Ущерб от санкций российской экономике, особенно в финансовой сфере, будет ощутимым, но в средней и долгосрочной перспективе от режима ограничений пострадают больше европейские и американские компании, считает председатель совета директоров банка "Интеза" Антонио Фаллико. Каково работать итальянскому банку в России в условиях санкций и какая польза российской экономике от снегопада в Риме, он рассказал в интервью ТАСС в рамках ПМЭФ-2018.
— Как вы оцениваете влияние последних санкций на российскую экономику и, в частности, на банковский сектор?
— Это достаточно серьезные санкции. Пока они не имели прямого воздействия. Мы должны еще изучить, как они будут применяться на практике. Мы знаем, что и российские компании, в том числе крупные, от них уже начали испытывать неудобства. Но в среднесрочном и долгосрочном плане больше будут страдать европейские, может быть, и американские компании. Это нам, конечно, неприятно. Поэтому надо работать над тем, чтобы преодолеть этот период взаимного недоверия. Я надеюсь, что присутствие на форуме американского посла можно расценивать как признак переосмысления происходящего, потому что весь бизнес выступает против санкций. Я говорю не только об итальянском бизнесе, но обо всем европейском бизнесе тоже. Я думаю, что и американские компании тоже не намерены с этим мириться.
— Есть ли на балансе банка "Интеза" кредиты компаниям, которые попали в санкционный список США? И как вы с ними собираетесь дальше работать?
— У нас таких кредитов нет. У нас со всеми российскими компаниями, в том числе крупнейшими, очень хорошие отношения. Среди них, естественно, есть и те, которые попали под санкции. Я думаю, что они понимают нас. Поскольку мы многонациональный банк, работаем по всему миру, поэтому, естественно, мы вынуждены выполнять санкции. Но мы в том числе занимаемся тем, что пытаемся убедить не только бизнес, но и политических деятелей в ошибочности этого курса на санкции.
— Но все же вы сказали, что среди ваших клиентов есть компании, попавшие под санкции. Что это за компании? Будете ли вы разрывать эти отношения?
— Действующих кредитов этим компаниям у нас нет.
— Если вернуться к вопросу санкций — в какой перспективе вам сейчас видится возможное смягчение или отмена санкций в отношении России в широком и в узком смысле?
— Пока в Соединенных Штатах не стабилизируется внутриполитическая обстановка, пока они не решат свои внутренние проблемы, мне представляется весьма проблематичным, чтобы они могли вернуться к рассмотрению и пересмотру санкционной политики. Но надо еще принимать во внимание другой факт — сколько времени американские компании смогут мириться с этим положением. Это же касается и компаний европейских.
Мы в том числе занимаемся тем, что пытаемся убедить не только бизнес, но и политических деятелей в ошибочности этого курса на санкции
Вы, наверное, знаете, что больше половины стран, входящих в Евросоюз, выступают против санкций и в принципе были бы готовы проголосовать против их продления. В Италии вчера вечером наконец был назначен премьер-министр, которого избрали партии, победившие на мартовских выборах, и он будет заниматься формированием правительства. И партии, которые войдут в его состав, в ходе предвыборной кампании четко высказывались за пересмотр санкций и о готовности против них выступать.
— А как вы оцениваете влияние санкций и контрсанкций на экономику России?
— Россия воспринимается как очень крупный конкурент в экономике, в том числе в области продажи сырья, в первую очередь — газа и нефти. И в какой-то степени санкции направлены на то, чтобы создать ей проблемы в этом. В финансовой сфере, конечно, ущерб будет ощутимым, поскольку санкции запрещают финансировать определенные сферы деятельности международным финансовым институтам. Но, как говорится, не так страшен черт, как его малюют. Что касается газа, то вы понимаете, что Европа заинтересована в сохранении конкурентоспособности своей продукции, она заинтересована в российском газе, будет продолжать его покупать. Я думаю, что Nord Stream 2 будет построен. И сейчас идет работа над тем, чтобы российский газ добрался и до Южной Европы, потому что Южная Европа тоже нуждается в российском газе. Остальные альтернативные проекты газопроводов, над которыми работали в последние годы, например TAP, они не в состоянии обеспечить весь объем газа, который необходим, в частности, югу Европы. Есть, конечно, негативные стороны у происходящего. Но есть и перспективы, которые продиктованы требованием экономики. Россия, естественно, пострадает в том, что касается темпов роста. Но она достигнет своих целей.
— Последние две зимы в Европе были довольно мягкими, теплыми, но следующая зима будет холодная. Насколько это может повлиять на отношение населения, которое получает российский газ? Общественное мнение может как-то повлиять на санкции?
— Прошлой зимой рост экспорта российского газа, по-моему, достиг 10%. Ясно, что запасы американского газа не столь велики, как они об этом говорили. Мы вынуждены, хотя я рассматриваю эту необходимость в позитивном ключе, мы вынуждены покупать больше российского газа.
— То есть если в Риме еще раз пойдет снег, то для России это будет лучше?
— Я думаю, что вне зависимости от снегопада в Риме России это будет играть на руку в том, что касается газового экспорта. И новое итальянское правительство этому будет способствовать.
— Как в перспективе "Интеза" будет развивать свою деятельность в России с учетом сложившейся ситуации?
— Мы в том или ином виде здесь присутствуем уже почти 50 лет. В разные времена мы видели взлеты, падения — мы все видели. Несмотря на имеющиеся сложности, мы остаемся в стране. Мы намерены развивать наши отношения, помогать российским предприятиям, компаниям в Италии и итальянским в России увеличивать, расширять свой бизнес. Россия для Италии и для Евросоюза в целом является стратегическим рынком. Но и не только рынком, но и стратегически важной страной. Предстоящие пять-десять лет это подтвердят.
— Какой рост бизнеса "Интезы" в России вы планируете по итогам 2018 года?
— У нас в прошлом году был отмечен взлет бизнеса в России — на 22%, мы были задействованы в стратегических проектах. В этом году у нас пока нет таких больших проектов. Но у нас есть много средних проектов и проектов покрупнее, которые в совокупности должны позволить нам увеличить наш бизнес, как мы ожидаем, на 5–10%.
— А сколько это в абсолютных цифрах?
— Трудно сказать точно, но счет идет на миллиарды евро.
— Это выручка?
— Мы же часть группы. Что-то группа делает, что-то мы, поэтому вычленить очень сложно. Поэтому вопрос к нам не совсем корректный.
— Как вы оцениваете новое российское правительство? Удастся ли с таким составом правительства достигнуть все-таки российского роста экономики выше, чем в среднем по миру?
— Темпы роста зависят прежде всего от международной обстановки и от эволюции цен на нефть. Правительство выбрано президентом, который пользуется абсолютным доверием населения, поэтому мы не можем здесь ничего комментировать. Потенциал роста российской экономики еще должен материализоваться. Потенциал очень большой. Это объясняется внутренними ресурсами — как материальными, так и интеллектуальными. А также это связано с той геополитической ролью, которую играет Россия в настоящий момент. В мире много стран, которые бы хотели иметь в качестве президента вашего.
Беседовала Елена Мишина