все условия для бизнеса. Соревнование продолжается.
— Башкирия еще и республика с сильными мусульманскими традициями. Но недавно было заявлено о заморозке строительства самой высокой в России Соборной мечети в Уфе. В прошлом году уже была похожая ситуация, и вы заявляли, что есть другие спонсоры, которые заинтересованы завершить проект.
— Еще пять лет назад мы обращались к благотворительному фонду, который возводит мечеть, с предложением совместно ее построить. Представители фонда были категоричны и заявили, что построят сами. Видимо, ситуация изменилась. Но к власти пока не обращались с просьбой взять строительство на себя и довести его до конца.
— А если будет обращение, вы готовы его рассмотреть?
— Конечно. Нельзя оставить мечеть долгостроем. Одновременно нужно понимать, что это грандиозная и дорогая стройка. Возвести 25 тыс. кв. м площадей стоит сегодня минимум 2–2,5 млрд руб. Сейчас объект готов примерно наполовину. Но это только лишь здание. А туда нужно проложить дорогу, построить мост, запустить общественный транспорт. И речь уже пойдет еще о нескольких миллиардах рублей.
Но подчеркну, что если такое обращение прозвучит, мы приложим максимум усилий, чтобы мечеть была достроена и стала доступна для верующих республики, страны и мира.
Беседовали Ирина Яровикова и Наиль Шахвалиев