21 января 1924 года ушел из жизни основатель Российской коммунистической партии (РКП(б)) и Советского Союза Владимир Ленин. Тяжелая болезнь вождя растянулась на годы, сделав его нетрудоспособным и изолировав сначала в кремлевской квартире, затем в государственной резиденции Горки. За умирающим следила супруга Надежда Крупская и две женщины-секретаря — Лидия Фотиева и Мария Володичева. Благодаря им Ленин не выпадал из политической игры, даже когда стал терять дар речи. От его окружения поступали диктовки, записки и злободневные заметки (за подписью Ленина). Одна из них, "Письмо к съезду" (или "завещание"), едва не стоила карьеры следующему вождю Страны Советов — Иосифу Сталину. На какое-то мгновение в 1924 году его судьба повисла на волоске: застигнутые врасплох коммунисты узнали, что их вождь, на тот момент уже покойный, хотел сместить Сталина с должности генерального секретаря партии. Поборов смущение, они не стали принимать эту рекомендацию в расчет.
Смерть номер один
К январю 1924 года быстро поднимавшийся по лестнице власти Сталин был, вероятно, лучше других готов к смерти лидера мирового коммунизма. В 1923 году состоялись выборы в центральный комитет партии, и Сталин получил 384 голоса — разделив первое место с больным и уже отсутствовавшим Лениным. За год до того, в 1922-м, Сталина назначили руководить кадрами на престижную (пусть и не верховную) должность генерального секретаря РКП (б). Это позволяло разместить верных людей в ленинском аппарате. Когда из Горок сообщили о смерти Ленина, первым в курс дела поставили Сталина.
Вечер смерти вождя большевики, включая Сталина, встретили в Большом театре. Всего год назад в этом здании на I Всесоюзном съезде Советов было провозглашено создание нового государства — СССР. В двадцатых числах января там же заседал XI, но всероссийский съезд Советов, располагавший в основном номинальными полномочиями. На заседании не было военно-морского наркома Льва Троцкого — он отправился отдыхать в Абхазию, и заместителя Ленина Алексея Рыкова — тот инкогнито проходил лечение в Италии. Остальные лидеры большевиков, включая Григория Зиновьева и Николая Бухарина, все же посчитали нужным присутствовать.
После того как стало известно о смерти Ленина, главные партийцы собрались на квартире Зиновьева в Кремле, после чего совместно отправились в Горки. Тон в делегации задавал Сталин. По свидетельству Бонч-Бруевича, он первым вошел к умершему вождю: "приподнял, нагнул, почти прижал его к своей груди, крепко поцеловал в щеки и в лоб", после чего "махнул рукой и резко отошел". Сталину же доверили переписку с Троцким, все еще сохранявшим шансы на власть. Сталин отправил в Абхазию телеграмму с советом (от имени Политбюро) пропустить прощание с Лениным. Чтобы конкурент не явился самовольно, Сталин обманул его, сообщив неверную дату похорон.
Возведение постамента
Пусть и без Троцкого, красная Москва приступила к подготовке похорон, каких в СССР еще не бывало. 22 января о смерти Ленина с трибуны съезда Советов объявил Михаил Калинин. По свидетельству современников, в зале плакали — среди прочих глава Моссовета Лев Каменев, Зиновьев и железный командарм Семен Буденный. Как вспоминала простая комсомолка, присутствовавшая на съезде, никогда раньше она не встречала такого количества рыдающих наделенных властью мужчин.
Еще больше безутешных насчитывалось в полумиллионной толпе тех, кто прибыл проститься с вождем пролетариата. До 27 января тело Ленина держали в Колонном зале Дома союзов открытым для всех, но позволяя работать специалистам по бальзамированию. Вопреки распространенной версии, идея мумификации принадлежала не Сталину, а главе похоронной комиссии Феликсу Дзержинскому. "Если наука в состоянии надолго сохранить человеческое тело, то почему бы этого не сделать, — делился рассуждениями чекист. — Царей бальзамировали только потому, что они были цари. Мы же сделаем это потому, что Ленин был великий человек, не такой, как все".
Церемония прощания на Красной площади прошла при морозе в минус 34 градуса, но ее участниками мыслились не только собравшиеся. Используя телеграф и радио, большевики остановили течение рабочей жизни всей страны на пять минут. После слов "Товарищи, встаньте. Ильича опускают в могилу" СССР замер, не исключая и транспорт. Вслед за трагической паузой последовало "Ленин умер — но ленинизм жив". Этот девиз и позже сопровождал формирование культа Ленина, начавшееся со строительства мавзолея, которое поручили создателю Казанского вокзала Алексею Щусеву. К работе подключился старый большевик Леонид Красин. Он внес предложение, за которым оказалось будущее, — на мавзолее вождя разместить трибуну, где во время митингов могли бы присутствовать действующие руководители СССР.
Лупа над печатным листом
Хотя Сталин одержал аппаратную победу над Троцким, не допустив его до участия в похоронах, избежать всех ловушек генеральный секретарь не мог. Среди тех, кто прибыл проститься с Лениным, было немало троцкистов. Ожидание похорон они использовали в своих интересах: распечатали и стали распространять среди съехавшихся последнюю работу Ленина "Письмо к съезду". Сталин уже был в курсе ее содержания, напрямую касавшегося его лично. Тонкий наблюдатель за партийной жизнью, автор письма, подписанного Лениным, обвинял Сталина в грубости, сетовал, что тот сосредоточил в своих руках "необъятную власть", и не скрывал сомнения в способности его ею распорядиться. Вывод, следовавший из этого, разил наповал: от имени умершего вождя выносилась на обсуждение отставка Сталина.
В современной науке подлинность последних сочинений Ленина ставят под сомнение. Ее оценивают в строгой связи с другими источниками, отражающими динамику неуклонно ухудшавшегося состояния его здоровья. Иногда сопоставление одних данных и других дает странный результат. Так, записка Ленина в поддержку грузинских большевиков Буду Мдивани и Филиппа Махарадзе против Сталина, датированная 6 марта 1923 года, совпадает по времени с записью в дневнике дежурного врача о почти полной потере Лениным речи, дошедшей до неспособности произнести имя своей супруги. Нуждается в объяснении другая диктовка, по которой вождь требовал извинений Сталина перед Крупской, притом что такие извинения уже приносились. Этот неожиданный поворот вызвал ненаигранное удивление самого генсека.
Роль Надежды Крупской как секретаря Ленина и посредника между ним и окружающим миром еще более возрастает в случае "отложенного наследия", то есть обнародования ленинских диктовок с опозданием, не имеющим никаких вразумительных причин. Партийной элите хорошо было известно, что после марта 1923 года Ленин утратил способность к связной речи, но, обходя это препятствие, Крупская продолжила находить в его архиве и передавать влиятельным большевикам диктовки чуть более раннего времени, в частности декабря 1922 года. Именно этим последним месяцем, когда, как знали многие, болевший Ленин чувствовал себя относительно приемлемо, датируется и "Письмо к съезду", на обнародование которого у Крупской ушло полгода. По иронии, за это время успел завершиться XII съезд: он прошел в апреле 1923-го, и обсуждение "Письма" (или "завещания") Владимира Ильича перенесли на следующий год.
Ухабы Кобы
Столкнувшись с небывалым в своей партийной карьере вызовом — от мертвого Ленина, Сталин не позволил себе растеряться, хотя и вынужден был рискнуть. От созванного в мае 1924 года XIII съезда вполне можно было ожидать публичного зачитывания последней заметки вождя и рассмотрения ее содержания по существу. Сталину это грозило быстрым переводом на другую должность (в "завещании" использовано слово "переместить", а не "сместить"), что автоматически влекло потерю возможности контролировать партийную бюрократию. Хуже того, стратегически важная должность генерального секретаря при таком сценарии должна была достаться кому-то еще.
К удаче Сталина, амбициозных претендентов на нее в первом ряду большевиков не нашлось. Слишком многих из них, наоборот, не устраивала чрезмерная злободневность "Письма". Помимо Сталина, его автор нелицеприятно отозвался о пяти других партийных лидерах первого ряда, включая Зиновьева, Каменева и Бухарина, что побуждало их теснее сплачивать ряды. На пленуме ЦК, предшествовавшем съезду, Сталин добровольно предложил уйти в отставку. Но общим решением его жест доброй воли отклонили, а публикацию "последней воли" Ленина объявили ненужной. Официально ее содержание не довели даже до собравшихся со всей страны делегатов XIII съезда РКП (б).
Оставался Троцкий, которому благодаря его положению хватало сил, чтобы разрушить заговор молчания. Но "лев революции" смутился. Завещание объективно содействовало успеху троцкистов. Но те испугались решительно пустить его в ход. Вместо зачитывания ленинского письма на XIII съезде Троцкий риторически провозгласил, что не желает быть правым без партии и против партии. Сохранить свое положение таким актом лояльности не вышло. К 1927 году бывший большевик №2 лишился места на руководящей работе, подвергся высылке, а затем и изгнанию за рубеж. "Письмо к съезду" Ленина, кто бы ни был его автором, пропало — оно пополнило собой перечень секретных документов СССР.
Игорь Гашков