Центр реставрации монументальной живописи в Великом Новгороде — единственный в России. Сюда из старых мастерских доставили все фресковые композиции церкви Спаса Преображения на Ковалеве, и теперь реставраторы могут продолжить работу, которая требует внимания и кропотливости: чтобы восстановить изображение размером 15 на 20 см, художнику нужно не меньше трех недель, а чтобы воссоздать весь храм, уходят десятилетия. И это несмотря на научный подход знаменитых новгородских реставраторов Александра и Валентины Грековых, благодаря которому удалось вернуть к жизни 160 кв. метров настенной живописи из более чем 100 тыс. фрагментов.
Вся прелесть в том, что результат твоего труда виден сразу, от этого ты все время пребываешь в положительных эмоциях. Вот была практически куча мусора, а ты поработал — и заново родился чудесный образ, который вдохновлял русских людей веками
Методика Грековых, поясняет заведующая центром Тамара Анисимова, чрезвычайно облегчает задачу художникам-реставраторам: сбор и сортировка раздробленных фресковых композиций производится в планшеты прямо на месте раскопок, согласно расположению на стенах памятника. Вся эта "пыль веков" — иногда в прямом смысле, потому что обломки фресок бывают от нескольких миллиметров — свозится в Центр реставрации.
Восстановление композиций, изображающих святых, великомучеников, а также сцены сражений, продолжается уже 40 лет. Часть из росписей экспонировалась в музеях Великого Новгорода, на выставках во Франкфурте-на-Майне, Москве.
— Как и большинство новгородских церквей, простоявших по 700–800 лет, храм Спаса на Ковалеве был разрушен в Великую Отечественную войну. От живописи на 450 кв. метрах, покрывавшей здание от купола до алтаря, уцелело всего 16 квадратов, — говорит художник-реставратор Марина Пинкусова.
Уникальная технология
В рабочем кабинете Анисимовой на маленьком планшете — фрагмент фрески из церкви Благовещения, руины которой стоят на Рюриковом городище — месте, куда, по одной из версий, новгородцы и призвали в IX веке варяга княжить над ними. 21 день ушел, чтобы собрать и склеить из 140 фрагментов кусок размером 15 на 20 см. Но даже по этому фрагменту уже видно, что на фреске — фигура в одежде из золотой парчи, для которой средневековый живописец использовал разные оттенки охры.
Эти фрагменты лежали в земле с XIV века, а во время Великой Отечественной войны на них практически целиком обрушился храм, поясняет Анисимова. Минувшим летом впервые археологи начали здесь серьезные раскопки, за сезон реставраторам удалось извлечь 29 тыс. фрагментов, и летом этого года работы продолжатся.
— Мы, художники-реставраторы, конечно, археологам мешали, — смеется Анисимова. — Они ведь как говорят: мы сами, аккуратненько, лопатой ваши фрески… А нам лопатой нельзя, у нас сердце кровью обливается.
Особенность этих фрагментов такова: среди них много раздавленных некогда целостных кусков, и вынимать их руками неразумно — материал раскрошится на тысячи кусочков. Поэтому при выемке новгородские исследователи применили циклододекан — специальный реставрационный материал, который наносят кисточкой на распадающиеся фрески. Застывающая бесцветная масса их схватывает и есть возможность перенести фрагмент прямо из земли на планшет. Затем вещество испаряют при помощи горячего воздуха.
При переборке иногда что-то вспыхивает в голове, и ты понимаешь — вот он, недостающий кусочек. Так по двухсантиметровому фрагменту локона удалось восстановить почти всю фигуру двухметровой композиции "Мученик Мокий" из храма на Волотовом поле
В огромных белых арочных залах центра, бывших некогда корпусами древнего Антониева монастыря, почти три миллиона фрагментов разложено по столам, ящикам и планшетам с надписями "Одежда Христа", "Трон Богоматери", "Левый ангел", датами и прочими элементами атрибутирования. В Средневековье на стенах храмов изображали фигуры святых в полтора-два человеческих роста. Поэтому рабочий стол для сбора фрагментов фрески — это горизонтальная площадка размером три на два метра.
Подчас художникам приходится собирать композиции вслепую, но они, кажется, обладают особым зрением, угадывая изображение еще до того, как сложатся все фрагменты. Тамара Анисимова приглашает подойти к композиции "Воскрешение Лазаря".
— Вот с этой стороны видите глаз? Ну как же, вот он, зеленый, яркий, — реставратор досадует на "слепоту" корреспондента.
К счастью, распознать все детали можно и с помощью довоенных фото фресок — художников очень выручают эти рисунки, кальки и даже черно-белые снимки, сделанные любителями древностей в XIX–XX веках в храмах Новгорода. Кроме того, специалисты центра уже отсканировали часть фрагментов живописи, и компьютеры "подсказывают" наиболее вероятные места нахождения обломков.
Сами новгородские памятники такие знаменитые, что любой фрагмент, кусочек орнамента, если его удается вернуть из небытия, будет шедевром и мировой сенсацией, продолжает собеседница агентства.
— Сейчас в работе находится настенная живопись из трех новгородских храмов: Спаса на Ковалеве, церкви Благовещения на Городище, Успения Богоматери на Волотовом поле, а также частично из церкви Михаила Архангела Сковородского монастыря, который получил свое название за абрис территории, — перечисляет Анисимова, добавляя, что ждут своего времени фрески из Георгиевского собора Юрьева монастыря XII века.
Отдельная работа предстоит художникам-реставраторам с фрагментами живописи, поднятыми со дна Волхова. Как рассказывают сотрудники центра, находки, сделанные подводными археологами, — это уникальные свидетели подлинной жизни средневекового города.
— В те времена ничего не выбрасывали, и когда в главном храме Новгорода, Софийском соборе, поновляли живопись, старой штукатуркой укрепляли опоры моста, — продолжила свой рассказ Анисимова. Мост через Волхов соединял две стороны Новгорода. Согласно легендам, именно на Великом мосту новгородцы "выясняли отношения" после веча, а недовольных сбрасывали в реку.
Мозаика фрескам рознь
В детстве у Тамары Анисимовой была пластмассовая мозаика, но, по ее словам, собирать разноцветные гвоздики было скучно. А вот часами, сутками и даже годами воссоздавать фрески, считает она, очень увлекательно.
— Вся прелесть в том, что результат твоего труда виден сразу, от этого ты все время пребываешь в положительных эмоциях. Вот была практически куча мусора, а ты поработал — и заново родился чудесный образ, который вдохновлял русских людей веками, — рассуждает художник. — Конечно, без древних фресок человечество проживет, но духовно обеднеет. Новгородские образцы монументальной живописи — это образцы очень высокого искусства, это памятники мирового уровня и культуры. Они прекрасны с эстетической точки зрения, видеть их — наслаждение, музыка, роскошь.
Таких одержимых, как Анисимова, в центре десять человек. Как рассказала техник Елена Кононова, каждый художник держит в голове не менее 15 живописных композиций.
— При переборке иногда что-то вспыхивает в голове, и ты понимаешь — вот он, недостающий кусочек. Так по двухсантиметровому фрагменту локона удалось восстановить почти всю фигуру двухметровой композиции "Мученик Мокий" из храма на Волотовом поле, — вспоминает она.
Одновременно художники центра работают над 155 композициями (а всего их 195), 18 из них уже возвращены в новгородские храмы.
Юлия Генерозова