Музей как территория творчества
Мы встречаемся с Ингой в очень морозный декабрьский день. Белое море у острова Ягры уже замерзло, лишь где-то вдали видна полоса свинцово-серой воды, над которой висит дымка. Розовое здание Северодвинского краеведческого музея в окружении деревьев с покрытыми инеем ветвями выглядит как пряничный домик из сказки.
— Это одно из самых старых зданий в Северодвинске, — рассказывает художница. — Видите на витраже в центре цветок шиповника? Это символ нашего города.
Пальцер уже год работает научным сотрудником Северодвинского городского краеведческого музея. Ее пригласили создавать новый музей — визит-центр Белого моря. Уже выделено помещение на острове Ягры с панорамными окнами. Посвящен музей будет самому морю: его берегам, водам и обитателям — птицам, рыбам и тюленям, — а еще геологии, палеонтологии и разным другим природным вещам.
— Меня уговорили минут за пять прийти в музей работать, настолько показалось это интересным и классным, — улыбнулась Инга.
Не только подводные лодки
Северодвинск, который находится на этом самом Белом море, известен почти исключительно своими подводными лодками, их строят и ремонтируют на местных огромных предприятиях. И почти все музейные экспозиции города посвящены субмаринам. Ингу это немного обижает, мол, подлодки — это да, но вокруг есть столько всего интересного, а внимания этому уделяют несопоставимо мало.
— На первый взгляд кажется, что наше Белое море маленькое, холодное и студеное, местами, может, загрязненное. И вот одна из больших задач нового музея — показать, что наше море очень-очень богатое. И что много всего есть и даже на нашем острове Ягры. Ведь если просто ходить и внимательно смотреть под ноги, можно делать невероятные открытия и удивляться.
Визит-центр еще официально не открыт, но сотрудники уже проводят экскурсии и мастер-классы, постепенно создают коллекции, готовят оборудование и разрабатывают сувениры. На Инге в основном морская составляющая, а коллега-орнитолог, понятно, отвечает за птиц.
Хрупкая большеглазая Инга сама немного похожа на некоторых своих сказочных персонажей.
— Да, мне иногда говорят, что в своих работах я рисую себя. Наверное, иногда это так, но у меня многие работы, скажем так, персонифицированы — там есть черты моих знакомых. Но опять же я очень редко рисую портреты, обычно они выражаются так, — Инга показывает рисунок с веселой выдрой в джемпере. — Вот это мой друг, например, который радуется очередному свитеру, он обожает их покупать. Вот такие у меня портреты получаются.
Те самые совушки
Первые совы из тех, что потом прославились на весь мир, появились в конце 2011 года. Инга рисовала их для себя, причем даже не на листах, а на клочках бумаги. Она объясняет, что человек она очень педантичный и организованный, творческий беспорядок — это совсем не про нее. И когда, например, нужно вырезать композицию, все обрезки и фрагменты сортируются и затем используются для других работ. На кусочках пастельной тонированной бумаги Инга и стала рисовать совушек. Они по размеру всего несколько сантиметров, и даже на открытках совы крупнее, чем в оригинале.
Художница говорит, что вообще любит "покопаться кисточкой-нулевочкой", очень-очень тоненькой, и показывает одну из работ, где почти все детали изображения толщиной с волосок.
Из-под кисточки тогда выходили не только совы: гномики, парочки, эльфы и целая компания милых зверушек, лисичек например.
— Я, как биолог, люблю всякую живность. Частый персонаж моих работ — мой пес, французский бульдог.
А совушек тогда получилась целая серия, хотя совсем и не планировалась. Глазастые птички не похожи друг на друга, нарисованы в разной стилистике и жанрах: в костюмах, кринолинах, шапочках и ботинках, белых халатах, перьях, с книжками, леденцами, гирляндами, чашечкой какао, на коньках, скейтборде, с хоккейной клюшкой. Свои работы художница выкладывала исключительно на своей персональной странице в соцсети "ВКонтакте". Кстати, там ее рисунки можно посмотреть и сейчас, а многочисленные группы с ее рисунками сов не имеют никакого отношения к художнице.
— Видимо, чего-то такого хотела аудитория, был спрос на какую-то легкую простую детскую эмоцию. И это был удивительный для меня факт, что совы "взлетели". И началось какое-то совиное сумасшествие.
Совы захватывают мир, а сов захватывают компании
Примерно через полгода совы оказались на открытках и стали разлетаться по миру благодаря посткроссингу. К открыткам стала добавляться другая продукция.
— И, конечно, вот этот обмен со всем миром был немножко даже странным для меня, — вспоминает Инга. — Получаешь письмо или какой-то отзыв мальчика из Японии или из Индии, из Нидерландов. В Нидерландах у меня вообще была целая фан-группа, что очень удивительно. И ты не понимаешь, откуда это и как это все работает. Это был интересный опыт.
Опыт оказался не только приятным, но и печальным.
— Немало боли, и это не преувеличение. Это был очень тяжелый период, который затянулся надолго, со всеми судами, со всеми инстанциями.
Изображения сов использовали все кому не лень, в том числе крупные корпорации. Пальцер пришлось бороться за свои авторские права. В начале 2010-х в России прецедентов было очень мало. С живописными работами часто получалось так: рисунок копировали, меняли какие-то детали, и вроде как получалось другое произведение. Много судов было в Иваново, текстильным производствам которого совы очень нравились. Одна из крупных компаний использовала сразу 11 изображений совушек.
— Делают документы, что внутри этой большой компании была маленькая, которая произвела вот это изображение, а потом маленькая компания закрылась, и все, никто больше не отвечает, — вспоминает она. — Нужны очень крепкие нервы. Это приводило к депрессивным моментам, и все это выражено в работах.
Инга показывает рисунок сказочной принцессы, на руках у которой кот. Но если приглядеться, то это совсем не кот, а сгусток тьмы, который смотрит на тебя круглыми глазами.
Часть судов Пальцер проиграла, но некоторые удалось выиграть. Было немало и честных производителей, но судебные тяжбы и связанные с ними переживания сильно повлияли на Ингу: она ушла с научной работы, забросила диссертацию и стала фрилансером.
Космический джем
Недавно в Северодвинске прошла персональная выставка Пальцер, и на ней не было ни одного рисунка с совой — так решила художница. Она показывала работы, созданные за последние несколько лет, назвав экспозицию "Космический джем". Название появилось уже давно, это придуманное кафе на одной из картин. Идея выставки появилась еще до пандемии, но воплотить ее удалось только в этом году. Пальцер сетует, что в Северодвинске, да и в Архангельске мало выставочных пространств, где можно сделать камерную выставку. Ее работы небольшие, на листе формата А4 может уместиться и две, и четыре, поэтому зал должен быть не пафосный, не подавляющий рисунки. В Северодвинске выставку сделали в модельной библиотеке (пространство, оснащенное современным оборудованием, где можно не только брать книги, но и работать или посетить мастер-класс). На выставке не было ни одной совушки, правда, парочка все-таки пробралась в арт-бук, подготовленный к "Космическому джему". На выставку, говорит Инга, решиться ей всегда трудно — "все-таки моя аудитория больше в интернете".
Без совушек, но с бабочками, эльфами, жабками, тиграми, веселыми девчонками и двумя мартами.
— Марты? И кто это?
Инга улыбается и показывает работу с надменным юношей, вполоборота и свысока глядящим на зрителя. От картины так и веет холодом.
— У меня есть маленькая традиция: каждый год я рисую Март. Вообще очень люблю этот месяц, потому что день прибывает, становится светло. Хоть в наших широтах март еще довольно темный и, честно скажем, зимний месяц, но для меня это время максимального подъема и вдохновения. И каждый год рождается новый образ, несколько лет назад как раз были "мраморные" хрупкие молодые люди, а в этом году получилась смешная кукольная девочка со свинюшкой.
Инга признается, что больше всего любит акварель — она не терпит ошибок и ничего нельзя исправить, в отличие от гуаши или акрила, где можно добавить еще один слой, и проблема решена.
— Акварель легкая и воздушная, она на один раз, — Инга показывает следующую работу: изящная девушка, написанная очень тонкими штрихами, и объясняет, что обычно рисунок она делает за один раз и часто, например, под сериал. — Потом, когда смотрю на работу через некоторое время, я помню, какое я кино в этот момент смотрела или передачу про палеонтологию и вообще что в этот день делала.
Живопись и биология
Рисовать Пальцер нравилось всегда. После девятого класса она поехала поступать в Художественное училище имени Николая Рериха в Санкт-Петербурге, не поступила, но, как говорит, не особенно расстроилась. Окончив школу, сначала хотела пойти учиться на соцработника, но в последний момент передумала и поступила на биофак, о чем нисколько не жалеет.
На пятом курсе университета девушка подключилась к созданию генетической лаборатории в Институте экологических проблем Севера и начала писать кандидатскую диссертацию о моллюсках-прудовиках.
— В основном я сидела в лаборатории и выделяла ДНК методом ПЦР задолго до того, как это стало мейнстримом и все во время пандемии узнали, что это такое. — Инга смеется, что тогда ее персонажи были с колбами и в халатах, а в лаборатории долго висела, как ее называли, "ПЦР-коала" — коала с пробиркой в лапках как символ молодых биологов и их работы.
Всех персонажей Пальцер придумывает сама. Когда иллюстрирует книги, образы создает с нуля, пользуясь лишь словесным описанием. С ее работами уже вышло три книги, одна из них, конечно, про сов, в ней истории были написаны именно под популярные картинки. Инга признается, что иногда сама пишет маленькие эссе или сказки под свои рисунки, чтобы раскрыть персонажа.
— Это должно наболеть-накипеть, чтобы высказать, что я недосказала в своем рисунке. Вот по этой работе есть история про девочку, она посреди ночи что-то искала, тепло несла, хотя ей было очень страшно.
Камбалка как счастливая случайность
Для музея Белого моря Пальцер придумала и нарисовала логотип. Это камбалка, которая создана с учетом всех биологических особенностей этой плоской рыбки. У берегов Северодвинска камбалы очень много, а на Яграх есть речка Камбалка.
— Камбала — это интересный образ. К тому же тут спрятана игра слов: по-английски слово fluke означает и "камбала", и "счастливая случайность", это можно обыграть в сувенирной продукции. Но мы не зацикливаемся на одном образе, у нас не только камбала. Еще выпь, которую очень сложно увидеть, но можно услышать, как она ухает в камышах на беломорских берегах. И дятлы, и орланы-белохвосты, которые строят гигантские гнезда, и всякие моллюски, и величественные медузы, и древние вендские существа, которые жили здесь 600 миллионов лет назад.
Теперь свои рисунки Инга часто посвящает рабочим моментам: на одном, например, за большими окнами парят разноцветные медузы.
Что касается музея Белого моря на Яграх — его планируют открыть в следующем году, нужно только сделать ремонт.
Ирина Скалина