Сопредседатель РИО: нужно держать баланс между фактами истории и художественным вымыслом

Интерес к истории растет по всему миру — это проявляется и в художественной культуре, и в политических дискуссиях. Как формируется представление об истории в массовом сознании, в чем состоит современный конфликт цивилизаций и что связывает различные культуры между собой? Об этом в преддверии Санкт-Петербургского культурного форума в интервью ТАСС рассказал сопредседатель Российского исторического общества, замминистра науки и высшего образования Константин Могилевский.

— В рамках IX Санкт-Петербургского международного культурного форума вы курируете блок "Познание истории через культуру". На ваш взгляд, можно ли постичь историю через искусство?

— История — наука точная. Недаром каждый год более 5 тыс. человек по всей стране поступают в университеты на исторические специальности, чтобы получать профессиональное историческое образование. Занимаясь анализом источников, они по крупицам добывают достоверное знание о прошлом.

Но если мы посмотрим, как формируется представление об истории у широкой общественности, то оно, конечно, складывается под влиянием художественной литературы, любимых фильмов, даже музыкальных произведений. Например, когда социологи интересуются у респондентов, при каком императоре состоялась продажа Аляски, большинство сразу же вспоминают Екатерину Великую. Правильный ответ, конечно, другой — Александр II, — но уж больно хорошая, полюбившаяся многим песня есть у группы "Любэ". Так работают механизмы исторической памяти, и нам, историкам-профессионалам, надо это принять.

На мой взгляд, одна из задач людей, работающих в сфере образования, науки, культуры, заключается именно в том, чтобы найти и удерживать баланс между достоверностью исторической информации, которая транслируется через художественные произведения, и творческим решением художественных задач. Ведь неинтересные фильмы и книги в конечном счете просто не станут смотреть и читать.    

— Последние годы история очень политизируется, некоторые западные страны вовсе отменяют нашу культуру, отказываются от нашей литературы, музыки, кино. Как, на ваш взгляд, нужно строить диалог о прошлом в этих условиях?

— С теми, кто долго ждал момента, чтобы объявить бойкот российской культуре, как мне кажется, диалог бесполезен. Горбатого могила исправит. В западных странах мы обращаемся к тем независимым умам, которые не поддались мейнстриму и остаются открытыми к содержательному разговору. В моем тематическом блоке на Санкт-Петербургском культурном форуме участвуют и англичане, и итальянец, и словак, и француз. Это свидетельствует о том, что даже представители тех стран, которые, в силу политики местных властей, сейчас являются для России недружественными, могут встречаться с нами и говорить на важные и актуальные темы — об общем прошлом, настоящем и будущем. Тем более это относится к странам Востока, с которыми сейчас выстроено очень плодотворное сотрудничество по линии науки, культуры и образования.  

Одна из них — уважение к другим культурам, готовность допустить, что другой народ, другая страна, могут развиваться своим путем — и не нужно навязывать им ту модель развития, которая кому-то почему-то кажется более привлекательной. Разумеется, об этом тоже будем говорить на форуме, потому что форум — это диалог культур, диалог людей, которые представляют разные культуры и вместе с тем понимают, что планета у нас одна и всем нам на этой планете жить.

— Вернемся к художественным произведениям. Сейчас как в российский, так и зарубежный прокат выходит очень много фильмов на историческую тематику, где не всегда достоверно отображаются исторические факты. Где-то они приукрашены, преувеличены. На ваш взгляд, где пролегает грань между историческими фактами и художественным вымыслом, которую нельзя переступать?

— Проведение этой грани — личная ответственность художника, творца. В истории искусства есть немало разных примеров успешного решения этой задачи. Мне вспоминается недавно вышедший на большие экраны отечественный фильм "Нюрнберг". История его героя, сюжетная арка, которая "цепляет" зрителя и заставляет его сопереживать, конечно, выдумана. Но атмосфера Нюрнбергского процесса, в которой разворачиваются события, реалистична и достоверна. Даже сам зал, где заседал Международный военный трибунал, воссоздан в фильме с точностью до детали.

Мне, как историку, конечно, хотелось бы, чтобы художники относились к историческому знанию с уважением. Чтобы они умело пользовались им, ведь иногда встречаешь в прошлом такие сюжеты и таких героев, которые дадут фору любой выдумке. С другой стороны, ученым нужно просто радоваться, когда появляется хорошая художественная книга на историческую тему или, допустим, фильм. Ведь искусство стимулирует интерес людей к истории, вносит свой вклад в формирование национальной исторической культуры. 

— Многие исторические события находили свое отражение в художественных фильмах и литературе спустя много лет после их завершения. Например, роман "Война и мир" был написан спустя 50 лет после Отечественной войны 1812 года. На ваш взгляд, художественные произведения на тему СВО уместно создавать сейчас или стоит повременить, чтобы "прожить" и осмыслить эти события?

— Настоящее искусство работает с теми смыслами, с теми вопросами, которые имеют вневременное значение, — жизнь и смерть, любовь и дружба, добро и зло. Для человека на фронте, естественно, многие из этих вопросов до предела обостряются. В чем-то это усложняет работу творца, а в чем-то, наоборот, упрощает — позволяет увидеть то, чего в обычной, повседневной жизни не разглядишь. У нас, в России, великая традиция военной лирики, военной прозы. Многие произведения создавались непосредственно в ходе исторических событий. Если говорить об Отечественной войне 1812 года, то, к примеру, Иван Андреевич Крылов посвятил одну из своих басен — "Волк на псарне" — событиям наполеоновского вторжения. А Лев Толстой своими "Севастопольскими рассказами" на весь мир прославил мужество русского солдата. Невероятно сильные произведения родились в годы Великой Отечественной войны. И сейчас, в связи со специальной военной операцией, мы тоже видим настоящий всплеск русской поэзии.

Лучших авторов мы, безусловно, стараемся отмечать, в том числе по линии Российского исторического общества. У нас есть литературная премия "Клио", вручаемая за вклад в популяризацию истории и формирование российской исторической культуры. Она была учреждена в 2015 году и с тех пор проходит раз в несколько лет. Мы думаем провести ее в начале следующего года. Возможно, предусмотрим и вручение аналогичной награды создателям лучших художественных фильмов на историческую тематику.

— С этого года в вузах утвердили единый формат преподавания истории для неисторических специальностей: на нее должно отводиться не менее 144 часов. Как это реализуется? Изучают ли в рамках этого курса также историю культуры, искусства?

— История уже давно являлась обязательным предметом вне зависимости от выбранного направления подготовки. Знать ее, хотя бы на базовом уровне, должен каждый — и будущий экономист, и будущий врач, и будущий инженер. С 1 сентября обязательный курс истории был расширен и обновлен. 144 часа — это целый учебный год, и 80% из них теперь отведено на контактную работу, то есть работу студентов непосредственно с преподавателем. В рамках курса изучаются самые разные аспекты нашего прошлого — не только политика, экономика и военные победы, но и развитие культуры, выдающиеся достижения разных форм искусства. Крупнейшие события отечественной истории подаются на общемировом фоне, чтобы студентам-неисторикам было проще понять их глобальное значение.

Сейчас идет работа над новым вузовским учебником истории для неисторических направлений подготовки. Она ведется на базе Института российской истории РАН с участием преподавателей истории из наших ведущих вузов. Первый этап завершится до следующего года, а затем стартует профессиональное и общественное обсуждение получившегося текста.

Мы планируем сделать шесть вариантов учебника с общим "ядром", но с различиями в зависимости от той области знаний, по которой студент получает образование. Если это медик, то у него будут дополнительные разделы, посвященные истории медицины, если инженер — то разделы, посвященные истории техники, а если будущий учитель — то истории педагогики.

Со следующего учебного года эти учебники появятся в университетах. Рассчитываю, что эти меры станут хорошим вкладом в повышение исторической грамотности выпускников вузов — наших молодых профессионалов.