"Я ваш премьер и никуда не уйду". Что означал танец Терезы Мэй?
Илья Дмитрячев — об итогах ежегодного съезда тори
Религиозные и священные танцы всегда играли важнейшую роль в жизни человечества, причем еще с того далекого момента, когда люди еще и разговаривать-то не умели. Будь то выпрашивающие дождя первобытные люди, выражающие радость или скорбь иудеи, прогоняющие из больного злых духов цейлонские жрецы или пытающиеся добиться единения с богом ацтеки — все они прибегали к магии танца для достижения собственных узкопрофильных целей.
Глава британского правительства Тереза Мэй использовала этот способ невербального общения на закрытии съезда правящей в Великобритании Консервативной партии.
Конечно, на сцене конференц-зала Бирмингема, где проходила четырехдневная конференция тори, Мэй появилась без ярких перьев, ритуальных масок, звонких бубнов с барабанами и обсидианового ножа для жертвоприношения. Однако смысл ее в целом скромного (но для политика такого уровня крайне зажигательного) танца, исполненного под Dancing Queen "Аббы", от этого менее важным не стал.
Изначально политическая судьба Терезы Мэй была главной интригой завершившегося 3 октября съезда. Уж слишком давно циркулировали в СМИ слухи о кризисе в Консервативной партии, вызванные полным застоем переговоров по Brexit, трениями сторонников мягкого и жесткого "развода" с Брюсселем, отставкой ключевых членов кабмина и с трудом завуалированными нападками на премьера со стороны ее бывших соратников.
Именно поэтому конференция в Бирмингеме стала уникальной возможностью посмотреть на то, какая реакция последует, окажись вся эта, как говорилось в старом анекдоте, "стая товарищей" в одном месте и в одно время.
Высокая степень нервозности была заметна по комментариям британских СМИ. Глава МИД Джереми Хант в соответствии с понятной только ему логикой сравнивает ЕС с СССР, и тут же все начинают расценивать этот шаг как заявку на премьерство.
Глава МВД Саджид Джавид упоминает историю своих родителей, перебравшихся в Великобританию из Пакистана, и все начинают обсуждать, не пытается ли он таким способом заявить о премьерских амбициях, для чего якобы расширяет себе электоральную базу за счет диаспор.
Таким образом, члены правительства, не желавшие быть воспринятыми как возможные соперники Мэй, избирали простой и действенный способ — скучнейшую речь, во время которой зал медленно, но верно пустел
Овации для Бориса
Таких выступлений в Бирмингеме было немало. Однако к их числу явно не относилась речь бывшего главы МИД Бориса Джонсона, воспринимаемого в качестве одного из наиболее сильных потенциальных соперников Мэй в борьбе за уютную резиденцию на Даунинг-стрит, 10.
Джонсон ушел со своего поста в июле в знак несогласия с видением Мэй будущих отношений с Брюсселем. И с того момента отчаянно критиковал со страниц газет правительственный "план Чекерс", названный так в честь одноименной загородной премьерской резиденции, указывая, что его принятие поставит Великобританию в вассальную зависимость от ЕС.
Теперь же у всех делегатов съезда появилась возможность не только воочию увидеть выступление бывшего главы МИД, но и, кто знает, стать свидетелем исторического события — официального объявления Джонсоном начала сражения за пост лидера партии. Забегая вперед, сразу можно сказать, что первое произошло, а вот второе — нет.
Ажиотаж перед выступлением Джонсона был столь большим, что 1,4 тыс. человек заняли очередь перед залом за три часа до начала, а фотокорреспонденты чуть не передрались, пытаясь занять лучшие места перед трибуной.
В итоге популист Джонсон, известный своей витиеватой речью, юмором на грани приличия и образностью мышления, не разочаровал публику, которая встречала овациями его пассажи — и про то, что "план Чекерс" пора выкинуть на помойку, и про то, что его принятие стало бы "конституционным беспределом", и что не за это, мол, британцы голосовали на референдуме 2016 года.
И все же заветное "Иду на вы" из его уст не прозвучало. Напротив, Джонсон даже предложил сторонникам поддержать Терезу Мэй. Правда, при условии, что она отыграет назад и откажется от тщательно разработанного ею же самой плана. То есть в рамках иезуитской логики предложил Мэй поддержку, принять которую она не сможет по определению
Почему же Джонсон не бросил перчатку Мэй? Вероятнее всего, бывший глава Форин-офиса и не собирался этого делать. Зачем, скажите пожалуйста, ему нужен пост премьера, пока переговоры с ЕС не завершены?
"Уж пусть лучше Мэй продолжает таскать каштаны из огня, обжигая себе руки и становясь причиной жесткой критики со всех сторон" — такими могут быть его соображения, причем не лишенные определенной логики.
Мыльная политическая опера
Но такая тактика несет в себе и риски. В 2016 году Джонсон уже внезапно отказался от борьбы за пост премьера, когда бывший премьер Дэвид Кэмерон стал жертвой созданного им же Франкенштейна — референдума о Brexit. Не вступил он в бой и сейчас.
В результате есть опасность, что вместо актера из захватывающего боевика он станет одним из персонажей мыльной оперы, который из серии в серию все собирается рассказать прекрасной девушке о своих чувствах, но никак не решается на это
Любители у такого жанра, конечно, есть. Только вот премьер-министрами такие актеры вряд ли становятся.
На этом фоне выступление Мэй выглядело неожиданно сильным. Может быть, не столько с точки зрения содержания — часовое послание во многом повторяло тезисы, уже десятки раз произнесенные премьер-министром с различных трибун, — сколько большой фактологической базой, решительностью и энергией.
Ну и конечно, танцем, особенно хорошо смотревшимся, если знать его предысторию.
В конце августа политик побывала с визитом в ЮАР, и ее угловатый танец вместе с учащимися одной из школ стал хитом интернета и золотой жилой для карикатуристов.
Исполнив свой танец в Бирмингеме, Мэй сделала важное предупреждение всем своим недоброжелателям, всем, кто сомневается в ее способности продолжить возглавлять партию: "Я не боюсь самоиронии, мне не страшна критика, я глава вашей партии, я ваш премьер-министр. И я никуда не уйду"