Заместитель министра энергетики России Павел Сниккарс рассказал ТАСС для рубрики "Три вопроса о главном" о легализации майнинга, строительстве новых ГЭС и о развитии ВИЭ в стране.
— Госдума может уже в этом году легализовать майнинг в России. Поддерживаете ли вы легализацию и насколько она может увеличить долю электропотребления майнеров?
— Давайте начнем с того, что сейчас у нас нет никаких особенностей для этих потребителей. Мы хотим, чтобы майнеры как категория потребителей были определены. Надеемся, что появится и налогообложение у данной категории потребителей. Нам важно, чтобы мы смогли их идентифицировать, и мы понимаем, что для них придется вводить определенные особенности регулирования.
В частности, например, в Иркутской области с учетом цены на электроэнергию и текущей конъюнктуры максимальное количество электрической мощности было выбрано именно данной категорией потребителей. Бесспорно, мы будем просматривать определенные ограничения, чтобы не строить под их нужды большое количество генерирующих мощностей, за которые заплатит вся страна. Поэтому да, мы это поддерживаем, мы дадим свое предложение, чтобы особенности регулирования именно данной категории потребителей в электроэнергетике были отражены в нормативно-правовых актах, и будем сами стараться эту историю стабилизировать.
— Гидроэнергетика — одна из самых чистых, однако в России не ведется ни одной стройки крупной ГЭС, а последняя крупная ГЭС в стране, Богучанская, была введена почти десять лет назад. Будет ли Россия развивать свой гидропотенциал и что для этого нужно?
— Я думаю, что последняя крупная ГЭС, которая была построена, все-таки Нижне-Бурейская, то есть после Богучанской уже была одна станция. Сейчас достраивается Усть-Среднеканская в Магадане. Здесь мы очень рады, что и компания, и совет директоров компании "Русгидро", и сам менеджмент, и Юрий Петрович Трутнев как председатель совета директоров поддержали эти проекты, начато проектирование уже двух больших ГЭС на территории Дальнего Востока. Они будут иметь и противопаводковый эффект — это Нижне-Зейская и Селемджинская станции, проектирование уже идет.
Я надеюсь, что в ближайшее время с учетом тех решений, которые сейчас принимаются в части запуска рыночного ценообразования на территории Дальнего Востока и ценовых зон, они создадут дополнительные возможности и облегчат поиск дописточников для строительства этих станций, поэтому 100% потенциал есть, 100% — будет развитие. Надеюсь, что эти два проекта станут в ближайшее время якорными и компания "Русгидро" их завершит.
Также я бы хотел отметить, что по отдельному поручению президента мы разработали график перспективных проектов ГЭС, их там порядка восьми — девяти, и по ним сейчас ведется работа по поиску источников их финансирования. Одним из важных элементов является методика расчета мультипликативного эффекта для экономики страны в целом, потому что это не только электроэнергетика, это и транспорт, и водопользование, и т. д., для того чтобы оценить эффективность от строительства ГЭС. Минэкономразвития сейчас эту работу консолидирует. Я надеюсь, что, как только эта методика появится, у нас сформируется уже окончательный план реализации строительства этих ГЭС и ГАЭС.
— Есть мнение, что ESG-повестка для России является навязанной извне и сейчас, в условиях разрыва мировых экономических связей, упор на ESG в стране теряет актуальность. Как вы оцениваете жизнеспособность развития ВИЭ в России в новых условиях, учитывая существующие запасы газа и угля?
— Цель — устойчивое развитие — как была правильной, так и остается, вопрос в способах ее достижения. Другие страны делают ставку на солнце и ветер. Мы считаем и говорили об этом неоднократно, и Министерство энергетики выражало свою позицию, что Россия — великая страна, и мы должны обладать всеми технологиями производства энергии, в том числе и ветром, и солнцем. Поэтому те меры поддержки, которые, соответственно, оказываются со стороны государства, они есть. Но при этом акцент мы будем делать на развитие низкоуглеродной генерации — это атомная генерация, Европа также поворачивается максимально в эту сторону, это развитие больших гидростанций с учетом наших климатических особенностей и возможностей, и в том числе это развитие и газовой генерации — в таксономии европейской она обозначена как генерация переходного периода. Поэтому с точки зрения способов решения у нас, как мне кажется, иная позиция, а сама цель — устойчивое развитие экономики, это правильная цель. Вопрос, опять-таки, как мы облечем свои мероприятия на уровне Российской Федерации и какие поставим акценты.
ВИЭ в России, конечно же, занимает не самое последнее место. На уровне правительства вопрос развития ВИЭ контролируется и премьером Мишустиным. Есть программа "Чистая энергия", где есть определенные целевые показатели, и они будут реализованы. Мы делаем для этого все, чтобы нормативно-правовые акты позволяли инвесторам работать в этом направлении.