Дмитрий Маликов — звезда российской эстрады, певец, композитор, а еще автор, наверное, одного из самых популярных Twitter-блогов у нас в стране. Его цитируют все — от мала до велика, да и сам он любит посмеяться над шутками молодежи. В этом году певцу исполняется 50 лет, в честь этого он готовит большой концерт, который состоится 31 января в "Крокус Сити Холле". В преддверии юбилея мы расспросили артиста о его творчестве: как дебютировать на главной площадке страны, еще даже не имея сольного альбома, как совместить эстраду и академическую музыку и найти баланс между интернет-хайпом и ТВ-шоу.
— Говорят, что в детстве вы не хотели заниматься музыкой, даже от преподавателя по фортепиано сбегали! Помните свои первые детские занятия?
— Меня отвели в музыкальную школу при Московской консерватории в Малый Кисловский переулок, я там похлопал, потопал, и меня взяли. Начал заниматься в ансамбле, играть на пианино и потихоньку втянулся.
Хотя я и не могу сказать, что прям с огромным удовольствием я занимался, но только до того момента, пока я не почувствовал вкус к сцене. А когда почувствовал, то начал участвовать во всем, в школьных концертах, девочки же оценивали все это как-то и так далее. Как-то так я втянулся и одновременно начал сочинять свои первые песни. Сначала они были совсем любительские, а потом я написал несколько песен, которые совершенно неожиданно стали хитами.
— Помните, как в консерватории учились? Есть какие-то истории со студенческих времен?
— Кстати, учился я довольно прилично, хотя я к тому моменту достаточно много гастролировал. У меня одного из немногих студентов была машина. Машина была у меня и у преподавателя — Юрия Абрамовича Башмета. Это, конечно, вызывало зависть у некоторых учеников, но они с собой справлялись.
Потом я в 1992 году снимался в кино "Увидеть Париж и умереть" — съемки проходили в том числе в консерватории, тоже было любопытно и забавно. Лена, моя жена, любит вспоминать, как мы с ней познакомились, это было на отчетном концерте моего профессора — Кастельского Валерия Владимировича. Я играл в конце первого отделения, и она, когда пришла на концерт, подумала: "Ничего себе, как здорово молодежь ходит на классическую музыку, как много людей". А после первого отделения, как я сыграл, всех как ветром сдуло, потому что на самом деле были девочки, которые пришли на Диму Маликова как поклонницы. В зале остались только родители учеников, кто играл во втором отделении.
— Прямо с самых ваших первых шагов было такое внимание женской аудитории? Никогда не напрягало?
— Ну, иногда чувствую физическое недомогание, потому что не все желают мне добра. Стараюсь ставить защиту как могу.
Женщины — народ сильный, энергетически активный, поэтому если попадешься ей под злой глаз, то может не поздоровиться
Поэтому стараюсь защищаться — внутренний настрой, в храм сходить, физкультура, чтобы быть в хорошей форме.
— Помните свой первый сольный концерт?
— Да, причем их было два, потому что они (организаторы — прим. ТАСС) так быстро продали концерт вечерний, что потом еще продали дневной.
Я писал тогда не альбом, я писал синглами — по две-три песни в год. Поэтому они собрались в альбом только в 93-м году. Потом именно в это время кассеты перестали продавать и стали продавать компакт-диски. Нескольких песен было достаточно для того, чтобы в конце 80-х — начале 90-х народ повалил на меня, и я абсолютно спокойно по восемь-десять концертов во Дворце спорта давал.
— Помните впечатления от этого первого выступления?
— Конечно! У меня осталось даже видео — папа снимал, когда я пою песню "До завтра", а толпа прорывается через охрану и девчонки начинают закидывать меня цветами. Меня уводят со сцены, потому что сотни девушек прорываются, чтобы разорвать меня на клочки.
Да, я был симпатичным мальчиком, и девочки хотели со мной дружить.
— А неудачи помните свои?
— Безусловно, сложные моменты бывают, и за 30 лет карьеры не бывает все гладко. Бывают и расстройства, бывают и какие-то переживания, неудачи — все было. Но просто сейчас уже, оглядываясь назад, понимаешь, что когда что-то такое происходит, особенно если это не касается здоровья — твоего или твоих близких, — то это можно пережить. Надо просто посмотреть вокруг, оглянуться, так сказать, встать, отряхнуться и идти дальше вперед.
— У вас никогда не было желания преподавать в консерватории?
— Вы знаете, я немножко в другом формате работаю, в формате творческих встреч, мастер-классов, коучинговых каких-то моментов с детьми. Я 150 городов проехал со своей программой "Уроки музыки", как раз на моих программах бывают дети, и я с ними занимаюсь.
Я не очень люблю индивидуальные занятия, я люблю именно общаться со сцены, совместное музицирование. Работа с залом как-то, видимо, меня с юности больше привлекает
По поводу современного обучения — мне сложно что-то сказать. Я больше консервативный человек, я за то, чтобы оставалось консервативное обучение. Я сам на уроках музыки вижу, как все меняется, как дети меняются, как больше появляется эстрадной музыки, как уходят живые инструменты, как приходит электронная музыка — много всего меняется. И конечно, это опять же дух времени, но брать на себя ответственность что-то рекомендовать я не могу — слишком сложно.
— Кто-то у вас под видео на YouTube оставил комментарий: "Очень хотелось бы, чтобы Дмитрий Юрьевич стал министром культуры РФ". Не задумывались никогда об этом?
— Эта работа не очень творческая, надо быть чиновником, надо родиться чиновником, надо этого хотеть. Это очень ответственно, сразу на тебе ответственность за всех работников культуры. Это не только то, что мы видим на поверхности, — это и библиотеки, и театры, и музеи. Это колоссальное хозяйство. За этим всем стоят люди, их семьи, их быт, и надо это все уметь как-то правильно обустроить.
Я не завидую нашим руководителям — это огромный и очень ответственный труд. Я к нему пока не готов. И он не очень творческий. Я бы хотел пока оставаться творческим человеком.
— Как относитесь к мату в музыке?
— Я против этого. Я против мата. Может, я в этом отношении человек старой формации. Я все понимаю, конечно, но я не могу — меня коробит, когда со сцены...
Я вспоминаю все время Кобзона, который, надевая концертный костюм, не мог себе позволить даже сесть в нем. Настолько он высоко, так сказать, ценил такие вещи. Ребята, не знаю, я просто понимаю, что это время такое, но я, в общем-то, против этого.
— А рэп почему начали читать?
— Это не рэп, это шутка. Я не читаю рэп, я не рэпер. Это не более чем пародия, прикол.
В рэпе музыки мало. Там очень мало музыки, там в основном слова, а слова я не сочиняю. Это такое дело молодежное. Это другой язык.
В качестве юмора, пародии, прикола, какого-то совместного произведения — да, но как самостоятельное направление — я себя там не вижу.
— Как вам удалось в своем творчестве совместить эстраду и академическую музыку? Это довольно далекие друг от друга направления — нет конфликта какого-то?
— В моем случае — нет. Слугой двух господ я был всегда. В принципе, у каждой музыки есть свои любители.
Чем дальше, чем я взрослей, тем больше хочу заниматься инструментальной музыкой, тем больше хочу сочинять, но время и люди — они хотят под мои песни ностальгировать, танцевать, веселиться. Что в этом плохого? Поэтому я стараюсь делать и то и другое
— Вы в 2007 году сотрудничали с Дмитрием Черняковым, оперным режиссером. Нет ли идей еще поработать в оперном жанре?
— Вообще, вот такие коллаборации с разными классными режиссерами, безусловно, это замечательная идея. С Черняковым получилось очень здорово.
Но я бы скорее с кинорежиссером каким-нибудь посотрудничал на предмет написания музыки к фильмам. Только чтобы музыке было отдано приличное место, чтобы это не просто был сопровождающий кадр фон, как сейчас. Чтобы все-таки музыка играла большое значение.
Может быть, фильм о композиторе каком-то, может быть, мне сыграть что-то самому в качестве актера — я же имею опыт: и кино, и театральный опыт есть. Я играю в спектакле "Перевернуть игру", который продолжает идти у нас.
— А с кем бы вы поработали?
— Есть у меня любимый — Андрей Звягинцев.
— Нет амбиций написать оперу?
— Не знаю, честно говоря, нет, у меня есть амбиции написать мировой хит.
— Но многие ваши песни уже хиты!
— Но не мировые, мирового пока у меня нет.
— А формула хита — есть?
— Нет, формулы хита нет. Пути хита неисповедимы. Никогда не знаешь, сочинишь ли ты хит, когда сочиняешь какую-то песню. Люди сами выбирают или время выбирает.
— Вы несколько лет назад говорили о том, что к вам пропал интерес на телевидении, но этот Новый год доказал полностью обратное. Почему так произошло, как вы думаете?
— А это волнообразно все происходит. Так сказать, у каждого артиста свои спирали успеха, поэтому трудно предсказать. Ну, может быть, я где-то недоработал, такое тоже возможно. Сейчас я как-то активизировался.
Выбирать между, скажем, хайпом в интернете и "Голубыми огоньками" я не хочу. И то и другое важно. Мне бы не хотелось сейчас делать какие-то перекосы, потому что интернет, безусловно, это активная молодежная среда, а телевидение все-таки — это больше моя целевая аудитория. Надо быть и там и там
— Что про эстраду нашу думаете?
— Да трудно сказать. Она развивается в нескольких направлениях. Каждый артист развивается как считает нужным, молодежная музыка, молодежная культура звучит...
Много появляется молодых артистов, которые хотят что-то сделать. Но они относятся к этому не так, как мы — очень серьезно. Они готовы к тому, что их популярность, бывает, длится несколько месяцев или несколько лет. Все очень быстро меняется.
А взрослые артисты — кто-то устал в своем творчестве, кто-то продолжает, кто-то ничего не делает нового, а эксплуатирует свое старое, поэтому у всех все по-разному. Но есть талантливые люди, есть талантливые артисты, певцы, были и будут всегда.
— Вы слушаете кого-то из современных исполнителей?
— Я за новинками слежу. Я стараюсь. И поэтому я слушаю разную музыку, стараюсь. Я слушаю радио молодежное и так далее, вот, то есть стараюсь следить за новинками.
— Если бы вам пришлось выбрать исполнителя, который поедет на "Евровидение", кого бы вы назвали?
— Я не знаю, но считаю, что Александр Панайотов достоин того, чтобы поехать на "Евровидение". Он великолепный певец, если ему удастся найти хорошую песню, он бы мог вполне представить Россию.
— А вы бы согласились написать песню для "Евровидения"?
— Один, наверное, нет. Это такой специфический повод, надо, чтобы обязательно принимали участие в создании произведения люди, которые имеют опыт написания песен для "Евровидения", но в коллаборации я, может быть, и смог бы.
— Вы как-то говорили о том, что два товарища есть, которые отпраздновали 50-летний юбилей по-разному. Это Филипп Киркоров и Федор Бондарчук: один сделал такой хайп, а другой устроил ужин для своих близких людей. И вот тогда — в 2017 году — вы говорили, что не знаете, каким будет ваш этот день, и не решили еще, по какому пути вы пойдете. Вот сейчас, мне кажется, уже время пришло, когда можно сказать.
— Да, абсолютно верно. Я отпраздную его как раз между, потому что у меня будет и хайп — немножко хайпа, как у Филиппа, и немножко скромного достойного ужина для друзей, как у Федора. Так что серединный путь я выбираю.
— А какой у вас хайп будет? Концерт большой же намечается?
— Большой концерт со звездами — с тем же Филиппом, с Меладзе, моя сестра придет меня поздравить и так далее. И будет фильм еще по Первому каналу, я снялся у того же Малахова, много, много пиара, который, надеюсь, перерастет в хайп.
Потому что мне же внезапно 50.
Беседовала Кадрия Садыкова