МОСКВА, 18 августа. /Корр. ТАСС Евгений Коломеец/. Предоставление российским ВКС возможности использовать авиабазу Шахид Ноже в иранском городе Хамадан говорит о военно-политическом прорыве в отношениях между Тегераном и Москвой. Такое мнение в беседе с ТАСС выразил старший научный сотрудник Института востоковедения РАН профессор Владимир Сажин.
"Авиабаза в Хамадане очень хорошо оборудована и полностью подходит для действий нашей дальней авиации, - напомнил он. - Следует понимать, что это - не наша база в классическом понимании, она была и остается иранской, российские военные фактически используют ее взлетно-посадочную полосу, это такой "аэродром подскока"; на ней не представлены наши войска и специальные службы".
Эксперт убежден, что "действия российской авиации в Сирии с авиабазы в Хамадане будут однозначно более эффективными, так как сокращается расстояние до целей и увеличивается бомбовая нагрузка самолетов".
Поступательное развитие отношений
По словам Сажина, в тактическом плане "интересы России и Ирана в настоящее время совпадают". "Понятно, что сами военные вопрос возможности использования авиабазы в Хамадане не решают, это чисто политический вопрос", - указал специалист.
"В последние годы, особенно после прихода на пост президента Ирана Хасана Роухани, отношения между Москвой и Тегераном значительно улучшились, - продолжил он. - Президенты двух стран неоднократно встречались, регулярно общаются по телефону, есть контакты по линии внешнеполитических ведомств, а также других министерств. В торгово-экономическом плане отношения оставляют желать лучшего: у РФ и Ирана товарооборот составляет чуть более полутора миллиардов долларов, с учетом возможностей наших стран - это смешные цифры".
"Есть много проблем - и исторических, и современных, - которые сдерживают поступательное развитие отношений между нашими странами, - отметил ученый. - Однако тот военно-политический прорыв, который был сделан со стороны Ирана, разрешившего использовать свою базу в Хамадане, сигнализирует об очень хорошем уровне политических и военных отношений между Тегераном и Москвой".
Интересы совпадают, но есть и противоречия
По мнению Сажина, несмотря на то что Россия и Иран "находятся по одну сторону баррикад по сирийской проблеме, все-таки между двумя странами есть значительные расхождения". "Во-первых, в стратегическом плане Москва ждет разрешения сирийского вопроса в одном ключе, а Тегеран рассчитывает на другой исход, - считает эксперт. - И та, и другая сторона борются за то, чтобы государственная система в Сирии осталась прежней, но здесь также есть расхождения: Москва не особенно настаивает на личности Башара Асада во власти, а Иран все-таки настаивает именно на его фигуре".
Помимо политических аспектов сирийского урегулирования, по словам Сажина, у РФ и Ирана есть трения по вопросам ведения боевых действий в Сирии. "Иранцев довольно сильно разочаровывало, что российская авиация не в полной мере поддерживает операции подразделений Корпуса стражей исламской революции (КСИР), действующих на стороне Асада, а также и в некоторой степени подчиненные Тегерану отряды движения "Хезболла", - сказал он.
"С другой стороны, Москва неоднократно говорила о том, что иранские сухопутные силы, действующие в Сирии, во многих отношениях не справляются со своими задачами, - добавил специалист. - Усиление авиационной поддержки действий как иранских подразделений на территории Сирии, так и частей сирийской армии - одна из причин, почему иранцы разрешили использовать этот аэродром".
Треугольник взаимоотношений: Россия - Иран - Турция
"На сегодняшний день Россия, Иран и Турция являются определенной оппозицией по отношению к США и коллективному Западу в политическом, экономическом и в некоторой степени идеологическом плане не только в регионе Ближнего Востока и Малой Азии, но и на международной арене, - считает Сажин. - У всех трех стран для такого противостояния есть свои абсолютно разные причины, и в данный момент их объединяет только антизападный подход. Поэтому пока говорить о каких-либо долгосрочных союзах сейчас нельзя".
Сажин считает, что интересы Ирана и России "совпадают в большей степени", чем, например, интересы Анкары и Москвы, так как у РФ и ИРИ "есть много общих проблем, начиная с Кавказа и заканчивая Каспием", а Тегеран и Москва "являются важнейшими производители углеводородов". Вместе с тем, не исключил эксперт, в перспективе Россия и Иран, который сбрасывает с себя хомут экономических санкций и уже практически достиг досанкционных показателей нефтедобычи, "станут прямыми конкурентами в производстве углеводородов". "В этом плане Москве и Тегерану есть о чем договариваться, чтобы конкуренция была как можно более дружелюбной, если этот термин можно употребить к экономическому вопросу", - добавил он.
"Что касается взаимодействия с Турцией, то тут все гораздо сложнее, - сказал Сажин. - Турецкая экономика в большей степени вовлечена в международную систему, чем российская или иранская". Отметив нестабильность внутриполитической ситуации в этой стране, он обратил внимание, что "отношения с Турцией во многом зависят от личности президента Реджепа Тайипа Эрдогана". "Турецкое общество расколото, трудно говорить о постоянстве позиций турецкого лидера и истеблишмента", - добавил востоковед.
"С Ираном отношения более стабильны. Тегеран знает плюсы и минусы России, Москва знает плюсы и минусы Ирана, и все тонкие моменты учитываются в двусторонних отношениях, и они имеют гораздо более устойчивую перспективу, - убежден эксперт. - Иран заинтересован в России, и Россия заинтересована в Иране, несмотря на все имеющиеся сложности".
Влияние на нагорно-карабахское урегулирование
В последнее время некоторые СМИ высказывали точку зрения касательно перспектив разрешения застарелых конфликтов в Закавказье в случае продолжения сближения Турции, Ирана и России.
"Иран неоднократно пытался быть посредником между Арменией и Азербайджаном в решении проблемы Нагорного Карабаха, однако каких-либо значимых результатов достичь не удалось, - считает Сажин. - У России тоже пока не получается урегулировать этот застарелый конфликт. У каждой из сторон в этом давнем конфликте своя правда, свой набор претензий".
"Сегодня вряд ли возможно говорить о том, что, объединившись, Россия, Турция и Иран смогут решить проблему Нагорного Карабаха", - заключил он.