Муфтий Крыма: Россия претендует на первенство благодаря своей религиозной политике

Центр Симферополя, Старый город. Его узкие улицы в XVIII веке были частью Ак-Мечети — одного из городов, которые вместе со всем Крымским ханством в 1783 году вошли в состав Российской империи. Между современными улицами Володарского и Курчатова возвышается минарет мечети Кебир-Джами. Она была построена в конце XV века, и сегодня это самое старое здание в Симферополе.

Здесь же расположено Духовное управление мусульман Крыма и резиденция муфтия, где мы встречаемся с главой мусульманской общины полуострова.

Возвращение на родину

— Эмирали Сеитибраимович, ваша семья, как и многие другие крымско-татарские семьи, в годы Великой Отечественной войны была депортирована из Крыма, и на родину вы вернулись только в конце 80-х годов. Это было такое довольно противоречивое время — перестройка, кризис власти в союзных республиках. А каким вам запомнилось это время? Каким тогда был Крым?

— Мы возвращались на родину в 1988–1989 годах, и это очень тяжелые времена были — без прописки, без работы. Почти три года мы проживали без прописки, и только в 1989 году нам удалось [ее получить]. И после того, как мы прописались, мы смогли устроиться на работу, работать, развиваться.

Тот Крым, который был тогда, с которым мы встретились, он намного сильно отличается от того Крыма, в котором мы живем сегодня. Это очень большая разница, и мы благодарны Всевышнему, что мы сегодня можем жить на родине своей, жить хорошо, без всяких трудностей, которые мы пережили в те годы. И благодарим Всевышнего, что сегодня уже большая часть народа вернулась к себе домой, и мы со всеми вместе проживаем здесь в мире и добрососедстве. Это самое главное, чем мы должны довольствоваться.

— Возвращение на родину было наверняка очень долгожданным событием. Вот тогда, в конце 80-х, ожидания и реальность совпали или нет?

— В те годы мы были молодыми, и наши представления о Крыме были, возможно, немного другими по сравнению с тем, что мы по прибытии сюда увидели. Но это не от нас зависит, это воля Всевышнего. То, что было, и то, что мы вернулись, — это все дело рук Всевышнего. Поэтому мы приняли то, что было на то время, — и все те сложности, все, что окружало нас тогда. Пытались проживать с теми реалиями, с которыми мы столкнулись.

Но опять же нужно отметить: все, что делается, делается к лучшему, и все в руках Всевышнего. Поэтому это не дает нам права выбирать, как мы хотим. Как нам суждено, так мы и будем жить.

— В 1999 году вас избрали муфтием мусульман Крыма. А какой в те годы была духовная жизнь в Крыму?

— Да, на самом деле те года были очень сложными. Мы знаем, что в советское время религия была запрещена, и граждане не могли свободно исповедовать свои религии. И после распада Советского Союза, буквально сразу, люди начали возвращаться к Всевышнему, оборудовать мечети. Мы тоже не стали исключением, в 1991 году взяли здание, оборудовали его под мечеть и стали молиться.

В первой половине 90-х годов мусульмане в Крыму начали больше изучать свою религию, поскольку во времена атеизма это было запрещено. Стало больше информации, начали издаваться все больше и больше источников, возможности увеличились, начали приезжать учителя, которые преподавали основы религии для наших крымских мусульман. Активно началось строительство мечетей и храмов.

Люди стали становиться более религиозно грамотными. И если сравнить те времена и сегодняшние, то это очень большая разница. Сегодня в Крыму построено уже очень много мечетей. Количество знающих свою религию намного выше, чем в те годы.

И сегодня есть те, кто далек от религии, но тех, кто знает и изучает свою религию, намного больше.

Основной нашей миссией является сохранение традиционного ислама, традиционных ценностей ислама, поскольку это наше историческое наследие, тысячелетнее наследие мусульман Крыма, которое мы должны сохранять, развивать и передавать новым поколениям. Если мы не сможем этого сделать, то в нашем обществе не останется блага, потому что если нет традиционных ценностей, то, естественно, мы лишаемся тех благ, которые нам дает Всевышний.

Как я и сказал, очень много мечетей строится, и одной из таких, нашей гордостью, является соборная мечеть [в Симферополе], которая сейчас ждет открытия своих дверей.

2014 год

— Если обратиться к истории, то Крым, точнее Крымское ханство, долгое время был независимым и лишь в XVIII веке вошел в состав Российской империи. Как вы считаете, то обстоятельство, что Крым когда-то утратил независимость, бьет по национальному самосознанию крымских татар? И если да, то в чем причина?

— Если говорить об истории, то можно говорить очень многое. Но я хотел бы остановиться на событиях десятилетней давности. В 2014 году после присоединения Крыма к Российской Федерации у нашего общества разное восприятие было. Но я хотел бы отметить: если бы многие из наших соотечественников знали свою историю, 250-летнюю историю нахождения в Российской империи и в России, многие вопросы бы отпали.

За последние 25 лет [в составе Украины], когда говорили "Россия", у большинства крымских татар сразу это слово ассоциировалось с 1944 годом, с выселением крымских татар, депортацией. Поэтому было такое непонимание ситуации и невосприятие происходящего. Но еще раз отмечу: если бы большинство людей знали свою историю, изучали бы ее, то это восприятие было бы намного мягче, более лояльное, поскольку история дает ответы на многие вопросы.

И за эти десять лет было разное восприятие, разные ситуации, которые могли по-разному реализоваться, но мы благодарны, что не пролилась кровь. Мы этот период прошли без конфликта, и сегодня очень развиваются дружеские отношения, взаимопонимание между народами, проживающими в Крыму, достигает новых уровней.

История нам показывает, что мы должны хорошо изучать свою историю и за счет этого получать ответы на многие вопросы, с которыми мы сегодня сталкиваемся. Мы верим в то, что, как и в 2014 году Крым вернулся в состав Российской Федерации по воле Всевышнего, так и в 1783 году на это была воля нашего Создателя.

— А каково ваше отношение к событиям 2014 года? Правильно ли, что Крым вернулся в состав России?

— Если говорить как простой обыватель, как гражданин, делать некий анализ очень сложно, поскольку у каждого человека есть определенный уровень развития. Не может один человек давать оценку хорошо или плохо. Но мы как религиозные деятели говорим о том, что все, что происходит в жизни, — это воля Всевышнего.

Раз он так решил, значит, это правильно, так должно быть. И все, что произошло, мы должны принять. И это самое главное. То, что делает Всевышний, — это самое правильное. Поэтому мы должны это принимать и жить по условиям, которые нам Создатель поручает.

В разные годы было по-разному, особенно когда после развала Советского Союза крымские татары просили у Украины автономию. И естественно, этого не случилось. И мы стали свидетелями того, что в 2014 году Россия пришла и сказала: "Крым — это российская территория", и вернула себе. И в соответствии с нашей религией мы это воспринимаем как волю Всевышнего.

Духовная жизнь

— В начале декабря вы вместе с многочисленными верующими совершили первый намаз в новой соборной мечети в Симферополе. Скажите, завершены ли работы? Если нет, что еще необходимо сделать?

— Готовность мечети составляет почти 99%, основной зал молельный уже завершен на 100%. Сейчас остались некие мелкие работы на улице, на фасадной части. Уличные купола расписываются. Строители нам обещают, что уже в марте они все эти работы завершат и тогда мечеть откроет свои двери для верующих и посетителей.

Небольшие работы остались по административному корпусу, они тоже завершаются. И строители обещают, что в ближайшее время эти работы будут завершены и комплекс будет полностью передан Духовному управлению.

— Помимо мечети в Симферополе ведется ли сейчас еще строительство в других городах и районах Крыма, в Севастополе? И достаточно ли этого?

— Слава Всевышнему, сегодня мечети строятся в достаточном количестве. Благодаря воле [главы Республики Крым] Сергея Валерьевича [Аксенова], благодаря работе администрации сегодня в этом направлении нет никаких проблем. Земли выделяются на баланс Духовного управления. Как и мусульманам, так и православным — сегодня активно идет строительство и мечетей, и храмов. Мы в связи с этим выражаем благодарность руководству республики.

Особенно интересный момент: за последние десять лет крымские татары фактически сами начали строить мечети. Если ранее всегда ждали каких-либо спонсоров, в основном зарубежных, чтобы кто-то построил мечеть, то за последние десять лет практически в каждом населенном пункте мусульмане сами собираются и строят мечети.

Наша задача как Духовного управления — сопровождать юридически, оформлять документацию, обращаться в администрацию по выделению земельных участков. Этим мы занимаемся. А фактически все мечети строят сами прихожане, мусульмане.

— В конце июня мусульмане со всего мира примут участие в традиционном паломничестве к святым местам на Аравийском полуострове. Скажите, в этом году мусульмане Крыма примут участие в хадже? И известно ли, сколько мусульман из Крыма примет участие в паломничестве?

— Да, как и все мусульмане, крымские мусульмане также готовятся к паломничеству, к совершению хаджа. У нас, уже в российском Крыму, появился свой хадж-оператор, крымский, который организовывает хадж для крымских мусульман, и это нам очень упростило совершение паломничества.

Мы понимаем, что хадж — это одно из предписаний для мусульман, они должны в обязательном порядке совершить хадж. И наш хадж-оператор делает максимально все, чтобы упростить путь крымским мусульманам при совершении паломничества. Сегодня наши представители находятся в Саудовской Аравии и ведут организационные работы, готовят места пребывания крымских паломников, чтобы организовать все на высшем уровне.

В связи со специальной военной операцией количество паломников из Крыма сократилось. Если до специальной военной операции это было порядка 1 тыс. человек, то сегодня в хадж отправляется 300, в этом году у нас квота 300 мест. Мы надеемся, что все 300 человек благополучно совершат хадж и вернутся.

Опять же хотел бы поблагодарить органы власти, которые максимально упрощают эту процедуру и помогают во всех вопросах для того, чтобы мы благополучно в рамках всех действующих норм, как миграционных, так и по сфере здравоохранения, все соблюдали и выполнили так, как нужно.

Диалог конфессий

— Говоря о строительстве мечетей в Крыму, вы сказали, что власти охотно идут навстречу в выделении земельных участков и мусульманской, и православной общинам. Как бы вы оценили состояние межконфессионального мира в Крыму? Есть ли почва для каких-то конфликтов?

— Я уверен, что почвы для конфликтов в Крыму нет. С 1999 года, когда стал муфтием, вошел в состав межконфессионального совета [Крыма] "Мир — дар Божий" и познакомился тогда с митрополитом Крымским и Симферопольским Лазарем, у нас сформировались хорошие, тесные, дружеские отношения. Мы смогли укрепить диалог межконфессиональный за эти годы.

Однако в украинский период делали все, чтобы мы этот диалог нарушили, чтобы Духовное управление [мусульман Крыма] вышло из состава межконфессионального совета "Мир — дар Божий". И одно время получилось так, что нам пришлось приостановить работу в этом межконфессиональном совете, однако связь не была прервана, мы с владыкой Лазарем всегда общались, встречались, и он ежегодно 18 мая (дата начала депортации крымских татар в 1944 году — прим. ТАСС) посещал Духовное управление, выражал свои соболезнования.

Мы никогда не отворачивались друг от друга и всегда дружеские отношения сохраняли. И в 2014 году, когда Крым вошел в состав Российской Федерации, мы снова встретились с владыкой. Тогда с уверенностью мы друг другу сказали, что были на верном пути в том, что мы не нарушили диалог, связь между конфессиями, сохранили ее, были всегда на верном пути и служили ради блага общества крымского.

Понятно, что желающих нарушить этот мир межконфессиональный было очень много в те времена. Пытались сделать максимально, чтобы межконфессионального согласия в Крыму не было. Сейчас назначен новый митрополит в Крыму. Надеемся, что мы продолжим традиционный наш межконфессиональный диалог и сделаем все возможное для того, чтобы этот диалог еще больше укрепить.

— Скажите, какой видите духовную жизнь в Крыму через десять лет?

— Ваш вопрос непростой, поскольку мы не знаем, что будет через полчаса. Поэтому говорить, заглядывать на перспективу десятилетий — это очень сложно. Но в принципе мы можем предположить, что может быть. Если та политика, которая сегодня в государстве в отношении религии, те законы, которые приняты, будут продолжать работать так же, как и сейчас, то мы уверены, что все будет хорошо и будет еще лучше.

Потому что отношение президента [Владимира Путина] к религиям традиционным, авраамическим религиям, дает нам сил и надежду на хорошее будущее. Если человек не знает свою религию, он никогда не будет уважать другую религию. И естественно, наоборот: когда человек хорошо знает свою религию, он будет с уважением относиться к чужой религии. И это президент своим примером демонстрирует всему российскому обществу — отношение к религии, в том числе к нашей исламской религии.

Чтобы сформировать человека, который будет относиться хорошо к своим соседям, к другим религиям, в этом направлении мы тоже работаем и делаем все возможное, чтобы воспитать и дать хорошее религиозное образование новому поколению.

У нас задача — не только обучить священнослужителей, имамов. Перед нами еще стоит задача дать религиозное образование людям, которые в перспективе станут специалистами в разных сферах — и врачам, и экономистам, и юристам. Когда человек знает свою религию, он будет очень добросовестно относиться и к своему труду, к своей специальности, и это очень важно.

То отношение президента, которое есть к исламу, нет нигде в мире, в других государствах. И это я говорю не кого-то восхваляя или не восхваляя, никого просто так не буду хвалить или ругать. Я исхожу из тех реалий, которые вижу своими глазами, из тех действий, которые происходят.

С уверенностью могу сказать, что сегодняшняя политика, которая ведется в Российской Федерации в отношении религий, в перспективе может привести к тому, что в религиозной политике Россия вовсе займет первое место.

— Спасибо за то, что приняли нас, и за этот очень откровенный и содержательный разговор.