Депутаты Госдумы от фракции «Единая Россия» предлагают внести поправки в Уголовно-исполнительный кодекс РФ, согласно которым осужденные за умышленное причинения тяжкого вреда здоровью не могут отбывать наказание по месту проживания или рождения, «если они были осуждены в ином субъекте Российской Федерации». Так парламентарии отреагировали на несколько резонансных дел последнего времени. Однако ограничиться только такой мерой недостаточно. Российской системе исполнения наказания нужна серьезная корректировка, к примеру, в части института условно-досрочного освобождения (УДО).
Где отбывать срок?
Депутаты Госдумы от «Единой России» Игорь Баринов, Игорь Игошин, Надежда Шайденко и Вадим Белоусов подготовили поправки в Уголовный и Уголовно-исполнительный кодексы. Одна часть поправок направлена на ужесточение наказания за «умышленное причинение тяжкого вреда здоровью с применением оружия» (до 10 лет лишения свободы). Другая - касается системы исполнения наказания. Так, предлагается, чтобы осужденные за такого рода преступления не могли «отбывать наказание по месту проживания или рождения, если они были осуждены в ином субъекте Российской Федерации».
В пояснительной записке к законопроекту говорится, что цель поправок – «восстановить доверие общества к правоохранительной системе и исключить ситуации, когда виновный в преступлении освобождается досрочно или сидит в более комфортных для него условиях». Парламентарии не скрывают, что подтолкнула их к внесению законопроекта серия недавних событий.
Взять, к примеру, события в городе Пугачеве Саратовской области. Они стали не только следствием бытового инцидента с трагическим финалом. Их катализировал тот факт, что виновник аналогичного конфликта двухлетней давности, приговоренный судом к 10 годам лишения свободы, недавно вышел на волю. Дело в том, что отбывать срок он был направлен в Чечню и суд этой республики удовлетворил ходатайство об УДО.
Другая резонансная история случилась в мае нынешнего года. Блогеры выяснили, что на случайной фотографии, размещенной пресс-службой президента Чечни Рамзана Кадыровым в социальных сетях, изображен осужденный в 2011 году на шесть лет тюрьмы за причастность к убийству в Москве Бекхан Ибрагимов. Он также вышел на свободу досрочно.
Это только два резонансных случая. Есть и другие. Получается, люди приговариваются к реальным срокам, отправляются отбывать наказание, а там неожиданно им даруют свободу. Некоторые юристы убеждены, что сама по себе инициатива о том, чтобы осужденные отбывали срок не в родных республиках, краях и областях, а в «чужих», не имеет смысла. Где, скажем, гарантия, что осужденные из той же Чечни не смогут выходить по УДО, отбывая срок в Дагестане? В корректировке нуждается, скорее, сам институт условно-досрочного освобождения, а вернее, практика его применения в нашей стране.
На свободу с чистой совестью и чистыми помыслами?
В теории права, условно-досрочное освобождение считается одной из мер прекращения наказания. Досрочное — потому что человека освобождают раньше отмеренного судом срока лишения свободы. Условное — означает, что за малейшую провинность (скажем, административный штраф) можно снова лишиться свободы. Но это в теории. В России на практике УДО воспринимается как возможность легально покинуть места не столь отдаленные. Эта мера перешла из категории гуманного поощрения тех, кто встал на путь исправления, в категорию коммерческих юридических услуг. Можно даже без особого труда найти предложения со стороны адвокатов «устроить» условно-досрочное.
В результате за последние годы условно-досрочное освобождение девальвировалось. Кто только не попадал под УДО. Здесь и целый «отряд» педофилов. К примеру, «благовещенский» (резонансный случай 2011 года, когда 38-летний мужчина изнасиловал 7-летнюю девочку) или «буденовский» (в том же году в Ставропольском крае 23-летний местный житель изнасиловал 9-летнюю девочку). Оба насильника накануне преступления были освобождены условно-досрочно. Здесь и откровенные уголовники со статьями о разбое, бандитизме и грабежах. Здесь и полковник Юрий Буданов (в 2003 году по этому делу он был осужден на 9 лет, но в 2009-ом вышел по УДО; возможно, не попади он под УДО – остался бы жив, а не был застрелен на Комсомольском проспекте в Москве). Здесь и осужденный за мошенничество Григорий Гробовой (цинично обещавший матерям Беслана воскрешение их детей). Генеральной прокуратурой вскрывались совсем уж вопиющие случаи, в том числе и «коллективного выхода» по УДО. К примеру, в 2006 году прокуратура установила, что в Свердловской области из колонии ИК-56 по условно-досрочно на свободу выпущены 39 насильников и маньяков.
Нельзя сказать, что такого рода практика остается без внимания Верховного суда. После многих резонансных дел стали появляться разъяснения и постановления ВС РФ о применении условно-досрочного освобождения. Но при всем этом на свободу по-прежнему часто выходят те, кто ее не заслуживает. Юристы разводят руками: такое вот исполнение закона на местах.
Как должно работать УДО?
Марк Дэвид Чепмен в августе 2012 года был доставлен из тюрьмы на комиссию по условно-досрочному освобождению в США. В седьмой раз за последние годы. Он снова говорил о своем раскаянии и о хорошем поведении в тюрьме. По документам значилось, в течение последних 15 лет за ним не числится нарушений порядка и каких-либо плохих поступков. В тюрьме он работает библиотекарем и регулярно посещает богослужения. Чепмен производил впечатление вполне добропорядочного человека. Но комиссия в седьмой раз отклонила прошение об освобождении убийцы Джона Леннона. В начале 1980-х суд признал Чепмена вменяемым и приговорил его к пожизненному заключению с правом подачи прошения об условно-досрочном освобождении через 20 лет. Прошло 20 лет, семь раз осужденный обращался с просьбой об УДО, но всякий раз вердикт был такой: представляет общественную опасность.
Законодательство большинства стран мира связывает условно-досрочное освобождение с двумя обстоятельствами: достижение целей наказания (попросту говоря, считается, что осужденный исправился) и отбытие осужденным определенной части назначенного срока наказания. В России есть ограничительные меры для условно-досрочного. Прежде чем осужденному будет предоставлена возможность ходатайствовать об УДО, он должен отбыть часть срока наказания. Например, одну треть срока за преступления небольшой или средней тяжести или не менее 25 лет, если лицо отбывает пожизненное лишение свободы. Формально критерии соблюдаются. Но одним из основных мотивов для судов по решением об УДО является поведение осужденного в местах лишения свободы – показатель субъективный и не всегда верный. Юристы, например, не исключают, что досрочно может выйти на свободу отец-убийца брянской 9-месячной девочки Ани Шкапцовой, приговоренный к 19 годам заключения.
Не нужно идеализировать американскую или любую другую систему правосудия и исполнения наказания. Там есть и свои «проколы». В тех же США много случаев рецидива среди тех, кто вышел условно-досрочно. Но вот чего там нет, так это скоропалительности в принятии решения об УДО. Вопрос этот настолько серьезный, что прорабатывается во всех аспектах. Потенциальный освобожденный, к примеру, должен представить план свой жизни на следующие десять лет жизни. Там определяется, кто будет контролировать поведение бывшего заключенного на свободе, отвечать за него на персональном уровне - будет ли это попечительский общественный совет или специальный «воспитатель» от государства. В России говорить о каком-то серьезном контроле за освобожденными по УДО можно только условно. Да и сама практика условно-досрочного освобождения нуждается в пересмотре.