Накануне, 29 октября, театру им. Вл. Маяковского исполнилось 100 лет. К юбилею в театре выпустили премьеру спектакля "Истории" (в программке название написано в столбик, где выделено "сто") — фрагменты драматических и литературных произведений (большая часть из них до последнего держалась в тайне), которые были сыграны артистами театра.
Среди зрителей были гендиректор Большого театра Владимир Урин, директор Вахтанговского театра Кирилл Крок, директор РАМТа София Апфельбаум, директор Московской оперетты Владимир Тартаковский, худрук "Мастерской Фоменко" Евгений Каменькович, Юрий Грымов, артисты Александр Назаров, Полина Кутепова, Нелли Уварова и другие представители театрально-кинематографической Москвы. А на предпремьерном показе "Историй", который прошел 28 октября, побывал руководитель Департамента культуры Москвы Александр Кибовский, зачитавший поздравительную телеграмму от мэра столицы Сергея Собянина.
Занавес из костюмов
100-летия Театра имени Маяковского ждали с особым интересом. Егор Перегудов, назначенный его художественным руководителем в мае нынешнего года, попал, что называется, с корабля на бал. У него оставалось всего пять месяцев на подготовку: до назначения Перегудов даже не знал, что "Маяковку" ждет юбилей. Режиссер выбрал оптимальный вариант: в рекордные сроки он поставил спектакль-альманах, где народные и заслуженные артисты театра играют роли, о которых мечтали или хотели бы вспомнить, а их партнеры — актеры театра разных поколений.
Спектакль начинается с появления Светланы Немоляевой. Она сидит на сцене за подлинным рабочим столом Всеволода Мейерхольда, основателя Театра Революции, впоследствии Театра имени Маяковского.
Стол она, кстати, нашла сама, после чего его и отреставрировали. После рассказа о юбилее театра и Мейерхольде актриса исчезла, чтобы снова появиться в отрывке из "Смеха лангусты" Джона Марелла — премьере 1986 года, где она сыграла Сару Бернар, а ее супруг актер Александр Лазарев — секретаря актрисы Жоржа Питу.
Для исчезновений и появлений артистов художник спектакля Владимир Арефьев, с мая главный художник театра, придумал необычный "занавес" — шесть штанкетов (штанга для крепления декораций — прим. ред.), покрытых вешалками с костюмами. Всего, по словам Арефьева, для спектакля отобрали 700 театральных костюмов, сохранивших особые черты стиля и эпох. Штанкеты этой театральной инсталляции двигались вверх и вниз и раскладывались, как гармошка, полностью закрывая сценическое пространство в паузах между отрывками.
В "Смехе лангусты" Немоляева все так же женственна, кокетлива и обаятельна, только ее Сара стала гораздо спокойнее и мудрее. Актриса выбрала фрагмент диалога с Оскаром Уайльдом, и фраза "Пока вы живете на сцене в ваших бессмертных ролях — нет времени думать о смерти" определила тему первого действия — театр и актеры. В дверях около задника вдруг появился… Александр Лазарев. Движущаяся видеопроекция выглядела естественно — как загримированный под Лазарева актер.
Лирика и юмор
Перегудов, до этого никогда не ставивший Чехова, сумел освоить и его лирику, и юмор. В драматическом этюде классика "Лебединая песня (Калхас)" зрителей порадовал дуэт комика Светловидова (Александр Андриенко), который до сих пор витает в театральных облаках, мечтая о трагических ролях Дмитирия Самозванца, короля Лира, Гамлета или Чацкого, и суфлера Никиты Иваныча (Евгений Парамонов), скептическими репликами опускавшего актера на грешную землю, которые зрители встречали понимающим смехом.
Актеры Анатолий Лобоцкий (Павел Васильевич) и Анна Ардова (Муракина) сыграли рассказ Чехова "Драма". Чтобы довести известного писателя Павла Васильевича читкой своей драмы настолько, чтобы он убил Мурашкину, Анне Ардовой хватило 17 минут. При этом актриса практически ничего не прочла. Изображая "читку", она то баюкала свой толстенный опус как младенца, то играла с ней эротическую сцену, "плавала" между линиями костюмов, как по морю, и обрызгивала писателя струей настоящей воды. В финале, когда она легла на стол и стала, как вампирша, тянуть к писателю руки, он не вынес и огрел ее по голове бюстом Чехова. Скульптура разлетелась на мелкие кусочки, "занавес" из костюмов опустился, а Лобоцкий, высунувшись из их вороха, с удовлетворением произнес: "Присяжные оправдали его", вызвав смех и аплодисменты.
Дарья Повереннова в отрывке "Ключ" по рассказу Аркадия Аверченко играет даму, скучающую от невнимательности мужа (Виктор Запорожский). Пока он работает в соседней комнате, она изображает приход любовника и страстную сцену. Актриса, третий раз в жизни играющая мужскую роль, устраивает настоящий спектакль в спектакле: говорит то своим голосом, то мужским басом, выпивает рюмочку по-женски и по-мужски, в соответствующий момент стонет от восторга. А муж, словно режиссер, предлагает ей не переигрывать. Он знает, что ключ от входной двери у него в кармане. Хотя дама крадет ключ, и к ней приходит-таки знойный мачо.
О русских характерах
Темой второго действия, начавшегося с фрагмента из поэмы Некрасова "Русские женщины" с Ольгой Прокофьевой в главной роли, стали русские люди и разнообразие их характеров. Исполнилась ее давняя мечта — сыграть не литературного или театрального персонажа, а реально жившую женщину. Прокофьева играет Марию Николаевну Волконскую, жену декабриста, отправившуюся вслед за ним в Сибирь. Актриса выходит на сцену в платье, скопированном с костюма на портрете Волконской. Марии Николаевне пришлось немало пережить, но, по версии Прокофьевой, ее самое сильное чувство не боль от нелегких испытаний, а благодарность людям, встретившимся на пути, и восхищение их благородством. На ее фразу "Спасибо вам, русские люди!" зал ответил аплодисментами.
Дальше русские характеры сразу предстали в иной, уже комической ипостаси. Актер Сергей Рубеко вышел на сцену прямо из зрительного зала, заявив, что еще студентом видел спектакль "Характеры", поставленный на курсе Андрея Гончарова (в нем играл Игорь Костолевский), встречал зрителей и обслуживал эту работу и с тех пор мечтает сыграть Шукшина. Правда, восстановить тот самый спектакль уже нельзя, любая постановка актуальна только в свое время, и у рассказа Шукшина "Осколок" появилась современная интерпретация, где хор поет русские песни. Сергей Рубеко сыграл председателя колхоза Ефима, которому нужно вынуть осколок, но он стесняется: осколок "в самом интересном месте", а врачи и медсестры — сплошь молодые женщины. В хоре поют молодые актрисы, выпускницы Миндаугаса Карбаускиса, в прошлом году принятые в театр, делая особенно наглядной связь разных актерских поколений театра.
Любовь по Бунину
Каждый фрагмент зал провожал овациями, а при виде Игоря Костолевского и вовсе разразился аплодисментами. Это случилось на моменте, когда актер произнес первые фразы из рассказа "Солнечный удар" Ивана Бунина.
Костолевский играл эту историю о мгновенно вспыхнувшей любви с таким мастерством и в то же время так достоверно и просто, что сжималось сердце. На пустой сцене, греясь у маленькой железной печки, он говорил о внезапной встрече, хрупкости счастья и отчаянии от его потери так, как будто он не на сцене, а мы свидетели воспоминаний о важном и трагическом событии в жизни самого Костолевского. Потом актера скрыли от зрителей двигающиеся костюмы, напомнив о том, что мы все-таки в театре. В финале под гром аплодисментов актеры сняли свои сценические костюмы и повесили их на штанкеты, присоединив к театральной инсталляции Арефьева, и в современной одежде вышли на поклоны.
Ольга Романцова