Ив Росье: России принадлежит ключевая роль во многих вопросах мировой политики

Посол Швейцарской Конфедерации в России Ив Росье, который на днях вручил верительные грамоты в Кремле президенту РФ, дал эксклюзивное интервью ТАСС. Он рассказал о перспективах двустороннего сотрудничества в различных сферах и планах по взаимодействию с Россией в решении международных проблем.

— Господин посол, правда ли, что решение о вашем назначении в Москву было принято с учетом ваших личных пожеланий? Чем объясняется такой интерес к нашей стране?

— Могу назвать тысячу причин, почему я захотел приехать послом в Россию. Во-первых, мы сейчас переживаем сложный период, который вызывает множество озабоченностей, но в то же время открывает перед Швейцарией и новые возможности с учетом ее роли в современном мире. Во-вторых, Россия — не просто страна, это целый континент. Эта страна меня всегда привлекала своей историей, литературой. Поэтому я начал и упорно пытаюсь выучить русский язык. И мне бы хотелось перечитать на русском те книги, которые я когда-то прочел на французском.

Но думаю, что решающую роль сыграло и то и другое. С Россией, как с великой державой, в нашем мире многое связано. Если говорить в географическом плане, то это прежде всего Ближний Восток, Китай, Северная Корея... В тематическом — разоружение, экология. России принадлежит ключевая роль во многих вопросах мировой политики.

И еще. Особый характер двусторонних отношений между РФ и Швейцарией заключается в том, что Швейцария является для России очень удобным и приятным партнером. Мы — маленькая страна, которая никому не угрожает. Но при этом мы вполне самостоятельны и можем поступать так, как считаем разумным и правильным. Нам не нужно придерживаться некой блоковой солидарности. Мы никому не подчиняемся, и это обеспечивает нам определенную свободу действий. Иногда это многих раздражает, но с таким побочным эффектом можно смириться. Зато это делает Швейцарию для России еще более привлекательной.

Впрочем, есть еще одна причина. Личного характера. У меня пятеро детей, и я не хотел уезжать далеко от дома. Все дети живут и учатся в Швейцарии, они взрослые и вполне самостоятельные, но все же лучше быть к ним поближе, а Россия — это не край света. Кстати, мой младший сын сейчас в Москве. Он приехал ко мне на каникулы и тоже увлекся изучением русского языка. Признаюсь, что у него это получается гораздо лучше.

— Каковы ваши ожидания на этом посту? Что бы вы хотели изменить в российско-швейцарских отношениях, находясь в России?

— Есть много вещей, которые хотелось бы изменить или придать им дополнительную динамику, но, будучи послом, следует в первую очередь научиться подчиняться. Не послы делают политику, ее определяют в соответствующих столицах, и это правильно. Свою роль здесь я вижу в том, чтобы наше посольство помогало преодолению разлада между Россией и остальной Европой, сделав акцент на том, что нас объединяет, а не разъединяет.

История отношений между Россией и Европой напоминает колебания маятника: от братского единения до полного отчуждения. Сейчас маятник, к сожалению, качнулся не в ту сторону, но он обязательно вернется. И нужно быть готовыми к этому возвращению. Прежде всего для этого нужна добрая воля с обеих сторон. Разумеется, Швейцария не может этого обеспечить, но мы можем постоянно подчеркивать то общее, что есть между нами.

— Чувствуете ли вы себя в Москве достаточно свободно? Можете ли вы общаться со всеми, с кем хотите, без каких-либо ограничений?

— Я в Москве всего пять недель. Давайте вспомним студенческие годы. Первые пять недель знакомства с новой девушкой всегда были особенно прекрасны... Так что задайте мне этот вопрос лучше через год. Сейчас могу лишь сказать, что мне очень импонирует русское гостеприимство, хотя это нечто большее. Здесь больше применимо понятие Аристотеля philia, которое включает в себя и дружбу, и любовь. Возможно, наиболее точно в русском языке этому понятию соответствует слово "радушие".

Кто знает, может, в перспективе меня могут постичь и какие-то разочарования, но в любом случае могу заверить, что все доброе я буду связывать со страной в целом, а неприятности — только с конкретными личностями.

— Как бы вы охарактеризовали нынешнее состояние российско-швейцарских отношений?

— Отношения очень хорошие. У нас есть меморандум о взаимопонимании, который включает в себя обширный план рабочих контактов. Это очень интенсивные контакты. Практически каждый месяц сюда приезжают официальные делегации из Швейцарии для встреч со своими коллегами из различных министерств и ведомств. Не знаю, опубликован упомянутый меморандум или нет, но могу сказать, что в горизонтальной плоскости эти контакты очень обширны и охватывают практически все сферы наших двусторонних отношений. Так, две недели назад мы обсуждали наше взаимодействие на площадках ООН, на очереди — права человека, экология, вопросы экономического сотрудничества и финансовой политики. Есть у нас договоренности и о сотрудничестве в сфере науки, инноваций и образования. Всего не перечесть. Рабочий диалог на прерывается и ведется на постоянной основе на всех возможных уровнях. Думаю, что в мире найдется не так много стран, с которыми мы поддерживали бы столь тесные контакты.

— А как складывается политический диалог между нашими странами?

— Неплохо. Отчуждение, возникшее между Россией и остальной Европой не затронуло нас напрямую, хотя мы, конечно, тоже европейцы и заинтересованы в том, чтобы ситуация успокоилась. При этом, как я уже говорил, мы обладаем достаточной свободой маневра, поскольку не связаны блоковой дисциплиной. Интенсивность взаимных контактов достаточно высока. О встречах на высшем уровне говорить сложно, поскольку специфика государственного устройства Швейцарии такова, что у нас нет ни главы государства, ни главы правительства в традиционном понимании этих должностей. Страной управляют семь федеральных министров, избираемых парламентом. Все они равны в своих правах. Каждый год один из них без права переизбрания на следующий срок становится президентом и председательствует на заседаниях кабинета. Какими-либо особыми полномочиями президент не обладает. Главным должностным лицом в стране — первым гражданином Швейцарии, как мы говорим, согласно протоколу, — считается председатель Национального совета (нижней палаты парламента). В настоящее время этот пост занимает Йюрг Шталь.

Кстати, в нынешнем году он посетит Россию с официальным визитом в сопровождении делегации, куда войдут представители от каждой из шести парламентских фракций. 14–19 мая Шталь будет находиться в России, сначала в Москве, где проведет переговоры со своими российскими коллегами, а затем примет участие в работе Международного юридического форума в Санкт-Петербурге.

Кроме того, в нынешнем году предстоят также рабочие визиты в Москву на уровне заместителей министров и статс-секретарей. Так, статс-секретарь федерального департамента финансов примет участие в Петербургском международном экономическом форуме. А осенью мы ожидаем визита в Швейцарию министра иностранных дел России Сергея Лаврова. Запланировано еще несколько визитов, но я человек суеверный и не хотел бы их анонсировать раньше времени.

— Что можно сказать о двусторонних экономических связях?

— Разумеется, падение цен на нефть и ослабление рубля привели в целом к сокращению объемов двусторонней внешней торговли и ослабили приток капиталовложений. Санкции в этом виноваты в меньшей степени. Как известно, Швейцария не вводила санкций против России в связи с событиями на юго-востоке Украины, но избежать негативных последствий от их введения тоже не удалось. Сейчас ситуация выправляется. С ноября прошлого года наметилась тенденция к росту. Это связано в первую очередь с повышением цен на нефть и укреплением курса рубля.

Последствия введения санкций носят для наших отношений, скорее, психологический характер. Мы не присоединились к санкциям, но не хотим создавать впечатления, будто намерены наживаться на разногласиях между Россией и остальной Европой, возникших на почве конфликта на Украине. Санкции по Украине мы не поддерживаем, но внимательно отслеживаем ситуацию, чтобы ни одна из сторон не пыталась использовать Швейцарию для обхода санкционного режима. Что касается Крыма, то мы ввели некоторые ограничения, так как не признаем его присоединения, но это другая история.

— Можете ли вы привести конкретные цифры по товарообороту и инвестициям?

— Пожалуйста. По объему прямых инвестиций в российскую экономику Швейцария занимает девятое место — 8,5 млрд швейцарских франков. Объем швейцарского экспорта в Россию составил в прошлом году примерно 2 млрд франков (в 2015 году — 2,3 млрд), а импорта — 1,6 млрд (этот показатель остался по сравнению с прошлым годом на том же уровне). На российском рынке сегодня представлены и действуют около 200 швейцарских фирм, которые обеспечивают 43 тыс. рабочих мест в России. Несмотря на сложные времена, никто из них не ушел. Все остались и ждут перемен к лучшему. Как в парусном спорте. Все ждут попутного ветра и не спускают свои паруса.

В структуре швейцарского импорта основная доля приходится на минеральное сырье, а в экспорте — на машины и оборудование, лекарства и товары категории люкс (часы и прочее). Каких-либо изменений в этой структуре пока не отмечается.

— Что мешает швейцарским инвесторам в России: излишняя бюрократия, высокие тарифы, недостаточно развитая инфраструктура?

— Должен сказать, что наши экспортеры несколько озабочены курсом России на импортозамещение. Такой курс имеет смысл, если речь идет об оказании поддержки действительно сильным и конкурентоспособным отраслям экономики, но нельзя производить абсолютно все. Это пустая трата денег, энергии и людских ресурсов. Когда-то мы в Швейцарии пытались, например, выращивать рис, но потом отказались от этой затеи — и слава богу.

В этой связи швейцарские инвесторы весьма осторожно относятся к тому, чтобы вкладывать деньги в развитие импортозамещающих отраслей. В целом же им присуща основательность. Швейцарцы, как правило, не заинтересованы в получении быстрых денег. Если они приходят, то приходят надолго, а не исчезают через пять лет с набитыми карманами. Основательность — отличительная черта нашего менталитета. Мы находимся в постоянном переговорном процессе даже между собой. Иначе наше государство давно бы распалось. О нас нередко говорят, будто мы плохие переговорщики, потому что никогда не выходим из-за стола переговоров. Мы всегда делаем ставку на долгую перспективу и не ищем короткой выгоды. Мы заинтересованы в долгосрочных отношениях и стремимся к их сохранению.

Разумеется, кое-где наши предприниматели сталкиваются с излишней бюрократией, но проблема не в этом. Мы ощущаем свою востребованность. Особенно в регионах. И здесь главное, что нужно нашим инвесторам, — это хорошо развитая инфраструктура: нужен широкополосный интернет, нужны хорошие дороги, нужны интенсивно работающие аэропорты и особенно — квалифицированная рабочая сила.

Думаю, что в ближайшие годы мы будем стремиться к освоению российских регионов с учетом вышеперечисленных условий. В этой связи у меня уже намечены до конца июня нынешнего года рабочие поездки в Архангельск, Красноярск, Калининград, Пермь, а также в Дагестан и Чечню. Хотелось бы также посетить Татарстан.

— Развивается ли сотрудничество в сфере высоких технологий?

— На этот счет мы тоже заключили соответствующий меморандум. Российские ученые традиционно сильны в сфере научных исследований. В области превращения фундаментальных результатов в инновации у России дела обстоят несколько хуже, но мы тесно сотрудничаем и в этом направлении. Совсем недавно в середине марта в Берне состоялось заседание комитета по научно-техническому сотрудничеству.

За последние шесть лет нам удалось реализовать более 130 совместных научно-исследовательских проектов, на которые швейцарская сторона выделила около 15 млн франков. В нашей стране создан также национальный фонд для финансирования научных исследований, по линии которого сейчас разрабатываются примерно 120 проектов с участием российских специалистов. Кроме того, мы предоставляем стипендии молодым российским ученым для повышения квалификации на базе швейцарских вузов, и этой возможностью воспользовались уже порядка 300 человек.

Особое внимание уделяется в настоящее время изучению Арктики и Антарктики, куда Швейцария организует крупные научные экспедиции. Наша страна расположена далеко от полярных широт, но мы прекрасно знаем, что такое ледники и вечный снег. В частности, в горах. Знаете, над нами нередко посмеиваются из-за нашей медлительности, но, возможно, благодаря своей неторопливости именно швейцарцы первыми заметили, что глетчеры находятся в постоянном движении.

В изучении вечных льдов Швейцария продвинулась достаточно далеко и во многом по этой причине добивается предоставления ей статуса наблюдателя при Арктическом совете. Это — одна из целей моей поездки на будущей неделе в Архангельск, где пройдет Международный арктический форум. Арктика имеет для нас огромное значение, прежде всего с точки зрения экологии и изменения климата. Швейцарские эксперты достигли значительных успехов в метеорологии и изучении специфики поведения вечных льдов, так что их опыт может оказаться весьма полезным для полярных исследований.

— Опасаются ли швейцарцы российских хакеров и угроз со стороны террористов?

— Я не лучший собеседник на тему хакеров, потом что ненавижу собственный компьютер и тайно мечтаю о том, чтобы когда-нибудь разбить его вдребезги. Мне куда больше нравится излагать свои мысли на бумаге и читать обычные книги. К тому же говорить от имени всех швейцарцев я не могу. Никто не может знать, что думают и чувствуют все его сограждане. Разумеется, тема российских хакеров и их предполагаемого вмешательства в избирательную кампанию в США сейчас у многих на слуху. Наши СМИ тоже сообщают об этом. Но всерьез рассуждать о реальной угрозе я бы не стал. Я ее не ощущаю. Может, кто-то из моих соотечественников ее и чувствует, но я таких не встречал.

В целом же можно сказать, что сегодня многие путают понятия "риск" и "угроза". Угроза означает непосредственную опасность жизни и здоровью, как если бы мы наткнулись в джунглях на голодного льва. Тогда как риск — это всего лишь статистическая вероятность несчастного случая. Поэтому, когда мы говорим о террористической угрозе для жителей Европы, мы должны иметь в виду, что риск погибнуть от теракта в европейской стране гораздо ниже риска разбиться насмерть в собственной ванне, поскользнувшись на обмылке. Разумеется, риски нельзя игнорировать, с ними надо бороться и снижать их всеми необходимыми способами, но преувеличивать их до масштабов угрозы неправильно и опасно. Иначе можно потерять голову и натворить глупостей. При трезвом подходе мы одолеем терроризм, нужно только время.

— Как Швейцария оценивает действия РФ в Сирии? Взаимодействуют ли наши страны в решении гуманитарных проблем в Сирии?

— Швейцария традиционно принимает активное участие в урегулировании конфликтных ситуаций в различных регионах мира. Стороны в конфликте охотно прибегают к услугам швейцарцев не в последнюю очередь потому, что те выполняют свою миссию скрытно, без лишнего шума и раскрывают карты лишь после того, как дело сделано.

Что касается Сирии, то для нас это прежде всего огромная гуманитарная проблема — самый масштабный вызов, с которым мы когда-либо сталкивались. В этом плане мы, безусловно, взаимодействуем с Москвой, потому что в деле сирийского урегулирования действовать в обход России невозможно.

Сейчас поиски путей разрешения конфликта в Сирии ведутся на двух площадках: в Женеве и Астане. Поначалу оба процесса шли параллельно с участием разных действующих лиц: в одном случае — политической, а в другом — вооруженной оппозиции, и это выглядело не очень хорошо. Однако после последних встреч в Астане и Женеве пробился луч надежды на то, что оба процесса удастся скоординировать, выработав единую, общую цель. Участникам переговоров удалось добиться определенного прогресса. И пусть полного согласия достигнуто не было, но никто и не сказал однозначного "нет". А это значит, что усилия, предпринимаемые под эгидой ООН и в соответствии с резолюцией 2254 СБ ООН, следует продолжать. В реализации этих усилий, на мой взгляд, России принадлежит очень важная роль.

Беседовали Юрий Козлов и Юлия Немченко