Коллеги Аннинского выразили соболезнования в связи с его смертью
Они отмечают, что литературный критик был непревзойденным мастером эссеистики и настоящим "Сократом"
МОСКВА, 6 ноября. /ТАСС/. Литературный критик, писатель, публицист Лев Аннинский, который умер в среду в возрасте 85 лет, был человеком необычайной судьбы, непревзойденным мастером эссеистики, нравственным ориентиром и "Сократом", как его называли студенты.
"Мы были вместе 25 лет - со дня образования Института журналистики и литературного творчества (ИЖЛТ). Лев Александрович блистал на наших воскресных ассамблеях, вел семинары, пытался донести до студентов, что такое эссе - в этом жанре он был непревзойденный мастер", - сказал ТАСС писатель Леонид Бежин, ректор ИЖЛТ, где преподавал Аннинский.
Он добавил, что "в своей извечной клетчатой куртке, с рюкзачком за спиной, похожий на Сократа, по словам студентов, Аннинский казался странником в лабиринтах истории и культуры". "И вот теперь его нет. В это странно и страшно поверить. Слегка переиначивая фразу о смерти Ахматовой, хочется сказать - не верилось, когда он жил, не верилось, когда его не стало", - заключил собеседник агентства.
"Среди всех критиков и литературоведов Лев Александрович выделялся подлинной художественной жилкой. Когда он писал о Лескове, когда он писал о публицистике Солженицына, когда он писал о современных авторах и об авторах XIX века - он занимался именно исследованием художественного текста, этого не делал практически никто. Получалось такое интуитивное, испуганное и откровенное и в то же время необычайно дерзкое и смелое исследование. То, что он сделал, никто не забудется", - сказал ТАСС писатель, вице-президент Русского ПЕН-центра, преподаватель ИЖЛТ Борис Евсеев.
Писатель добавил, что был знаком с Аннинским более 30 лет - преподавали в одном институте и выступали вместе на мероприятиях. "У него была необычная судьба, и сам он - необычный человек. Его отец - красный казак, мать - учительница еврейка. И он впитал в себя еврейскую мудрость и русскую размашистость", - сказал Евсеев. "Он написал 13 томов о своей семье, о предках. Он хотел детям оставить, кроме своих замечательных статей, еще такой нравственный ориентир - как жили, что было <...> Лев Александрович для меня - абсолютно живой человек. Если бы я начал писать статью о нем, я бы никогда не написал "был", он всегда есть. Живее этого критика я никого не помню", - добавил собеседник.
Глава Роспечати Михаил Сеславинский сказал журналистам, что Лев Александрович "был признанным критиком и ученым, который знал литературный процесс во всем его многообразии". "Мне близко его мнение о том, что только рукописи позволяют по-настоящему прочувствовать слово. Зачарованный литературой, он всегда видел самое важное в книге и передавал нам свое мироощущение", - сказал он.