Решение одной из приоритетных задач — создания в России эффективной цифровой экономики — невозможно без квалифицированных кадров. Для этого в рамках нацпроекта "Цифровая экономика Российской Федерации" запущена программа "Кадры для цифровой экономики". Планируется, что благодаря ей около 200 тыс. россиян получат цифровые компетенции по программам дополнительного образования, а количество бюджетных мест в вузах IT-направленности увеличится до 120 тыс. человек в год. При этом в подготовку IT-кадров включаются участники рынка, которые остро нуждаются в специалистах. Один из промышленных гигантов — госкорпорация "Росатом" — для "скаутинга" перспективных кадров использует площадку хакатона "Цифровой прорыв", финал которого в начале декабря прошел в городе Иннополис Республики Татарстан.
О том, как Росатом проходит процесс цифровой трансформации, ищет и находит кадры для работы в IT-сфере и возвращает российских ученых из-за рубежа, в интервью ТАСС рассказала директор по цифровизации госкорпорации Екатерина Солнцева.
— В сентябре на открытии филиала МГУ в Сарове глава Росатома Алексей Лихачев говорил, что госкорпорации до 2030 года потребуется 30–35 тыс. новых специалистов. Как планируется выполнить эту масштабную задачу?
— Мы работаем сразу по ряду направлений. Конечно, главный источник молодых специалистов для отрасли — консорциум опорных вузов Росатома, который представлен 18 профильными университетами. Кроме НИЯУ МИФИ, нашего базового образовательного центра, в консорциум также входит целый ряд ведущих федеральных и региональных вузов, расположенных на территориях присутствия госкорпорации. Мы очень плотно взаимодействуем с ними. Создаем специальные учебные программы, организуем стажировки — для того, чтобы после получения диплома приходящие в отрасль выпускники могли максимально быстро включиться в рабочий процесс.
Во-вторых, мы формируем новые научно-образовательные центры. Яркий пример — Национальный центр физики и математики (НЦФМ), для создания которого по поручению президента России свои усилия объединили Росатом, РАН, Минобрнауки России, МГУ имени Ломоносова и НИЦ "Курчатовский институт".
В-третьих, мы работаем над тем, чтобы сделать Росатом привлекательным для уже опытных специалистов, работающих на рынке. И лично я, как человек, пришедший в Росатом с ИТ-рынка, считаю, что в этом смысле наша главная задача — просто рассказать о Росатоме как он есть. Я искренне считаю, что сложно найти более интересные и масштабные задачи, чем те, которые решает Росатом.
И конечно, очень важно, чтобы возвращались из-за рубежа молодые ученые. Для нас это очень важно. Например, в интересах формирования отечественной индустрии квантовых вычислений — новой высокотехнологичной области, за развитие которой в нашей стране отвечает Росатом. И мы очень рады, что нам удается приглашать ребят, которые в России становятся руководителями лабораторий. С одной стороны, это молодые энергичные и целеустремленные люди с горящими глазами, которые легко находят общий язык с нашей молодежью. С другой стороны, это уже достаточно опытные ученые, обладающие необходимыми навыками работы на мировом уровне.
— Многих молодых ученых удалось вернуть?
— Если говорить об уровне руководителей лабораторий, то среди 12 лабораторий, работающих над квантовыми вычислениями в рамках дорожной карты, три — под руководством ученых, вернувшихся в Россию после успешной работы за рубежом. Это существенно.
— Проект платформы "Россия — страна возможностей" "Цифровой прорыв" помогает решать задачу госкорпорации по привлечению кадров? Планируете ли трудоустраивать участников хакатона?
— Мы не просто планируем, а успешно привлекаем перспективные молодые кадры с самого начала "Цифрового прорыва". За три года проведения этого мероприятия мы приняли на работу несколько команд. И очень довольны их работой. Понятно, что ожидания, связанные с возможностью прямого внедрения в промышленное производство тех решений, которые разрабатываются командами за два дня на хакатоне, достаточно утопичны. Намного важнее, что конкурс позволяет оценить работоспособность команд как с точки зрения творческого потенциала, их нацеленности на результат, так и с точки зрения умения заставить какое-либо решение заработать в принципе. Мы всегда стараемся делать наши кейсы такими, чтобы разработанные участниками хакатона решения могли быть на практике применены в соответствующих проектах. Так что создаваемые в рамках "Цифрового прорыва" подходы часто переносятся в цифровую экосистему Росатома вместе с выигравшими командами или их отдельными представителями.
— Как хакатон помогает решать задачу привлечения молодых кадров и расширения российского IT-рынка?
— На этой площадке ребята могут найти себе будущих работодателей, а работодатели — сотрудников, способности и навыки которых они видят уже во время конкурса. Причем здесь особенно важна сама логика проведения таких мероприятий и популяризация "умного" образа жизни. Если такие площадки, как "Цифровой прорыв", станут в хорошем смысле модными, если идея постоянного улучшения всех сфер человеческой деятельности благодаря "цифре" станет частью нашей повседневной жизни, то и цифровизация в целом будет идти другими темпами. А попутно изменится отношение в обществе к технологиям как таковым.
— Как проходит процесс цифровизации и импортозамещения информационных технологий в Росатоме?
— Мы активно работаем в этом направлении. Это естественный процесс, но одновременно комплексный и очень непростой. Если отвечать коротко, то вместо традиционного подхода к импортозамещению мы взяли системный курс на технологическую цифровую независимость. И разница здесь принципиальна. Импортозамещение в классическом понимании — это все-таки замена чего-то чужого на свое. Но такой метод никоим образом не отражает уровень и качество "замещающих" отечественных разработок. Тем временем технологическая независимость означает, что в плане технологий мы должны стать законодателями мировых тенденций.
Приведу пример. Как только в тиражируемом исполнении появился первый модуль "Логоса" (созданного в Росатоме пакета программ для инженерного анализа и суперкомпьютерного моделирования класса Computer-Aided Engineering (CAE) — прим. ТАСС), мы запустили внутреннюю программу импортозамещения систем математического моделирования на предприятиях отрасли. Сегодня несколько десятков крупных предприятий пользуются именно нашими CAE-системами. А к 2024 году, как мы рассчитываем, все предприятия отрасли перейдут на отечественные цифровые продукты. Причем речь идет о решениях, которые по ряду ключевых параметров будут превосходить зарубежные аналоги.
Сейчас мы начали следующий масштабный проект — внедрение российских CАЕ на предприятиях промышленности в целом. Для этого мы пригласили в консорциум других разработчиков российских CАЕ-систем и планируем вместе решать эту задачу. Проект поддержан президентом страны.
Мы также много работаем над тем, чтобы подготовить почву для успешного выхода российских систем математического моделирования на международную арену. Отечественная школа математики, физики и программирования очень сильна и снискала заслуженное признание во всем мире. Математическое моделирование базируется на сочетании этих дисциплин, и это один из тех перспективных сегментов глобального рынка цифровых решений для промышленности, в котором Россия имеет все шансы занять достойное место. Мы верим, что на горизонте 2030 года российские технологии должны войти в тройку лучших мировых продуктов для решения задач математического моделирования. Уже в следующем году мы планируем представить англоязычную версию системы "Логос", которая начнет распространяться на международном рынке.
— Есть ли у иностранных партнеров заинтересованность в приобретении цифровых продуктов Росатома?
— Да, с некоторыми из крупных зарубежных партнеров ведутся переговоры, хотя в настоящее время приоритетными для нас остаются актуальные проблемы и задачи именно российского рынка. Тем не менее интерес уже есть. Как в тех зарубежных странах, где Росатом сооружает масштабные объекты, так и в других государствах.
— В августе Росатом предложил участникам российского рынка создать модульную мультисервисную цифровую промышленную платформу для широкого круга отечественных предприятий и организаций. На каком этапе сейчас реализация этого предложения? Предприняты ли первые шаги?
— В настоящее время этот проект, который мы реализуем совместно с Минпромторгом России, ГК "Ростех" и другими крупными игроками рынка, находится на стадии архитектурного проектирования. И это чрезвычайно ответственная фаза. Ведь необходимо не только создать площадку для взаимодействия промышленности и поставщиков отечественных цифровых продуктов на основе единых правил и принципов. Важно построить эффективную систему, которая будет опираться на реальные промышленные данные.
Переход к рациональному использованию данных — один из важнейших вызовов в сфере цифровизации промышленности. Данные не должны ни пропадать, ни искажаться, ни запаздывать. Только в таком случае можно будет видеть реальную картину, складывающуюся на производствах. Так что, говоря о создании платформы, мы в конечном счете имеем в виду решение стратегической задачи — создание инструмента управления промышленностью, основанной на точных, непротиворечивых и актуальных данных. И очевидно, что при решении этой задачи следует учитывать две стороны медали.
Есть контур "сверху — вниз": Минпромторгу необходимо понимать, в каком состоянии находится промышленность, каков процент простоя оборудования на разных типах заводов. Причем не в той интерпретации, которая содержится в письменных отчетах, а на основании фактических данных, отражающих реальную ситуацию. То же самое касается и загрузки оборудования. Ведь оно может простаивать не по причине поломки, а в силу неоптимальной организации управленческих и производственных процессов. То есть речь идет о деньгах, об экономике и эффективности производства.
Но есть и другой контур — производственные процессы как таковые и глубина их цифровизации. В частности, сегодня бурно развивается такое направление, как edge computing. Это концепция распределенных, так называемых граничных вычислений, которые осуществляются непосредственно на уровне оконечного производственного оборудования. Современные технологические линии основаны на применении интеллектуальных датчиков, которые превращаются в маленькие компьютеры. В результате часть задач можно решать, как и прежде, централизованно, а некоторые функции по управлению и контролю за производством переносить как раз на уровень оборудования.
Создаваемая модульная мультисервисная цифровая промышленная платформа должна помочь "сшить" эти два контура и построить единую среду, которая, с одной стороны, обеспечивала бы более эффективную работу промышленного оборудования и производственных линий, а с другой — давала бы полную картину на всех уровнях управления, от начальника цеха до директора завода и далее до Министерства промышленности.
— Когда появятся первые результаты работы над этой платформой?
— По нашим ожиданиям, уже в 2023 году. Сейчас мы как раз находимся в процессе планирования дорожной карты по созданию этой платформы — в тесной связке с дорожной картой развития высокотехнологичного направления "Новые производственные технологии", за которую мы отвечаем вместе с ГК "Ростех". Большую роль в этом процессе играет Министерство цифрового развития — создается благоприятная среда для доверительного взаимодействия ИТ-разработчиков, госкомпаний, органов власти, промышленников.
— Когда можно будет увидеть продукты Росатома, работающие на квантовом компьютере?
— В мире пока не создано ни одного квантового компьютера в полном смысле этого слова. Речь идет о фундаментальных, прикладных исследованиях в этой сфере и о лабораторных, опытных установках. Более того, сегодня ни один ученый в мире не возьмется уверенно утверждать, на каком именно физическом принципе — а их несколько! — будут построены квантовые компьютеры.
При этом если говорить о наших успехах в развитии направления квантовых вычислений, то достижения действительно уже есть. И нам есть о чем сказать в этом году.
В числе примеров, о которых я сегодня могу говорить открыто, — применение квантовых алгоритмов для решения конкретных задач атомной отрасли. Это сделано впервые в мире, и это очень важное достижение. Ведь квантовые вычисления требуют не только создания "железа", но и необходимых алгоритмов. Эти алгоритмы могут быть запущены и протестированы на классических компьютерах. Но, будучи впоследствии использованы на квантовых процессорах, принесут недостижимый сейчас рост производительности и эффективности вычислений.
В области разработки алгоритмов для квантовых вычислений мы действительно в этом году продвинулись достаточно сильно.
Что касается формирования рынка квантовых вычислений, то, вероятнее всего, он сформируется на горизонте до 2030-го, но не ранее 2027 года. Конечно же, мы отдаем себе отчет в том, что прогнозы темпов развития технологий зачастую оказываются менее амбициозными, чем реальность. Так что стараемся быть готовыми к любым сценариям!
Беседовала Оксана Сотник