Миссия важнее рейтинга. Как меняются глобальные стандарты высшего образования

Историями о кризисе высшего образования уже никого не удивишь, за последние пять-семь лет мысли на эту тему успели озвучить все — от глав государств, руководителей крупного бизнеса до ректоров и сотрудников учреждений высшего образования. Если не вдаваться в детали, претензия к высшему образованию одна — не актуально. Вузы перестали быть гарантом качества кадров для работодателей и уже не являются единственным путем в успешную карьеру для выпускников. Система слишком громоздка и сложна, чтобы быстро адаптироваться под рынок. И если раньше вуз был обязательной частью высеченной на камне траектории "школа — вуз — производство", то сейчас далеко не все истории успеха начинаются с красного диплома.

Если в России риск получить невостребованную специальность измеряется потраченными годами (грустно, но можно пережить), то в США и во многих странах Европы на кону сотни тысяч долларов и большие долги.

Студенческий долг США, например, превышает совокупный долг по кредитным картам. Ежегодно на тему реформы высшего образования выходят сотни книг. Экспертными мнениями обмениваются все и всюду, но при этом до сих пор не было попытки измерить и понять, а что же действительно не так и почему модель больше не работает?

В конце января этого года в Гарвардском университете начали подводить итоги самого крупного исследования высшего образования в истории США. Семь лет, $7 млн и 2000 глубинных интервью со студентами, профессурой, родителями десяти абсолютно разных учреждений высшего образования. И все — чтобы ответить на вопрос "что делать?".

Исследование Гарварда интересно тем, что у проектной группы изначально не было целей, кроме как узнать что-то новое и подробно описать ситуацию такой, какая она есть.

Это существенно отличается от предыдущих попыток оценить состояние высшего образования, которые рассматривали вузы, как элемент рыночной экономики, считая, что успех высшего образования может измеряться исключительно в последующем трудоустройстве.

Как следствие, большая часть экспертной работы в сфере изучения высшего образования строится от рынка и внешнего запроса. Постановка вопроса выглядит примерно так: "Насколько хорошо вузы готовят кадры?" Ответ: "Готовят плохо".

На этот раз основным объектом исследования стали студенты, их мысли, запросы и восприятие действительности.

Вопрос был открытым: что такое высшее образование сегодня? И есть ли место традиционному представлению о вузе как о жизненном этапе, необходимом для формирования мировоззренческой модели? Или в условиях превалирующего спроса на технические навыки об образовании ради образования можно забыть?

В рамках презентации предварительных результатов, которая прошла в Гарвардской высшей школе образования в конце января, ученые назвали три основных вывода, которые удалось сделать.

Сопровождение и моральная поддержка важнее инфраструктуры

Расположение, стоимость, позиция в рейтинге имеют значение, но не так сильно влияют на опыт студентов, как нам кажется.

Опрошенные студенты использовали схожие слова, описывая свой студенческий опыт, и обращали внимание на схожую проблематику. Для студентов ключевым барьером и переживанием в университете является не актуальность программы, современность оборудования, а ощущение принадлежности и эмоциональная поддержка. Это особенно важно для студентов первого и второго курсов.

Возраст и стадия развития преобладают над качеством преподавания, инфраструктурой и всеми остальными важными вещами, в которые принято инвестировать.

Контент и содержание обучения появляются в приоритетных вопросах ближе к концу третьего курса, и то не всегда.

Это интересно как минимум потому, что фокус процесса реформирования системы образования, как правило, сконцентрирован вокруг программ, методов обучения, технологий и инфраструктуры и редко затрагивает среду развития и инструменты, обеспечивающие психологическую поддержку и сопровождение.

Ожидания на входе имеют значение

Мотивация учиться и получать знания может быть разной. В рамках исследования было выявлено четыре типа мотивации студентов:

• инерционная (я здесь, потому что все пошли в вуз);
• транзакционная (я здесь, чтобы получить услугу и материальную выгоду в будущем);
• вовлеченная (я здесь, потому что мне интересна сфера);
• трансформационная (я здесь, чтобы узнать себя, измениться).

Более 65% опрошенных студентов находятся в вузе, чтобы получить услугу, и приходят с целями повышения собственной конкурентоспособности на рынке труда.

При этом образовательные результаты и общий уровень удовлетворенности и вовлеченности существенно выше у тех студентов, которые приходят с мотивацией узнать больше о сфере, которая интересна, и/или открыты к трансформации и хотят узнать себя. 

Общие ценности и корпоративная культура

У большинства вузов есть некая миссия или слоган. В рамках исследования выяснилось, что только топовые вузы уделяют внимание и работают над распространением собственных ценностей и миссии.

Чем более жестким является процесс отбора, тем более ярко выражена внутренняя культура.

Возвращаясь к первому тезису и важности чувства принадлежности — наличие общей миссии, регламенты становятся крайне важными элементами университетского опыта. В вузах с проработанной ценностной рамкой больший процент студентов с трансформационной мотивацией, чем в тех, где миссия пылится в забытых презентациях.

Результаты исследования пока не опубликованы, но уже очевидно, что многие вопросы, появившиеся в ходе работы, станут открытием для экспертов, реформаторов и профессионального сообщества, живущего в комфортной парадигме: вуз должен готовить кадры, а для этого нужен контент и оборудование.

Адресуя вопросы студентам, мы получаем совсем иную картину, где четко вырисовывается новая роль высшего образования — подготовка к будущему, самоопределение и взросление. В такой парадигме находится место гуманитарным наукам, формированию сообществ, развитию метакомпетенций и службам личностного развития и индивидуального сопровождения.