Угроза халифата: эффективна ли коалиция по борьбе с "Исламским государством"

МОСКВА, 3 июня. /ТАСС, Марианна Беленькая/. 10 июня исполняется год с момента захвата Мосула - второго по величине города Ирака, и начала экспансии террористической группировки "Исламское государство" (ИГ), а также последовавшего за этим объявления о создании исламского халифата. С этого момента известность ИГ вышла за пределы ближневосточного региона.

Год спустя наступление террористов продолжается, а участники международной коалиции против ИГ все еще пытаются найти эффективные методы борьбы с этой новой угрозой миру.

"Исламское государство". Досье

Встреча в Париже: без России, Ирана и курдов

На прошедшей 2 июня встрече в Париже участники коалиции пообещали Ираку ускорить поставки оружия, а также усилить финансовую поддержку и помощь в пресечении проникновения иностранных наемников в страну. Взамен союзники высказали пожелание в адрес иракского правительства ускорить реформы и сделать все возможное для смягчения межконфессиональных разногласий.

Вопрос в том, какие из озвученных намерений будут выполнены и насколько достигнутые договоренности будут эффективны в борьбе с "Исламским государством".

Впервые коалиция заявила о себе в сентябре 2014 г. 8 августа 2014 г. США самостоятельно начали военную операцию против ИГ в Ираке. Через месяц - 5 сентября - на саммите НАТО в Уэльсе было принято решение о создании международной коалиции по борьбе с джихадистами, к которой присоединились около 60 стран. Бомбардировки позиций ИГ затронули не только территорию Ирака, но и Сирии. Санкции СБ ООН на действия коалиции так и не были получены, не было достигнуто и официальных договоренностей с Дамаском.

Менее чем год спустя на встрече в Париже присутствовали представители всего 24 стран из записавшихся в коалицию. И не секрет, что участие многих из них в военной кампании не выходит за рамки политических заявлений.

За то же время, по данным экспертов, под контролем террористов оказалась территория площадью около 300 тысяч квадратных километров – т.е. примерно половина Сирии и треть Ирака.  И это не говоря об активизации ИГ в Ливии, которая может стать третьей базой для этой группировки, а также о терактах и инцидентах на территории других стран (Саудовской Аравии, Туниса, США, Франции), которые ИГ приписывает своим сторонникам.

По словам иракского премьер-министра Хейдара аль-Абади, за последние шесть месяцев военный потенциал террористов значительно вырос – у них появилось новое вооружение, растет число иностранных наемников, не прекращается финансирование, тогда как поставки оружия иракской армии со стороны союзников, в первую очередь США, значительно отстают.

В Париже аль-Абади жаловался на неэффективность коалиции, а также на то, что санкции, под которыми находятся Россия и Иран, лишают Багдад дополнительных источников поступления оружия. Военные контракты с Москвой на сумму свыше $4 млрд подписаны еще прежним иракским правительством, но провести оплату иракцы не могут. Похожая проблема у Багдада с Тегераном. Впрочем, судя по сообщениям СМИ, Иран помогает иракскому правительству оружием. Не секрет и то, что в Ираке находятся иранские военные советники. Такая же ситуация и в Сирии, где иранское присутствие еще более заметно, и дело дошло до организации вооруженных формирований, действующих по указанию напрямую из Тегерана.

Ни Иран, ни Россия не входят в международную коалицию по борьбе с ИГ и не участвовали во встрече в Париже даже как наблюдатели, хотя о их возможном влиянии на ситуацию упоминали разные участники. Не было там и представителей иракских курдов, чьи вооруженные формирования эффективно сражаются с ИГ. Именно курдам удалось остановить наступление террористов на севере Ирака, а также оказать помощь сирийцам. Формально премьер-министр аль-Абади представлял в Париже всех иракцев, однако курды, у которых и без того складываются не простые отношения с центральным правительством, негативно восприняли отсутствие приглашения в Париж.

Рост влияния Ирана (соответственно, и усиление шиитов в регионе), амбиции курдов и обиды суннитов, на чьей территории в основном распространяется влияние "Исламского государства", усложняют задачу по борьбе с террористами. Для международной коалиции сейчас жизненно важно привлечь на свою сторону представителей суннитских племен в Ираке и Сирии. Однако это непросто, так как приходится учитывать интересы слишком многих игроков. 

Асад – яблоко раздора для коалиции

В Сирии ситуация еще более сложная, чем в Ираке, так как коалиция отказывается официально сотрудничать с Дамаском и лично президентом Башаром Асадом. В стране идет война на три фронта – правительственные войска воюют и с ИГ и с другими группировками, в том числе с отрядами так называемой вооруженной оппозиции, которую обучают и спонсируют как раз страны, входящие в антитеррористическую коалицию. В то же время эти отряды и ИГ воюют друг с другом. В итоге – взаимные обвинения Дамаска и представителей коалиции в оказании помощи ИГ, которая между тем расширяет свое влияние в Сирии. И если на иракском фронте борьбы с ИГ бывают положительные сдвиги, то на сирийском ситуация только ухудшается.

Неслучайно накануне встречи в Париже глава МИД РФ Сергей Лавров в интервью телеканалу Bloomberg заявил, что "нерегиональные игроки должны ответить на вопрос, кто представляет большую угрозу: Асад или "Исламское государство".

Судьба Асада – это яблоко раздора для коалиции. Ее участники понимают, что борьба с ИГ должна вестись одновременно и в Ираке, и в Сирии.

Как отметил глава МИД Франции Лоран Фабиус, без стабилизации в Сирии невозможно достичь победы над исламистами в Ираке. Однако позиция Франции по Сирии однозначна – смена режима и только после этого сотрудничество с Дамаском в борьбе с ИГ.

США уже не столь категоричны. Борьба с террористами оказалась для них намного важнее вопроса, сколько еще будет находиться у власти Асад. Судя по последним высказываниям госсекретаря США Джона Керри и главы российского МИД Сергея Лаврова, Москва и Вашингтон нашли точки соприкосновения по сирийской проблеме. Поэтому в ближайшем будущем могут появиться новые сценарии по разрешению кризиса. Есть только одно "но" - ситуация на стороне сирийской оппозиции уже давно вышла из-под контроля Вашингтона.

В то же время изменение позиции американской администрации относительно судьбы Асада и прогресс на переговорах с Ираном вызвали напряженность в отношениях США с Турцией и Саудовской Аравией – основными региональными партнерами по борьбе с ИГ. Недоволен Вашингтоном и Израиль, для которого усиление Тегерана и появление иранских военных близ своих границ абсолютно недопустимо.

Таким образом, практически за год с момента создания коалиции против ИГ расклад сил на Ближнем Востоке серьезно изменился. Но это не тот результат, на который рассчитывали создатели антитеррористической коалиции.

Это будет "сложная кампания, которая займет много лет", признал Керри, обращаясь к участникам встречи в Париже. По мнению госсекретаря, коалиция дает большую надежду на поражение ИГ. Но будет ли коалиция эффективна без решения политических противоречий между ее участниками, а также внутри стран, где идут боевые действия?

ИГ признана террористической организацией в  США, Канаде, Великобритании, Австралии, Турции, Египте, ОАЭ, Индии, Индонезии, а также в России (с 29 декабря 2014 г).