О развитии передового российского технического вуза — Московского энергетического института (МЭИ), современных тенденциях в энергетике и о том, есть ли будущее у водородной генерации, в интервью ТАСС рассказал ректор Национального исследовательского университета МЭИ, доктор технических наук, профессор, лауреат премии правительства РФ в области науки и техники Николай Рогалев.
— Давайте начнем нашу беседу не с тем, касающихся возглавляемого вами вуза, а с глобальной, в которой вы признанный эксперт. Каковы сегодня основные тенденции в российской и мировой энергетике? Будет ли отказ от угля в генерации? Какой вы видите энергетику России в будущем?
— Мировая энергетика — это совокупность национальных энергетик, которые так или иначе складывают в общие цифры. А национальная энергетика всегда основана на тех ресурсах, которыми обладает каждая страна. В Норвегии, к примеру, развита гидроэнергетика. А во Франции — ядерная генерация. Если говорить про мой взгляд на развитие нашей энергетики, во-первых, давайте начнем с буквы "А" — атомной энергетики. Уже объявлены планы Росатома по тому, какие большие блоки будут у нас строиться, какие атомные станции малой мощности предполагаются за Уралом. Плюс задача по достижению 25% выработки электроэнергии от АЭС в общем энергетическом балансе страны. МЭИ, кстати, активно сотрудничает с отечественной атомной отраслью. Напомню, у нас в институте в свое время была создана первая в Европе кафедра атомных станций. Сегодня у нас есть кафедра по термоядерному синтезу, мы взаимодействуем с предприятиями атомной отрасли по разработке автоматических систем управления технологическим процессом и по многим другим направлениям. В том числе взаимодействуем по проекту "Прорыв", который направлен на создание новой масштабной ядерной генерации на основе замкнутого ядерного топливного цикла.
Но электроэнергетика не состоит только из генерирующих объектов. Это ведь еще и колоссальное электросетевое хозяйство. В российских магистральных электросетях с точки зрения концентрации технологий, квалифицированного персонала и принимаемых решений уровень компетенций очень высокий.
— Как обстоит дело в России с внедрением "умных сетей" — smart grid?
— Самые большие ресурсы и резервы для применения "умных сетей" — в распределительном комплексе. "Умные сети" могут самовосстанавливаться при аварии, переконфигурироваться, подстраивать режимы для оптимального распределения нагрузки. Подобные решения по smart grid есть у нас в МЭИ. В моем представлении, для внедрения smart grid первое, что должно быть, — сети надлежащего качества, с которыми можно работать. Они должны быть надежные, безопасные, современные. Второе — они должны быть наблюдаемы, то есть должна быть приборная база соответствующая, которая позволяет собирать данные. Сочетание всех этих факторов станет платформой для использования современных технологий, в том числе блокчейна.
Мы сотрудничаем с Национальной технологической инициативой по проекту smart grid в распределительном комплексе. Студенты МЭИ в рамках этого проекта много чего осуществляют, начиная от моделирования процессов энергосистемы на нашем собственном комплексе, который мы создали, отказавшись от канадского, и до разработки самых разных устройств, необходимых для "умных сетей". Сейчас мы строим полигон для экспериментов в рамках так называемого интернета вещей, когда с датчиков киберфизических систем собираются и обрабатываются данные для того, чтобы принять необходимые управляющие решения для надежной, эффективной и устойчивой работы электросетей.
С НТИ мы взаимодействуем и по генерации. Очень хорошую работу провели по так называемому циклу Аллама, названному в честь его автора, обладателя Нобелевской премии, лауреата премии "Глобальная энергия", почетного доктора МЭИ британского ученого Роднея Джона Аллама. Энергосистема на основе цикла Аллама позволяет улавливать весь углекислый газ, произведенный при сжигании природного газа, получить очень высокий КПД и одновременно серьезно снизить объемы потребляемого топлива. Аллам периодически приезжал к нам в Москву на коллоквиумы, рассказывал о том, что сделал за год, а мы показывали свои успехи. Очень часто по тем результатам, которые мы демонстрировали, он говорил: "Вот это вы даже лучше сделали, чем мы, а вот здесь посмотрите на наши результаты".
— А собственную генерацию МЭИ развивает? Все-таки без практической работы уже на стадии учебы хороших инженеров не вырастить.
— В МЭИ есть Институт гидроэнергетики и возобновляемых источников энергии. На его площадке и совместно с "Русгидро" мы построили полигон, включающий солнечные, ветровые дизельные и аккумуляторные установки, которые объединены в единый энергетический комплекс. Вся вырабатываемая комплексом энергия поступает во внутренние сети университета. Один из корпусов МЭИ работает полностью автономно, за счет тепловых насосов, установленных в учебно-экспериментальной лаборатории.
С 1949 года в университете введена в эксплуатацию учебно-экспериментальная теплоэлектроцентраль (ТЭЦ) НИУ "МЭИ". С тех пор она беспрерывно снабжает теплом и электричеством весь кампус МЭИ, а излишки энергий выдаются в энергосистему города Москвы. Сегодня ТЭЦ по постановлению правительства РФ проходит реконструкцию. Площадь ТЭЦ будет увеличена, уже обновлен фасад, заменены кровельные перекрытия, инженерные системы и технологическое оборудование, сейчас монтируются новые современные генераторы. Помимо действующего оборудования, в рамках реализации реконструкции объекта предусмотрено создание 17 учебно-научных лабораторий, охватывающих все основные технологические процессы генерации электрической и тепловой энергии.
— Вы уже упомянули вашего почетного доктора, британского профессора Аллама, а как в целом обстоят дела по сотрудничеству с иностранными партнерами? Сколько студентов из других стран проходят обучение в МЭИ?
— У нас обучаются ребята из 76 стран мира, более 2 тыс. иностранцев из 20 тыс. студентов и аспирантов. За всю историю МЭИ, а институт занимается международной деятельностью с 1946 года, у нас побывали студенты из 126 стран. Сегодня фактически у нас учатся молодые люди из трети стран мира. Но мы не стремимся эту цифру удвоить или утроить, потому что в традициях МЭИ особое отношение к иностранным студентам, что требует серьезных ресурсов, а они, как известно, не бесконечны.
Если говорить про российского студента, то наша задача в том, чтобы воспитать и выпустить достойного гражданина нашей страны. Если говорим про иностранного студента — то мы хотим каждого из них сделать другом России
Поэтому учащиеся из других стран интегрированы во всю университетскую жизнь. Отвечая на вопрос про международное сотрудничество научного характера, приведу в качестве примера несколько цифр. Эффективность подготовки кандидатов и докторов технических наук в целом по МЭИ достигла цифры 52%, при среднем показателе по России в 12,9%. А если говорить про иностранных аспирантов, которые у нас учатся, то эта цифра достигает 80%. Мы сегодня кандидатов и докторов технических наук готовим больше, чем любой вуз нашей страны. Кроме того, мы стараемся, чтобы у всех иностранцев была педагогическая практика, что позволит им построить на родине хорошую научно-преподавательскую или инженерную карьеру. Вот пример — на ГЭС "Три ущелья" в Китае мощностью в 22 ГВт наш выпускник запустил 32 агрегата. Репутация наших выпускников очень высокая, и через это проявляется хорошее международное сотрудничество.
Интересно, что, несмотря на приостановку контактов со странами Европы, у нас официально не прерван ни один академический контракт. А с дружественными странами идет очень тесное сотрудничество по множеству направлений.
— МЭИ активно развивает направление водородной энергетики. На ваш взгляд, это перспективно даже с учетом всех сложностей и опасностей водорода?
— Есть два экспертных лагеря: первый рассказывает о том, что "водород — это наше все", второй — что это утопия. Мое отношение на данном этапе к идее масштабной энергогенерации на основе водорода — давайте для начала поймем реальные перспективы развития направления. Для этого в МЭИ появился Институт энергоэффективности водородных технологий. У нас есть специалисты по генерации водорода, его транспортировке, хранению и конечному использованию. Есть у нас и ряд технологических решений: топливный элемент с системой охлаждения, которая позволяет сделать его более легким. А это значит, что летательные аппараты на таком топливном элементе могут взять на борт больше полезного груза.
Мы сделали электролизер, по параметрам он лучше самого передового бельгийского аналога. Наш более компактен при сравнимом уровне производительности. У нас есть работа, которая связана с производством водорода из метана, но на установках меньшего масштаба, чем, к примеру, используются в химической промышленности.
В уходящем году наши специалисты работали над моделями оценки стоимости водорода при разных видах производства энергии, приближенных к реальности. Ведь очевидно, что себестоимость имеет большое значение. Мы написали первый учебник в России по водороду. В общем, занимаемся практически всеми важными вопросами в области водородной энергетики. Уверен, найдем ответы на все из них.
— Как в МЭИ работает программа по отбору талантливых кадров?
— Мы после первого семестра отбираем ребят, которые хорошо закончили сессию, и предлагаем участвовать в программе, которая называется "Эталон". Для них это серьезный и тяжелый трек, четырехгодичный цикл; в конце четвертого года, при переходе в магистратуру, им предлагается выбрать проект и участвовать в нашей программе "Технологии будущего". В "Эталоне" у нас порядка 500 человек, а в этой программе порядка 120, в основном магистры и аспиранты. Мы выделили для программы специальные ресурсы, студент получает повышенную стипендию, а руководитель, который этим занимается, — надбавку. Ребята трудятся над задачами, связанными с технологиями будущего, к примеру над проблемными вопросами замкнутого ядерного топливного цикла.
Дальше аспирантура, и у нас жесткое требование — берете аспиранта, значит, должны обеспечить его зарплатой. Потому что сегодняшняя стипендия ничтожна, а молодые люди часто пребывают в иллюзии, что где-нибудь поработают, а ночью займутся диссертацией. Мы от этого стараемся уйти. Кроме того, у нас есть система студенческих конструкторских бюро, но в отличие от ученических КБ это проект вместе с индустриальным партнером. Самый большой подобный у нас с компанией "Силовые машины", где есть менторы с нашей стороны и со стороны конструкторского бюро "Силмаша". По сути, выпускная работа с получением дополнительной квалификации инженера-конструктора.
Потому что мы понимаем, что с точки зрения создания технологического суверенитета людей, которые способны разрабатывать конструкции, а не только исследовать, тоже нужно много
Мы разрабатываем цифровые двойники и учим этому. В прошлом году создали цифровой двойник электрогенератора, который позволяет моделировать все процессы агрегата.
— Сегодня модно много говорить о нейросетях. А как использует МЭИ искусственный интеллект?
— Мы широко используем ИИ, применяем его даже к оценке деятельности заведующих кафедр. Обратите внимание, президент российской ассоциации по ИИ — это профессор нашего института, доктор технических наук Вадим Борисов.
— Поделитесь своим видением, каким представляете МЭИ через 10 лет или, к примеру, к 2030 году?
— Мы довольно много времени потратили, чтобы поставить себе ясные цели. Сегодня формулируется миссия университета так: вклад в достижение национальных целей развития России через фундаментальное разностороннее образование и передовые технологии для энергетики и инновационной экономики. Мы этим предназначением и живем. С точки зрения того, какой должен быть университет в 2030 году, то, если коротко: современный, результативный университет 3.0. Образование, наука, инновации. Что такое современный — это значит ухоженный, соответствующим образом оборудованный, комфортный для того, чтобы здесь работать и даже отдыхать. Результативный — это достигающий цели, которые мы ставим. Сегодня каждая кафедра имеет программу своего комплексного развития, а в целом университет простроен по модели менеджмента качества. Считаю большим достижением, что каждый научно-педагогический работник у нас планирует свою жизнь на один год вперед: к примеру, написать статью, учебник, провести работу с абитуриентами. В МЭИ запущена информационная система "Киловатт идей", куда каждый сотрудник может подать предложение о том, что нужно улучшить в учебном процессе, сделать в науке. Более того, каждый сотрудник оценивается с точки зрения результативности и поощряется денежным вознаграждением по итогам года. Чтобы мотивация была и в учебном процессе, у нас выстроена система организации студенческой жизни, которая называется БАРС. В ее основе учебный процесс со строгой дисциплиной, к которой добавляются учебно-научный, культурный, спортивный, общественные рейтинги, и вся деятельность оценена в баллах.
— Многие вузы жалуются, что падает интерес у молодежи к техническим профессиям. Вы это тоже ощущаете?
— Эта проблема присутствует для всего нашего технического образования. Она связана, мне кажется, с недостаточной популярностью инженерных профессий в стране. Но обратите внимание, у нас трудоустройство по окончании университета составляет 99,8%. То есть система подготовки и работа со студентами такова, что работу находят практически все наши выпускники.