Новые санкции, введенные западными странами в отношении РФ, вопреки ограничениям произведут прямо противоположный эффект — они дают импульс для дальнейшего развития региона, например, в решении вопроса газификации Красноярского края. Об этом и о других последствиях для региона, об использовании опыта борьбы с пандемией для преодоления последствий санкций, а также итогах Красноярского экономического форума — первого в новых геополитических реалиях делового форума в России — в интервью ТАСС рассказал губернатор края Александр Усс.
— Александр Викторович, очень интересует, как западные санкции повлияют на экономику края?
— Бюджет Красноярского края наполняют прежде всего крупные, ориентированные на экспорт предприятия. Они являются сырьевыми, и, на мой взгляд, Запад в целом и их бизнес-партнеры заинтересованы в том, чтобы предприятия работали. Ведь они зависят от поставок продукции из России, в данном случае из Красноярского края.
В частности, 40% мирового потребления палладия зависит от "Норникеля", на экспорт работают наши угольная и алюминиевая промышленность. Поэтому я считаю, что если не будет сверхсильных ударов по банковской системе, по организации платежей, то Красноярский край, со спецификой его экономики, может преодолеть этот период относительно нормально.
— Чего ждать малому бизнесу, социальной сфере?
— Финансовые показатели прошлого года дали нам возможность не только закрыть все обязательства, но и снизить уровень государственного долга. А самое главное — сформировать нормальный обеспеченный, бездефицитный, реальный бюджет на этот год, создать резервный фонд и еще оставить на счетах остатки, которые мы намерены распределить в ближайшие корректировки. Мы исходим из того, что все социальные обязательства: заработная плата работникам бюджетной сферы, все меры социальной поддержки, а также намеченные в бюджете проекты развития — стройки, ремонты и так далее — мы будем выполнять.
Относительно крупных предприятий. Полагаю, что введение ограничений против них — это обоюдоострое оружие и чего-то радикального здесь не произойдет. Мы должны позаботиться о системе здравоохранения, о сельском хозяйстве, малом и среднем бизнесе. Опыт применения таких мер у нас есть в недавнем прошлом, когда мы проходили сложнейший период — пандемию, где значительная часть предприятий, работающих на потребительский рынок, вообще останавливались. Тем не менее мы вышли из этого кризиса, думаю, что накопили опыт, терпение и понимание того, что можно делать в новой ситуации.
Проекты "Енисейской Сибири"
— Мы можем ожидать, что инвестиционные проекты "Енисейской Сибири", портфель вложений в которую оценивается в 12 трлн рублей, будут реализовываться и не пострадают от санкций?
— Для нас сейчас важно не допустить сбоев именно в текущем моменте, как говорится. А что касается проектов "Енисейской Сибири", то я должен положительно ответить и на этот вопрос. Большая часть крупных инвесторов, работающих в рамках комплексного инвестиционного проекта "Енисейская Сибирь", — это наши, российские предприятия. Более того, работающие на красноярской земле. Взять проекты "Медвежий ручей", "Южный кластер", "Серный проект" — это все уже реализуется, это никто останавливать не будет.
"Полюс Золото" работает со своим проектом, "Сегежа Групп" осваивает новые проекты в области лесопользования. Никаких предпосылок для остановки этих перспективных направлений у нас нет. Все-таки надеюсь, что основные вызовы, которые предъявлены со стороны западных стран, они уже нам понятны. И полагаю, что с ними мы справимся.
Драйвер для края
— Сейчас вновь заговорили о повороте на восток, как это скажется на крае?
— Полагаю, что прежде всего речь пойдет о направлениях, касающихся разворота на восток в поставках нашей продукции — той, что шла на запад. Тот же газ, "Сила Сибири — 2" — проект, который касается нас напрямую. От того, насколько быстро будет реализован этот проект, зависят не только доходы федерального бюджета, но и газификация Красноярского края. Ведь предполагаемая трасса газопровода должна пройти в 50 км от Красноярска.
Если Европа начинает отказываться от российского газа, это не произойдет моментально, для этого нужно время. Естественно, это приведет к тому, что проект, о котором я упомянул, начнет реализовываться очень быстро.
— Получается, что санкции могут стать драйвером газификации заодно и Красноярского края?
— Безусловно, потому что мимо Красноярского края "Сила Сибири" не пройдет — это точно, и это не просто рассуждение, это конкретный проект.
— Что будет с метро? В марте же ждали положительное заключение экспертизы на стартовые котлованы.
— Я вспоминаю Великую Отечественную войну, ее историю — метро строилось даже в то время. Первые 10 млрд рублей в виде инфраструктурного кредита нам уже одобрены. В принципе инфраструктурный кредит на полную сумму также запланирован. Единственное, что может в данном случае остановить проект, — это комплектующие, материалы, но двигаться вперед надо. Строить туннель, укладывать бетон, делать станции. Думаю, что в этом мы вполне можем опираться на собственные силы.
— Совсем недавно краевое Заксобрание приняло закон о создании резервного фонда в регионе. Кажется, это сделано весьма своевременно?
— Закон о резервном фонде принят, можно считать, что он есть. Но скажу вам откровенно, что мы планировали резервный фонд не столько для того, чтобы выполнять какие-то текущие обязательства в случае проблем с бюджетом, сколько предусмотреть деньги на крупные стройки. Проектирование этих объектов требует времени для того, чтобы затем не особенно нагружать текущий бюджет, мы решили создать резервный фонд и использовать его.
Мы исходим из того, что все-таки текущие бюджетные обязательства смогут выполняться даже без резервного фонда. В то же время, если это потребуется, мы, естественно, будем его распечатывать. Это как минимум 20 млрд рублей.
— Это предельная планка или это ежегодный взнос?
— Резервный фонд мы планировали только на этот год, и предельной планки, как и минимальной планки, не существует.
Первый форум
— Насколько я понимаю, все эти вещи обсуждались на КЭФ, который стал первым российским форумом после введения новых санкций. Он прошел, и на довольно высоком уровне. Подведите итог: форум состоялся?
— Скажу откровенно, были некоторые сомнения в необходимости и возможности его проведения. Решили проводить, и это оказалось верным. Для определенной мобилизации и с точки зрения естественного поиска ответов на вызовы, которые сегодня стоят перед нами. Какие-то ответы на эти вопросы прозвучали на пленарном заседании, но самые предметные разговоры, конечно, были в более узком кругу.
— Удалось наметить конкретные действия?
— Для меня важно, что мы активно обсуждали стратегические векторы работы нашего, прежде всего, крупного бизнеса. Это курс на создание здесь обрабатывающих производств, возможно, проявление большего интереса к машиностроению. Мы должны создать вокруг наших образовательных центров R&D-пояс и найти возможности, чтобы наши ученые и производственники могли работать на нашу экономику.
В частных дискуссиях и в общении на круглых столах сами бизнесмены говорили об устанавливаемых контактах для решения текущих проблем, например, по поиску поставщиков антиобледенительной жидкости для обработки самолетов, поиску комплектующих для предприятий лесной промышленности.
Форум стал площадкой для таких деловых контактов, предложений своих возможностей либо возможностей партнеров, в том числе из Китая и других стран Востока. В этом смысле на две трети реальный эффект форума остался за кадром. Абсолютно конкретные, деловые контакты, связи и предложения — вещь не публичная.
На полях форума было подписано 37 соглашений. Общая сумма инвестиций по этим соглашениям составляет около 82 млрд рублей. В форуме приняли участие представители 23 стран, более 400 российских и международных экспертов. Онлайн-трансляции КЭФ посмотрели более 1,5 млн человек.
Беседовал Андрей Мармышев